то мечтает снять со своих плеч ответственность за это безбашенное чудо и, переложить её — ответственность, на чужие плечи, то есть на мои! — Вы же её дискредитировали перед всем городом, не понимаете, что ли?
— Чем, это интересно? Чем я «дискредитировал» вашу племянницу?! Почитайте сегодняшние газеты…
Губернатор глянул на Штатского… Тот, мигом достал откуда-то газету и сунул её под «клюв» Орлу.
— …А Вы, прохвост! — с ноткой то ли осуждения, то ли одобрения, только и сказал Губернатор, прочитав статью, — и, всё же? Почему осенью?
— Я создам семью только тогда, когда буду уверен в своём — а, значит и, её — семьи то есть, материальном благополучии… Нищету плодить я не собираюсь!
— Вон, даже как! А осенью, Вы значит, будете уверены…
— Я на днях уезжаю в Петербург, проведу там кое-какие переговоры, заключу кое-какие сделки…
— Ага!
Лицо Орла внезапно налилось кровью, усы ощетинились… Он пулей выскочил из-за стола, подбежал ко мне вплотную и, снизу вверх заорал со всей своей губернаторской мочи:
— МОШЕНИК!!! Собрали, значит, деньги с доверчивых горожан — на какие-то, там «водопровод и канализацию» и теперь с ними сбегаете! Не выйдет, сударь, Вы арестованы!
Сатрап сделал шаг ко мне и, нежно взял меня за локоток… Могу побиться об заклад, но в тот момент он подумал про наручники!
Я вытянулся по стойке смирно и принял вид «лихой и придурковатый»… Это у меня на уровне инстинкта — полгода образцовой советской сержантской учебки, что вы хотите!
— Никак нет, тов… Ваше Превосходительство! Разрешите доложить?
— Докладывайте! Только, чтоб как на духу!
— Собранные на добровольные пожертвования деньги на счету у акционерного общества «Чистый город» в банке! Я тут, вообще, ни при делах. Председатель этого акционерного общества — мой племянник, Прокопий Максимович… Но, даже он снять эти деньги самостоятельно не может. А сам я, купил у вас в городе Железоделательный завод… Так, что никуда я сбегать не собираюсь! А если и, сбегу когда — то только от долгов, которые наделал, купив этот завод!
Однако, я опять спалился… Дмитрий Павлович то, нигде не служил — а, выправка у «него»… Может, не заметят.
— Служили? — заметили…
Но, одно хорошо: Губернатор, вроде начал успокаиваться.
— Один год в американской Национальной Гвардии, — должно пролезть! Шарага довольно мутная, не проверишь…
Губернатор задрал глаза в потолок, по ходу — вспоминая, что это за фуйня… Не вспомнил. Сатрап за спиной тоже сделал какое-то непонятное движение, кашлянул, но промолчал…
— Он правду говорит? — спросил Губернатор у Штатского, — про акционерное общество?
Подумав, тот ответил утвердительно.
— Что ж, мне раньше не сказали?
— Вы не спрашивали…
— Понятно… Выйдите все из кабинета. Кроме Вас, молодой человек, — это он мне, — присаживайтесь… Как Вас… Дмитрий Павлович, говорите? Так… Рассказывайте, что Вы за птица, Дмитрий Павлович… Вот, только про любовь к Наташе не надо — я не маленький…
Я уселся в кресло… Так себе кресло. У меня в Солнечногорске, в Замке, получше будет. Да и, вообще: весь кабинет, какой-то спартанский. Из приличной мебели только портрет Государя Императора Александра Третьего на стене… По кабинету влёт можно определить, что за человек в нём восседает. Правду, значит, про Николая Михайловича говорят! «Бессеребрянник»! Это, конечно, хорошо с одной стороны… А, с другой… Редко такие типы попадались в моём времени — даже, можно сказать, вообще не попадались! Как с такими дела иметь — я без понятия!
— Про любовь к Наташе, я самой Наташе и расскажу…, — твёрдо начал я, — а, человек я обычный, ничего такого особенного.
— Как же, «ничего такого особенного»… Про Вас такое рассказывают! — ехидно заулыбался Губернатор, — я так сразу и, подумал — авантюрист! Мно-о-ого таких повидал на своём веку… Но, такого наглого — первый раз вижу! Это надо же, до самого губернатора, через его племянницу добрался! Вот только одного не пойму: чего Вам от меня надо? У меня самого денег нет, а у Наташи тем более… Так что, если Вы желаете-с на приданом поживиться, то извиняюсь!
Орёл развёл «крыльями», типа — хрен тебе от меня что обломится, зятёк!
— Вы несколько ко мне несправедливы, Николай Михайлович…, — спокойно, с достоинством ответил я.
Вообще, принял вид человека, который «стоит миллиард» — как наши заокеанские «партнёры» говорят:
— …За авантюристом, как правило, ничего не стоит. Кроме его болтовни, разумеется. За мной же стоит моё имение, которое я привожу в божеский вид… Так, что я уже создал в вашей губернии одно лишнее село!
Говорят, орлы не умеют летать хвостом вперёд, но этот сдал назад:
— Извините, Дмитрий Павлович, не слышал про то…
— Ничего, пустяки… Я Вас понимаю. У Вас столько дел, за каждым помещиком не уследишь… Даже, за самым крупным — по размеру владений помещиком, каковым я и являюсь! Кроме того, за мной стоит Железоделательный завод, про который я Вам уже рассказывал. Если у меня всё получится, то он встанет лет через десять наравне с Сормовским…
— Ну, спасибо! Думаете, облагоденствоваете? — несколько скептически прокомментировал Губернатор, — тут, с одним Сормово не знаешь что делать — забастовка за забастовкой…
— А ничего делать не надо! Просто, надо считать рабочих такими же людьми — как и, Вы сами… Это, так просто!
— Сразу видно, что человек из Америки приехал — а, то тут, кто-то сомневался! Ничего… Хлебнёте ещё наших реалий, по другому запоёте!
— Ну и, наконец, Николай Михайлович — за мной стоит мой автомобиль… Такого не то, что в России, в Европе — ещё нет! И я хочу наладить производство таких, здесь, у нас… Это авантюризм? Ну, тогда Фултон, что изобрёл пароход, тоже авантюрист! Джеймс Уайт изобрёл паровой двигатель, а Стивенсон — железную дорогу и паровоз… И, они тоже — авантюристы? А, Вы изобрели первую в России казнозарядную винтовку… Вас, как извините, назвать?
То, что я знал про эту винтовку… А, особенно то, что я поставил его, Баранова Николая Михайловича — простого русского губернатора, в один ряд с Фултоном, Уайтом и Стивенсоном, чрезвычайно польстило Орлу… Вон, как гордо голову вскинул!
Губернатор позвонил в колокольчик… В кабинет заглянул Штатский:
— Чего изволите, Ваше Превосходительство?
— Распорядитесь насчёт чая, голубчик…
— Сей момент!
Чай был доставлен молниеносно! Вот это выучка! Попили в полной тишине чаю… Орёл, по ходу, усилено шевелил извилинами — вон как вспотел! Наконец, тщательно вытерев мокрое от пота лицо платком, Губернатор продолжил беседу:
— Ваши достижения и планы достойны только похвал… Но, от Наташи Вы что хотите? Ни за что не поверю, что мужчина в Ваших годах влюбляется, как гимназист… И, если честно… В кого! Наташа, конечно, девушка хорошая — только взбемельшная, немного (ага, немного!)… Но, если не кривить душой — некрасивая. Как правило, в таких не влюбляются… А если и, женятся — то только по резону… А какой, в данном случае может быть резон? Только я… Значит, Вы решили через неё на меня как-то влиять. Признайтесь честно, это так?
В логике Орлу не откажешь…
— Так, но немного не так…, — я невозмутимо достал из кармана портмоне, а из него ту самую фотографию, — вернее, совсем не так… Вот это — моя покойная невеста. Ничем не красивее Наташи… Это, вы тут в России с жиру беситесь — а, в Америке мне только с такими и, приходилось дело иметь… Да и, вообще: красота — понятие, весьма и весьма абстрактное.
— …Фотография, какая-то… Странная. Никогда, ещё таких не видел. А, почему у неё такая короткая юбка?
— Это американская фотография…, — пропустив мимо ушей про доставшую уже юбку, ответил я, — до нас такое ещё не дошло. У них там уже и, цветные фотографии делают… Могу, если что привезти показать.
— Что Вы говорите?! Цветные фотографии? Да, не может быть!
— И, тем не менее… Давайте вернёмся к теме, Николай Михайлович! Так, что увидев Наташу на балу, — продолжал я вешать лапшу на развесистые губернаторские уши, — я… Ну, не то что влюбился… Хотя… Короче, давайте не будем на эту тему! Это сугубо личное!
— Ладно, насчёт «любви» считайте, что Вы меня убедили…, — продолжая вертеть в руках фотографию, произнёс Губернатор, — теперь убедите меня, что Вам от меня ничего не надо.
Тут я принял недоумённый вид:
— Как это: «мне от Вас ничего не надо»? Я разве, хоть раз в нашем диалоге так сказал? Вам разве безразлична семья вашей племянницы?
Кровь опять ударила в голову Орла… Он ударил кулаком по столу и заорал:
— Так, что же тебе надо???
Заглянули Сатрап со Штатским, но Губернатор нетерпеливым жестом выгнал их вон… Подождав, когда он немного успокоится, я ответил:
— Ничего такого особенного, из-за которого стоило бы так нервничать, Николай Михайлович! — «Википедия» права: характер у Орла грубый и вспыльчивый, — видите ли, у меня очень грандиозные планы, а без Вас я не смогу их осуществить…
— Почему же? Денег нет? Так, я же уже говорил: и, у меня денег нет…
— Денег всегда нет… В нужном количестве. С деньгами я как-нибудь сам разберусь. Дело в том, что ваши чиновники…, — интересно, Штатский с Сатрапом подслушивают или нет? — люди, без сомнения очень Вас достойные… Верные слуги Государя Императора… Но, они несколько медлительны. Я в Америке привык к другим скоростям рассмотрения подачи прошений…
— Что за прошения Вы подали? — навострил уши Губернатор.
— Вот…, — достал из-за стола кейс, до сих пор не попавший на глаза хозяина кабинета, — подал ещё в середине ноября… А воз и, ныне там! В Америке говорят: «Время — деньги». Там бы, мы уже с Вами б, судились! Ведь если подсчитать, то из-за этой проволочки я уже тысяч сто рублей потерял…
Губернатор забросил рассматривать фотографию и, вовсю уставился на новый объект — кейс… Улучив момент, забрал со стола и спрятал обратно в портмоне фотографию Дженни в так понравившейся Орлу короткой юбке. Потом пришлось все бумаги из кейса выложить, а сам кейс, чтоб не отвлекал внимания, вернуть обратно под стол…