Правша подумал, поскрёб подбородок, посмотрел куда-то на потолок и, ответил:
— Хочу я, Дмитрий Павлович сварочный аппарат и генератор…
— Да, без проблем! Будет тебе сварочный аппарат, слово даю!
А всё равно будет он на меня работать, никуда не денется! Со сварочным аппаратом или без него. Только у меня и, нигде более — ещё очень долгое время, можно будет получить электроды, запчасти к сварочнику и многое другое…
— Хочешь своё дело открыть?
— Да. Хочу свой завод!
Я чуть на …опу не сел! Прогресс с момента нашей последней беседы, просто зашкалило! Со всеми бы, у меня так…
— Какой, молодец! Помогу всем, чем смогу! А учиться не хочешь, что ли? Профессором там, стать… Помнишь, я говорил?
— Помню… Мне Антон сказал, что можно учиться и работать. А потом экстерном сдать…
Да, я заметил — Правша всё больше со Студентом в свободное время общается… А с кем в свободное от работы и учёбы время общается Левша? Не знаю…
— Ну, успехов вам обоим! Но, ещё раз запомните — всё это и, даже — ещё что-нибудь сверху, вы получите только при хорошем поведении! Так что, думайте хорошенько головой, прежде чем что-нибудь творить!
За Правшу я теперь мог быть спокоен… А, вот за Левшу — я бы так уверенно не поручился! Тут и, Мозгаклюй не смог ничем помочь:
— Очень непредсказуемый психологический тип… Невозможно со стопроцентной гарантией определить — что от него можно ожидать. Гений короче! А гении — они такие непредсказуемые! Конечно, если возле него постоянно сидеть… Ты, этого хочешь от меня?
…«Этого» от Мозгаклюя, я ни в коем случае не хотел! Он и, так был очень занятой человек! Вот и, опять — только что, Женька опять приехал в Нижний. В этот раз он приехал с Опером — подобрать тому двух помощников:
— Ну, где ты видел шерифа без помощников, Дмитрий Павлович?! — скалил зубы заметно повеселевший после того, как сюда попал, Опер.
— Как дела, Палыч?
— Да, какие там дела? Дела у вора, да у прокурора, а у нас так — делишки…
— Так, как там делишки, Палыч?
— Ну и, контингент ты мне подогнал… Ээээ… Дмитрий Павлович! А, так — ничего делишки!
— Справляешься?
— А, куда они, на хрен, денутся?! — угорает…
Значит, всё в порядке!
— Кстати, Дмитрий Павлович…, — обратился ко мне Опер, перед самым отъездом, уже выбрав себе «помощников» — двух свеже — демобилизованных из царской армии парней, — ты не против будешь, если я в Солнечногорске небольшую «кичу» организую? Назрело, понимаешь…
— «Кичу»?
— Ну, да! Для мелких правонарушителей…, — ну, мент — он и, в Африке мент! — очень, знаешь ли, помогает для профилактики! Не всем, конечно…
— Аааа… Что-то вроде «пятнадцатисуточников»!
— Ну, да! Посидит там, какой-нибудь ухарь, подумает… Глядишь, поумнеет.
— Организуй, раз считаешь, что надо… Помочь чем? Людьми или стройматериалами? Сам же знаешь, какой напряг, что с одним, что с другим…
— Пока, своими силами обойдёмся! Есть у меня уже десятка два залётчиков — вот пусть сами для себя и строят! И стройматериалов пока не надо — обойдёмся поначалу простейшей архитектурной формой, типа «зиндан»!
…Жизнь реального попаданца такова — не успеваешь решить одну проблему, как возникает другая! Тяжёлая жизнь, короче… Как-то раз, была попытка ограбления — средь, практически, белого дня: пытались угнать ломовую телегу с бензиногенератором и сварочным аппаратом. Хорошо, добрые люди рядом оказались, помогли отбить! Злоумышленникам удалось скрыться, а мне пришлось нанять специального человека — из казаков, для сопровождения и охраны на месте работы…
Потом я заметил, что Левша стал куда-то, по ночам пропадать… От него, после возвращения попахивало табаком и водкой… Один раз, вообще — вдрызг привезли! Заказчики стали жаловаться — пошёл брак! Репетиторы жаловались — на уроках спит! Непорядок! Теряю ценного кадра… Нанял двух воспитателей: одного из татар, другого из староверов. Нанимал, отбирая из претендентов с помощью Женьки:
— Ни чё мужики… Авторитетные для молодняка! Я их, пожалуй, потом в свою школу возьму.
Коротко проинструктировал «воспитателей»:
— Нанимаю на пять лет… Буду платить вам по пятьдесят рублей в месяц… Ну, это так — голый оклад. Если с подопечными всё в порядке, то в конце года плачу ещё столько же, то есть — годовой оклад!
Несколько узковатые татарские глаза стали идеально круглыми — как циркулем нарисовали!
— Но, будет и, ещё премия: если в течении всего срока — пять лет напоминаю, у ваших подопечных не будет крупных залётов, то при расчёте дам каждому из вас денег на дом и хозяйство!
Татарин буркнул что-то там, про Аллаха, типа — велик он, а Старовер истово закрестился двумя перстами:
— Глаз не спущу! У меня не забалуют!
— Ну, сильно то, не усердствуйте! Любая строгость должна быть в меру…
— А пороть то, можно?
— Пороть? Можно, но лучше не надо… Без моего личного разрешения — никаких телесных наказаний!
— А, как тогда?!
— Крутитесь, я за что вам деньги плачу?!
Дело с «Электрогефестом» пошло так хорошо, что я специально нанял — по рекомендации Племяша, приказчика заниматься сварочными заказами и, вообще коммерческой стороной этого дела.
Это меня настолько «разгрузило», что я наконец-то, я смог полностью взяться за свои — непосредственно организационные дела…
…В середине августа на «Железоделательном заводе» была торжественно открыта «Школа рабочей молодёжи» и, чуть попозже — «Воскресная школа» для взрослых. В жандармском Отделении немного покрутили носом от таких названий, но ни чего не сказали… И не запретили. Там у меня всё схвачено!
В «Школа рабочей молодёжи» должны будут учиться дети работающих у меня рабочих. Все, без исключения! Это и, в контракте, то есть — в условиях найма, который всяк подписывал, нанимаясь ко мне на работу, было русским языком прописано… Ещё в контракте было сказано, что отучившиеся у меня, в моей школе дети, обязаны будут у меня пять лет отработать — заниматься благотворительность я не собирался! Без этого — без согласия на эти условия, на мой завод на работу не принимали. С утра дети учатся, после обеда помогают своим отцам. Предполагалось ещё — для окончивших «Школу рабочей молодёжи» устроить «Заводское техническо-ремесленное училище»… Но, это на «потом».
В «Воскресной школе» учились пожелавшие учиться взрослые. Для стимуляции этим — пожелавшим, давались некоторые послабления по работе: в частности сокращённый на два часа рабочий день — при той же зарплате, плюс раз в полгода по две недели оплачиваемого отпуска для подготовки к экзаменам.
Правда, обе школы испытывали жутчайший голод преподавательского состава… Особенно, по рабочим профессиям. Опытные рабочие наотрез — вплоть до угрозы увольнения, не желали обучать чужих ребятишек. Как я понял — опасаясь конкуренции за рабочие места, со стороны ими выученных… Вот, такие дела! И, как тут быть и, что делать, я — с наскока, так и не смог придумать.
Ну ничего, со временем всё наладится!
На «Железоделательном заводе» также была открыта столовая для рабочих, где могли пообедать они сами и их, учащиеся в «Школе рабочей молодёжи» дети… Причём, за сущие копейки! Столовая была, довольно таки роскошно отделана, расписана лучшими нижегородскими художниками. Сразу видно для людей, а не для скотов. Такая чистота! Работяги, поначалу заходили туда разинув рты и робко по сторонам озираясь…
Кроме того, неподалёку от «Железоделательного завода» был заложен четырехэтажный многоквартирный дом со всеми удобствами. С водопроводом, центральным отоплением от заводской котельной, горячей водой — оттуда же и, даже унитазами в туалетах! Унитазы в России ещё не производились и, их я намеривался закупить за границей.
Именно для молодых — перспективных рабочих предназначался этот дом! Инженеры имеют такие оклады, что сами свободно купят или снимут себе, практически любое жильё в городе… Комнатёнки, правда в этом доме будут небольшие и, потолки — два сорок, как как в советских «хрущёвках».
Сразу хочу сказать, что это я делаю не от того — что я такой добрый, а оттого — что возможность имею! Всё это делалось на деньги, заработанные самим заводом. Для себя я — пока, ничего не брал с прибыли этого завода. Другие промышленники, возможно так поступать не имеют возможности… Впрочем, я никого из них не спрашивал.
Ещё на «Железоделательном заводе» проводились регулярные лекции, для которых был построен специальный лекционный зал. Проводили их, разумеется, питомцы моей «Школы публичных лекторов», причём — в рабочее время! Тема лекций? Да, любая! Хоть про личную гигиену или про вред алкоголизма и табакокурения. Хоть про то, «…а, есть ли жизнь на Марсе?»! Лишь бы интересно было! Часто лекции сопровождались показам диафильмов по теме…
Цель? Ну, кроме всего прочего — отбор лекторов. Те, у которых рабочие на лекциях засыпали, безжалостно отбраковывались. «Стратегическая» же цель — создать «пропагандисткую машину», приучить народ к «моему» слову. Ближе к семнадцатому и позже, совсем другие «лекции» пойдут!
…Наконец, в самом конце августа удалось несколько освободиться и, почаще наведываться в Солнечную Пустошь. Проблемки там, кое-какие замаячили… Самая главная «замаячившая проблемка»: с начала лета у нас работала группа инженеров из Германии — из той самой «Электротехнической Компании», с которой у меня был заключён договор об строительстве электростанции. Так, вот: у них возникли ко мне некоторые неотложные вопросы… Точнее, очень много неотложных вопросов! Ох и, высушили они мне мозги, за неполный месяц!
В силу ряда причин немцам не понравилось ни то место, где я предполагал строить, ни изменённый план прокладки узкоколейки… Короче, им вообще ни чё не нравилось!
— Торф так далеко возить нельзя! — втолковывал мне через переводчика их главный, которого я сразу же обозвал, про себя, Борманом, — торф имеет свойство самовоспламеняться!
— Можно возить влажный торф…, — пожал плечами я.