– Не обращай внимания! Не воняет – и ладно!
– Я все думаю: как он сюда попал? – девушка нахмурила брови.
– Скорее всего, через тот же портал, что и мы…
– Для полного счастья в этом мире не хватает еще руконогов и рукокрылов, – она наморщила носик.
– Это – да! – Волк усмехнулся и принялся за еду.
Когда они собрались и вышли наружу, Маша удивленно осмотрелась и развела руками.
– А где…? – Она искала взглядом останки армии зомби.
– Это – Зона, – многозначительно пожал плечами Волк.
Через пару минут они уже спустились с холма, проводили тяжелыми взглядами разоренное кладбище и выехали на едва заметную деревенскую дорогу. Мрачный вид покосившихся домов назойливо напоминал о страшной судьбе их друзей. Маша подозрительно шмыгнула носом и отвернулась.
Возле одного из разрушенных домов Волк заметил одинокую фигуру. Полусгнившая женщина в старушечьем одеянии нерешительно топталась возле рухнувшего крыльца. По всей видимости, восстав из мертвых, она не устремилась на штурм церкви. Или слишком долго выбиралась из могилы… Так или иначе, ноги привели ее к развалинам дома, в котором она, судя по всему, когда-то жила. Волк остановил машину. Зомби не обратила на них никакого внимания – она настойчиво пыталась проникнуть в дом. Вот ее нога неуверенно ступила на прогнивший настил, раздался треск – и мертвая бабулька по пояс провалилась в трухлявые доски…
– Ради бога, сделай что-нибудь! – со слезами воскликнула Маша.
– А что я могу! – пожал плечами Волк, но тем не менее вышел из машины.
Он извлек из ножен катану и приблизился к мертвой старухе, обратившей на него взгляд своих разлагающихся глазных яблок. Зомби что-то прохрипела, отчаянно жестикулируя тонкими ручонками. Волк наморщил лоб и располовинил череп и торс бабки. Останки трепыхнулись и навеки замерли…
С потемневшим лицом Волк вернулся к машине, сел за руль и тронулся с места.
– Вероятно, тот нео тоже пришел из деревни вместе с туманом, – некоторое время спустя угрюмо произнес он. – Где его и завалили… Какого хрена он тут делал?
Неожиданно его пробрал истеричный смех.
– Ты чего? – изумленно взглянула на него Маша.
– Нео – сталкер, – давясь от смеха, произнес Волк, понимая, насколько глупо он сейчас выглядит.
Но Маша неожиданно тоже прыснула со смеху. Быть может, только так и можно было релаксировать в этом мире? Ворона, сидевшая на дереве, склонив голову набок, удивленно рассматривала машину с хохочущими людьми…
Ближе к полудню Волк взглянул в затянутое серыми тучами небо и вздохнул.
– О чем подумал? – мгновенно отреагировала Маша.
– Думаю, что рано или поздно мы минуем эти степи и леса и достигнем какого-либо крупного поселения. И там наверняка станет еще веселее – в худшем смысле этого слова. Я читал в КПК про различные группировки, враждующие между собой.
– Но мы же никому не хотим зла! – возмутилась Маша. – Нам просто нужно пробраться на Большую землю!
– Зону населяют явно не одуванчики, – задумчиво произнес он.
– Не – кто?
– Прости, эти выражения лезут из глотки сами собой… Есть… был такой цветок… Короче, народ здесь явно живет суровый, и придется с людьми как-то договариваться…
– Пожалуйста – договаривайся! – с дрожью в голосе воскликнула девушка, указывая рукой вправо.
Там стоял кто-то в черно-красной одежде и целился в них из какой-то трубы…
– Епт! – Руки Волка инстинктивно выкрутили руль, направив машину на непонятно откуда взявшегося человека. Парень успел зачем-то выхватить катану и уловил взглядом надувшийся вокруг них мутный пузырь… Потом раздался оглушительный взрыв…
Борг
«Мля, больно-то как!» Он с трудом открыл глаза. Сырые осклизлые стены… Ржавая дверь с окошком посередине, из которого в темное помещение падали скудные лучи искусственного освещения. Острая боль резанула запястья. Волк поднял голову вверх: он был подвешен к какому-то крюку за блестящие браслеты, соединенные между собой короткой цепью. Ноги не доставали до пола. «Ясно, вот откуда эта режущая боль. Впрочем, очень скоро отток крови сделает свое дело, и боль уйдет… вместе с ощущением рук… Какого хрена происходит?! Где Маша? Последнее, что я помню, – это человек, целившийся в нас из гранатомета. Потом моя рука на кой-то выхватила меч… Нелогично как-то – против такого-то оружия! Потом был пузырь, вздувшийся вокруг машины… Или только вокруг меня? Снаряд-то благополучно достиг своей цели. – Он осторожно пошевелил ногами; скрипя зубами, слегка подтянулся на руках; крутанул плечевой пояс – вроде кости были целы. Из всех повреждений – легкая контузия и боль в запястьях. Но последнее – стараниями тех, кто его здесь подвесил. – Значит, картина примерно такова: боец какой-то группировки явно хотел уничтожить нашу машину вместе с нами. Наверняка у него для этого была веская причина… Но вышло немного не так: катана побудила меня вытащить ее и обнаружила в себе новое качество – способность создавать защитное поле, которое и спасло мою жизнь. А Маша?! Так, стоп! Без паники! Возможно, и с ней все в порядке… относительно. Нужно выбираться отсюда… И как можно скорей – пока руки действуют!»
Волк снова поднял голову, осмотрел толстый крюк, на котором висела цепь его браслетов. Хреново: крюк был с запорной планкой, исключающей возможность раскачаться и «соскочить». Раскачаться… Он осмотрел цепь, к которой крепился крюк, – она через массивный ролик, расположенный под высоким потолком, уходила к стене камеры. Там, за одно из звеньев, она была надета на загнутую короткую арматурину. «Если хорошенько раскачаться и попытаться ухватиться ногами за цепь, то можно будет попробовать…»
За дверью послышался звук шагов, гулким эхом отдающихся под сводами коридора. Раздалось бряцанье связки ключей, скрежет одного из них в замочной скважине… Массивная дверь отворилась, пропуская в камеру фигуру, своими очертаниями напомнившую Волку Танка. Вот только с интеллектом у визитера, судя по взгляду маленьких блеклых глаз, было не очень…
Громила ухватился широкой ладонью за цепь, потянул ее вниз и, сняв с арматурины, резко отпустил. Волк всем своим весом грохнулся на влажный холодный пол. Парень скрипнул зубами от боли и попытался встать. Здоровенный кулак едва не сломал ему ребра, откинув обратно на пол.
– Лежи, – миролюбиво посоветовал детина, стащил с Волка ботинки и защелкнул на лодыжках еще одни, такие же, браслеты, только цепь у них была чуть длиннее.
– Подъем! – скомандовал тюремщик.
Волк оперся на руки и медленно поднялся. Кровь прилила к рукам, и кисти бешено запульсировали болью. Он бросил взгляд на открытую дверь и коридор за ней. Пусто… «Как Домира тогда!» – промелькнуло в голове. Что-то вяло шевельнулось в груди… Громила на миг замер… Потом озадаченно почесал могучей пятерней широкую грудь и буркнул:
– Ну, чего встал? Вперед!
«Нда, то ли силенок маловато, то ли примитивная нервная система, словно броней, прикрытая горой мышц, вообще мало к чему восприимчива», – озадачился Волк. Цепи на ногах едва хватало, чтобы совершить маленький шажок.
– Шевели копытами! – Мощный толчок в спину.
Чтобы не упасть, Волку пришлось с неимоверной скоростью засеменить босыми ступнями по влажному от сырости каменному полу.
– Прямо по коридору!
Волк вздохнул и исполнил «прямо по коридору». Впереди, заслоняя головой тусклую лампочку, маячила фигура брата-близнеца того, что подгонял пленника сзади. Второй бугай дождался их и, повернувшись к Волку широкой спиной, пошел вперед. Они повернули и вновь долго шли по сумрачному подземному коридору. Подгоняемый периодическими толчками в спину, Волк лихорадочно искал путь к спасению… и не находил его. Шанс появился, когда они достигли длинной железной лестницы, ведущей наверх. Чтобы поставить ногу с одной ступеньки на другую, Волку приходилось так натягивать цепь, что кандалы тут же рисовали на его лодыжках багровые и местами кровоточащие следы.
Выведенный из себя его медлительностью, «Задний» ткнул парня чуть сильнее. Волк, тянувший ногу на очередную ступеньку, потерял равновесие и упал. «Передний» обернулся и недовольно произнес:
– Так мы никогда не доберемся! Ермоленко там уже рвет и мечет! Давай под руки его втащим, а дальше уж сам доковыляет…
Они синхронно подхватили пленника за руки и шустро потащили наверх. Волк застонал, изображая нестерпимую боль, и согнулся, уводя сцепленные руки влево.
– Терпи, козак! – с характерным акцентом хохотнул «Передний».
Он не заметил, что левая рука Волка осторожно расстегнула его кобуру и извлекла оттуда ПМ. «Даже не на предохранителе!» – восхитился Волк и, уткнув ствол в область печени «Переднего», нажал на спуск. Раздался сухой щелчок…
Конвоиры застыли на месте… «Передний» с яростью развернул к себе Волка, вырвал из его руки пистолет с ушедшей назад затворной рамой и со всей дури заехал парню ребром ладони в лоб. Лежа на холодных металлических ступенях, сквозь туман в голове, Волк расслышал издевательский смешок «Заднего»:
– Воин, мля! С пустым стволом опасных преступников конвоирует!
– Ну, забыл вчера после тира! – виновато ответил другой. – А не забыл бы – валялся бы сейчас здесь… Ты только, это… не говори никому…
– Лады, забыли! – снисходительно ответил «Задний» и пнул Волка по ребрам. – Хорош валяться, сам теперь поскачешь, раз такой ушлый! Пшел!
Казавшаяся бесконечной лестница вскоре закончилась. Подгоняемый беспрестанными тычками, Волк вновь засеменил по коридору – на этот раз покрытому толстым линолеумом. Они остановились перед металлической дверью. «Передний» осторожно постучал и, не дожидаясь ответа, затараторил с подобострастной миной:
– Командир, мы тут этого чудного приволокли. Идти почти не может, вот и подзадержались…
– Заводи! – послышалось из-за двери. – Сами снаружи подождите!
Конвоиры приоткрыли дверь и впихнули арестанта в проем, сами остались в коридоре.
В просторном кабинете, стены которого были увешаны картами и плакатами, за потрепанным столом сидел худощавый жилистый человек в уже знакомой форме красно-черной расцветки. Черные глаза смотрели на пленника цепко и с нескрываемым интересом. Какое-то время мужчина молча разглядывал стоящего перед ним Волка. Тот уже успел обшарить глазами кабинет и заметить весь их с Машей «арсенал», разложенный на столике у стены. Там же лежал и КПК на разгрузке.