— не может, просто так происходить?! ЧТО ЖЕ, ТЫ ЗДЕСЬ МУТИШЬ?!
Так, так, так… Очень интересно! Я под колпаком у родной мили… Полиции! Интересно… Обычно, менты сами не шевелятся — пока, или не будет заявления или трупа. Трупа, вроде бы, ещё не было… Тьфу, тьфу, тьфу!!! А, кто накатал «телегу»?
— Я совершаю что-то незаконное, Михалыч? — включив тупого, обиженным тоном спросил я, наивно хлопая гляделками, — может, я старушек ваших обираю и обманываю, отбирая мошенническим способом их пенсии или квартиры? Я занимаюсь своими делами на свои деньги! А люди… Люди у нас — в нашей демократической стране абсолютно свободные. Хотят — приезжают, хотят — уезжают, или пропадают — это их личные заморочки!
Я подумал, подумал… Да, добавил:
— Что касается «Первого Всемирного Конгресса Попаданцев-прогрессоров», то — это, такой пиар-ход! Я решил двигаться на туризме и, это будет неплохая реклама.
Аниськин, молча докурил третью сигарету, последний раз глубоко затянулся и досадливо крякнул:
— Эх! Я вижу, не получилось у нас с тобой откровенного разговора!
— Наоборот! Я был с тобою предельно откровенен! А, если и, утаил от тебя, Михалыч, кое-какие малозначащие детали, то извини! Запамятовал… Да и, не известно мне, что ты от меня хочешь конкретно узнать! В чём проблема, то?!
— Ладно, проехали…, — Аниськин бросил бычок в писсуар и, пошёл было на выход.
Вдруг, он резко остановился, да так, что я — направившийся за ним, не успел притормозить и, врезался в его спину. Резко повернувшись, Михалыч, горячо заговорил:
— В одном ты прав — вреда от тебя и от того, чем ты занимаешься, ни нашему городу, ни его жителям нет. Я дерьмо от человека, влёт различаю — даже, в толпе! Не вижу я в тебе никакой опасности и, поэтому, буду с тобой предельно откровенен…
Михалыч, ненадолго завис, потом несколько нервно хохотнул:
— Сам не знаю, зачем я это тебе говорю! Глас свыше, что ли?! …Аааа, да и, х… с ним: дальше пенсии не пошлют!
Он перешёл на тревожный шёпот:
— Этой весной, «оттуда», — Михалыч, опасливо косясь вверх, показал пальцем на потолок, — пришёл приказ установить за тобой наблюдение…
— «Весной» — это когда точно, Михалыч?
— Где-то в середине мая… Ты ещё в отъезде был.
Ага… Это, почти сразу, после нашего последнего «группового» возвращения «оттуда»…
— А, обоснование какое-нибудь было, Михалыч? В связи с чем «наблюдение», то? Ко Дню Пионерии приурочили, что ли?
— Не было никакого обоснования… Установить слежку и, немедленно сообщать обо всём странном, необычном. Контакты, связи и прочее…Кто приезжает, кто уезжает, что привозят и куда всё это девается…
Ну, это по линии Важняка, конечно! Как раз, после моей беседы с ним… Что-то, во мне он подозрительное засёк! Тогда же он и, счета мои стал проверять, по ходу…
— Я, если честно, слегка положил на этот приказ… Но, месяц назад прислали специального человека.
— Кто, такой? Тоже — из ваших…
— Да, нет… По документам — вроде «наш»… Наш мент — из МВД, а по повадкам да замашкам…
Аниськин опасливо оглянулся по сторонам и, прошептал:
— Из госбезопасности… Ты, что там натворил, Фёдорович?! …Или, только собираешься натворить?!
— Греха никакого за собой не чую! — очень искренне, от души воскликнул я.
— Я потому с тобой сейчас и, разговариваю — что понимаю: шпионажем в нашей глуши заниматься… Курей смешить! Чем-нибудь антигосударственным — тем более. Тогда, что?
Оставалось только молча развести руками. К такому разговору я был явно не готов, а на ходу что-то придумать не получалось…
— Сейчас, их у нас уже целая группа…, — мрачно продолжал Аниськин, — меня, практически отстранили, а за тобой — как я понял, очень плотно следят. Прослушка полная: телефоны там, и прочее… Возможно, среди твоих людей есть их человек: это я по косвенным определил. Мент, как-никак! Кстати…
Аниськин помолчал, как будто раздумывая говорить мне или нет…:
— Сдаётся мне, что добрая половина из них — не наши… В смысле, не русские. Не россияне, короче.
Ну, ни…
— А, может и, все — не «наши». Звонил «наверх»…
Главный районный мент опять посмотрел на потолок, только уже не с опаской, а с какой-то лютой ненавистью:
— …Приказали не рассуждать, а исполнять. Ещё, посоветовали обратиться к хорошему психоаналитику… Может и, правда у меня глюки?
Я опять молча развёл руками, мол — твои глюки, вот ты в них и, разбирайся! А самый «хороший психоаналитик» — их тех, кого знаю, сейчас с перевязанным кочаном совсем неподалёку лежит!
Михалыч закурил уже четвёртую сигарету и, продолжил вполголоса, глядя куда-то в окно:
— Ну, для меня лично картинка понемногу вырисовывается…
— Не поделишься, Михалыч?
— Знаешь, какие последние слова твоего друга были? По показанию соседей, которые вызывали «скорую» и, нас?
— Откуда мне их знать? Меня ты «вызывал», а не соседи!
— Последние слова вашего друга были: «Передайте Стерлихову: это „крот“! Командировка заканчивается!» Передайте: «КОМАНДИРОВКА ЗАКАНЧИВАЕТСЯ!!!».
«Ипануться! Проницательный, оказывается — „засланный казачок“! Кем, спрашивается, засланный? Главным? От него же — тот, его сюда привёз! В жизнь не поверю…».
— …«Крот», как понимаю — это вражеский агент, а что за «командировка»? Что эти слова значат?
«Это значит — …издец!»
Я, с минуту лупал зенками, а потом ответил:
— Тебя бы — промеж погон, так приложили, Михалыч! Ты бы и, про белых лебедей и синих китов заговорил, не только про кротов…
«Возможно, Проницательного подослали к Главному, а тот — не поняв, „заслал“ к нам… Кто? Зачем?! Нет, что-то не так!».
— …Да! Я вижу, Вам есть что скрывать, Владимир Фёдорович!
Я, даже, сразу не заметил, как Аниськин — глава районного МВД, снова перешёл со мной на «Вы»…
«Более правдоподобно, что Главный сам — без меня или Женьки, решил „посвятить“ крайне нужного ему „там“ — для организации своего радиозавода специалиста. А, тот — по старой „привычке“, решил „проинформировать“ органы. Вот эту версию — до прихода в сознание Мозгаклюя, примем за рабочую…».
Аниськин, докурил сигарету, зашвырнул окурок куда-то в угол, глубоко вздохнул и, решился:
— Только, вот что, Владимир Фёдорович: я Вам ничего не говорил! …Понятно?!
— А, что Вы мне говорили, Никита Михайлович? И когда, интересно? Я отсюда, ещё час назад выехал и, сейчас нахожусь в Замке, где крепко сплю…
— …Если у Вас есть хороший адвокат, то срочно его сюда вызывайте! Если, нет — ищите…
— Есть… То, есть — был…, — куда, интересно, Юрист подевался? — а, что такое?
— Вчера… Практически — сегодня уже, от «тех» поступило указание — задержать тебя!
— Ё…
— «Сверху»…, — Аниськин, очень недобро посмотрел на потолок, — пока молчат, но чувствую не надолго…
— Да, за что же?!
— Сказали найти причину… Или, придумать… И, задержать!
— …И?
— Не знаю… Люди такие, что… Ссориться нежелательно. Но, буду тянуть «резину», насколько получиться. Без согласования со своим начальством ничего предпринимать не буду… А сегодня суббота, так что — так, или иначе затянется.
— Может, «встать на лыжи»?
— Не советую… Им, может — только это и, надо.
Вот, это…
— Спасибо, Михалыч!
— Не за что… Извини, что в такой день…
— Да, ладно… Чего, уж там, Михалыч! День, как день…
Было уже пять часов утра… Я снова зашёл в кабинет к Айболиту. Первым делом, вызвал его знаком в коридор и:
— Со мной, или с другими «нашими», по телефону не связываться! Понятно? Ни в коем случае!
Главврач районной больницы, чуть не впал в ступор, но нашёл в себе силы ответить:
— …Хорошо, понял.
— Как он, Док? Транспортабелен?
— Нежелательно…
— Собирайтесь с Кузьминичной, грузите «тело» на носилках в любую машину и, все трое ко мне в Замок. Час вам на сборы…
— Как бы, ему хуже не…, — забеспокоился главврач.
— Если останемся, лучше ему уже не будет! НИКОГДА!!! Собирайтесь, говорю!
— Что, так плохо?!
— Хуже, не бывает… Первыми, перейдёте «с концами» Вы с Кузьминичной.
Айболит, помолчал, обдумывая:
— Хорошо! В принципе, мы с Кузьминичной уже готовы. Мои друзья, живущие в вашем Замке тоже… А, Вы, Владимир Фёдорович? А, вы все…?
А, мы, а мы… Что нам делать, то?!
…Внезапно, мне в голову пришла гениальная мысля и намертво там застряла:
— А, мы будем праздновать мой день рождения!
Глава 35Битва попаданцев
«Солдаты должны сражаться, и тогда Бог дарует им победу»,
«Любой план существует только до первого выстрела…»
…Вообще-то, праздновать своё тридцати — девятилетие я не собирался. Времени нет, да и, нечего вроде праздновать… Не юбилей, всё же!
Однако, чуть ли не за месяц до этого незнакового для меня события, ко мне стало подкатывать районное и особенно — городское начальство, с весьма тонкими намёками.
Я, сравнительно долго отнекивался — аж, целых три дня, наверное, ссылаясь в том числе и, на финансово-денежные затруднения… Типа — кризис, рецессия, то да сё…
— Вот, через год — когда, меня сорокетом торкнет, — объясняю своим землякам, в лице приехавшего ко мне с визитом Бургомистра, — вот тогда и, оттопыримся от всей своей русской души!
— Ничего! Тридцать девять — тоже дата! Хахаха!!! …Да, ты только поляну накрой, Владимир Фёдорович, — подбодрил меня Бургомистр — мэр Солнечногорска, то есть, — а там, мы накидаем! В этот раз, погуляем вскладчину…
Простые, провинциальные нравы… Очень простые!
В тот раз мне удалось как-то выкрутиться, но когда ко мне стали обращаться простые знакомые горожане — в основном работники двух моих «КБО», потом сам Батюшка с Матушкой… Когда же, ко мне пришли из совета ветеранов, я «сломался». Бог с ним: гульнём напоследок в этом — своём, родном времени! Когда ещё получится! Кгхм…