Десятого мая отдохнули после торжеств, перекинули в прошлое малёха накопившегося за время моего отсутствия хабара и, через день рванули мы с Женькой в Пермь на машине… Генша, в этот же день уехал обратно в Тулу.
«Рванули» в этот раз на «Ауди», в сопровождении Стрелка на своём «Бумере», который должен был ехать за нами и прикрывать в случае чего с дальней дистанции. Спереди нас — опять же, ехал Бес на своей «Ниве Шевроле», что сильно снижало общую скорость.
В «ближний круг» охраны входил прибывший накануне Борода — ещё один человек из «группы» Спеца. Борода, оправдывая свой позывной и, вправду — носил бороду! В миру же Бороду звали — Анатолий Климов. Ему было лет за сорок пять, он был среднего роста человеком и очень плотного телосложения… Я б, прозвал его «Крепыш», но меня уже опередили!
Сейчас Крепыш… Извиняюсь — Борода, ехал на заднем сиденье моей «Аудюхи», вооруженный помповым дробовиком, на который имел разрешение — как охранник одной частной фирмы, где подрабатывал…
— Прекрасный тактик — других таких просто не знаю! Плюс боец-рукопашник и мастер по практической стрельбе[136] — которую после ранения преподаёт, — нахваливал его Спец, — стреляет из всего, что стреляет и, из того — что, по определению стрелять не может! После небольшой переделки, конечно…
— Так может нам и, никого оружейника не надо? — подколол я, — этого у тебя заберу, а ты уж как-нибудь… Сам-то — плохой тактик, что ли?!
— Нет, нет! Этого человека я не отдам! — даже, кажись, испугался Спец, — а вот проконсультировать оружейника, это — всегда пожалуйста.
— Ладно, ладно… Да и, не доверяю я в технике «универсалам». Техника, она, как кухня и медицина — «узких» специалистов любит!
— «Узкого» специалиста может в неподходящий момент не оказаться… И, что тогда делать? А «универсалы», они — чаще попадаются! — резонно заметил Спец.
— Согласен! Не всё так однозначно…
— Вот, именно, Шеф!
— Что-то твой Борода, какой-то угрюмый и неразговорчивый…, — заметил попозже я, — и, говорит, как-то… Ему, что? Трудно говорить?!
Борода и, вправду, говорил как-то необычно картавя…
— Да! Ты просто не представляешь, Шеф, как трудно! После того, как ему нижнюю челюсть осколком раздробило и почти оторвало… По кусочкам собирали. Оттого и, бороду стал носить! Смотреть на нижнюю часть его лица без бороды — зрелище не для слабонервных.
— Ну, а как он боевыми единоборствами занимается? С такой-то челюстью? А вдруг в подбородок удар пропустит — не придётся ли её — челюсть, заново «по кусочкам» собирать?
— Нет, не придётся! Мой Анатолий, Шеф, удары не пропускает. Особенно, в подбородок…
Сейчас этот Борода сидел на заднем сиденье и молчал, держа ближе к полу дробовик, ну а мы с Мозгаклюем беседовали…
— …Так, ты говоришь, Женька, с Макаренко опять облом вышел? — раньше поговорить на эту тему реально некогда было — всё гонки какие-то…
— Точно! Он самый и, вышел — «Облом Бардакович»! — с сожалением протянул тот, — но зато, я кажется, кое-что понял. Один умный человек подсказал…
— И, что тебе подсказал этот «умный человек»?
— Увы…, — Женька глубоко вздохнул, — но, я всё это время гнался за фантомом…
— Как, так?!
— Да, вот так! Слава Макаренко во многом оказалась дутой, хотя он и выдающийся педагог — не отрицаю…
— Интересно, интересно…, — и, вправду — очень интересно! — как это: и, слава «дутая» и педагог — «классный»?! Так не бывает, Женька!
— Да, вот так! Сложилось такое мнение (благодаря всё больше и больше тупеющей с годами советской пропаганде), что Макаренко чуть ли не из гофна конфетки лепил… Ну, ты понимаешь, о чём я?!
— Понимаю, конечно, но сомневаюсь — что понимаю, о чём ты… Лучше, уж объясни — всё равно в дороге о чём-то говорить надо.
Итак, молчаливых — до хрена что-то развелось! Вон сидит за спиной — молчит и, о чём-то своём думает. Дискомфортно как-то… Не привык я так! Тут, ещё Спец заставил перед поездкой одеть бронежилет — из числа тех, что я у Немца выцыганил. На свою спину выцыганил — которая, под бронежилетом сильно потела и чесалась, несмотря на работающий кондёр. С непривычки, должно быть — или, бронник от немцев достался уже с блохами… Хорошо, что ещё всего лишь май-месяц и, не сильно жарко!
В те бронежилеты — от Немца, была одета вся наша группа. А Мозгаклюй — в довесок, имел при себе кейс, с двумя титановыми пластинами и, вложенном внутрь между ними, ещё одним сложенном бронежилетом. По инструкции от Спеца, этим кейсом — как щитом, Жека обязан был прикрывать меня в случае большого атаса… Даже, как-то интересно: прикроет или нет?! А если и, прикроет, то кого? Меня или себя?!
Всё это, как-то очень сильно — с непривычки, напрягало. Но, может в дальнейшем привыкну…
— …Ну давай, Жека! Рассказывай, отчего ты на Макаренко так окрысился! …Что молчишь, то?
Мозгаклюй, по ходу — просто собирался с мыслями… А может и, ему долбанный бронежилет холку натёр!
— Ничего, я не «окрысился»! — почти обиделся Мозгаклюй, — я просто развенчиваю некоторые вредные советские мифы — которые и, нам могут помешать…
— Так, давай — развенчивай! Что, ты сопли жуёшь?!
— …Про Макаренко — при всех его достоинствах, ходили ничем не обоснованные слухи, что он из любых отморозков — малолетних преступников, делал полезных членов общества… Так?
— Так…, — вспомнился фильм, а потом и книга «Педагогическая поэма», — конечно, так!
— Вот и, я поначалу считал, что это так! А, потом — в отличии от тебя, задумался…
— Ну, у тебя было время подумать. Полстраны, вон объездил! И, ни хрена в это время не делал — только думал…
— Можно подумать, Вова, я от этих поездок тащился, как мокрый член по негашеной извести! Ты можешь не перебивать?!
— Могу, могу! Всё, всё — молчу…
Женька, несколько завис, собираясь с мыслями…
— Тьфу, блин! Сбил с правильной мысли… На чём я, там остановился?
— На мокром члене… Хахаха!!!
— Хахаха!!! Достал, ты! Давай серьёзно, а?!
— Давай… Всё! С этого момента — серьёзно! …Хахаха!!!
Мозгаклюй внимательно посмотрел мне в глаза:
— …Понятно. Это у тебя отходняки после Москвы! Пере…рался ты там сильно…
И, мне сразу стало не так весело… Воспользовавшись этим, Женька продолжил:
— …А, потом я задумался: а почему — если метод Макаренко перевоспитания малолетней отморози, был так хорош, то он не дал своего триумфального продолжения? Почему, про его «Трудовую коммуну» — где из отбросов общества куются кадры для советской промышленности, начиная с начала тридцатых ничего не слышно? А, после Великой Отечественной Войны — когда тоже хватало сирот, привыкших вести специфический образ жизни? А, сейчас — в наше время, почему ничего не слыхать про макаренскую систему воспитания… Точнее — перевоспитания? Почему, а? Ведь, ученики и последователи у Макаренко были!
— Ну и, почему?
— Да потому, что во время Гражданской войны в беспризорниках и малолетних преступниках оказывались — в большинстве своём, нормальные ребята! Которые осиротели и, которым — чтоб выжить, пришлось стать преступниками! Предоставили им человеческие условия и, они — всё! Они стали теми, кем им и, предназначено быть! Нормальными людьми, то есть… А потом, всё дальше и дальше от Гражданской — когда жизнь стала всё больше и больше налаживаться, входя в мирную колею, таких сирот стало попадать в малолетние преступники всё меньше и меньше… В подобном контингенте всё больший процент стали занимать те, кому там и положено быть — врождённые преступники, которых сборкой немецких фотоаппаратов[137] не перевоспитаешь…
— А, чем их перевоспитаешь?
Мозгаклюй ехидно усмехнулся:
— А, про это ты у Пацана спроси! У него, как-то же получается!
— А ведь точно!
Еттить, колотить! Искали, хрен знает где и, хрен знает кого! А, оно — вот, оно! Под самым боком оказалось, причём — само пришло!
— Точно! И, как это только мы с тобой раньше не заметили! Спец, выходит, нашёл нам Макаренко… Вот, же блин как иногда получается!
— Да! Получилось, на удивление ладно…, — согласился со мной Женька, — мне и, в голову не приходило среди военных педагогов поискать!
— А, должно было прийти! — укорил я Мозгаклюя в близорукости, — ты психолог или где?! Да, к тому же — сам с военными работал…
— Да, блин…, — повинился «военный психолог», — по ходу — «шора» на глазах была! Военные психологи то — со взрослыми работают! А я искал воспитателя для детей…
— Ну, ладно… Хорошо, что хорошо закончилось. Так, что? Метод Макаренко, вообще для нас не годится? Мы же «элиту» не из «отморозков» будем воспитывать? Те, то — чисто бойцы, а они политические решения не принимают.
— Почему, это «не годится»?! Годится, ещё как годится… Только, воспитывать по нему — по этому методу, мы будем не малолетних преступников, а нормальных детей. Годов, так с двенадцати-четырнадцати, я думаю…
— Немножко поподробнее, пожалуйста… Всё равно в дороге больше делать нечего.
— Ну, тогда внимательно слушай и, главное — не перебивай, какая у меня задумка!
— Весь в внимании…
— Чтоб, создать из того человеческого материала — что у нас «там» есть, правящую элиту России, нам надо навсегда выдернуть детей из той стайной протосоциальной среды, в которую их бросили ужасы их социального бытия.
Чувствуется влияние Ильича Конкретного, ох чувствуется! Но, не буду мешать…
— …Ты, что-то там упоминал про эссесовские школы Третьего Рейха, Вова? Ну, для Германии они, может быть и хороши… У нас же, кое-что и, получше есть! Переймём опыт Макаренко, по образованию трудовых коммун. Естественно, назовём их как-то иначе — на «коммуну», даже твой тесть-губернатор может набычиться!
— Назовём «трудовыми артелями» — не один губернатор не доеб…тся!
— Ну, а что? Очень хорошее название. …Так, какие главные принципы воспитания по Макаренко? Которые мы у него переймём для подготовки правящей элиты России? Самое главное — никакого сюсюкания с «самым привилегированным классом»! И, никакой «постепенности» процесса перевоспитания! Макаренко, придумал и использовал так называемый «метод взрыва»…