Президент сдвинул брови, желваки окаменели, а дуэль воспаленных глаз определенно затягивалась. Как вдруг Президент улыбнулся:
– Послушайте, Валерий Матвеевич, а вы не хотели бы попробовать себя в политике?
От неожиданности Некрасов чуть не поперхнулся и, не найдя нужных слов, лишь слегка развел руками.
– Нет-нет, не отказывайтесь! – неожиданно живо посмотрел на него Президент. – Подумайте! Для начала предлагаю вам занять пост заместителя спикера Верхней палаты. Можете пока не отвечать…
Некрасов откинулся на спинку кресла, и Президент упреждающе поднял правую руку:
– Не спешите. Передавайте дела вашему преемнику, отдохните дней десять, нет, даже лучше побольше. Затем возвращайтесь в Москву, и продолжим наш разговор. Мне очень нужны честные профессионалы.
Он снова посмотрел в переносицу Некрасова, но взгляд уже был другим: тоскливым, усталым и страдающим. И чтобы скрыть эту мгновенную слабинку, он встал и протянул руку:
– До встречи через две недели. Здесь же. Вам позвонят.
Аудиенция бывшего губернатора закончилась, и новоиспеченный вице-спикер Сената в растерянности вышел из кабинета.
«Титанический человек, – потрясенно думал он, – и умеет же все повернуть в свою пользу. Вот уж действительно в этой конторе «бывших» не бывает!»
Уже в 11.00 информационное агентство «Интерновость» выдало на свои ленты сразу две политические новости, ставшие неожиданностью и в определенном смысле сенсацией. В российском истеблишменте одновременно появились целых две вакансии.
По дороге
В 12.00 Марк Минаевич Фрид был на Старой площади. От приемной на Старой площади, где Чиркова не оказалось, он пешком пошел к Спасским воротам по Ильинке. Проходя Биржевую площадь, он заметил знакомую вывеску: «Коллегия адвокатов Артема Павлова». У подъезда стоял синий «Ягуар» адвоката, за рулем которого сидел незнакомый парень.
«Надо же… в двух шагах и от Кремля…» – оценил стратегическое положение офиса Фрид.
В этот момент из подъезда и вышел, разговаривая сразу по двум телефонам, сам адвокат. Попеременно общаясь с двумя трубками и придерживая под мышкой портфель, он еще на ходу листал подборку бумаг.
Фрид приветливо улыбнулся и подошел.
– Все… договорились! – Адвокат убрал один телефон и тут же завершил и второй разговор: – Александр Сергеевич, вы слышали окончательную формулировку. Всего доброго!
– Привет, Артемий Андреевич, – протянул руку Фрид.
– Здравствуйте, Марк Минаевич, – принял рукопожатие адвокат. – Какими судьбами?
– Да вот, мимо проходил… – развел руками олигарх.
Адвокат окинул быстрым взглядом телохранителей Фрида – двое мощных парней в черных костюмах сзади, двое спереди.
– Понимаю. Давайте угадаю, куда и откуда гуляете?
– Вижу, что уже угадали, – остановил адвоката Марк Минаевич. – Лучше скажите, что там свежего в Тригорске?
– Все в порядке, – кивнул Павлов, – поручение клиента исполнено, Спирский кормит клопов на Петровке, а я – его назначенный адвокат.
Знающий, что победа для Артема куда важнее гонорара, Фрид удовлетворенно рассмеялся:
– Уверен, вы приложите все усилия для его освобождения.
– Такая профессия, – развел руками адвокат, – врач ведь обязан лечить всех, даже любовника своей жены. Лишь бы больной не сопротивлялся.
Фрид удивленно поднял брови:
– А что… Спирский еще не все понял?
– Он ведь впервые проиграл, – пояснил Павлов.
– Вот как… – задумчиво протянул Фрид. – Ну что ж, если понадобится разъяснить, я готов. Тем более, что вы знаете: у меня есть свои интересы в этой игре. А сейчас извините, мне нужно идти.
Олигарх посмотрел на часы. До встречи с Президентом оставалось 25 минут.
– Да-да…
Охранники мгновенно сомкнулись и черным квадратом, похожим на исполненное неким «новым Малевичем» сюрреалистическое полотно, двинулись к Кремлю.
Инвестор
После разговора с Павловым настроение у Марка Минаевича Фрида приподнялось. Он любил приносить пользу, он любил быть востребованным, он вообще любил жизнь. Собственно, лишь для того, чтобы развязать себе руки, Фрид и пошел на то, чтобы уже сегодня выложить два миллиарда для поддержки государственного пиар-проекта… хотя он вовсе не считал его приоритетным.
Времени на встречу с главой Администрации не оставалось, а Слава Чирков так и не успел дать все необходимые инструкции своему старому приятелю, и Фрид прошел сразу же в главный корпус. В приемной его попросили подождать и через пять минут пригласили в кабинет, почти не отличающийся от таких же в Бочаровом ручье и в Ново-Огареве, – только занавески на окнах да письменные приборы другие.
Марк присел у стола и тут же встал: в кабинет решительно вошел его хозяин. Они поздоровались, сели, и Фрид сразу же сделал предложение, которого от него ждали:
– Господин Президент, я считаю необходимым приобрести солидный пакет акций «Нефтеросса» и прошу вашего совета.
– Разве я могу советовать в вопросах бизнеса, да еще вам, Марк Минаевич, – бесстрастно ответил Президент. – Вы сами прекрасно все знаете. И, судя по вашим словам, уже сделали правильную ставку. Надеюсь, вы заработаете значительно больше, чем вкладываете.
Президент изучающее посмотрел на собеседника.
– Кстати, сколько вы намерены потратить, если не секрет?
Фрид так же, не моргая и демонстрируя открытость и уверенность, посмотрел в глаза Президента.
– За последнее время акции, не успев попасть в свободную продажу, сильно выросли в цене, и поэтому я намерен купить их на два миллиарда.
Президент одобряюще кивнул – два раза. Это хорошо, что он не отводит глаза и что говорит четко, не пресмыкаясь и в то же время не наглея. Он немного помолчал, затем достал из папки на столе лист бумаги и положил перед Марком.
– Сегодня утром я принял отставку тригорского губернатора Некрасова. Он заслуженный человек, бывший спортсмен. Здоровье расшалилось, и семейные проблемы нужно решать, вот и попросил отпустить его с госслужбы. Я согласился с ним.
Марк, затаив дыхание, ждал. Президент сцепил руки и, посмотрев исподлобья на Фрида, предложил:
– Марк Минаевич, в связи с образовавшейся вакансией предлагаю вам стать руководителем Тригорского региона. Считайте, что это – официальное предложение.
– Я не могу отказаться, господин Президент, – почти без паузы принял предложение Фрид. – Это серьезное дело и серьезная должность. Я готов работать честно и эффективно. Вам не будет за меня стыдно.
Фрид ответил бы согласием в любом случае. Он, как никто другой, знал, что от предложений такого уровня власти не отказываются. Но Тригорск устраивал его и по многим иным причинам.
– Если вы готовы, то сегодня же получите указ и принимайте дела. Надеюсь, у вас это получится лучше, чем у Некрасова. Разберитесь с хозяйством, обратите внимание на фермеров, дороги и транспорт. Да, и еще… Вам предстоит завершить эту некрасивую историю с НИИ «Микроточмаш». Я дам вам помощника.
Президент положил руки на стол ладонями вниз. Это означало – разговор закончен.
Фрид кивнул и встал:
– Понял. Сегодня же вылетаю.
Адвокат Ланселот
Дверь загромыхала и открылась, а на пороге возник тот же слоноподобный прапорщик:
– Спирский! На выход! Адвокат пришел.
«Ну, наконец-то!»
Петр Петрович подскочил на койке и, пригладив всклокоченные волосы, бросился к выходу, но прапорщик остановил его:
– Стоять! Не шибко беги-то. Руки за спину, марш вперед и не оборачиваться!
Спирский подчинился, и прапорщик подтолкнул его в спину и захлопнул дверь камеры.
Петя двинулся по коридору – так быстро, что конвойному пришлось пару раз одернуть его. А когда они пришли в следственную часть, которая также, за неимением другого места и возможностей, использовалась как переговорная для встреч с адвокатами, прапорщик остановился и вручил Пете квиток какого-то «требования»:
– Иди в восьмой кабинет, там тебя ждут.
Петя практически подбежал к обитой дерматином и изрядно обшарпанной двери с маленькой деревянной биркой «№ 8». На мгновение остановился, перевел дыхание и, попытавшись напустить на себя равнодушно-надменный вид, какой должен иметь сын Председателя Верховного суда, вразвалку вошел в кабинет.
– Вы?!
Павлов кивнул, и до Пети постепенно стало доходить, что, скорее всего, его адвокатом будет человек, разрушивший весь его бизнес; человек, на смерть которого Спирский так рассчитывал, и, что немаловажно, человек, которого отец ненавидел больше, чем своего зама по гражданским делам Чернова.
Об этой ненависти ходили настоящие легенды, и в судейской среде появилась даже новая идиома: «Ну что вы как Краснов с Черновым», а шахматы или нарды, которые дарили Леониду Михайловичу или его заму Михаилу Леонидовичу, подбирались исключительно двух цветов – догадываетесь, каких?
«Но почему Павлов пришел как адвокат по назначению, то есть бесплатно?»
– Просто мне обещали привести одну известную адвокатессу, – по возможности веско сказал Петр Петрович. – Ее зовут Любомирская.
– Любарская, наверное? – поправил его адвокат. – Ну, так она по тюрьмам не ходит, тем более по бесплатным делам. Ее скорее можно встретить в Конституционном суде, чем на Петровке в КПЗ.
– Не знаю, не знаю, из уважения к моему отцу могла бы и прийти. А вас я и не звал, и не ждал.
Адвокат понимающе кивнул:
– Я объясню. Что касается вашего, как вы выразились, «отца», то спешу вас огорчить, Петр Петрович…
Павлов протянул ему сложенную газету «Эх, Жизнь!». Спирский жадно схватил ее. На первой странице была опубликована фотография Краснова в парадном мундире Председателя Верховного суда. Он надевал его всего несколько раз за все десять лет, что занимал этот пост, но вездесущие журналюги раскопали и это фото.
Петя раскрыл газету, и его рот невольно открылся. Уже на следующей странице он увидел свою фотографию на полполосы. Заголовок перечеркивал фотографию наискосок. «ОБЕЗВРЕЖЕН». Сверху шли выносы со следующими фразами: «Председатель Верховного суда отрекся от сына», «Конец СПИРатСКОГО рейдерства» и «Отец за сына не в ответе».