Фюрер не ошибся в оценке уровня боеспособности Красной Армии. Неудачная для советской стороны финская война только подтвердила это. Глава Рейха в конце 1939 года самым ранним сроком возможного советского нападения на Германию считал 1941 год. Но Гитлер недоучел, что Сталин мог оценивать боеспособность своих войск совсем иначе. В действительности уже в конце февраля 1940 года, когда еще продолжалась советско-финская война и существовала реальная опасность прибытия на помощь финнам англофранцузского экспедиционного корпуса, Сталин одобрил директивы Красной Армии и флоту, в которых главным вероятным противником были названы Германия и ее союзники. Также еще до заключения мира с Финляндией, 5 марта 1940 года, Политбюро приняло решение о расстреле 14,7 тысячи пленных польских офицеров и около 11 тысяч польских гражданских пленных из числа представителей имущих классов и интеллигенции. Все они были расстреляны на протяжении апреля и первой половины мая. Эта, казалось бы, абсурдная акция получает свое объяснение только в свете предположения, что Сталин уже летом 1940 года собирался напасть на Германию. Он рассчитывал, что Гитлер увязнет в затяжной борьбе на Западе и Красная Армия сможет внезапно ударить немцам в спину, пользуясь тем, что на советско-польской границе осталось всего 12 слабых второочередных пехотных дивизий. Сразу же после заключения мира с Финляндией 13 марта 1940 года основная часть дивизий и вся авиация с финского фронта стали перебрасываться на Запад. Здесь советские войска к июлю 1940 года имели против Германии и Румынии 84 стрелковых и 13 кавалерийских дивизий, подкрепленных 17 танковыми бригадами, в каждой из которых было по 200 и более танков. Сталин надеялся, что с 12 немецкими дивизиями такая армада, пусть даже не слишком здорово показавшая себя в финской кампании, как-нибудь справится. И не случайно срок демобилизации тех, кто был призван на финскую войну, отложили до 1 июля 1940 года. Вероятно, советское нападение планировалось на конец июня или начало июля. В ночь с 6 на 7 мая 1940 года Сталин говорил в своем близком кругу: «Воевать с Америкой мы не будем… Воевать мы будем с Германией! Англия и Америка будут нашими союзниками!» Однако слишком быстрый крах французского сопротивления заставил советского вождя отложить нападение на Германию на 1941 год, когда будут сформированы новые механизированные корпуса и резко возрастет боевая мощь советской авиации, которая должна будет получить новые машины. Пока же войска, предназначавшиеся для вторжения в Германию, во второй половине июня и в начале июля оккупировали Литву, Латвию, Эстонию, Бессарабию и Буковину. С новых плацдармов Красная Армия могла угрожать Восточной Пруссии, южному побережью потерпевшей поражение, но не сломленной Финляндии и румынским нефтяным промыслам.
Гитлер ничего об этих планах Сталина не знал. Но фюрер понимал, что рано или поздно Советский Союз ударит по Германии, чтобы обеспечить себе гегемонию в Восточной Европе, а если повезет – то и на западе континента. Точно так же Сталин нисколько не сомневался, что Гитлер когда-нибудь обратится против СССР, чтобы захватить обширные территории Восточно-Европейской равнины в качестве обещанного «жизненного пространства» для германского народа. Оба диктатора не ошибались относительно намерений друг друга, но ошибались относительно сроков осуществления этих намерений. Если в 1939 году Гитлер допускал, что Сталин может напасть в 41-м, то в 1940 году, после победы над Францией и неудачного выступления Красной Армии в Финляндии, фюрер не предполагал советского нападения на Германию в будущем году.
Гудериан свидетельствовал: «Гитлер не верил ни донесениям о военной мощи огромного государства, предоставляемым военными инстанциями, особенно нашим образцовым военным атташе в Москве генералом Кестрингом, ни сообщениям о мощи промышленности и прочности государственной системы России». В июне 1940 года еще до капитуляции Франции Гитлер сообщил начальнику штаба оперативного руководства вермахта генералу Йодлю и начальнику Генштаба сухопутных сил генералу Гальдеру о намерении ликвидировать «большевистскую опасность, как только это позволит стратегическое положение Германии». Уже 3 июля Гальдер поручил своим сотрудникам начать прорабатывать решение «восточной проблемы» путем «нанесения удара по России, чтобы принудить ее признать господствующую роль Германии в Европе».
Хайнц Вильгельм Гудериан (1888–1954) – генерал-полковник германской армии (1940), генерал-инспектор бронетанковых войск (1943), начальник Генерального штаба сухопутных войск (1945), военный теоретик. Один из пионеров моторизованных способов ведения войны, родоначальник танкостроения в Германии и танкового рода войск в мире
Перед нападением на Россию, чтобы избежать войны на два фронта, Гитлер решил покончить с Англией. 16 июля 1940 года он издал директиву о подготовке операции по высадке на Британские острова. В качестве предпосылки для осуществления десанта фюрер требовал: «Английская авиация должна быть настолько морально и фактически подавлена, чтобы она больше не могла противодействовать переправе германских войск в качестве заслуживающей упоминания силы… Желательно незадолго до переправы сковать британские военно-морские силы как в Северном, так и в Средиземном морях, где будут действовать итальянцы. Уже сейчас надо попытаться нанести урон британскому флоту с помощью авиации и торпедных атак». Чтобы завоевать господство в воздухе, люфтваффе с 10 июля 1940 года начало массированное наступление на Англию, но не преуспело в этом. Против 900 истребителей и 1280 бомбардировщиков, находившихся в боевой готовности (всего люфтваффе на Западе располагало 3000 самолетов), британские королевские ВВС смогли выставить лишь 700 истребителей и 500 бомбардировщиков. Однако у англичан было одно решающее преимущество. Ил самолеты действовали с аэродромов в Южной Англии и могли быстро возвращаться на базы для пополнения запасов горючего и боеприпасов, совершая таким образом по несколько вылетов в день. Германские же самолеты действовали на пределе своего радиуса и не могли делать ежедневно более одного вылета. Кроме того, подбитые британские самолеты имели гораздо больше шансов дотянуть до своих баз, чем германские, многие из которых падали на обратном пути в воды Ла-Манша. Так же и британские летчики, спасшиеся со сбитых машин на парашюте, как правило, возвращались в строй, тогда как их немецкие коллеги отправлялись до конца войны в лагеря военнопленных. Британские «спитфайеры» были не хуже немецких «Ме-109», а большие потери опытных летчиков люфтваффе быстро уравняли позиции сторон и в части боевой подготовки пилотов. Всего к исходу октября 1940 года, когда воздушная «Битва за Британию» закончилась, немцы безвозвратно потеряли 1733 машины, а англичане – только 915. В условиях, когда господство в воздухе завоевать не удалось, а британский надводный флот оставался неизмеримо сильнее германского, высадка на Британские острова была, в принципе, невозможна. 3 сентября 1940 года Гитлер определил 21 сентября днем проведения десанта – операции «Морской лев». Он рассчитывал, что к тому времени британские истребители будут нейтрализованы. Однако 15-го числа для люфтваффе настал черный день, когда безвозвратные ежедневные потери достигли максимума – 60 самолетов. В результате германское вторжение в Англию пришлось 17 сентября отложить на неопределенный срок. Этому решению Гитлера способствовали и большие потери, которые английская авиация нанесла германским судам, сосредоточенным в портах Ла-Манша. К тому времени были потоплены или повреждены 21 транспорт из 170 и 214 десантных барж из 1918. Уже 18 сентября фюрер отдал приказ о рассредоточении транспортов, чтобы не подставлять их под неприятельские бомбы. Основные усилия в борьбе против Британской империи немцы теперь перенесли в бассейн Средиземного моря.
Германское руководство поняло, что борьба с Англией будет носить затяжной характер. Сразу после капитуляции Франции, задолго до того, как люфтваффе проиграло «Битву за Британию», Геббельс проинструктировал имперскую палату прессы довести до членов партии, что война с Англией будет иметь длительный и упорный характер. А 9 января 1941 года Гитлер предупредил руководителей вермахта: «Высадка в Англии возможна только тогда, когда будет завоевано полное господство в воздухе и в самой Англии наступит определенный паралич. Иначе это – преступление».
Германия также надеялась вынудить Англию к миру с помощью подводной войны и действий надводных кораблей-рейдеров против британского торгового судоходства. Однако от тактики надводного рейдерства пришлось отказаться после того, как британскому флоту, хотя и с большим трудом и ценой потери линейного крейсера «Худ», удалось выследить и потопить крупнейший немецкий линкор «Бисмарк» 27 мая 1941 года. Его гибель как раз совпала по времени с захватом германскими десантниками Крита. Турецкий министр иностранных дел так прокомментировал эти события: «У англичан еще много островов, разбросанных по всему миру, а второго «Бисмарка» у немцев не будет». Для строительства крупного надводного флота, в том числе совершенно необходимых для успешного ведения войны на море авианосцев, у Германии не было ни времени, ни средств, поскольку основные мощности промышленности использовались для нужд сухопутных сил и авиации. Единственный немецкий авианосец «Граф Цеппелин» так и остался недостроенным. В подводной же войне в первые годы Германии удалось достичь впечатляющих успехов. Число подводных лодок, постоянно участвующих в боевых походах, было увеличено с 10–15 осенью 1940 года до 35–40 летом 1941 года и оставалось на этом уровне почти всю войну. Кульминации подводная война достигла в марте 1943 года, когда в Атлантике германские подлодки потопили неприятельские суда общим тоннажем около 0,5 миллиона брутто-регистровых тонн, а на других морях – еще около 200 тысяч брт. Однако в дальнейшем широкое использование авиации и радаров помогло союзникам справиться с подводной угрозой. Американская судостроительная промышленность увеличила свои мощности и смогла компенсировать потери торгового судоходства. Количество уничтоженных подлодок стало стремительно увеличиваться. Так, в июне 1943 года немцы потеряли 21 подводную лодку, а в июле – уже 33. Тоннаж же потопленных судов уменьшился и в 1944 году редко когда превышал 100 брт в месяц. Всего за годы войны немецкие подводные лодки потопили 3000 союзных судов водоизмещением около 14,5 миллиона брт, а также 178 военных кораблей и 11 вспомогательных крейсеров. Погибло около 70 тысяч военных моряков и около 30 тысяч моряков торгового флота союзников. За это же время в Англии было построено новых торговых судов общим водоизмещением в 4,5 миллиона брт, а в США – около 35 миллионов брт, что в сумме почти втрое превышало потопленный тоннаж. Из 1153 подводных лодок, поступивших на вооружение германского флота, 659 лодок было потоплено в море, 63 стали жертвами бомбардировок в гаванях, а еще 58 погибли в результате аварий. Из уцелевших к концу войны лодок 219 были затоплены экипажами после капитуляции, а 154 переданы союзникам. Из примерно 40 тысяч немецких подводников около 24 тысяч погибли, а 5 тысяч попали в плен.