– Я… не знаю, зачем я туда хожу. Уже давно хочу уйти, но Вальдар говорит, что все деньги, которые приходят в мою жизнь, приходят, потому что я кручу там «шар».
Рэй отозвался жестко, непримиримо и со сталью в голосе.
– Твой Вальдар врет, – а после добавил: – Пришли.
– Забор? Зачем здесь забор?
– Чтобы местные не шастали на территорию, где Портал.
– Но его легко перелезть.
Рэй деловито вводил код, нажимая на кнопки приемника на калитке.
– Бесполезно. Он под напряжением.
Тами только сейчас услышала вплетающееся в шелест листвы гудение. Свежий ветер; безоблачный полдень – военная ограда не особенно вязалась с безмятежным настроением. Впрочем, разногласия в восприятии размылись, стоило им вновь углубиться в чащу.
– Далеко отсюда?
– Уже почти пришли.
– Мы на месте. Ничего не видишь?
– Нет.
Поляна. Уютная, небольшая и светлая – на такой отлично делать привал, ставить палатку, разжигать костер. И еще валяться на траве, предварительно бросив под спину походный коврик. Жаль, что у них нет с собой саквояжа для пикника, складных стульев и пледа – замечательным мог бы получиться отдых.
С деревьев сыпалась листва; каркала, зазывая товарок, сидящая на ветке ворона.
– В центре ровное, как зеркало, поле. Видишь? Как будто воздух чуть плавает.
– Теперь… вижу.
Действительно, поляну разделяло едва заметно плавающее вертикальное марево. Тами не спешила к нему приближаться:
– Я снова буду блевать?
– Нет, этот переход очень мягкий, ты ничего не заметишь.
– Почему?
– Потому что вокруг есть забор. Сюда никто не ходит.
– Ясно, – она выдохнула – хорошо, что мягкий. Не хочется портить отличный день спазмами желудка. – Больно тоже не будет?
Как-то они проходили в один, который сильно обжег ее кожу. Иллюзорно, впрочем.
– Нет, – Рэй спокойно шагнул к полю и сунул в него руку. – Видишь?…
В тот же момент случилось странное – часы с его запястья с потрескиванием исчезли, попросту растворились. Как и край рукава куртки – левая рука Хантера до середины локтя оголилась.
– Что это?! Что происходит?!
Рэй уже выдернул руку обратно, матюкнулся и рыкнул:
– Черт, я же еще вчера пытался это вспомнить…
– Что именно? – Тами перепугалась, что рука тоже повредилась. – Ты цел? Все хорошо, рука в порядке?
– В порядке. Часы жалко только. Любимые…
– Куда они делись? И что с рукавом?
– Понимаешь ли, тут такое дело… – Хантер смотрел странно – чуть растерянно и с досадой. – Это переход, который пропускает только органику. Если бы я вспомнил вчера, я бы предупредил. Но я не вспомнил.
(Arshad – Mutiny)
«Только органику?» Тамарис хлопала глазами – кажется, всего за секунду она отупела до предела. Только органику? Органику…
– Это значит,… только живые тела?
– Да, – Рэй кивнул. – Без одежды.
– …голые?
Тами поверить не могла.
– Голые.
Глаза Хантера смеялись и в то же время оставались серьезными.
– Таких порталов много – «органических».
– Ну да, конечно… – она вдруг разозлилась. – Слушай, я на это не подписывалась. Бродить с тобой голышом!
– А что такого? Подумаешь.
– Подумаешь? Это тебе подумаешь – нудист недоделанный. А я вообще-то живу с другим мужчиной!
– И что? Что ему сделается, если ты один раз прогуляешься со мной?
– Обнаженной!
– Какая разница?
Тами и сама не знала, почему ярость ударила ей в голову именно в этот момент, но она ударила. Может, потому, что Хантер намеренно «не впиливал».
– Прогуляешься? Тебе этого так хочется? Может, ты вообще все это придумал исключительно ради момента, когда я оголюсь! – она несла чушь и знала это, но остановиться не могла. – Может, маркеров вообще не существует, и все это – одна большая и идиотская шутка?!
Хантер вдруг тоже вскипел – его ноздри раздулись, обрисовалась квадратная челюсть:
– И вибрационные изображения, которые ты видишь, тоже я тебе в голову насылаю? Голое тело – это всего лишь голое тело. В чем проблема? У тебя куча предрассудков? Тебе есть чего стесняться?
– Я… тебе… не принадлежу, – Тамарис шипела змеей.
– Да я и смотреть в твою сторону не буду.
– А вот не пойду! Давай-ка ты один!
Рэй озлился окончательно.
– Я бы и пошел. Но я не распознаю маркер!
«Тупая курица!» – о, она уже знала это выражение его глаз. И это гневное потемнение зеленой радужки. Пусть злится сколько хочет – нашел в ее лице дуру!
– Тогда я схожу туда сама, понял? Давай, объясняй дорогу!
И она дернулась, сбрасывая с плеча лямку фиолетового рюкзака.
Он не знал, как сумел побороть раздражение. Хотел проорать: «Ты – до краев заполненная комплексами стыдливая идиотка!», – но непостижимым образом сумел сдержаться и промолчать. Глубоко и медленно вдохнул, затем еще раз, еще. Немного успокоился, тоже скинул на землю рюкзак, достал из него блокнот и карандаш – «хочет сама, пусть идет сама». Уселся на землю, принялся объяснять:
– Пройдешь через барьер, попадешь в лес. Двести метров прямо, затем повернешь направо – тебе нужно найти выход к озеру.
Карандаш прочертил линию с изгибом.
– Как я узнаю, что прошла двести метров?
Мда. Он давным-давно отвык, что подобный вопрос может существовать – чему равна длина женского шага? Прикинул.
– Около трехсот твоих шагов – считай. Повернешь направо, выйдешь к озеру… Там вплавь метров семьсот. Плавать умеешь?
– Умею, – Тами намеренно на него не смотрела. – Вода теплая?
– Нормальная. Но прямо плыть нельзя – попадешь не на тот остров. Их несколько. Тебе нужен самый правый, поэтому сразу забирай вбок…
«Вот клуша упертая – не дойдет, вернется…»
– …на острове будет кристальный грот – узнаешь его. Только будь осторожна – в этой пещере есть выход на поверхность природного газа. Он может подействовать на сознание дезориентирующее…
– Чудесно, – прошипела его спутница сквозь зубы. – Это все?
– Все. Как отыщешь маркер, возвращайся обратно. Буду ждать здесь.
– Отлично.
Вот же… Знает, что будет тяжело, но от принципов не отказывается. Чего он такого не видел в бабах, что вдруг увидит в ней?
Лишь где-то в глубине (очень глубоко) Хантер чувствовал разочарование – отличная бы вышла прогулка. И да, он бы посмотрел…
– Отвернись. И не вздумай поворачиваться.
Тами, поджав губы, принялась расстегивать куртку.
Дрожащая пелена осталась позади – вокруг лес. Теперь не осенний и светлый – скорее, сумеречный, сероватый. Вроде бы день, но как будто светлый вечер. Слишком тихо, жутковато. Тропки нет.
«А вдруг он забыл сказать про зверей… Или зубастых рыб?»
Тами дрожала – не холодно, но непривычно голой. И еще непривычнее по лесу босой – осторожный шаг, второй – под теплыми ступнями влажная и прохладная трава.
Создатель свидетель, ей боязно. И совсем не хочется куда-то плыть, даже озеро искать не хочется – без Рэя…С ним спокойнее.
Десять шагов, еще десять, еще пять. Вокруг все так же сумеречно и тихо. Она вдруг поняла, что стоит и не желает двигаться дальше – а что, если заблудится, не отыщет дорогу назад? Вдруг заденет за водоросль, напугается, начнет тонуть? А он будет сидеть на поляне и даже не услышит ее криков, не увидит, как она колотит по черной воде ладонями…
Точно говорят: воображение – лучший кинотеатр, – вот только хоррор ей не нравился никогда, и уж точно не с собой-любимой в главной роли.
Черт, зачем она сюда сунулась?
Что лучше: быть голой, но с защитником или же дурной и сожранной в одиночку?
«Что за хрень? Тут никого нет… Рэй бы сказал…»
Нужно просто дойти до озера, погрузиться в него, поплыть. Отыскать нужный остров и пещеру, попробовать не сбрендить от газа, найти маркер – делов-то.
Но в этот момент неподалеку хрустнула ветка, и Тами зажала себе рот, чтобы не завизжать. Кто там? Глаз, вроде бы, ухватил движение, но нет – она смотрит в чащу уже минуту, и никого нет…
Нужно идти к озеру.
«Да пошло оно, это озеро!»
В этот момент хрустнуло еще раз – на этот раз с другой стороны.
Назад к Порталу Тами бежала так быстро, что не чувствовала ног. Высунулась наружу запыхавшаяся, испуганная и злая.
Рэй сидел на траве, жевал травинку. Увидев ее, цинично бросил:
– Так быстро?
– Раздевайся! – скомандовали ему холодно. И тут же исчезли с обратной стороны.
Раздевался Хантер, улыбаясь.
(Houses – Beginnings)
Голый «защитник» шагал спокойно и уверенно. Его не смущала ни собственная нагота, ни сумерки незнакомого места, ни валяющиеся на земле шишки.
Шагающая позади Тами, наступала на них и ойкала. Ойкала и снова наступала.
Потому что смотрела на чужую задницу…
Есть такое выражение: «Жопа, как орех». Вот у Хантера был орех… Два ореха. Крепких, выпуклых, играющих при ходьбе…
Куда она смотрит? Как она вообще докатилась до прогулки нагишом рядом с посторонним мужиком?
«Зато с ним не страшно».
Ну да, и почти не стыдно, что она сверкает титьками, голым лобком и собственной задницей, которую всегда предпочитала скрывать плавками, юбками или штанами.
Спасибо, хоть ноги в прошлый раз побрила…
Лес плыл мимо них – тихий, спокойный и неподвижный. И не хрустели больше ветки, кроме тех, на которые наступали они сами, – Рэй поклялся, что крупного зверья тут не водится.
Хантер. Теперь ожившая скульптура, сошедшая с постамента. Бледная, гибкая, подвижная и очень рельефная. Спина широка ровно настолько, насколько нужно – еще чуть-чуть, и уже лишнего. Узкие бедра, округлый зад, мощные, покрытые темными волосками икры… Настоящий мужик, у которого спереди такой внушительный агрегат, что лучше не смотреть, – Тами сглотнула.
«Вальдар бы за такие мысли…»
«Вальдар не узнает. Один раз – не…»
Интересно, сколько еще шагов ей нужно предпринять, чтобы уже точно ощутить себя гомосеком женского пола?