— Никита Михайлович…
— Хороший выстрел — прямо в голову…, — с оттенком профессиональной зависти сказал Стрелок, неведомо как объявившийся рядом, — но, блокпост ещё, вроде, держится!
Зря строили, что ли?!
Сидя на полу — за перевёрнутым праздничным столом, среди валяющихся тарелок с салатами и прочей закуси, сам в них — да в крови, с головы до ног перепачканный, я оглядываю окружающую обстановку… МАТЬ, ТВОЮ!!!
На сцене — неподалёку от окна, действительно, лежит картинно раскинув руки и ноги Аниськин… Никита Михайлович… Напрочь вылетела из памяти его настоящая фамилия. Царство ему Небесное… Его фуражка была далеко-далеко от туловища, а головы — вообще не было! А, то буро-красное, чем была забрызгана сцена — были, по ходу, его мозги…
Рядом с ним, в разнообразных позах, возлегало ещё и два трупа омоновцев — один из них капитан, старший над ними… Тоже, скажем так — не в лучшем состоянии!
Меня тут же вытошнило, хотя раньше я отличался завидной крепостью желудка!
Проблевавшись до желудочного сока, я спросил у Тени и Стрелка, оказавшегося рядом:
— Где наши? Где Спец?
— Там, возле окна… Там само безопасно…
— Ну, тогда поползли туда… Все живы?
— Из наших все… Спец, после смерти Михалыча и старшого над омоновцами, взял командование всеми ментами на себя…
— Ну, молодец! …Слушаются?
— А куда они денутся! Других командиров, почему-то не оказалось…
Мы поползли на четвереньках через ползала, огибая столы, распихивая стулья, целые и битые тарелки и, вазы — в которых когда-то стояли цветы и, сами цветы — траурно возлежащих на полу и, поскальзываясь на рассыпанных жирных остатках изысканных яств… Воняло разлитой водкой и вином из разбитых или целых, но опрокинутых на пол рюмок и бутылок… Перебивало, даже горелую керосиновую вонь из дворика!
Хватало и, битого стекла на полу, об которое я немного порезал левую руку, а наступив коленном на валяющуюся ложку, я от боли чуть не взвыл…
Обогнув три трупа под останками хрустальной люстры, я среди них опознал лишь Олигарха — владельца местной барахолки и сети коммерческих киосков. Всё залито кровью и засыпано хрустальными осколками…
Количество «цивильного» народа в пресс-конференц-зале, очень сильно сократилось — раза в три, за время моего отсутствия. Может, просто не вижу, но куда остальные подевались — без понятия.
Так, хорошо… Относительно хорошо: трое из пяти химиков здесь и… Твою, мать — Крестный с Беней и, все — иже с ними! Вот кого, ничто не берёт! Кому, всё нипочём…
Слава Богу, мой друг Барыга, жив! Как раз мимо него проползаю. Я его, вообще-то, хотел уже давно «отправить», но… Впрочем, про это я уже рассказывал. Так… Первым делом надо его… Или, нет?
— Андрей, ты как? В порядке?
— Если честно, «порядка» бывало и, побольше…
Ну, вроде бы — ничего… Улыбается!
— Ладно, держись… Скоро — «туда»!
— Держусь — что ещё остаётся делать?!
…Так, как? Перебросить его немедленно или подождать и, вместе с ним в самом конце? Самым последним?…Что делать, то?! Не ошибиться бы, итак — очень много совершенно ошибок…
Пока я терзался сомнениями насчёт Барыги, мы подползли вплотную к среднему — самому большому окну, смотрящему в сторону недосягаемого теперь Солнечногорска. Интересно, что расскажут в новостях по СМИ и, что подумают про меня горожане? Наверное, ничего хорошего… «А, какой грандиозный срач будет в Инете!», — почему то, в голову приходят, только самые дурацкие мысли.
Под окном сидели или лежали Спец, со всей нашей компанией и, с ними с десяток омоновцев и просто ментов в форме и штатском. Следаки да дознаватели, может быть — эксперты… Все остальные мои гости — кто, где. Кто, вместе с моими и ментами под стеночкой восседает, кто посреди пресс-конференц-зала на полу возлегает, спрятавшись за перевёрнутыми столиками или под ними — не перевёрнутыми…
Спец и Борода были вооружены ментовскими «АКСУ-74», Бес поигрывал двумя «ТТэшниками», которые он крутил меж пальцев, как фокусник… Блин, знал бы расклад, принёс бы из гаража сюда все оставшиеся стволы… Три раза «блин»: а, если их найдёт Хорь?! Надо быстрее отсюда — туда…
Да… Очень жаль покойного Михайловича — путь земля ему будет пухом… Хороший человек был!
Эх… Надо было мне, дураку, сразу валить отсюда — «с концами» после его предупреждения! А, сейчас… Что же, я наделал, что же я натворил…
— Какого чёрта ты сюда припёрся, Шеф?! — Спец, волком набросился на меня и, потом отвязался на Тень, — ты, какого хрена его сюда привёл?!
Однако, кроме ругани нас, у него было другое занятие — в руках он держал рацию Аниськина, периодически в неё повторяя:
— Семёнов, Семёнов! Как слышишь, приём!
— …орошо, — наконец, зашипело из неё, — …я остался один! …аши — все! …МРАЗИ!!! В бункере… Шшшш…
— Если ты в бункере, Семёнов, они тебя не возьмут! Ты там держись, Семёнов! Ни кого не подпускай к Замку, Семёнов!
Как-то очень давно, Генша и Спец немного просветили меня в тактике обороны и штурма долговременных оборонительных сооружений… Оказывается, взять наш «бункер» — не взорвав его приличным количеством взрывчатки, очень трудная задача! А, не «взяв» бункер — нечего было и, думать, про штурм Замка в целом: единственная его бойница и вход были снабжены противогранатной защитой и смотрели в сторону Замка. Дойти или доехать до Замка мимо блокпоста — не получив пулю в спину, было практически нереально!
Генша рассказал мне, что примерно так же — только в несравненно большем масштабе, были устроены знаменитые доты-«миллионики» на линии Маннергейма:
— «…Амбразура хорошо замаскирована — так быстро не заметишь, а её устройство сильно глушит и искажает звуки выстрелов. Атакующий, поэтому думает, что стреляют откуда-то издалека — хотя огонь, может быть, ведётся практически в упор!».
— Это нам очень сильно повезло, что Семёнову удалось добраться до бункера! — несколько раз, удивлённо — как будто про себя, повторил Спец.
— Да… Нам сегодня очень — прямо сказочно, везёт!
Действительно: сначала Данила, сбивший из ракетницы целый вертолёт со спецназом, потом Семёнов — решивший стоять насмерть! Ан, нет… Всё наше «везение» началось с Аниськина, вдруг решившим взбунтоваться против спецслужбы… Или, кто там против нас?!
— А, если «они» к нам с тыла зайдут? — интересуюсь.
— А, приближаться к Замку по трём другим направления — по голой степи, никому и, в голову не придёт! — рассудительно успокоил меня Спец, — никто же не знает, что у нас на крыше ни одного снайпера нет… Наоборот: раз мы сбили вертолёт, значит — по мнению нашего противника, мы обладаем определённой силой, с которой надо считаться. Это их заблуждение, правда — ненадолго, но пока действует!
Однако, снайпер как-то «проехал»… Может, это тот — что из вертолёта выпал? Шутник я, однако…
— Семёнов! — продолжал общаться с блок-постом Спец, — патронов у тебя много?
— …тыре рожка…
Вдруг, из рации что-то приглушённо хлопнуло. Как хлопок в ладоши…
— Семёнов! Ты там, ещё жив?
— …ив, жив. Гранату, сидоры, кинули…
По словам того же Генши, амбразура бункера была устроена так, что брошенная в неё граната попадала в специальную бетонную ловушку и, взрываясь там, не причиняла никакого вреда.
Послышался стук — видимо, Семёнов уронил рацию и, за этим несколько коротких очередей…
— …бронниках, сидоры! …росто так не убьёшь! Ну, одного я положил, это точно… Ещё одного…
— Всё…, — слегка побледнел Спец, — засекли где амбразура, теперь ему крышка — вопрос времени…
— Держись, Семёнов, помощь уже близка!
Соврал Спец в рацию и, опять накинулся на меня и Тень:
— Шеф! Какого чёрта ты сюда припёрся?! Сами не знаем, как отсюда выбраться — снайпер простреливает вход… Ты, что?! Не мог сказать ему, что сюда нельзя?!
— Не успел…, — поскромничал Тень.
— Вертолёт упал на крыло для прислуги — там уже, наверное, никого не спасти…, — обратился я к Спецу, не обращая внимание на его нотации, — а вот тех — кто в гостевой, попробовать спасти обязательно надо, Саша! Там же, должна быть просто уймище народа!
В том числе и, те — кто, для меня «там» был бы очень полезен: Джойстик, с возможно помирившейся и вернувшейся к нему Созданием… Специалисты-программисты, специалисты-пороходелы от Бертольда, специалисты-станочники от Умки… Много кого — всех не упомнишь!
— Как мы их спасём, Шеф? Хода туда нет — в дворике горит керосин из вертолёта, а ждать когда он весь прогорит, мы не можем…
— Надо пробить вход, Саша! Из гаража в котельную надо пробить проход. Из котельной-мастерской в музей уже есть заделанная дверь — пара пустяков, а уж оттуда надо пробить в гостевую…
— Это сколько работы, Шеф! Там же такие стены… Толстые.
— Ну, внутренние стены не такие уж и, толстые! Хотя, конечно, да: не современный гипсокартон!
Я поискал глазами… Слава Богу, Вася-Слонопотам жив, по всей видимости здоров и, внешне абсолютно спокоен!
— Откомандируй мне вон того — здорового. А, кувалда и лом в гараже найдутся!
Особенно, если за ними сбегать в прошлое…
На глаза попался и, Арни — тоже, парень не хилый:
— Крёстный! — подполз я к ворам, — помочь людям надо…
— И, чё? А, родной милиции, людям помочь ломы? — сидя за перевёрнутым на бок столом, иронично прошипел Крёстный, прикуривая дорогую сигарету, — или, как полицией нарекли, на людей болт положили?
— Не тот случай, Крёстный…
— Ну, а чем я помочь «людям» могу?
— Арни мне твой нужен, вот чё! — «Сильная Рука», горизонтально — на брюхе расположившийся неподалёку, вмиг насторожил уши, — поработать ломом и кувалдой — людей спасти надо.
— Если, не…, — хотел, по ходу, сказать «если не ментам», но осёкся — поняв, что все мы здесь в одной лодке, — ладно, забирай у меня Арни! Людей спасать — это, по понятиям.
— Как только из зала выберемся, сразу же ко мне! — Арни, только бельмами зло зыркнул, но промолчал.
Подполз обратно к своим: