– Далее мы напишем заявление о проведении почерковедческой экспертизы протоколов допроса Вячеслава. Вполне возможно, что подписи поддельные. В общем, работы предстоит много.
…Сразу после того, как увели Соловьева, Дрозду позвонил Блинков.
– Что-то срочное? – отрывисто спросил Геннадий Яковлевич.
– Ты чего такой недовольный? – вместо ответа поинтересовался Анатолий. – Как дела?
– Сейчас опять Павлов был.
– Что-то накопал?
Дрозд самодовольно ухмыльнулся.
– Пока только коготки пытается показать. Ходит, что-то вынюхивает…
– Ты бы поосторожнее с ним, Гена. Он как мина замедленного действия. Ты сейчас расслабишься, а он с тылу зайдет…
Блинков хихикнул, но Дрозд оборвал не в меру развеселившегося соучастника.
– Ладно, Гена, остынь. С РКЦ все в порядке?
– Да. Концы в воду. Запарятся искать ниточки, – коротко ответил Дрозд. – И вообще, Толя, ты слишком часто суешься. Если будут проблемы, ты первый об этом узнаешь.
– Это моя работа, – сказал Блинков, перестав хихикать. – И помни, кто тебе платит. Лучше перестраховаться.
«Благодетель нашелся», – подумал Дрозд, когда Блинков отключился от линии.
Террорист «Зигзага»
Попрощавшись с Марией Максимовной, Артем поехал в свой офис, где дал указание Олегу Еремину, наиболее перспективному и опытному юристу, защищать интересы Ракитиной. Затем ему позвонил Шамиль.
«А про прицел я опять забыл», – мелькнула у Артема запоздалая мысль. Оказалось, что его друг совсем рядом, и Павлов предложил заехать прямо к нему.
Они расположились в кабинете адвоката.
– В общем, дела такие, – сразу перешел к делу Шамиль. – ОАО «Зигзаг» действительно существует. Слабенькая, третьесортная конторка, едва сводящая концы с концами. Они на самом деле занимаются поставкой спортивных снарядов и тренажеров. Не более того.
Саффиров отхлебнул ароматного чаю.
– Шамиль, не томи, – не выдержал Павлов.
– Я же сказал, не более того, – невозмутимо повторил татарин, взял сушку и макнул ее в чай. – Что касается подрывника… Да, был такой. Руслан Дзауров, двадцати трех лет от роду. Какое-то время он трудился на этом «Зигзаге», после чего его переклинило на исламе, он стал общаться с себе подобными в Интернете… Короче, у парня поехала крыша. Потом он уволился, и никто ничего о нем не знал, пока его не задержали в Махачкале с двумя килограммами тротила. Вот, собственно, и вся связь.
Павлов постукивал кончиком карандаша по столу.
– Разумеется, этот несчастный «Зигзаг» перетрясли с головы до ног, тут Блинков особенно постарался, но фирмочка оказалась чистой. Вот и все. То, что они брали кредит и тратили его на подготовку смертников, – не более чем страшная байка, – закончил Шамиль и допил чай.
– Я так и думал, – произнес Павлов. – Ну, Дрозд! За уши к делу собственную задницу притянет.
– Ты сказал «Дрозд»? – удивился Шамиль.
– А ты что-то знаешь о нем? – в свою очередь удивился Павлов.
– Так он давно в разработке у ребят из департамента по экономическим преступлениям ФСБ. Они на него уже который год зуб точат, все ждут подходящего момента, когда он «раскроется».
Павлов машинально рисовал схемы. Итак, Дрозд, Блинков… Коренко вел дело Ракитина… Забавная ситуация вырисовывается. Артем и предположить не мог, что придет к подобным выводам, занимаясь защитой Соловьева. Что ж, отступать он не намерен. Поглядим, куда приведут концы этих ниточек.
Странный свидетель
Ближе к вечеру адвокат позвонил Валееву и договорился о встрече. Заместитель Соловьева дал согласие, но Павлов уловил в его интонации едва сдерживаемое раздражение и даже какую-то агрессию. Это его удивило. Вроде они все из одной команды, Соловьев в тюрьме, а его воспринимают как врага?
Артем приехал за десять минут до закрытия банка. Посетителей уже не было, и он прошел в кабинет Соловьева, ловя себя на мысли, что буквально кожей ощущает, насколько воздух в помещении банка переполнен отравленными миазмами. И хотя он находился в чистом, светлом помещении, в котором работал кондиционер, его не оставляло ощущение, что он попал в глухое болото. Слишком негативная аура здесь ощущалась.
– Заходите, – сказал Валеев, впуская Артема в кабинет.
Павлов огляделся, с удивлением сделав вывод, что с тех пор, как Соловьева задержали, в его кабинете произошли значительные изменения – на окнах новые жалюзи, шкаф передвинут к двери, стол тоже изменил расположение. Нетронутым остался лишь сейф.
– Фэн-шуй осваиваете? – пошутил Павлов, но Валеев юмора не оценил.
– Я вас слушаю, – сухо сказал он.
– Что вам известно о пистолете? Том самом, который нашли у Соловьева?
Валеев замялся, и Артем не мог этого не заметить.
– Я скажу, но, боюсь, это вряд ли поможет моему шефу. Наоборот, может принести еще больше неприятностей, – наконец сказал Валеев.
– Я само внимание. И не волнуйтесь насчет последствий – я все-таки адвокат, – подбодрил Павлов своего визави, не сводя с него пристального взгляда.
– Он показывал его мне, – заговорил после паузы Сергей. – Мы как-то задержались на работе перед Новым годом, немного выпили, сами понимаете… Аркаша спрашивает: хочешь, покажу кое-что? И достает из сейфа ствол. Я в шоке. А он: «Это мне благодарные клиенты подарили». Вы ведь слышали про «Зигзаг»?
Артем кивнул.
– Почему вы не говорили об этом следователю?
Валеев изобразил на лице изумление:
– Как я могу подставить своего шефа? Вы бы так поступили на моем месте?
– Не знаю. Но вы должны осознавать, что совершали преступление. А кроме того, почему именно вы рекомендовали Соловьеву дать кредит этому «Зигзагу»?
Валеев вздрогнул.
– Кто вам сказал об этом?
– Разве это неправда? – удивленно поинтересовался Павлов.
– Нет, – резко ответил Валеев, выдержав взгляд Артема. Минуту они молчали, словно играли в «гляделки», после чего Павлов спросил:
– А что вам известно о кредите? Том самом, целевом?
Лицо Валеева сморщилось, словно он надкусил лимон.
– Этим занимался исключительно Аркадий Алексеевич. Я лишь знаю, что деньги поступили на счет нашего банка в пятницу вечером, а в понедельник они исчезли.
– А вам не кажется странным, что задержание Соловьева совпало с исчезновением денег? – задал вопрос Павлов.
– Не знаю, – с легким раздражением ответил Валеев и заерзал в кресле. – У вас ко мне все?
– Пожалуй, пока да, – сказал Артем, понимая, что польза от этого разговора нулевая. Вот только зачем он «сдал» Соловьева с пистолетом? Или Аркаша действительно о чем-то умалчивает?
Он вышел наружу и чуть не столкнулся с главным бухгалтером.
– Ой, извините, – поспешно сказала женщина.
– Кажется, я вас знаю, – сказал Павлов. – Вас тогда на допрос отвозили? Верно?
Светлана Викторовна отвела взгляд.
– У меня тоже есть к вам разговор. Если хотите, можно пообщаться в моей машине.
– Мне нечего вам сказать, – глухо сказала главбух, отводя взгляд в сторону.
– Почему? Вы что-то скрываете? – Павлов в упор смотрел на нее и видел, что ее в прямом смысле трясет. – Поймите, как вас…
– Светлана Викторовна, – чуть слышно представилась женщина.
– Вашему начальнику предъявлены очень серьезные обвинения. В этом деле важна каждая деталь, любая мелочь.
– Нет! – вдруг выкрикнула она и уже собиралась развернуться, чтобы уйти, однако Павлов мягко, но в то же время решительно схватил ее за руку.
– Пожалуйста, одну секунду. Я не имею понятия, почему вы так негативно настроены по отношению ко мне, человеку, который пытается защитить вашего начальника и, между прочим, смыть пятно с репутации вашего банка. Но я вам дам свою визитку. Вот, возьмите.
Женщина медленно, как зомби, взяла из рук Павлова визитку.
– Вы можете позвонить в любое время. Прошу вас, вспомните. Подумайте, что, вероятно, вы сможете сыграть решающую роль в судьбе Аркадия Алексеевича.
Светлана Викторовна сжала визитку и, не прощаясь, быстрым шагом направилась к автобусной остановке. Павлов проводил ее внимательным взглядом.
Еще одна загадка. Было видно, она что-то знает. Определенно. «И еще она чего-то боится», – подумал Артем.
Шульга
С самого утра Александр Васильевич Шульга был не в духе. Началось с того, что на совещании у министра его хорошенько пропесочили по поводу волокиты в отношении бюджетного контроля ряда банков, которые должны были получить целевые кредиты. Как начальника Департамента бюджетного регулирования и контроля Министерства экономики и промышленности, в его функции входило определение банка, участвующего в государственной программе, и конечного адресата, то есть получателя кредита. Александр Васильевич с непроницаемым лицом выслушал несправедливые, как ему показалось, упреки руководства, пообещав исправить ситуацию в самые кратчайшие сроки. В заключение ему недвусмысленно дали понять, что вот уже третий банк, получивший кредит, влипает в какую-то историю, а деньги непонятным образом исчезают. Речь шла о банке «Сатурн».
После обеда у Шульги началась изжога, хотя он заказывал все то же, что и всегда, – украинский борщ, отбивные с рисом, яблочный сок и пирожок с творогом. Александр Васильевич глотал пилюли, запивая их минералкой, и, мысленно матерясь, отрыгивал, прикрывая рот. Может, все дело не в еде, а в возрасте? Хотя нет, глупости все это.
Третья плохая новость – человек, с которым он весь день пытался выйти на связь, куда-то пропал. Шульга очень надеялся, что тот просто чем-то занят или куда-то уехал, хотя внутренний голос настойчиво твердил, что на самом деле все хуже, этот человек на месте. Просто он обо всем догадался, и теперь Александру Васильевичу вообще ничего не светит. Разве что уютная камера с крохотным оконцем и намертво приваренная к бетонному полу шконка. Шульга попытался избавиться от неприятных мыслей и стал разбирать бумаги, касающиеся банков.
– Деньги, понимаешь, исчезли, – проворчал он, когда его взгляд упал на документы, представленные банком «Сатурн». Он ухмыльнулся, не удержавшись, и снова рыгнул.