– Ты считаешь, что ЭТО манипулирует тобой? – спросила девушка.
– Не знаю… – честно ответил Волк. – Но пока что я не делаю того, чего не хотел бы сам – вот это я знаю точно!
– Знаешь, – задумчиво произнесла Маша. – Я полюбила в тебе обычного человека, пусть даже и усовершенствованного этим D-геном. Да, тебе через многое пришлось пройти: все эти Поля, Монумент и прочее… Но я никогда не допущу, чтобы кто-то или что-то превращало тебя в орудие для воплощения своих непонятных целей! Ты – мой, и никакая там Сущность не заберет тебя у меня!
– Ну, теперь я могу быть спокоен за свою дальнейшую судьбу! – добродушно усмехнулся Волк.
– Я не шучу!
– Я знаю. – Он погладил ее по голове. – Выключай фонарь и ложись отдыхать. Снаружи все спокойно, но я на всякий случай расположусь у входа – мало ли кого занесет.
Маша одним движением руки превратила стол в постель и, завернувшись в тент с головой, невнятно произнесла:
– Разбуди меня потом – я тоже подежурю, пока ты отдохнешь. Хотя я считаю, что в этом месте можно спать спокойно – Бог не допустит сюда зло.
– Ты – верующая? – Волк вспомнил, как она перекрестилась перед входом.
– Да, на базе, если ты не знал, есть батюшка.
– Ладно, спи…
Она что-то пробормотала в ответ и уже через минуту заснула. На всякий случай Волк подождал еще немного, а потом включил фонарь. Он с изумлением рассматривал полустертые лики святых, начертанные рукой какого-то неизвестного мастера на стенах и потолке церкви. Там, где он воспитывался, тоже был носитель православной веры. Но Волк – в ту пору еще почти мальчишка – был целиком поглощен идеями, которые проповедовал Учитель. Тогда парню казалось, что утешения у священника ищут только слабые люди. Настоящий же воин должен сам избрать свой путь и неукоснительно следовать ему. Но Волк так до конца и не понял некоторых вещей. Например, того, что нет в мире ничего более важного, чем безупречность воина и его действий. Однажды он посмел возразить пожилому человеку. Учитель улыбнулся и проникновенно взглянул на ученика:
– Даже не думай, что я жду от тебя того, что ты прямо сейчас начнешь жить истинной жизнью воина. И слова, которые я сейчас вкладываю в твою голову, забудутся и всплывут в твоем сознании через много лет. Я делаю это лишь потому, что ВИЖУ – ты способен их воспринять…
Из глубины воспоминаний Волка вырвало какое-то гнетущее чувство. Он посмотрел на лезвие катаны – мягкие зеленые всполохи пробегали по поверхности клинка! Волк поднял прислоненный к стене автомат и крадучись подошел к выходу. Тихо… Он осторожно выглянул на улицу. Внимательно осмотрелся. Деревенька у подножия холма сонно закуталась в клубы тумана, словно укрылась теплым одеялом. Яркая полная луна хорошо освещала всю округу. Парень еще раз внимательно огляделся, останавливая взгляд на самых незначительных мелочах: тенях в лунном свете, редких кустах, сломанном колодце-журавле. Абсолютно никакого движения не было… Хотя… Стена молочно-густого тумана медленно двигалась от деревни к холму. На мгновение Волку показалось, будто в клубах его мелькнула какая-то темная фигура… Он помотал головой… Силуэт исчез. Показалось?
Волк обернулся, оценил высоту, на которой располагались оконные проемы, – нужно было бы очень постараться, чтобы влезть в окно снаружи и не произвести при этом шума. Потом парень присел на пороге и вновь принялся созерцать белую пелену, уже ползущую вверх по склону. Вот теперь это показалось ему странным. Вновь промелькнуло какое-то движение в практически непроницаемой завесе… Волк вскинул автомат. Опять ничего… Причудливая игра теней природного явления? Но катана-то буквально кричала об опасности! В этот момент легкие воздушные лапы коснулись первых холмиков с покосившимися крестами… И прежде чем туман накрыл ближайшие могилы, Волк успел заметить, как всколыхнулась земля на поросшей травой могиле. Через мгновение костлявая рука, обтянутая синей иссушенной кожей, вырвалась на поверхность. Ловко орудуя длинными пальцами с безобразными когтями, она яростно разгребала комки земли, готовя своему телу выход наверх! Из соседнего холмика выглянула гниющая голова, и земля под ней всколыхнулась – тварь неистово работала руками, выбираясь из плена могилы…
– Е-мое, – прошептал Волк.
Он навскидку прикинул число захоронений: их было много – за сотню, наверное. Туман медленно и неотвратимо покрывал поверхность деревенского кладбища. Справа Волк заметил тощую фигуру, которая, припадая на левую ногу, ковыляла в сторону церкви. Мертвая дамочка старательно выковыривала комочки земли, застрявшие в волосах. Волк невольно усмехнулся: дохлая и гниющая, а туда же – прихорашивается.
– Маша, – негромко позвал он. – Подъем – у нас незваные гости!
К его великому удивлению, девушка тут же открыла глаза и нащупала стоявшую рядом винтовку.
– Нет, – покачал головой он. – Патронов у нас все равно не хватит. Да и мертвые они уже… Только если в голову. Оружие будем использовать только в крайнем случае. Возьми автомат и сядь у противоположной стены – так, чтобы над тобой не было окна. Увидишь, что я не справляюсь, – стреляй! Все поняла? Тогда к бою, воин!
Он подмигнул девушке, передавая автомат в ее руки. Она ответила ему неуверенной улыбкой и заняла позицию напротив входа, боязливо покосившись на ближайшее окно с ржавыми открытыми решетками.
Туман уже полностью накрыл кладбище и подбирался ко входу в церковь.
«Если он заполонит собой здание – нам хана!» – мелькнуло в сознании Волка.
– Господи всемогущий, спаси и сохрани! – услышал он горячий шепот позади себя.
«Сейчас любые средства хороши!» – подумал он.
И неизвестно, что стало тому причиной, но плотная стена тумана так и не достигла входного проема. Аномалия остановилась метрах в пяти от здания и, клубясь в негодовании, попыталась пробиться дальше…
– Стоп, – угрожающе произнес Волк. – Дальше для тебя путь заказан!
В непроницаемых глубинах белесого облака уже были отчетливо слышны довольно мерзкие и вместе с тем будоражащие кровь звуки: тихое рычание, скрежет зубов, шорох ветхой гнилой одежды и нестройный топот мертвой толпы. Боец плавно извлек мерцающую в ночи катану, вышел из здания и принял оборонительную стойку, загородив собой вход. Мгновения… мгновения…
Первый мертвяк неспешно вышел из тумана и, увидев человека, довольно шустро устремился к нему. Пустые темные глазницы, впадина вместо носа и отпавшая нижняя челюсть, болтавшаяся на остатках сухожилий. Труп поднял руки, нацелившись когтями в грудь Волка, и блаженно зашипел. Едва покойник приблизился на достаточное для удара расстояние, раздался тихий свист, мелькнула зеленая молния, и гнилая голова разлетелась на куски. Дезориентированное мертвое тело еще секунду стояло, а потом упало на траву, как мешок с костями. Но через мгновение его уже перешагнули еще две пары ног. Перед Волком была та самая красотка, что расчесывала пятерней волосы. На ней было длинное платье – по всей видимости, когда-то белое. Иссохшие глазные яблоки свисали, будто веки шама, и покачивались при каждом шаге. Вторым был мужчина в строгом костюме. Распухшее лицо мертвеца находилось в самой активной фазе разложения. Его рот с шипением раскрылся в ожидании жертвы. Несколько стремительных взмахов мечом – и еще два, теперь уже навеки упокоенных трупа легли у входа в святую обитель.
И тут стену тумана прорвала лавина гниющих мертвяков, жаждущих свежей крови и плоти. Волк отступил на шаг, слегка опустил подбородок и рассредоточил взгляд, пытаясь охватить жуткую картину нападавших целиком. Сияющий изумрудный клинок в его руках, казалось, обратился в огромную смертоносную стрекозу, которая неуловимыми взмахами своих крыльев крошила тех, кто и так уже был давно мертв. Волк полностью ушел в эту неравную и тяжелую битву, реагируя на каждый звук, скрежет и движение воздуха, на каждый силуэт, пойманный боковым зрением. Нападающие неслись на бойца, как зловонное шипящее цунами, и у Волка уже не было возможности целиться именно в головы ходячих трупов – он сосредоточенно рубил все, что тянулось к нему: когтистые руки, вступавшие в его зону ноги; летящие на него слепые обезглавленные туловища. В одну минуту он был окружен целым курганом шевелящихся конечностей и хрипящих гнилых черепов. Отбросив в сторону несколько скрюченных лап, уцепившихся за его ботинки, Волк отступил еще на пару шагов, ожидая новый прилив мертвечины. Он автоматически оглянулся, дабы оставшееся до стен церкви расстояние не помешало ему орудовать мечом и… увидел в проеме Машу, которая округлившимися от ужаса глазами наблюдала за его битвой.
– Назад, быстро!
Этот негромкий спокойный голос заставил ее беспрекословно повиноваться. Она кивнула головой, но Волк этого уже не видел, отбиваясь от очередной группы зомби, преодолевших груду шевелящихся костей и сухожилий. Наконец, тесные ряды противника поредели. Волк срубил очередную насквозь прогнившую голову и, воспользовавшись коротким мгновением передышки, откинул со лба мокрую от пота прядь волос. В этот момент послышались жуткие хрипы… Разбрасывая в стороны останки поверженных покойников и помахивая дубиной, к нему приближался… нео! При виде полинявшего от радиации мертвого – что наглядно демонстрировало пулевое отверстие во лбу – и еще совсем свежего получеловека на Волка накатило легкое чувство ностальгии по миру, который он совсем недавно оставил. Но его сантименты прервал вой рассекающей воздух дубины, летящей в его голову. Волк легко ушел от удара и, воскликнув: «Привет, земляк!» – отсек тому лапу. На удивление, нео-зомби не возобновил атаку, предпочитая скрыться в тумане. Ломать голову над таким нестандартным поведением мертвеца не было времени. Туман как будто аккумулировал свою паству для финального удара. Со всех сторон, умудрившись пролезть даже между Волком и стенами здания, зомби атаковали его практически одновременно. И тут ему пришлось вспомнить все, чему учил его строгий наставник! Тело молодого воина приобрело текучесть воды, появляясь в самых неожиданных местах и исчезая, словно тень, в момент неминуемой опасности. Он танцевал свой великолепный танец смерти, охваченный восхитительной безупречностью. И на тот момент было уже неважно, кто выйдет в итоге победителем. Имело значение лишь одно – достойно закончить эту битву.