то Сил может жить без удобств. Его брат предпочитал роскошь всему остальному.
– Поразительно, – сказал Джуда, впечатленный талантом дочери. – Ты невероятно талантливая художница.
Ева посмотрела на него, улыбнулась и положила на пол желтый карандаш, которым закрашивала волосы Сила.
– Правда, папочка? Мама говорит то же самое. Но она сказала, что понятия не имеет, откуда я получила этот талант, потому что ни она, ни дядя Данте, ни дядя Гидеон не могут рисовать такие картины, как я.
– Моя мать была известной художницей Ансара, – сказал Джуда. – Мой дво… – Он поймал себя прежде, чем слово «дворец» слетело с его губ. – Мой дом заполнен ее картинами.
– Она не была мамой твоего брата, – уверенно произнесла Ева. – Его мама была плохой, такой же плохой, как он.
– Да, Нузи была очень плохой женщиной.
Дочь встала и подняла взгляд на Джуду.
– Не волнуйся. Я не позволю ему причинить вред маме так же, как это сделала Нузи бабушке Шонне.
Джуда уставился на своего ребенка, вновь изумленный ее проницательностью. Ее способности были не только противоестественно сильны для столь юного возраста, но и гораздо многочисленней, чем даже у самых могущественных представителей любого клана.
– Как ты узнала о том, что случилось с моей матерью?
Ева прижала левую руку к сердцу.
– Я знаю вот здесь. Вот и все. Просто знаю.
– Что ты знаешь? – В открытом дверном проеме стояла Мерси, черты ее лица стали жестче от беспокойства.
Ева подбежала к матери.
– Представляешь? Я узнала, от кого получила талант рисовать такие хорошие картины. – Она одарила Джуду сияющей улыбкой. – От моей бабушки Шоны.
Мерси пронзила Джуду вопросительным взглядом.
– Моя мать была талантливой художницей, – объяснил Джуда. Шона Ансара была самым талантливым художником Ансара за все поколения. Мало того, что ожесточенная ревность Нузи отняла у Джуды мать, а у Хадара возлюбленную жену, она так же отняла у мира гениальную художницу.
– Ты что–то нарисовала для папы? – Мерси вошла в комнату, встав сбоку от Евы.
– Я нарисовала того плохого человека, брата папочки. – Дочь подбежала к ней, подняла свой рисунок и показала Мерси.
– Когда ты видела этого плохого человека? – спросила Мерси, уставившись на удивительно точный портрет безумного Сила. Джуда понял, что она прилагает все усилия, чтобы не показать, насколько расстроена.
– Он снова пытался поговорить со мной, – ответила Ева. – Он продолжает звать меня по имени и говорит, что если я поговорю с ним, он меня послушается. – Нахмурившись, она бросила рисунок на пол и растоптала его. – Но я не стала с ним говорить, а папочка сказал ему, чтобы он никогда меня больше не беспокоил, или он пожалеет. Правда, папочка?
Джуда прочистил горло.
– Сил не сможет вторгнуться в ее мысли, если она сама не позволит ему войти. Экран, которым ты ее окружила, защитит ее.
– Да, я знаю. – Мерси двинулась к Еве. – Ступай, милая. Сидония готовит обед. Твои любимые макароны с сыром. На десерт свежие персики со взбитыми сливками.
Девочка посмотрела на разбросанные на полу рисунки, бумагу и карандаши.
– Разве я не должна сначала все убрать?
– Ты можешь сделать это после обеда. – Мерси обменялась с Джудой взглядом «нам надо поговорить», затем легонько подтолкнула Еву к двери. – Беги вперед и скажи Сидонии, что мы с Джудой придем через пару минут.
Та помедлила, глядя то на одного родителя, то на другого:
– Вы же не собираетесь снова ссориться?
– Нет, не собираемся, – пообещала Мерси.
– Надеюсь, что нет. – Ева опустила плечи, вздохнула и медленно вышла в холл.
Джуда не стал дожидаться атаки Мерси.
– Он собирается приехать за мной. И скоро.
– Понимаю. – Она сделал несколько шагов назад и закрыла дверь. – Думаю, Ева подслушала, как он тебе это сказал.
– Она не говорила об этом, но, да, полагаю, так и было.
– Когда он придет, ты не можешь драться с ним здесь, на земле Рейнтри.
Джуда кивнул.
– Понимаю твое беспокойство. Но если он найдет способ разрушить окружающий убежище щит, то у меня не будет иного выбора.
– Только кто–то со способностями, равными моим или моему брату Данте…
– Прежде чем ты спросишь, отвечу – нет, Сил не дрэнир Ансара, – прервал Джуда. – Но он сильный волшебник, владеющий арсеналом заклинаний черной магии.
– Когда он придет сюда и вызовет тебя, Ева узнает о его присутствии и захочет как–то помочь тебе.
– Мы ни в коем случае не можем позволить ей приближаться к Силу. Так или иначе, мы должны заставить ее понять, что эта борьба должна происходить только между мной и моим братом.
– Она выслушает то, что мы скажем, но послушается ли она нас – совершенно другой вопрос.
– Я найду способ заставить ее понять.
– Ты, конечно, можешь попробовать.
– Когда придет время, мне понадобится, чтобы ты оставалась с Евой, – сказал Джуда. – Если я отвлекусь, стараясь защитить ее…
– Ты должен поговорить с Евой и объяснить на доступном уровне, насколько важно, чтобы она не вмешивалась.
– Ты позволишь мне остаться с ней наедине без ее сторожевой собаки?
– Да. Я скажу Сидонии, что разрешила тебе взять сегодня Еву на прогулку, пока работаю.
Джуда отметил хмурый взгляд Мерси и усталость, которую ей не удавалось скрыть.
– Ты отсутствовала все утро, а Сидония отказалась сообщить мне, где ты находишься, но Ева упомянула, что ты лечишь больных людей.
– Я не делаю тайны из того, что занимаюсь целительством, – ответила Мерси. – Этим утром я была с двумя провидицами Рейнтри, которые больше не могут видеть будущее.
– И ты смогла восстановить их способности?
– Нет. Пока. Такое иногда случается, особенно когда талантом злоупотребляют или… Думаю, после отдыха и медитации они будут в порядке.
– А чем ты будешь заниматься сегодня днем?
– Вчера прибыл новый пациент, женщина, которая шесть месяцев назад потеряла мужа и обоих детей в ужасной автомобильной аварии. Ее переполняет агонизирующая эмоциональная боль.
– И ты собираешься забрать ее боль в себя. Как ты это выдерживаешь? Почему подвергаешь себя таким мучениям, ведь ты не обязана?..
– Потому что неправильно не использовать таланты, которыми нас благословили. Я целитель–эмпат. Дело не только в том, чем я занимаюсь, а в том, кто я есть.
– Да, ты права. Это то, кто ты есть. Понимаю. – Джуда задумался, поймет ли Мерси, что их дочь родилась, чтобы спасти его людей?
* * *
Несмотря на свои развитые телепатические способности, Джуда общался с Клодом каждое утро и каждый вечер, пользуясь безопасными сотовыми телефонами. Силу будет труднее перехватить телефонную связь.
– Он не вернулся на Терребон, – сообщил Клод.
– Тогда, где он, черт возьми?
– Понятия не имею. Он будто исчез с лица земли. Даже Сидра не может определить его местонахождение. Он, несомненно, скрывает место своего пребывания защитным экраном.
– Сегодня Ева нарисовала его после того, как он попытался поговорить с ней.
– Она может выяснить для нас, где он находится?
– У нее может получиться, – ответил Джуда. – Но я не хочу подвергать ее риску, приближая к нему. Он может перехватить ее мысли и загипнотизировать или войти в ее сны и заставить видеть кошмары.
– Где бы он ни был и что бы ни делал, не жди от него ничего хорошего.
– А что относительно ансаровцев, которые покинули Терребон вместе с ним? Они вернулись?
– Нет, и мы тоже не можем узнать, где они находятся.
– Значит, началось, не так ли? Он постепенно собирает армию.
– Позволь ему. – Клод раздраженно хмыкнул. – Он дурак, если верит, что несколько дюжин предателей создадут армию.
– Он сказал, что скоро придет за мной.
– И когда он это сделает, ты убьешь его.
– Смертельный поединок должен состояться на Терребоне, – сказал Джуда. – Но он, возможно, ожидает, что именно это я и сделаю – вернусь домой и оставляю Еву беззащитной.
– Она защищена. Ее мать и…
– Защита Рейнтри. Этого недостаточно для такого ребенка, как Ева.
– Тогда сделай то, что должен. Убей Сила на их земле, а потом привези свою дочь домой на Терребон, она принадлежит этому месту.
* * *
Поужинав с дочерью и настороженной Сидонией, Джуда сообщил Еве, что пойдет прогуляться и заглянет к ней перед сном, чтобы пожелать доброй ночи. Сегодня они провели вместе несколько часов наедине, и, как ему показалось, он вполне убедил ее, что она окажет ему большую помощь, если не станет вмешиваться в его сражение с Силом. Теперь же он должен был найти Мерси и заверить, что Ева прислушалась к нему и, когда придет время, послушается родителей.
Он уже повернулся к ним спиной, направившись к двери, как Ева вдогонку крикнула:
– Посмотри, как там мама. Она почти всегда ужинает дома, а сегодня не пришла. Мита, наверное, ужасно больна, раз ей пришлось провести с ней столько времени.
– С твоей мамой все в порядке. – Сидония послала Джуде предупреждающий взгляд. – Ей ничего от него не нужно. Она придет домой, как только сделает свою работу.
– Не волнуйся, – сказал Джуда. – Уверен, Сидония права, и с мамой все в порядке.
– Нет, папочка, не в порядке. Я думаю, ты нужен ей.
Оказавшись снаружи, где солнце уже светило низко на западе и веял теплый бриз, Джуда подумал о беспокойстве Евы за Мерси. Он задумывался над тем, что помешало той поужинать с дочерью, и подозревал, что беспокойство Евы вполне обосновано. Несомненно, женщина, которой помогала Мерси, была серьезно больна. Была ли эта Мита той, о которой рассказывала Мерси, потерявшей шесть месяцев назад мужа и детей?
Неужели Мерси настолько погрузилась в избавление этой женщины от боли, что втянула в себя слишком много агонии и теперь чувствует себя так плохо, что либо не может вернуться домой, либо не хочет, чтобы Ева видела ее в столь ослабленном состоянии? Неужели дочь права, и он нужен Мерси?
Дьявол. Да какая разница? Почему его должно беспокоить, корчится ли Мерси от боли или лежит без сознания, измученная страданиями, которые должны принадлежать кому–то другому?