Анна положила книгу на стул, стоявший рядом с креслом, и подошла к окну. Да, сегодня о прогулке можно и не думать. В такую погоду она уже через пять минут будет мокрой с головы до ног. Еще раз тяжело вздохнув, принцесса хотела было уже отойти от окна, как внезапно ее охватило волнение. Не понимая причины своего беспокойства, Анна поплотнее завернулась в плащ, но тут ее внимание привлекло какое-то движение в саду, едва заметное сквозь пелену дождя. Она вплотную приблизилась к окну, силясь рассмотреть нечто, приближающееся к замку, как вдруг крик радости вырвался из ее груди, ибо в фигуре, с каждой секундой становившейся все отчетливее, Анна узнала своего ангела-хранителя. Рассекающий холодные потоки дождя, его мощный конь казался гигантским исполином, а сам всадник – неким грозным демоном. Остановившись напротив ее окна, старец пристально посмотрел на принцессу и едва заметно улыбнулся. Анна кивнула в ответ и хотела уже открыть окно настежь, но всадник предостерегающе поднял руку, и Анна повиновалась. Она подняла руки к ушам, пытаясь объяснить, что ничего не услышит и не сможет ответить ему, как тут же в голове принцессы зазвучал мелодичный голос ее ангела-хранителя:
– Моя дорогая леди, вовсе не обязательно мерзнуть на ветру, чтобы поговорить со мной. Мы, ангелы, можем все слышать и без слов.
– О, как я рада вновь видеть вас, милорд, – мысленно ответила ему принцесса и улыбнулась. – Мне было так грустно после вашего отъезда. Я очень боялась, что не увижу вас вновь.
– Я уже говорил, моя прелестная леди, что где бы вы ни находились, я всегда с вами, – снова раздался голос старца. – Я наблюдаю за всеми событиями вашей жизни, и когда вам грозит беда, стараюсь оградить вас от нее.
– Беда? – принцесса слегка побледнела и с испугом воззрилась на старца.
– Не надо так переживать, Анна, – спокойный голос ангела немного приободрил ее. Однако страх перед неизвестностью не исчез полностью.
– Я для того и прибыл сюда, чтобы предостеречь вас; чтобы вы не сделали ошибки, о которой вам придется пожалеть в будущем, – продолжил вкрадчивый голос в ее сознании. – Совсем скоро вы получите предложение, принятие которого может очень сильно изменить вашу судьбу, и не в лучшую сторону.
– Что это за предложение?
– Скоро вы все узнаете.
– Я должна от него отказаться?
– Это – самое лучшее, что вы можете сделать, ибо в противном случае ваша жизнь будет в большой опасности.
– Но как я пойму, что это именно то предложение? – не унималась Анна.
– Узнаете, – улыбнулся старец и, махнув рукой, пришпорил своего небесного скакуна. Несколько секунд – и оба скрылись за серой завесой дождя, будто их и не было вовсе.
Анна с грустью посмотрела им вслед и расплакалась. Ей стало так грустно и одиноко, что сдерживать набежавшие слезы не было сил. В таком состоянии ее застал Генрих; внезапно он вошел в комнату, предупредив фрейлин, чтобы никто не смел им мешать.
– Что я вижу? – встревоженным голосом заметил король. – Почему печаль омрачила ваше лучезарное личико, а в глазах стоят слезы? Кто посмел вас обидеть?
– О, Ваше Величество, – в спешке смахивая слезинки со щек, поклонилась Анна. – Простите, я не заметила, как вы вошли.
– Не стоит извиняться, моя дорогая Анна… Так вы не ответили на мой вопрос. Что-то приключилось такое, о чем я не знаю?
– Нет, Ваше Величество, мне вспомнился мой родной дом, и стало немного грустно.
– Вы соскучились по родным местам?
– И да и нет, милорд. Меня никогда не любили дома. С рождения и до самого приезда в Англию никто не заботился обо мне, кроме кормилицы, которую я обожала. К несчастью, она скоро умерла, и я опять осталась одна. Отец был вечно в заботах и трудах, а мать терпеть меня не могла. На меня мало обращали внимания, почти не учили… да что вам говорить, вы и сами помните нашу первую встречу. Боже, даже стыдно вспоминать! Неуклюжая, плохо понимающая, о чем меня спрашивают, запуганная и смущенная своим невежеством.
– Не говорите так, Анна, – слегка улыбнулся король. – Вы понравились мне с первых минут.
– Милорд, зачем вы обманываете меня сейчас? – укоризненно поглядев на него, спросила Анна. – Мне еще тогда все стало понятно. Поэтому не имеет смысла лукавить сейчас.
– Простите, – опустил голову Генрих. – Вы правы: лгать не имеет смысла. Все уже в прошлом – и обиды, и недопонимание, и злость, и ненависть. Вы сможете простить мне все те огорчения, которые я причинил вам, Анна?
– Конечно, Ваше Величество, – одарив короля лучистым взглядом, ответила принцесса. – Я давно уже простила вас, милорд… Может быть, вы чего-нибудь хотите с дороги? Я немедленно распоряжусь…
– Подождите, – король подошел к принцессе вплотную и, взяв ее руку в свои мощные длани, молча воззрился на Анну.
– Вы хотите мне что-то сказать? – не выдержав молчания, задала вопрос она, глядя ему прямо в глаза.
– Да, – хриплым голосом проговорил король, сдерживая внезапно охватившее его волнение. С одной стороны, он очень боялся, что подозрения герцога Саффолка оправдаются и ему придется казнить Анну за сокрытие заговора против короля, но с другой стороны, ему очень хотелось, чтобы принцесса приняла его предложение. За время, проведенное ими вместе после развода, он внезапно осознал, что любит ее. Конечно, это была не та жгучая страсть, какую он испытывал к Анне Болейн или Катерине Говард. Нет, напротив, это была тихая любовь, которая не испепеляла душу и не кружила в водовороте невероятных желаний. Просто в какой-то момент, неожиданно для себя, Генрих вдруг осознал, что не может жить без этой женщины. Анна всегда должна была быть рядом, ибо она – его источник тепла, вдохновения, успокоения души, израненной обстоятельствами и измученной ответственностью.
– Мне надо с вами поговорить, миледи, – глубоко вздохнув, начал Генрих.
– Может, мы тогда присядем? – предложила Анна, чувствуя, что у нее подкашиваются ноги от этих слов. Что могли означать слова Генриха? Вновь опала? Ссылка? А может, и смерть?
– Наш разговор не займет много времени. Нет, нет, нет, не стоит так волноваться, – поспешил добавить Генрих, видя, что щеки принцессы побледнели, а в глазах отразился испуг. – Дорогая Анна, мне тяжело начинать этот разговор, особенно после того, что между нами произошло. Да, вы были правы, я не сразу понял, насколько вы мне дороги. Для осознания моей неправоты потребовался не один день – месяцы. Но теперь я точно уверен, что, если вы согласитесь вновь стать моей женой, я буду самым счастливым человеком в королевстве. Да что там в королевстве, в мире! Так не откажите мне в милости быть с вами и в радости, и в горести, пока смерть не разлучит нас.
На протяжении всего монолога Анна не произнесла ни звука, внимая словам короля с глубочайшим удивлением. Когда Генрих замолчал и уставился на нее в ожидании ответа, принцесса отвела взор и осторожно высвободила руку из влажных от волнения ручищ Его Величества. Она в полном молчании прошлась по комнате и остановилась около окна. Выглянув наружу, Анна увидела расплывшуюся из-за усилившегося дождя нечеткую фигуру всадника на вороном коне, мчавшуюся по аллее парка. «…Вы получите предложение, принятие которого может очень сильно изменить вашу судьбу, и не в лучшую сторону», – вновь услышала она голос старца. «Но как я пойму, что это именно то предложение?» – «Узнаете»…
У Анны перехватило дыхание, и она схватилась за горло. Так вот оно! Ее ангел-хранитель хотел уберечь свою подопечную от повторного брака с королем! Но почему? Они прекрасно ладят с Генрихом, у них столько общего, да и недопонимание в спальне улажено. Тогда почему? Что может ей угрожать? Впрочем, а хочет ли она сама опять такой ответственности, как корона Англии? Являясь независимой во всех отношениях женщиной (а о такой привилегии многие придворные дамы могли только мечтать), согласна ли она снова сменить уютную обстановку на роскошь дворца, пропитанную враждой и завистью? Сменить дружеские и непосредственные отношения между братом и сестрой на недовольство супруга, которое непременно возникнет в сутолоке и суете придворной жизни? Она прекрасно изучила характер Генриха, чтобы не верить безоговорочно в его рассказы о предстоящем им совместном счастье. Бескомпромиссный и жестокий человек, он никогда не станет мягким и податливым надолго. Никто и ничто не может изменить сущность человека, каким сотворил его Господь. И люди, живущие с таким человеком, либо должны принимать его таким, какой он есть, либо находиться на таком расстоянии, чтобы раскаты грома гремели в достаточном отдалении.
– Вам плохо? Может быть, позвать врача? – увидев, что принцесса пошатнулась и, чтобы не упасть, схватилась за гардину, взволнованно спросил король.
Анна молча покачала головой. Постояв у окна еще какое-то мгновение, она повернулась и неспешным шагом направилась к ожидавшему ее решения королю.
– Ваше Величество, – вымолвила наконец принцесса, – вы оказали мне огромную честь, вновь предложив корону. Поверьте, оно явилось столь неожиданным для меня, что я пребываю в полной растерянности.
– Вам нужно только сказать: да или нет, – перебил ее Генрих. – Я не вижу в этом ничего сложного.
– Видите ли, милорд, наши отношения очень изменились по сравнению с тем днем, когда я впервые оказалась в Англии.
– Они изменились в лучшую сторону, вы не находите? – опять прервал ее король, начиная выходить из себя.
– Безусловно, Ваше Величество, – согласилась с ним Анна. – Именно поэтому я и не хочу разрушать всего того, чего мы с вами достигли.
– Я… я не совсем понял, – нахмурив брови, отозвался Его Величество. – Вы мне отказываете? Или я…
– Вы прекрасно поняли меня, Ваше Величество, – решительно заявила Анна, пристально глядя на короля. – Я не хочу разрушить ничего из того, чего мы с вами достигли, находясь в родственных отношениях… Генрих, милый, – вдруг мягким голосом добавила принцесса, – я люблю тебя так, как только может любить женское сердце, но я люблю тебя как брата, как очень близкого и родного мне человека. Да, я знаю, что являюсь только названой сестрой, но мое отношение к тебе от этого не меняется. Ты стал дорогим для меня человеком. Но пойми меня правильно: я не могу выйти замуж за мужчину, которого считаю своим братом!