— Говоря по-русски, ваши авиабригады просто будут предоставлены сами себе, понимаете? Большую часть времени, предоставлены сами себе…
Ну, а потом и, ещё:
— Далее… В тылу русской императорской армии с самого начала войны творился откровенный русский бардак, а с началом «революционных событий», бардачность этого бардака, стала просто до неприличия бардачной! Немцы наступали, армия разбегалась… Дезертиры и местные крестьяне растаскивали всё, до чего только могли дотянуться, открутить, отломать и увести с собой… Аэропланы охранять было некому — вот, до чего дело доходило!
До Летуна пока не дошло, а до меня дошло вполне:
— Вы что-то предлагаете, Геннадий Алексеевич? Давайте побыстрей да покороче — народ изнемогает!
— Я предлагаю к семнадцатому году, на базе армейских лёгких авиабригад, создать полевые авиадивизии!
Все реально обалдели, а я спросил:
— …«Полевые авиадивизии»? Где-то я уже это термин слышал…
— Вы его «слышали» в книжках про тупого Геринга, в разгар войны сформировавших их из своих «бездельников» — наземного персонала Люфтваффе и ПВО Рейха. Но, это совсем другое дело!
— …«Полевые авиадивизии»? — спросил так и, не «въехавший» в тему Летун, — а, что? Мои авиабригады являются крепостными, что ли?!
Генша досадливо поморщился:
— Да, не в этом дело! Я предлагаю на базе ваших авиабригад «замутить» — выражаясь словами Шефа… Уважаемого Владимира Фёдоровича, то бишь, боевые структуры, способные самостоятельно действовать оперативно-тактически. Так сказать: «Наземно-воздушные операции»… Про этот термин, хоть слышали?
В пресс-конференц-зале дружно выдохнули… Выдохнул и, я:
— Ох, ни… Себе! А не рановато, Геннадий Алексеевич?! Может, подождать лет эдак… Сто!
— Ну, во время Империалистической — может быть и, рановато. К её манёвренному началу мы не успеваем однозначно, а потом — «позиционный тупик»! Хотя, временами кое-что сделать можно — во время Брусиловского прорыва, например…
— «Наземно-воздушные операции»…, — как эхо, раздавалось по всему пресс-конференц-залу, меж тем, — О, Еее!!! …Ну, Ёёё!!!
— Опять, же! И, здесь можно кое-что сделать! Вот, Вы упомянули две роты ПВО…, — продолжал расходившийся Генша, — почему бы их не развернуть в дивизион? Ведь, эти ваши трёхдюймовые зенитные пушки на универсальной буксируемой боевой платформе — по сути дела, те же «ахт ком ахт[166]»! То есть, универсальные орудия, пригодные для решения, едва ли не всех задач!
— Калибр маловат для «ахт ком ахт»…, — покачал головой «третий артиллерист», — вот, если бы…
— Про «сорок две линии» мы ещё с Вами поговорим! — успел перехватить его я, — итак, каков состав этого дивизиона Вы видите и, какие задачи перед ним будут стоять?
— Естественно, штаб со всеми своими причиндалами, — начал перечислять Генша обязательно своя медсанчасть — ведь, дивизиону предстоит действовать в отрыве от своих…
— …Четыре батареи зенитных орудий по четыре орудия в каждом. Естественно, с тягачами и машинами для перевозки боеприпасов. У каждой батареи должен иметься свой взвод ручных пулемётов — ну, или быть прикомандирован… От всяких неожиданностей! Двух расчётов будет вполне достаточно…
— …Уже упомянутая зенитно-пулемётная рота. Кроме своего прямого и основного предназначения — это ещё и, мощнейшее средство поддержки войск! Это шестьдесят четыре пулемётных ствола, вместе выпускающих тридцать восемь тысяч пуль в минуту! А, ведь из пулемёта можно стрелять и, с закрытых позиций…
— …Стрелково-пулемётная рота. Для охраны. Людей очень мало, очень много пулемётных стволов…
— …Не помешало бы пару лёгких гаубиц. Или миномётами обойдёмся? Как считаете, Артём Афанасьевич?
— Я категорически против миномётов! — запротестовал Арт, — если хотите, что-нибудь «потяжелее» — то, только моё пехотное орудие, стреляющее навесным и настильным огнём и, только оно!
Уловив мой испепеляющий взгляд, он закончил:
— Я б этом, ещё скажу…
— Вот, именно! Расскажите, когда до Вас очередь дойдёт!
— …Батарея прожекторов. В принципе, можно конечно и без неё обойтись… Противник по ночам летал мало, по наземным целям светить тоже нефиг.
— Нет, для обеспечения собственных ночных полётов иметь надо! — не согласился с ним Летун, — хотя, причислить батарею прожекторов лучше всего к «авиабазе».
— …Взвод звукометрической разведки: пригодится, как для стрельбы по воздушным целям на звук — ночью, или при плохой видимости — так и, для пристрелки по наземным целям. По работающей артиллерии противника, например…
— Огромная силища получилась! А боевое применение? — поинтересовался я.
— Естественно, противовоздушная оборона — превыше всего! — начал Генша, — в местах наибольшей активности вражеской авиации и, планируемой деятельности своей, устраиваем зенитные засады, взаимодействуя со своими истребителями…
— …При воздействии же на сухопутные силы противника, самостоятельно находим цели — с воздуха и, не согласовывая свои действия с армейским командованием, наносим им поражение и быстренько сваливаем!
— …При налёте своей штурмовой авиации на передний край противника, «работаем» по его зенитной артиллерии.
— …При наступлении идём непосредственно за боевыми порядками, это элементарно, верно?! При отступлении наших войск — прикрываем их отход, понятно, да?! При обороне находимся на самом угрожаемом участке — в глубине обороны и, в случае прорыва противника пытаемся его максимально задержать, используя метод артиллерийских засад… Более подробно, я думаю, на этом не стоит останавливаться.
— Конечно, не все Вас поймут! Армейцам, может не понравиться такая самодеятельность…
— А нам пофиг — у нас есть «крыша», которая не протекает!
Надеюсь, протекать не будет… Вот, только у армейцев есть своя «крыша»! Ладно, как-нибудь, да разберёмся с «крышами»… На крайняк, Доктор Смерть «подсадит» армейскую «крышу» на «Стоякс» и, всего то делов…
— У Вас всё, Геннадий Алексеевич?
— Да, какой там «всё», уважаемый Владимир Фёдорович?! Всё только начинается!
Чё, он там ещё придумал? В его плане, вроде ни о каких «полевых авиадивизиях» ни слова не было! Только, про «броне-кавалерийские» да «железнодорожные» бригады… Вот же, мастер импровизации! Наполеон — да и, только…
— …Ладно, продолжайте. Всё равно весь кворум полетел к чертям…
Автопром, припав ко мне на ушко, тревожным шёпотком спросил:
— Сам то, понял что сказал?
— Да, ладно ты! Всё равно никто не заметил…
Никто ничего и вправду не заметил, потому что Генша очень интересно рассказывал про блестящие перспективы:
— …Уже к Февралю, желательно развернуть вашу комендантскую роту в составе штаба авиабригады в стрелковый батальон, а к Октябрю — в лёгкую стрелковую бригаду.
— Для охраны аэродромов и имущества на них? — не понял Летун.
— Да, нет же…, — отмахнулся Генша, — «охрана» — это только прикрытие для разворачивания бригады. Тут бы и, комендантской роты хватило — при поддержке зенитного артдивизиона…
— …Начнём с малого: с высадки разведчиков и корректировщиков артогня куда-нибудь поближе к противнику или, вообще в его тыл! Более-менее портативные рации будут, Владимир Фёдорович?
— Не исключено… Скорее всего, будут.
— Если, даже портативных раций не будет, то можно подавать сигналы ночью с помощью ракетниц, наводя бомбардировщики на цель. …Два радиста с рацией и отделение бойцов для их охраны. Вот в нашей «комендантской роте» и, появился свой разведывательный взвод!
— Заброска на «У-2» осуществляться будет?
— А, на чём же ещё?! — удивился моему вопросу Генша, — вместо штурмана сажаем… Десантника, а груз пристроим где-нибудь под крыльями, в специальных держателях.
«Давно» не слышал голос специалиста по этому самолёту и, вот — он, раздался:
— Зачем же мучиться, когда специальный транспортный вариант «У-2» есть? Была такая модификация «С-2» — санитарный, то есть. Поднимал пару носилок с лежащими ранеными в фюзеляже и медработника в штурманской кабине… Кроме того, при использовании кассет Бакшаева, прикреплённых к нижним плоскостям, есть возможность взять ещё двух лежащих раненых! Итого, пять человек!
Дутик, победно оглядел притихший пресс-конференц-зал и продолжил:
— …Но, мало того! С двуместными кассетами Щербакова, можно перевозить шесть человек: пять сидя, один на носилках.
— …Немаловажно, что все эти самодельные контейнеры и кассеты легко изготавливались силами полевых авиамастерских — прямо на фронте!
Генша вполне услышанным удовлетворился, довольно потирая руки:
— Вот это, то — что, надо! Двумя-тремя самолётами можно перебросить десять-двенадцать человек — всю разведгруппу!
Летун, напротив — услышанным остался недоволен:
— Не забывайте, что шесть раненых — это, не столько же вооружённых бойцов, во всём снаряжении! …И, вообще: какие-то самодельные «кассеты» — кустарщина, одним словом! Навряд ли, такой самолёт — с этими вашими приспособами, будет хорошо летать.
— А ему и, не надо «хорошо летать»! — отмахнулся Дутик, — ему достаточно перевезти людей и груз из одного места в другое…
— Сами то, Вы в такой кассете — на месте «груза», прокатиться… Вернее — «пролететься», не желали, бы?
— Летали и, не на таком ещё!
— Да сами Вы, хоть на ступе с Бабой Ягой летайте…
— На первое время и, «кустарщина» сойдёт, — насел на Дутика и Генша, — а потом? Неужели, не будет специального лёгкого транспортного самолёта?!
Дутик думал ровно пять секунд:
— …Ладно, будет — специально ради вас! …Была такая опытная разработка — «У-2 ШС». «Штабной самолет», то есть… Пятиместный «лимузин», разработанный в самом конце войны по проекту лично Поликарпова.
— …Фюзеляж был значительно расширен для размещения в нем сидений. В закрытой кабине пилота установлено второе сиденье для пассажира.
— …За кабиной пилота находилась пассажирская кабина, с двумя легкосъемными деревянными сиденьями — двухместным и одноместным. Пассажирская кабина закрывалась также легкосъемным фане