— Два «каменотёса» уже есть, ещё присоединю к ним своего Му-му «оттуда»… В пять минут, какую хочешь стену пробьют!
— Сначала надо отсюда — из пресс-конференц-зала выбраться…, — задумчиво проговорил Спец, рассматривая оставшихся здесь ментов-омоновцев.
— Слышь, боец! — наконец, выбрал он одного, — подползай сюды… Как звать?
— Младший сержант Селезнёв, товарищ подполковник!
Ого! Как Спец их тут уже «выстроил»!
— Молодец! Звать то, спрашиваю, как?
— Олег…
— Ну, прям — как меня… Два раза — молодец! — восхитился Спец, — снимай бронежилет, тёзка! Ему он нужнее… А, ты себе с убитого снимешь… Попозже.
«Тёзка», не прекословя и не задумываясь даже, снял свой бронник и передал его мне… Ну, что делать? Надел его — прямо поверх, перепачканного кровью моего следователя и моим же праздничным обедом, моего праздничного смокинга…
— Теперь будем думать, как отсюда выбираться…, — Спец придирчиво осмотрел мою обнову, поправил кое-где и перевёл взгляд на Стрелка, — ты что скажешь?
— Надо его как-то отвлечь и перекрыть обзор…, — указал на окно тот, — после чего всем перебежать в холл.
— Конкретнее! Что ты предлагаешь?
Стрелок вопросительно посмотрел на меня:
— Перекрыть обзор снайперу, можно разведя под окном костёр… Дым от него не даст ему прицельно целиться.
Я махнул рукой:
— А, поджигайте… Больше, чем уже сгорело, не сгорит!
— Ну, обрадовал! — возмутился Спец, — а, если он будет стрелять не прицельно? Примерно куда он уже знает — пристрелялся, поди…
Стрелок пожал плечами:
— Зато, он не будет знать время! У него, какая-то крупнокалиберная винтовка — наш «Взломщик[218]» или их «Барретт»… Значит, запас патронов ограничен. Если, он конечно один…
— Ну, спасибо — утешил!
— …Ещё можно попытаться его отвлечь.
— Как?
— Пусть, одновременно с нашим дымом Семёнов постреляет по верхушкам деревьев…
— С дуба рухнул?! Через всю рощу?! — Спец потряс своим автоматом, — у него точь такой «Ублюдок», как этот! Он, даже не добьёт до первого ряда этих долбанных дубов, где засела эта падла!
— Добьёт, если правильно целиться… Дай, я сам с ним поговорю!
Со скепсисом на лице, Спец проговорил в рацию:
— Слушай, Семёнов… Нам здесь туго…
— …а, вижу! Замок горит!
— Здесь полно гражданских, а снайпер не даёт увести их в подвал…
— …е снайпер? Слышу — е…ошит кто-то, но не вижу где этот сидор…
— И, не увидишь — деревья мешают. Сейчас с тобой будет говорить мой человек, он тебе скажет, что делать…
Спец передал рацию Стрелку:
— Ну давай, объясняй! А мы пока соберём весь огнеопасный хлам к окошко… Бойцы! Да, не все… Вот вы, трое! Потихоньку, ползком быстренько стащили в кучу к среднему окну всё, что горит!
— Тут-то «огнеопасного» с гулькин член…, — пробурчал кто-то из «бойцов», — у стульев и столов металлические ножки, а остальное — прессованная стружка…
— Водки здесь много! Облить водкой и поджечь…, — предложил другой.
— Разве водка горит? Это же не спирт или самогон…
— Горит, горит! Сам проверял.
— Ну, ты и, варвар… Водку поджигать?! Да, тебя бы, в начале девяностых…
— Вон ту занавесь со сцены притащить надо, — посоветовал третий, — синтетика — вспыхнет, как солома! А от неё и «прессованная стружка» займётся… А, водку мы потом сами выпьем!
— Точно! И, на сцену — к покойному Михалычу, лезть не надо! Снизу можно дотянуться…
— Стоп! — осенило меня, — ничего жечь не надо. Тащите сюда эту занавесь и, вон те металлические трубы: просто занавесим окно и всё. Эффект будет точно такой же, как от дыма…
«Бойцы» выжидающе уставились на Спеца и, тот утверждающе кивнул:
— Делайте, как он говорит!
— А в оставшихся двух окошках, можно какое-нибудь движение устроить! — понесло меня, — например, какое-нибудь чучело сделать и периодически высовывать его…
— Среди снайперов дебилов нет! — вступился за честь профессии Стрелок, — такие фокусы, обычно только в детском кино про войну прокатывают…
— Прокатит или не прокатит, а попробовать надо! — оборвал его Спец, — тут, ситуация такая, что за каждую соломинку цепляться будешь. Переговоришь с Семеновым и, давай — принимайся!
«Бойцы» поползли к сцене за занавесью и трубами, а Стрелок взялся за рацию:
— Семёнов! Ты меня слышишь?
— …ышу!
— По сигналу — не раньше, выпусти два рожка по верхушкам деревьев справа от шоссе!
— …е, не достану! Далеко…
— Тебе никого «доставать» и, не надо! Просто отвлечь внимание и, всё! Целься, примерно на треть от высоты деревьев выше, стреляй короткими очередями по всему фронту… Я точно не знаю, где эта мразь сидит. Как понял?
— …онял, сделаю! Когда?
— Минут через пятнадцать…, — уточнил Спец, глядя на уже подползающих омоновцев, волокущих за собой всё требуемое.
Оперативненько — очень оперативненько, было сооружено нечто вроде транспаранта из двух длинных труб — не металлических, как мне сначала показалось, а пластиковых и, два подобия «Иван Иваныча». Два «макета» человека, то есть… На последних пошли те же трубы, элементы одежды гражданских — а, Тёзка даже не пожалел свою «сферу[219]» на общее дело:
— А, всё равно мою черепушку — от такого ствола эта хреновина не спасёт… А бегать в ней тяжело — можно умереть уставшим!
Наконец, всё было готово и четыре омоновца — назначенные Спецом, заняли свои позиции под окнами:
— Уходите последними, понятно? Предпоследним ухожу я… Ты, — Спец обратился к Васе-Слонопотаму, — прикрываешь его!
Спец указал на меня:
— Если, Владимира Фёдоровича убьют (ТЬФУ, ТЬФУ, ТЬФУ!!!) — то тебе, Вася, лучше всего будет самого себя на кол посадить — технологию я тебе расскажу!
От его интонации, меня самого — продрал мороз по коже и, очень сильно заныло то место — которым обычно сажают на кол…
— Командир, зачем же так?! — вступился Тень, — мы с Василием и, сами всё понимаем… Верно, Вася?
— Угу…
Не удосужившись ответить, Спец начал разбивать сползшихся к нам со всего пресс-конферец-зала гражданских на четвёрки и указал для каждой из них свою очерёдность эвакуации, дав численные номера:
— Как выкрикну номер, четвёрка поднимается и бежит к лестнице, потом вниз. Бежать не толпой, как стадо перепуганных овец, а по одному с коротким интервалом! А теперь, в каждой четвёрке определитесь с очередностью! …Быстро, время идёт! …Шевелитесь, мать вашу! …Да жребий киньте, если так не можете договориться! Я с вами, бесконечно долго возиться не буду!
Как я заметил, в первой четвёрке были Крестный, Арни и Шняга, а во второй — Беня со своими. Трое из пяти химиков попали в третью… Ну, а мы с Васей и Тенью, плюс Барыга были где-то в середине — но, ближе к концу. В самом конце были женщины… По ходу, Спец подрасчитал, что к нашей очереди у снайпера патроны кончатся…
Наконец, началось!
— Семенов, приготовиться! — выкрикнул Спец в рацию.
— …егда готов!
— Давай! — крикнул Спец омоновцам под окнами.
Двое омоновцев под средним окном подняли «транспарант» и закрыли оконный проём. В пресс-конференц-зале стало заметно темней… Оно и, к лучшему! Другие, под боковыми окнами, подняли в проёмы «Иван Иванычей» и, сделали ими вид, что те двигаются — выглядывают, прячутся… Кукольный театр, мля!
Буквально тут же, из-за окна грянул выстрел — занавесь дёрнулась и, в ней появилось небольшое отверстие.
— Семенов, стреляй!
Из рации послышались сухие короткие — а три-пять патронов очереди…
— Первая четвёрка ВПЕРЁД!!! …Вперёд сказал, ПРИСТРЕЛЮ, НАХ!!!
— Ладно, командир, не базлай! — огрызнулся Крёстный и подтолкнул вперёд обратившегося в соляной столб Шнягу, — что встал? Ломись, давай!
Шняга, вжав голову в плечи, «ломанулся» зигзагами, налетел на стол, упал, но всё же добежал до лестницы и исчез внизу. Выстрела не последовало… РАБОТАЕТ!!! У меня, как и, у многих из присутствующих, вырвался вздох облегчения. Вслед за Шнягой, тут же побежал следующий из «четвёрки» Крёстного — «шапочно» знакомый мне чиновник из городской администрации, затем — Арни и, последним — сам Крёстный…
Немножко выждав, Спец дал команду второй четвёрке, потом третьей…
Стрелок — перед тем как самому побежать, улыбнулся мне, сказав:
— Я ж, говорил: дебилов среди снайперов нет!
Действительно: дебил он или нет, но снайпер больше не стрелял.
В общем, без приключений и потерь, весь народ из пресс-конференц-зала «эвакуировался» вниз — в холл и, в большинстве своём — в полуэтаж, где у меня был спортзал с сауной. Спец, успел даже «Макарова» с патронами с трупа Аниськина снять и, отдал его моему Тени…
Внизу — в холле, наши медики с помощью омоновцев и «волонтёров» из не потерявших самообладание местных, уже навели относительный порядок — стонущие, но перевязанные раненные лежали вдоль стен, мёртвые были куда-то спрятаны…
— Не считая сгоревших в столовой, здесь восемь «двухсотых» и двадцать три «трёхсотых» — раненых…, — отрапортовал Док, — в основном ожоги. Четверо, очень тяжёлые — сильно обгорели… Колем обезболивающее, иначе бы здесь…!
— Понятно… Что вы советуете с ними делать? — спрашиваю у обоих, — с ранеными? Забрать «туда»?
— Всех ходячих забираем. Остальных — не знаю, стоит ли, — казённым слогом ответил Док, похоже видавший и, не такое, — «там» нет подходящих условий для лечения таких травм — только зря будут мучиться…
— Заберём всех! — не согласился Айболит, — за человеческую жизнь надо до конца бороться! А «мучиться» ему или не мучиться — каждый должен за себя решать!
Док не нашёлся что ответить…
— Хорошо, заберём всех, — решил я, — умрут, не умрут, а бросать своих — ГРЕХ!!!
А, за сегодня у меня и, так — столько грехов образовалось… Кстати, о грехах! Где-то здесь Батюшка был — среди вип-гостей. Что-то я его не вижу… Ах, да! Совсем забыл: перед тем, как всё «началось», он с Матушкой собирался отчалить к чадам и уже со мной попрощался… Значит, он где-то в полуэтаже.