[354]. За эти дни его рейтинг резко подскочил: в конце марта его поддерживали 48 процентов опрошенных, теперь — 73 процента[355]. Это была рекордная цифра с начала проведения подобных опросов. Президента встретили бурными аплодисментами. Впервые за много лет главу администрации от правящей партии стоя приветствовали аплодисментами и депутаты-оппозиционеры. Так происшедшее способствовало дальнейшему укреплению исполнительной власти.
Свою речь президент начал с шутки, встреченной громким смехом всего зала заседаний палаты представителей: «Вы что, хотите вызвать меня на бис?» «У меня нет слов, чтобы выразить благодарность за эти приветствия», — продолжал оратор и далее говорил в столь же шутливом тоне, даже с оттенком черного юмора: «Ради такого приема можно было подставить себя под пулю».
Речь, как и первое выступление в Конгрессе, была посвящена проблемам экономики, вернее — уточненной программе экономического оздоровления страны.
Рейган сначала выразил благодарность за сочувствие и поддержку после событий 30 марта от своего имени, от имени своей жены, а также от имени других пострадавших, а затем опроверг высказываемое в последнее время мнение, что покушение было связано с тем, что американское общество «страдает затяжной болезнью», обладает некими порочными чертами, корни которых кроются в основе самой системы. Он, как всегда, не анализировал проблему по существу и по-прежнему прибегал к ярким историям, то ли действительно имевшим место, то ли выдуманным им самим или его помощниками.
На этот раз он рассказал о письме от одного школьника, который, узнав о его предстоявшем выступлении, написал: «Я надеюсь, что вы чувствуете себя достаточно хорошо, но, может быть, вам придется выступать в пижаме?» — а в конце письма добавил: «Если вам надо будет выступать в пижаме, я предупреждаю вас, чтобы вы этого не делали». Вновь раздавшийся смех свидетельствовал, что депутаты обеих партий слушали президента с неослабевающим вниманием. Рейгану исключительно важна была проявленная на заседании межпартийная солидарность — явление весьма редкое в американской практике.
По существу речь была посвящена двум главным вопросам — установлению строгого контроля за государственными расходами и инфляцией, а также сокращению налогов.
Объективная картина, которую обрисовал оратор, по-прежнему не была радостной. «Я хотел бы, — говорил Рейган, — чтобы наша экономика выздоравливала так же быстро, как это произошло со мной». Однако и инфляция, и высокие государственные расходы сохранялись. За первые три месяца нового президентства никаких изменений в экономике не произошло. За последние полгода стоимость жилья возросла на 15 процентов и в такой же степени сократилась покупка новых домов, за тот же период обанкротились свыше шести тысяч бизнесов, средняя почасовая заработная плата составляла меньше шести долларов, а безработными к весне 1981 года оставались около восьми миллионов человек.
Рейган полностью поддержал проект закона, внесенный на рассмотрение обеих палат на межпартийной основе членами палаты представителей Филом Грэмом из Техаса и Делом Латтой из Огайо. Закон предусматривал сокращение налогов при некоторой несбалансированности государственного бюджета, то есть при увеличении размеров внутренних займов и росте государственного долга. Этому предложению противостоял проект, внесенный членами бюджетного комитета палаты представителей, который предполагал в принципе сохранить прежний уровень налогов, но зато незначительно сократить государственный долг.
Значительная часть выступления была посвящена последнему достижению американской космонавтики — приземлению Роберта Криспена и Джона Янга на космическом челноке «Колумбия», о чем уже шла речь. Рейган говорил по этому поводу: «Последняя экспедиция с участием людей была почти шесть лет тому назад, и я вспоминаю, как мы ожидали этого нового дня через годы, как все мы возлагали надежды на техническую точность наших людей и наших машин. Каждое потрясающее достижение становилось общим местом, пока перед нами не вставали новые вызовы. При помощи космического челнока мы вновь проверили уровень нашего всестороннего развития, совершив прыжок из прошлого в обещания и неопределенности будущего… Космический челнок не только доказал наши технические возможности. Он еще более поднял уровень наших ожиданий. Он заставил нас вновь мечтать».
Процитировав поэта Карла Сэндберга о том, что американская республика — это именно народная мечта, Рейган завершил свою речь на деловой ноте: «Нам необходимо действовать. Время для действий пришло».
Спикер палаты представителей, демократ из Бостона Томас (Тип) О’Нейл, являвшийся парламентарием еще с 1952 года и переживший правление шести президентов, фактически признал новую американскую политическую реальность, вынуждавшую представителей Демократической партии стремиться к согласию с новым президентом. Он говорил: «Президент стал героем. Мы просто не можем спорить с человеком, который столь популярен, как он»[356].
Правда, весьма скоро О’Нейл вновь возглавил довольно острую оппозицию Рейгану, имея в виду, что в сенате большинство принадлежало республиканцам, то есть сторонникам президента. Отношения между Рейганом и демократическим большинством палаты представителей, его лидером О’Нейлом оставались неоднозначными на протяжении почти всех семи лет, когда Рейган и О’Нейл вынуждены были одновременно и конфликтовать, и сотрудничать (О’Нейл ушел в отставку в 1987 году).
С одной стороны, известен целый ряд весьма нелестных высказываний О’Нейла о Рейгане. В отличие (но не вопреки) от того, что было им сказано после ранения президента, спикер как-то заявил, что Рейган — «самый невежественный человек, который когда-либо занимал Белый дом». В другой раз спикер обозвал Рейгана «улыбающимся Гербертом Гувером» (напомним, что Г. Гувер был президентом США, когда в 1929 году началась Великая депрессия — самый страшный в истории США экономический кризис). Повторяли также его слова, что нынешний президент — «глава клики, приветствующей эгоистов», что все его президентство — «это одна огромная вечеринка для богачей»[357].
Как это ни странно, Рейган почти никогда не отвечал спикеру аналогичными выпадами. Более того, между ними вроде бы сохранялись добрые личные отношения, что, между прочим, лишний раз свидетельствует, насколько беспринципным и довольно грязным делом является любая политическая деятельность. Рейган в своих мемуарах отмечал, что с О’Нейлом они были добрыми друзьями «после шести часов вечера». В свою очередь, на вопрос Рейгана по поводу выпадов спикера против него О’Нейл в том же циничном духе отвечал, что это было «до шести часов вечера, и все это было политикой»[358]. Рональд однажды пошутил, что получил поздравительную открытку без подписи, но понял, что она от спикера, потому что на ней было изображено «кровоточащее сердце» — на такое способен, мол, был только спикер[359].
Глава 9РЕЙГАНОМИКА
Новые подходы
Мы уже упоминали, что во время избирательной кампании и после вступления в должность президента Рейган особое внимание уделял проблемам выхода из того застойного состояния американской экономики, которое он в своих оценках подчас излишне драматически заострял, но которое в 1970-е годы действительно было не из лучших. Отмечалось нами и то выражение, которое поначалу казалось случайным, но постепенно вошло в обиход для обозначения комплекса мер, принятых администрацией Рейгана, чтобы сложившуюся ситуацию исправить и сохранить ведущее положение США в мировой хозяйственной системе. Речь идет о «рейганомике», причем в этом вначале искусственном слове, которое брали в кавычки, последние вскоре отпали, и слово превратилось в экономическое понятие.
О том, что собой представляла рейганомика, какова была ее теоретическая база, как она проводилась в жизнь, что собой представляли те деятели, которые по поручению президента стремились провести в жизнь его хозяйственную политику, каковы были противоречия и пороки этой политики и, наконец, каковы были ее результаты, следует рассказать подробнее. При этом мы попытаемся изложить теоретические аспекты как можно проще и приводить лишь минимум цифр, хотя совсем без них обойтись невозможно.
Рейган слабо разбирался в сложных теоретико-экономических построениях, считал их абстракциями, подчас не основанными на обычном здравом смысле. Однако он понимал, что проводить экономические мероприятия следует с учетом авторитетных экспертных оценок, а это означало необходимость считаться с теорией, со всеми сложностями и ловушками, которые на каждом шагу подстерегали любую попытку простого решения.
Основой рейганомики являлась теория предложения. Согласно ей, экономический рост может быть существенно стимулирован путем снижения всевозможных барьеров для производства любых видов продукции и предложения их в качестве товаров и услуг. Иначе говоря, при сохранении определенного государственного регулирования и налогов как на производителей, так и на тех, кто реализует товары (без того и другого не могут существовать никакое общество и никакое государство), регулирование и прежде всего налоги необходимо сводить к разумному минимуму. Только в этом случае потребитель получит максимум товаров и услуг по меньшей цене, производство и потребление будут расти, будет повышаться занятость и стимулироваться всеобщее благосостояние.
Сторонники теории предложения утверждали, что снижение налоговых ставок в действительности приведет не к снижению сборов налогов, а к их увеличению в результате расширения производства[360]