Ну вот и, собственно генеральские книги — хорошая подборка на военную тему! В основном по фортификации — как на французском, так и на русском. Несколько книг на немецком… Но, видать у Генерала с немецким был определённый напряг — даже, страницы у них часто не разрезаны. Также, немало религиозных книг — Генерал под конец жизни грехи, по ходу, замаливал. Типа, украл у государства не по-божески много и теперь глубоко в этом раскаиваюсь и прошу у Господа прощения за содеянное… Куда ордена свои подевал, злыдень?!
Пардон, у него же любимая жена умерла! Ну ты, блин и циник…
Ну и, всякие там словари. Здоровые такие! Надо несколько себе оставить, вдруг пригодятся…
Выбирал сначала книги побольше по размеру, понаряднее обложкой и переплётом, да поновее на вид. Наконец, такие все до одной кончились, но на полу оставалась ещё приличная по размерам куча какой-то макулатуры… Какие-то журналы, тетради, отдельные листы… Просто порванные и затоптанные книги. Сгребу в мешок — на растопку пригодятся. Взял один «журнал» в руку… Ох, ни чегошеньки себе! Кажись, я опять — второй раз за день, сорвал банк! Первое издание «Евгения Онегина»! Я про него сам в Инете читал — самое дорогое печатное издание России! Это ж, миллионы! Где-то здесь должно быть ещё семь тетрадей…. Вот, они родимые! В очень хорошем состоянии: внизу кучи оказались — поэтому, мужики их лаптями не затоптали и на самокрутки не пустили.
Попрыгав от радости, решил ничего — даже, явный мусор не выбрасывать и не сжигать. Аккуратно сложил всё, до листика, ровными пачками на нижней полке, наименее заметной от дверей.
Сфотографировал и, все оставшиеся портреты — кроме генеральского, разумеется. Но, увы! Даже, мне было понятно, что шедевров среди них больше нет… Но, ничего! После сегодняшнего открытия возможности репродукции материальных ценностей, моя возня с антиквариатом казалась мне мелким крохоборством… Так, годится для прикрытия. Если, дое… Докопается кто: типа, на что живёшь? То, готов ответ: нашёл а унаследованном от брата доме антикварные залежи, с того и кормлюсь! Если, в детали вдаваться не будут — то, запросто проканает.
Закончив, снял брезент с окна: светает… Часов пять утра, по ходу. Зверски хотелось есть и спать. Зацепив с собой восемь «тетрадок» с первым изданием «Евгения Онегина» и ещё кое-что, я пошёл домой — в будущее…
…Пока ждал баньку, с последующим ужином, то — что б, не заснуть, сидел в Сети, пообщался поочерёдно с Джостиком и Мозгаклюем. Последний никакими известиями по поводу продажи чего-либо из моих раритетов не обрадовал. Промолчал и, я — по поводу Специалиста… Пускай будет «сюрприз», если что. Оповестив Мозгаклюя об «находке века», я скинул Кисе видео и фото об «Евгении Онегине» и других книгах… Лично пообщаться не удалось — в сети отсутствовал.
Джостик меня обрадовал информацией по кладам. Детальное знакомство с ней решил отложить на завтра — сегодня что-то голова уже не варит!
Позвонил Боне, спросил о генеральских орденах. Тот, не замедлил проинформировать:
— Во время войны, я же тебе рассказывал, в генеральский дом подселили детей, вывезенных с блокадного Ленинграда. Они и, нашли клад — генеральские ордена и ещё, что-то там по мелочи… Сдали его в Фонд Победы — на постройку танковой колонны.
— А, где именно нашли? — я был слегка раздосадован…
«Слегка» потому, что Победа — дело для меня святое и, я вполне тех пионеров одобряю! И, я просто чертовски рад, что клад нашли именно они — а, не к примеру, те гастробайтеры — что брату ремонт делали. А, я же не обеднею и, без генеральского клада!
— Не могу сказать, очень скупо это дело освещалось. Детей, вскоре после этого, куда-то ещё вывезли… У нас же вроде, как откормочно-оздоровительный пункт был. На ноги ставили и дальше — в глубь страны. В музее на стене вырезка из газеты висит, это всё! После войны усадьба несколько раз капитально ремонтировалась, так что все следы пропали. Тебе то, зачем?
— Да так, интересно. А, генеральских чертежей «Замка» не сохранилось, случайно?
— Своими глазами не видел. Но, про что-то такое — как-то раз, слышал. Не помню от кого и, где.
— Если вспомнишь случайно, сообщи. Хорошо?
— Ладно, сообщу. Тебе зачем, всё же? — загрузился Боня. Теперь он точно вспомнит.
— Есть одна идея… Бредовая конечно, поэтому я про неё тебе пока не скажу. Вспоминай, давай!
Наконец-то дождался баньки, ужина с водочкой и отправился спать. Перед сном выглянул в окно: на перекрёстке возле Храма стоял полицейский УАЗик и возле него маячило пара ментов, по-моему, с автоматами. Можно, значит, спать спокойно.
Проснулся. Утро… Шесть часов… Некоторое время полежал, вспоминая прошедшие события. «Блин, скоро же придёт Оля!» Тааак… Не успел подумать, как «проблема» — из-за которой и, мутилась вся эта история с горничной, снова дала о себе знать.
Быстро привести себя в порядок! Привёл и, быстренько в постель. Не совсем по-джентельменски, конечно, знакомится с женщинами лежа в постели… Но, что делать? Фа-мажорные обстоятельства: «проблема» опять стоит — не к ноге же «его» привязывать! Ну где ж, ты ходишь, то? Наконец, робкий стук в дверь. «Войдите!» И, она вошла…
…Нет, будь Боня помладше, можно было бы ему — с полным осознанием своей правоты, морду набить! Это ж, не горничная… Это ж, целый советский десантник! Это он — гад ботанический, специально, мне такую подсунул! Приколы у него такие!
…Хотя, до чёртова Бони не докопаешься: не толста — просто широка в кости. Высока — пожалуй, ростом с меня будет. Так, про рост разговора то, не было! На лицо, довольно таки ничё… Блондинка, натуральная — к тому же… В общем, типичная русская крестьянка: слона на скаку остановить — может и, не остановит, но хобот ему оторвёт — это точно! В североамериканском индейском племени ей бы дали имя «Белая Медведица». Нет, ну так — вполне ничё, бабец, то!
— Здравствуйте, Владимир Фёдорович, — Оля отчаянно стеснялась, густо покраснела и смотрела куда-то в сторону. Значит, не оторва, какая… Это хорошо!
— Здравствуйте, Оля! Вы опоздали на пять минут… Хорошо же, Вы начинаете свою трудовую карьеру в моей фирме! — этого говорить не следовало, так как Оля покраснела ещё гуще и, по-моему, собралась выскочить за дверь.
— Ну, ну! Не обращайте внимания на мои слова! Я жутко стесняюсь, когда знакомлюсь с женщинами, поэтому говорю всякие глупости…, — когда же, в последний раз я стеснялся, то? Не помню, блин… Вот так, по ходу, склероз и, начинается!
Завернувшись в простыню, и слегка сгорбатившись, что б была меньше заметна некая, не совсем приличная — при первом знакомстве с женщиной выпуклость, я подошёл к холодильнику. Там поджидала своего звёздного часа — начатая ещё братом, бутылка дорогущего коньяка. Проковыляв с нею до буфета, или как он там называется, я налил две рюмки и подозвал Олю:
— Давайте снимем взаимное напряжение, препятствующее взаимному плодотворному сотрудничеству…
Не имею привычку пить с утра, тем более коньяк… Но, иногда — ради дела или женщин, приходится.
Выпили. Закусили найденной в том же холодильнике шоколадкой. Нееет, одна рюмка ей, как — тому же слону, с оторванным хоботом, дробина!
— Давайте, Оля, мы с Вами присядем…, — я сделал жест рукой в направлении стола со стульями, — и, я проведу Вам первичный инструктаж на рабочем месте.
Болтая об всякой ерунде — болтал, то в основном я… Оля только в невпопад кивала, или немного нервно хихикала, мы, практически, допили тот коньяк. Постепенно, «хихикание» Оли стало не таким уж и, нервным — а я оказался рядом с ней, поглаживая по некоторым — пока ещё приличным местам. Женщины и кошки любят, когда их гладят… Наконец, видя, что она окончательно оттаяла и расслабилась, я сделал широкий жест в сторону кровати:
— Ну, а теперь «вводный инструктаж» на рабочем месте!
Оля не возражала и, даже согласно кивнула… Я помог даме раздеться — люблю сам заниматься этим делом! Были некоторые опасения увидеть ещё советское дамское нижнее бельё — в виде, шерстяных пардон, панталон… Но, слава Богу, они не оправдались. Хотя бельё, конечно, требует немедленной замены.
Итак, вводим «инструктаж»… Поначалу Оля была несколько холодна, я даже подумал было — фригидна… Но, потом! Потом, стало непонятно, кто кого трах… Любит, короче.
Любовь с Медвежонком напоминала вольную борьбу — которой я в детстве недолго занимался… По крайней мере, на завтрак я спускался пошатываясь. Пока завтракал, под понимающим взглядом миссис Адамс, Оля убрала спальню и спустилась к нам. Её тоже слегка штормило — и, отвечаю, не от коньяка. Она старательно пыталась стереть довольную мину с лица, но это ей плохо удавалось. Похоже, вся конспирация летит к чёрту…
— В общем так, Валентина Ивановна…, — обратился я к миссис Адамс, — Оля успешно прошла как тестирование, так и собеседование, прошла «вводный инструктаж» на рабочем месте и, принимается на работу с сего дня, по должности горничной, с окладом…, — да, что мне жалко, что ли? Если есть возможность быть щедрым, надо им быть! Тем более, женщина то старательная, а я себе ещё «нарисую»! — …двадцать тысяч рублей. До конца рабочего дня оформить документы и, мне на подпись!
Надо было видеть, как Оля от радости захлопала густыми длинными ресницами! Меня аж, сквозняком чуть не сдуло!
— Эээ… Завтра, Оля, я выдам Вам аванс в размере пяти тысяч… Ээээ…, — я посмотрел на Олину попу и, мне очень захотелось «выдать ей аванс» прямо сейчас…, — Нет, сегодня, пожалуй — чего тянуть, то?! И, ещё пять рублей на «спецодежду». Валентина Ивановна, проинструктирует Вас, как должна выглядеть и, что носить современная горничная.
«Сквозняк» усилился…
— Хватит же, пяти тысяч на «спецодежду»? — спросил я миссис Адамс.
— Должно хватить…
Посмотрев, почему-то на потолок, мне показалось — с лёгкой завистью, ответила та.
— Не хватит — добавим. Мои работники должны выглядеть безукоризненно!
Что-то я забыл…
— Оля, а Вы на чём сюда добрались? Автобусы и трамваи, вроде, до Замка не ходят?