— Так ведь… Это… — Двурвы выглядели разом смущенными и удивленными. — Нет больше Цитадели. Точнее, может, и есть, но только орки ее взяли… Лет пять уж.
— Что сделали?! Сколько лет?! — Я не узнал своего голоса.
— Лет пять… Аккурат где-то на солнцестояние, точно никто не знает. А ты что, не знал?!
— Нет… Я, похоже, на Грани был.
— Ну, так после возвращения!
— А вернулся я за два дня до того, как вас встретил.
— Ничего себе… Пять лет на Грани — и живой, и даже не псих. Вроде бы…
Я не обратил внимания на эту попытку пошутить. Обе мои половинки пребывали в шоке и полной прострации. Как же так?! Цитадель, неприступная в течение многих сотен лет. Орден, одно название которого наводило ужас на все силы Тьмы и Хаоса и вызывало искреннее уважение светлых рас. КАК?!
Я не помню следующие три дня. То есть — совсем. Как узнал позже, брел, как сомнамбула, не реагируя на внешние раздражители. В душе кипел и бурлил котел. Думаю, сущность Спутника была очень близка к распаду, а то, что составляло мою суть, сопротивлялось этому. Если бы я не справился с воцарившимся внутри хаосом, думаю, я бы пополнил собой коллекцию свихнувшихся при сходе с Грани Стражей. Как вариант — остатки сущности бывшего Стража, ставшего моим Спутником, могли вырваться на Грань, к своим. То, что при этом он бы утащил с собой большую часть меня, которая превратилась бы в одного из призраков Тумана, мое «альтер эго» совершенно не тревожило. Запомнилась только постоянно крутившаяся в памяти структура Ордена и его боевой состав на момент начала дежурства Спутника. Сто восемьдесят шесть Стражей. Девяносто два мага — боевых, целителей и универсалов, не считая артефакторов. Пятьсот сорок Рыцарей Ордена. Почти шесть с половиной тысяч тяжелой орденской пехоты, ценимой во всем Мире как несокрушимой в обороне и неостановимой в кажущейся неспешной атаке. Воистину неприступная Цитадель Туманов, под стенами которой, пока даже до самых тупых троллей не дошла вся бесперспективность попыток штурма, оставалось иной раз до ста двадцати тысяч вражеских трупов. Как?! Как могло случиться такое?!
Очнулся я от резанувшего все слои моей души чувства опасности. Близкой и столь острой, будто сама Смерть смотрела на меня из ветвей.
Глава 8
Мгновенно придя в себя, я тут же скользнул в боевой транс, стараясь ничем внешне не выдать своего изменившегося состояния. Взгляд мой метнулся к источнику опасности. Только то, что я твердо знал, откуда она исходит, позволило мне рассмотреть в ветвях дерева, растущего в сотне метров, узкое черное лицо с кроваво-красными линзами глаз. Уже не заботясь о маскировке, я рванул лук. Все слилось в одно стремительное движение: вырвать лук из саадака, перехватить его в положение для стрельбы, одновременно второй рукой вытащить одну из немногих оставшихся стрел из Стражьего сплава, оттянуть оперение к уху, выстрелить и тут же уйти в перекат. Мимо виска свистнуло что-то темное.
Двурвы, похоже, прозевали и то, что я очнулся, и все остальное, включая опасность для наших жизней. И теперь стояли, удивленно и опасливо глядя на мою застывшую в боевой стойке тушку. Как только я убедился, что чувство опасности, исходящее из леса, исчезло, появилась возможность уделить внимание моим соратникам. Странно, но от них явственно тянуло тревогой и в какой-то степени… опасностью?! Что за?!
Тут я вспомнил, что иногда случалось с застрявшими на Грани слишком надолго Стражами, вспомнил наш последний разговор, согласно которому я оказывался рекордсменом по сроку пребывания «там», и понял опасения двурвов.
— Ребята, спокойно. Со мной все в порядке, я очнулся. Была опасность, я стрелял, но, похоже, промахнулся. Враг ушел.
«Ребята», похоже, немного расслабились. Но не слишком.
— А что за враг-то такой?
— Похоже, темный эльф… — вздохнул я.
Двурвы тут же вновь насторожились.
— Какой еще эльф?! С какого это перепугу они «темные»?! Ну-ка, как, по-твоему, эльфы выглядят?!
— Да не свихнулся я! Вон там вон стрела торчит, которой меня чуть не уложили. Тот самый дарко, или трау, как темных эльфов еще называют, и стрелял. А я в него.
Гролин рассмотрел наконец торчащую из кочки стрелу и потянулся к ней.
— Стой!!! — заорал я. — Если у дроу стрела не отравлена, то это не настоящий дарко. Или он стрелял в то, что собирался съесть.
Берглинг покосился на меня, но достал лоскуток кожи и взял стрелу через нее. Драун подошел к нему, и оба стали с интересом рассматривать зазубренный наконечник черной стрелы и остатки немного опалесцирующего зеленоватого налета на нем. Я же, задействовав на полную чувство леса, отправился на поиски стрелы. И вскоре нашел ее, точнее — оперенное древко. Похоже, я зацепил-таки своего противника. Но странно, по тем источникам, что попадали мне в руки дома, темные эльфы — результат проклятия, павшего на вполне обычных до этого эльфов светлых. Может, сплав прореагировал именно на это самое проклятие? Или дарки переродились со временем в истинные порождения мрака? Или, что самое вероятное, земные источники имеют мало общего с реальностью? Гадать можно долго и безрезультатно. Самые дотошные поиски дали в результате дорожку из капелек крови, правда, достаточно тоненькую и короткую. Видимо, зацепить-то я противника зацепил, но несерьезно. Всего лишь царапина… Правда, стрелял я в голову, и если достаточное количество металла попало в кровь, то и царапина может оказаться летальной, причем в ближайшие часы или минуты.
Вздохнув, я вернулся к двурвам.
— Наконечник растворился, значит, враг там на самом деле был, и я его зацепил.
— Да что за враг-то?! — Похоже, Драуном движет уже не страх оказаться рядом с чудовищем — перерожденным Стражем, — а обычное и привычное любопытство.
Я вздохнул:
— Как называется мой Орден?
— Орден Стражей. Стражей Грани…
— Эх… Какой Грани? Помните ее название?
— Грани Сотворенных Миров, — это Гролин.
— Правильно. Миров, а не Мира. То есть их много. И обитатели в них разные. В том числе и эльфы. Они и выглядят по-разному, и ведут себя тоже. Вот местные эльфы — высокие, тонкокостные, голубовато-жемчужная кожа, немного светящаяся ночью. Большие лиловые или фиолетовые глаза без белков, синие или зеленые волосы, очень длинная и узкая кисть, пальцы с четырьмя суставами… Правильно?
— Да…
— Есть эльфы совсем другие. Снежно-белая кожа, золотые волосы, зеленые миндалевидные глаза, немного раскосые. Длинные заостренные уши. Есть миры, где эльфы сравнительно невелики ростом — примерно как двурвы. А бывают и на голову выше меня. Единственное общее — всегда изящны, всегда выступают на стороне Света. — Тут я старательно проигнорировал некоторые земные тексты, нечего берглингов смущать свыше меры.
— Хм… Всегда светлые, а ты говорил о темных…
— Это очень отдельная история. Давайте уходить отсюда, я вам по дороге все расскажу. Кстати, мы сейчас где?
— Ну, мы старались идти на юго-запад…
— И сколько времени я был грузом?
— Три дня…
— Угу… Значит, так и пойдем, на запад-юго-запад. Пока на тракт не выйдем.
Мы быстро подобрали пожитки и быстро тронулись в путь.
— Так вот, о темных эльфах. К счастью, в первую очередь — вашему, в этом Мире они не водятся. Когда-то одно из племен эльфов в одном из миров сотворило что-то эдакое, рассорившись с сородичами. Деталей никто, кроме них, точно не знает, домыслов и вариантов много. Так или иначе, на них обрушилось не то проклятие своих, не то внимание темных богов. Есть даже версия, что они и темным богам тоже нахамили, и те их также прокляли. Короче, версий много, а толку чуть. В итоге они изменились и внешне, и внутренне. Во-первых, они с тех пор ведут ночной образ жизни, во многих мирах предпочитают жить в пещерах и подземельях. Во-вторых, внешность. Высокие, стройные, очень ловкие, быстрые и сильные. Равномерно черная кожа, красные глаза без зрачков, которые отлично видят в темноте, белые волосы, длинные и острые когти на руках. В-третьих, нравы и характер. Что вам сказать? Культы темных богов, да и вообще — по сравнению с ними местные орки и гоблины — просто милашки. Очень воинственные и коварные существа, воюют со всеми соседями разом. Вроде бы и каннибализма не чураются.
— И все это счастье — в пещерах?
— Ага. Отличные рудознатцы, металлурги и механики.
— Ну, до нас-то им в этом далеко!
— Многие исследователи согласны с тобой, Драун. С одной поправкой — они считают, что трау ушли далеко вперед по сравнению с вами…
— И сколько таких существ ходит по Миру? — это уже Гролин.
— Не знаю. Но как минимум один точно есть.
— Надо срочно сообщить старейшинам.
— Согласен. Так что выходим на тракт и ищем самый быстрый транспорт.
Как же надоела бесконечная беготня по лесу в компании с этими недалекими помощничками! Толку от них… Есть, конечно, но гораздо меньше, чем проблем и забот. Часто руки так и чешутся прибить парочку, чтобы вразумить остальных. И хорошо, что иногда они достаточно тупы, чтобы дать повод поразвлечься таким образом!
Квирт Луоррентан зло сплюнул на слой опавшей хвои под ногами. В неведомо какой раз глянув на артефакт-поглотитель, врученный ему загадочным покровителем, дарко вновь констатировал, что тот заполнен едва ли на пятую часть. Это сколько же еще мотаться по чужому миру, отыскивая и утилизируя следы светлых сородичей! Ну, жизнь темного эльфа длинна, а подлежащий отработке долг велик — как раз величиною в жизнь…
Эх, как обидно! Так глупо вляпаться, это же надо уметь! Самое обидное — ничего не сделал «светлякам», только вошел в их долбаный лес и попал в сторожевую паутину. Срезал уголок по поверхности, называется. Сэкономил полдня и потерял жизнь. Не жалкий огрызок в пятьдесят лет, отведенный людям Киннеара, даже не считаные сотни лет человеческих магов, а долгую, почти бесконечную при определенных условиях жизнь темного эльфа. Обидно и больно.
Больно не только в переносном смысле, но и в самом прямом. У светлых эльфов на случай поимки темных оказался в наличии целый свод ритуальных пыток с на редкость красивыми и поэтичными наз