— «Как в реале», у нас канун Русско-Японской и Первой Мировой войн, — прервал я в свою очередь Геншу, — какие, на хер, противотанковые пушки?! По броненосцам Того, что ли, из них шмалять?! Так мы ж, вроде договорились: про Того и, про баб — ни слова!
— Ах, да…, — опомнился тот, — …ну, просто пушки малого калибра, стреляющие прямой наводкой. Вроде, двухдюймовых пушек Барановского…
После некоторой заминки, Арт продолжил:
— Что характерно, так это то — что и, после войны урок не пошёл впрок! Единственным советским, а затем российским пехотным орудием до сих пор — с очень большой натяжкой, является знаменитая «Нона[181]»! Хотя, эта система является выдающимся явлением нашей конструкторской школы, но в боевом отношении, это — ни то, ни сё… Некий, не совсем удачный компромисс между пехотным и полевым орудием. Для пехотного орудия она довольно-таки тяжела — тысяча двести килограмм. Для полевой, не вполне соответствует по дальности стрельбы — всего девять километров. Про использование для стрельбы из «Ноны» снарядов с готовыми нарезами на ведущем пояске — разговор отдельный, причём — нецензурный! Это конструктивное решение имеет свои заморочки: как отрицательные — так и, положительные…
«Прелюдия» — доклад Арта, то есть, несколько затянулась, к тому же он рассказывал несколько нудно — народ начал «рассасываться» по курилкам и, я его слегка «подтолкнул»:
— Давайте всё-таки, Артём Афанасьевич, вернёмся к «делам давно минувших дел» — в прошлое, то есть. Что у Вас есть предложить тамошним военным?
— Ах, да! Извините, несколько отвлёкся от темы…
Генша опять попытался открыть рот… Эдак, мы никогда с артиллерией не кончим! Как я убедился, эта тема такая же неисчерпаемая — как и, атом…
— А Вы, Геннадий Алексеевич, пожалуйста, помолчите! Если есть что сказать, выступите отдельно в прениях…
Скотина Автопром, опять хохотнул с издёвкой:
— Какой талант пропал! Тебя б на партсобрание, где-нибудь в семидесятые…
Нет, ну разве не скотина?! Всё выступление молчал — никакой от него помощи, а тут — на тебе!
Тем временем Арт продолжил доклад:
— …Конечно, мне бы очень хотелось предложить нашим военным «там» семейство орудий такого типа как «Нона», калибром 82, 160, 240 миллиметров, но лишённых некоторых органических пороков их предшественницы. Мне кажется… Я уверен, что это были бы крайне эффективные орудия поддержки пехоты! Но, увы — ещё, раз! Я вполне себе отдаю отчёт, что для технологий конца девятнадцатого — начала двадцатого веков, это нереально! Вот что, я предложу взамен… Вот что, я на досуге разработал…
После известных манипуляций с компьютером, Арт продолжил рассказывать, показывая на демонстрационном мониторе схему какого-то орудия очень необычного вида:
— Взамен «Ноны» я предложу «линейку» пехотных орудий, сконструированных мною на основе принципиальной конструктивной схемы экспериментальной семидесяти шести — миллиметровой полковой пушки-мортиры «Ф-23», конструкции «КБ» Грабина.
— Того самого Грабина?
— Ага! «Того самого Грабина»!
— …Характерной особенность этой экспериментальной — так и, не пошедшей в серию системы, заключается в том, что стреляет она не «с колёс», а с поддона. То есть, при переходе из походного положения в боевое — при раздвигании станин, система автоматически ложится на грунт специальным поддоном, который и воспринимает всю нагрузку от отдачи при выстреле. Значит, что? …Значит, колёса можно сделать очень лёгкими.
— …Ну и, наоборот — система автоматически выбирает клиренс при сведении станин. Понятно, да?! Угол раздвижения станин шестьдесят градусов, то есть: орудие вполне пригодно и, как противотанковое!
Дались им эти танки! Сговорились все, что ли…
У Арта был, даже, по-любительски сляпанный прикольный мультфильм, который показывал, как именно «Ф-23» переходит из одного положения в другое.
Очень прикольная пушечка у Арта получилась — всё у неё, не как у людей! Ну, судите сами: ось цапф проходила не через центральную часть люльки — как у «нормальных» артиллерийских орудий, а через ее задний конец. При переходе из одного положения в другое, люлька со стволом поднималась вверх и поворачивалась вокруг оси цапф — практически, на сто восемьдесят градусов… При этом, сводились-разводились станины орудия, выкладывался-выбирался колёсный ход, поднимался-выкладывался поддон — с которого производилась стрельба.
Так что, в боевом положении — при стрельбе, колеса были сзади, в походном — спереди. Буксировалось орудие за кольцо на дуле, как современную гаубицу.
Очень необычно!
— …Станины, у оригинальной модели были клёпанными — квадратными в сечении, регулируемой длины — для стрельбы из окопа, к примеру… Очень легко можно будет сделать их сварными или, вообще — трубчатыми. Это ещё больше облегчит систему…
— Сначала надо купить у немцев или разработать самим технологию проката бесшовных стальных труб, — вполголоса «обрадовал» меня Старичок-Разбойничек, из состава жюри, — в реале, её только в двадцать восьмом купили, а в начале тридцатых освоили…
Джойстик закинул мне в мой «попаданческий» ноут такую технологию? Надо будет обязательно проверить.
— …Тормоз отката гидравлический, накатник — гидропневматический, — продолжал бубнить Арт, — сама длина отката ствола орудия — переменная, зависящая от угла его возвышения.
— …Вот здесь, по люлькой — в этом цилиндре, видите? …Находится объединённый (два в одном!) подъемно-уравновешивающий механизм винтового типа.
— …А здесь, прикреплён к нижнему станку поворотный зубчатый, секторный механизм.
— …Колёса можно применить — для унификации и уменьшения стоимости системы, от любой легковушки или, даже, от мотоцикла! Они легче, дешевле, чем специальные артиллерийские. Естественно, их следует хорошенько подрессорить — тогда, скорость возки орудия будет до сорока пяти километров в час.
— …Если нет возможности возить или катить, то систему можно легко и быстро разобрать и перенести на конских или людских вьюках. Отдельно ствол, люльку, лафет, колёса, станины… Получается семь частей, каждая весом до пятидесяти килограмм.
— …В собранном виде же, вес орудия не превышает триста пятьдесят килограмм — без передка со снарядами, конечно. Максимальная дальность стрельбы, я думаю — как и, у экспериментальной грабинской модели составит семь километров, а скорострельность двенадцать выстрелов в минуту. Кстати, по дальности стрельбы у нас с вами есть небольшой запасец: я бы сделал её не более пяти — ещё больше уменьшив вес системы! Ну, или же увеличив калибр… Об этом ещё стоит подумать.
Судя по выражению лиц присутствующих в зале, у всех одновременно возник одинаковый вопрос, и я его лишь произнёс вслух:
— Почему же, такая замечательная штука не была принята на вооружение?!
Арт пожал плечами:
— Я, кажется, уже попытался коротко ответить! Официально, же — во время испытания орудия, у него сломались некоторые механизмы…
— А, пересчитать-переделать их конструкцию, не судьба? А, другой сплав для них применить? — поинтересовался один из Старичков-Разбойничков сидящих в зале, — если бы на моём заводе, из-за поломок экспериментальных моделей, закрывали перспективный проект — на который, между прочим, народные средства потрачены…
— Значит, так нужно было это орудие…
— Если очень коротко — вашими же словами, Шеф! — решил просветить меня Генша, который, по ходу, был в курсях об этой истории, — сначала гнобили миномётчиков, а потом — после какого-то не вполне ясного события, наоборот — гнобить стали уже миномётчики… А подробности, боюсь, мы уже никогда не узнаем!
— Аааа… Ясно… Так, что там у нас дальше, Артём Афанасьевич?
— Дальше? А, дальше было бы очень заманчиво разработать на основе принципиальной схемы «Ф-23» целую систему пехотных орудий. Тут, в зависимости от того, как сложится, можно двигаться двумя путями: программа-минимум — по примеру немцев, ограничиться только двумя орудиями: лёгким и тяжёлым… Но, слегка увеличить калибр у лёгкого — до 87 миллиметров. Запасец по весу, как Вы помните, у нас есть… Само-собой, для недопущения увеличения веса орудия, придётся пожертвовать дальностью стрельбы: километров пять — вместо семи, как я уже говорил, за глаза хватит!
— Новый калибр? — поморщился я, — этого хотелось бы избежать, чтоб меньше было мороки с боеприпасами…
— А так и, так придётся создавать с нуля новый боеприпас! Так как, ни один существующий российский боеприпас трёхдюймового калибра нам не подойдёт — они все унитары, а нам нужны выстрелы раздельного заряжания. Почему бы, заодно слегка не увеличить калибр? …Кстати, не такой он уж новый — калибр 87 миллиметров: существовала такая замечательная штучка — «3,42 дюймовая полевая лёгкая пушка образца 1877[182] года». Весом всего четыреста килограмм и дальностью стрельбы шесть километров… Красотища! Ну, прямо — конфетка!
Арт, аж причмокнул от восхищения!
— …Почему, её не стали дальше развивать и модернизировать? Почему перескочили на эту «путиловскую» трёхдюймовку?!
Арт, некоторое время беспомощно стоял на сцене и, изображал из себя каменную статую с недоумённо разведёнными руками:
— А, к ней бы, да ещё бы классную мортиру… Миллиметров, эдак на сто пятьдесят.
— …А вот, для тяжёлого пехотного орудия боеприпас можно оставить от довольно широко распространённой шестидюймовой гаубицы…
— А, если бы по боеприпасам ограничения не было? — перебил я его, — к примеру, если бы у Вас был бы свой собственный снарядный завод — да ещё и, не один?
— …Если бы, по боеприпасам ограничения не было — то тогда, можно было бы замахнуться и, на большее! Например, разработать по всё той же конструктивной схеме — кроме уже упомянутых выше, ротное пехотное орудие — калибром 63,5 миллиметров, полковое — сто семь, или сто двадцать миллиметров. …Тут, хорошо подумать надо!
— …И, наконец — гвоздь программы! Корпусное восьмидюймовое орудие — 203 миллиметра, то есть! Вот, это была бы реальная «сталинская кувалда» — весом не более трёх-четырёх тонн, а не тот монстр на гусеницах от а