Время от времени в «кухонный кабинет» привлекались и другие бизнесмены, юристы, экономисты, но на долгое время они не задерживались, уступая место новым советникам.
В то же время Рейган по-настоящему никогда не был близок ни с одним из членов «кухонного кабинета», хотя нередко называл их своими друзьями. Выработанная с юношеских лет привычка демонстрировать непринужденность в отношениях, внимание к людям не означала подлинной близости, тем более искренней дружбы. Рейган запросто мог отстранить советника от дел, даже не объяснив ему причин.
Еще во время предвыборной кампании были в основном подобраны наиболее ответственные представители официальной администрации.
Ушедшего в отставку Ф. Батталью сменил Уильям Кларк (1931–2013), владелец крупного ранчо в Калифорнии. Работа на ранчо не позволила Кларку завершить образование на юридическом факультете Стэнфордского университета. Однако в порядке исключения он был допущен к экзамену на право заниматься юридической практикой и проявил такие высокие знания, что был допущен в коллегию юристов без диплома о высшем образовании.
Рейгана и Кларка в какой-то мере сближала любовь к конным прогулкам, во время которых они обычно обсуждали проблемы штата. Губернатор особенно ценил способность Кларка изложить самые сложные проблемы на одной-двух страницах, не вдаваясь в детали, которые не терпел Рейган. Лаконичность руководителя администрации отмечалась всеми, кто имел доступ к губернатору[204].
Определенной противоположностью ему был его заместитель (его должность называлась директор администрации) Майкл Дивер — человек несколько суетливый, словоохотливый, но в то же время исключительно точный. Его главной заботой было определение распорядка дня губернатора и его соблюдение. Это не всегда легко было осуществить, так как Рональд подчас, забыв о повседневных делах, увлекался беседой, стремясь произвести впечатление на человека, с которым общался.
Хотя в обязанности губернатора отнюдь не входили международные дела, Рейган, уже в это время задумывавшийся о взлете на самую вершину, стремился создать о себе яркое впечатление в международных кругах.
Он был первым и единственным американским губернатором, который принял советского журналиста, корреспондента центральной газеты КПСС «Правда» Юрия Жукова. Юрий Александрович Жуков, журналист-международник, был ведущим обозревателем «Правды». Вторая половина 1960-х годов была временем, когда советское руководство стремилось к разрядке международной напряженности, и Жуков, командированный в США, исходил прежде всего из этого факта.
В предисловии к тексту интервью Жуков писал: «Мне была дана аудиенция губернатором Калифорнии Рональдом Рейганом, человеком, в определенной степени известным своими по крайней мере крайне правыми взглядами. Рональд Рейган принял представителя “Правды” вполне благосклонно — чувствовалось, что ему приятно показать советскому коммунисту, как велик и богат его штат»[205]. Интервью было бы интересно советским читателям именно характеристикой одного из наиболее значимых штатов, жизнь которого Рейган очерчивал в основном в общих словах, но с высоким подъемом. Видимо, по этой причине в советской печати опубликовано оно не было. Его явно сочли восхвалением американского империализма — тенденцией, которой сам журналист отнюдь не страдал. Так этот любопытный на то время документ остался только в американском архиве (по всей видимости, он сохранен и в архивном фонде «Правды»), Любопытно, что менее чем через десять лет, когда разрядка стала сменяться новым обострением международной напряженности, тот же Жуков опубликовал в «Правде» статью, клеймившую Рейгана как «политического динозавра»[206].
Усмирение студенческого движения
Советская пресса еще до появления статьи Жукова развернула энергичную атаку на Рейгана в связи с тем, что он в качестве калифорнийского губернатора поставил одной из своих основных задач наведение порядка в университетах штата, где уже в первой половине 1960-х годов развернулось протестное студенческое движение, поддерживаемое значительной частью профессуры. Исходным моментом были продолжавшаяся война во Вьетнаме, расширявшееся участие в ней вооруженных сил США и, соответственно, все более увеличивавшееся число цинковых гробов, которые американские самолеты доставляли на родину. Постепенно движение протеста охватывало и внутренние проблемы, в частности свободу студенческого самовыражения.
Центром движения стал Калифорнийский университет, имевший крупные подразделения в ряде городов штата. Наибольшую активность проявляли студенты в Беркли. Как мы уже знаем, одной из главных тем Рейгана во время предвыборной кампании были студенческие протесты, с которыми он считал необходимым покончить как можно скорее. Однако легче было об этом говорить, чем предпринять что-либо существенное.
Университеты обладали автономией, было запрещено вводить в университетские кампусы вооруженные отряды полиции, частей Национальной гвардии (это было полувоенное формирование, предназначенное для подавления внутренних беспорядков, которое состояло из гражданских лиц, периодически призываемых на учебные сборы) и тем более регулярные армейские части.
Кандидату на выборную должность, а затем губернатору приходилось ограничиваться пышными ругательными заявлениями, которые не воспринимались всерьез. Один из сотрудников калифорнийского департамента образования в то время, когда новый губернатор приступил к исполнению своих обязанностей, вспоминал, что Рейган «считал, что университеты безответственны, так как не осмеливаются наказать непослушных студентов. Он говорил: “Прогоните их прочь. Выбросьте их. Они испорчены и не заслуживают того образования, которое получают. Они не имеют права пользоваться преимуществами нашей системы образования”»[207].
Это, однако, были лишь фразы, они не соответствовали реальным действиям губернатора, который был не в силах нарушить сложившуюся систему университетских вольностей, и никак не способствовали его авторитету.
Но надо признать, что Рейган почти сразу после вступления в должность научился различать два потока в студенческих выступлениях: собственно политический (его вскоре стали называть движением «новых левых»), который сочувственно изучал и оправдывал профессор Калифорнийского университета в Сан-Диего Герберт Маркузе[208], и внешне аполитичный (он получил название «хиппи»). Если первое течение Рейган считал необходимым решительно искоренять, то по отношению ко второму проявлял известную высокомерную снисходительность, в основном ограничиваясь презрительными насмешками. Как-то он заявил, используя образы модного фильма о Тарзане, что хиппи «одеваются, как Тарзан, носят прически, как Джейн, и пахнут, как Чита»[209].
Однако наряду со словесными нападками не только на студентов, но также на либеральных профессоров, особенно отделений социологии и философии, которые считались рассадниками беспорядков, у губернатора были и более весомые средства воздействия: кадровые перестановки и финансирование.
С 1964 года в Беркли активно действовало Движение за свободу слова, которое распространилось и в других университетах. Федеральное бюро расследований, проведя соответствующую работу, высказало убеждение, что это движение является филиалом Коммунистической партии и даже советской агентурой. В этом утверждении была изрядная доля преувеличения, хотя крохотная компартия Соединенных Штатов действительно пыталась включить в движение своих агентов. Директор ФБР Эдгар Гувер призывал президента университета в Беркли, видного экономиста Кларка Керра, изгнать из него не только мятежных студентов, но и левых профессоров. Керр упорствовал, требуя сохранения автономии университета. Тогда в 1966 году Гувер передал соответствующую информацию кандидатам в губернаторы, в частности Рейгану, который отнесся к ней предельно серьезно.
В конце января 1967 года, то есть через три недели после вступления на губернаторский пост, Рейган настоял на том, чтобы университетский совет выразил Керру недоверие, и тот был вынужден подать в отставку. Как показало проведенное через много лет (после рассекречивания архивов ФБР) расследование Сета Розенфельда, агентура ФБР и губернатор действовали совместно, буквально «выкручивая руки» членам совета, которые неохотно поддавались давлению (некоторые из них давно недолюбливали Керра за его левые убеждения и диктаторские манеры)[210].
Фактическое увольнение президента вызвало в университете бурю. Эрл Чейт, являвшийся вице-президентом университета в Беркли в 1965–1969 годах, рассказывал: «Увольнение Кларка Керра (обратим внимание, что отставка президента даже руководством университета воспринималась именно таким образом. — Г. Ч., Л. Д.) действительно привлекло внимание всех на кампусе и в большой степени объединило студентов и преподавателей. Это было очень эмоциональное время. Мысль о том, что губернатор может заставить уйти президента в условиях университетской конституционной независимости, вызывала чувство глубокого беспокойства»[211].
Вслед за этим Рейган внес предложение, чтобы легислатура штата сократила финансирование Калифорнийского университета на десять процентов. Одновременно губернатор предложил, чтобы университет продал редчайшую коллекцию инкунабул, которые хранились в его Бэкрофтской библиотеке, для возмещения своих расходов. Это предложение было воспринято как издевательство и над университетом, и над высшим образованием, и над наукой, и над американской историей. Легислатура отвергла предложение Рейгана о сокращении финансирования. Было проведено лишь постановление о незначительном, чисто символическом сокращении расходов штата на высшее образование.