Он поставил чашку с дымящимся кофе перед Гариным, вернулся на свое место. Сел, расправив плечи.
– Прежде, чем перейдем к делу, думаю, у рэй-сержанта будут вопросы?
У Гарина были вопросы, но он не знал, насколько они сейчас уместны. С другой стороны, если представляется возможность, глупо не воспользоваться.
– Так точно, будут, – ответил он. – С нами эвакуировались военные, несколько тактик-операторов и десантники. С ними все в порядке?
Акияма посмотрел на шкипера, адресуя вопрос ему.
– Служащие вооруженных сил сняты с довольствия, – сухо отрапортовал мичман Биттон.
– Мы вчера вечером отправили их на один из кораблей Имперского флота, – прокомментировал Си Ифмари. – Тактик-операторы требовали срочной аудиенции со своим руководством.
Юрий понял к чему такая спешка – должно быть, армейцам не терпелось доложить о произошедшем на Лилии Восемь. Тем более, они прихватили с собой кусок одной из напавших на них тварей.
– Известно сколько еще выживших вернулось на «Грох»? – спросил он. – На планете был очень тяжелый бой.
При упоминании о крейсере Си Ифмари нахмурился, посмотрел на капитана. Кимура стал тянуть с ответом:
– Имперские силы в системе Лилия Восемь, как наземные, так и космические, полностью уничтожены. Вы – единственные выжившие.
Юрий на миг потерял дар речи, переваривая услышанное. Неужели все погибли? И оставшийся на крейсере Боб Хьюз? Хрипло уточнил:
– Рхейцы?
– Их флот в системе также не обнаружен, – подала голос штурман.
– В том секторе вообще довольно странная и сложная ситуация, интересная для специалистов иного профиля, – капитан дал понять, что не хочет развивать тему. – Еще вопросы будут, господин Гарин?
– Да, еще один, – Юрий решил оставить переживания по поводу услышанного на потом. – Что теперь будет с нами, со мной и моей группой?
Невозмутимое лицо капитана посветлело, он указал подбородком на чашку кофе.
– Это как раз тот вопрос, из-за которого вы здесь, господин Гарин. Пейте кофе, я позволю себе небольшое отступление, – он откинулся на спинку стула, забросил ногу на ногу. – Как уже заметили мои коллеги, вы делом доказали свою профессиональную пригодность и способность эффективно действовать в сложных обстоятельствах. За время, пока «Полынь» находилась в ремонтных доках, у нас произошли некоторые штатные перестановки. В частности, по личным причинам нас покинул лейтенант Амаранте, командующий мобильной группой. По определенным причинам эта должность все еще вакантная.
Юрий сделал осторожный глоток кофе, ощущая насыщенный горький вкус. Напиток действительно был замечательный, но момент наслаждения притуплялся осознанием того, к чему ведет речь Кимура.
– В складывающейся обстановке, – продолжил капитан. – Я предпочитаю экипаж, которому всецело доверяю. Подобрать такую команду сложно, но руководство корпорации идет навстречу, и потому без лишних обхождений скажу следующее – рэй-сержант Гарин, я хотел бы видеть вас командиром мобильной группы «Полыни».
Юрий втянул носом воздух, медленно отставил чашку, словно обдумывая ответ. Он уже знал что скажет, но не хотел казаться поспешным.
Второй пилот воспринял его молчание как колебание, доверительным тоном сказал:
– Мы оказались на Лилии Восемь не случайно, господин Гарин. Мы искали вас.
– Вахтенный сообщил, что у «блох» уже есть командир, – Юрий перевел взгляд с Си Ифмари на Кимуру.
– Младший лейтенант Джаббар станет вашим заместителем, – ответил капитан. – Он хороший организационный психолог.
– Но я всего лишь рэй-сержант.
– Согласно пункту Устава Имперского космического флота, капитан имеет право самолично присваивать подчиненным звания в порядке табеля о рангах на период длительных маршей или походов, – процитировал Кимура. – Учитывая, что нам сейчас присвоен статус рейтарского подразделения, то есть мы полноценная боевая единица Имперского флота, положения Устава на нас также распространяются. Таким образом, я имею право повысить вас в рамках младшего командного состава, а именно присвоить звание рэй-мичмана.
В углу кашлянул Биттон.
– Вы хотите что-то добавить, шкипер? – тут же бросил на него взгляд Кимура.
Корабельный завхоз замялся, показывая, что уже передумал и ничего добавить не хотел, но было уже поздно. Поэтому он выпятил грудь и громким голосом, почти криком, сообщил:
– Имею уточнение, господин капитан. До согласования рэй-сержанта Гарина на новой должности руководством корпорации, рэй-сержант Гарин будет получать денежное довольствие согласно своему настоящему званию и должности. Доклад закончил, господин капитан.
– Этот вопрос решаем, – кивнул капитан. – Несмотря на то, что мы с офицерами обсуждали этот вопрос накануне, может быть, у кого-то возникли комментарии по ходу?
Комментариев ни у кого не возникло.
– Тогда, – Кимура повернулся к Юрию. – Ваше слово.
– Это честь для меня, господин капитан, – абсолютно искренне произнес Гарин. – Но прежде, чем я дам свое согласие, могу ли я задать вопрос?
– Да, конечно.
– Могут ли рассчитывать на места в мобильной группе контракторы, эвакуированные вместе со мной? Они также, как и я, служили на «Полыни» и участвовали в том бою в Полости Глизе.
– У нас недобор кадров, господин Гарин, – ответил Кимура. – Ваши товарищи…
Он отвел взгляд, вспоминая.
– Одегард, Одучи, Ярвис и Глебович, верно? Они все займут места в экипаже согласно занимаемым ранее должностям.
– Я согласен на ваше предложение, господин капитан, – торжественно сказал Гарин.
Довольно закивал Си Ифмари, издала одобрительный звук Кирика.
– Я рад, господин рэй-мичман, – губы Кимуры тронула легкая улыбка. – Мои требования вам известны, как и степень ответственности. Занимайте бывшую каюту лейтенанта Амаранте и приступайте к работе. Надеюсь, я в вас не ошибся.
* * *
Дорога от кают-компании до «блошиного» кубрика пролегала через весь корвет, из носовой части в хвостовую. Практически каждый поворот или перекресток вызывал в памяти Гарина воспоминания, но предаться им не получалось из-за шкипера Биттона, важно шествующего чуть впереди. Выйдя из кают-компании, мичман парой движений вернул себе привычный вид – зажег на груди голографические образы наградных планок, хлопком налепил на рукав нашивку «Участник боевых действий в космосе» в виде нанизанной на меч звезды, натянул невесть откуда взявшийся берет.
– Я всегда в тебя верил, сынок, – он по-отцовски хлопнул Юрия по плечу. – Буду рад служить с тобой плечом к плечу, как с настоящим братом по оружию. Идем, представлю тебя группе.
Гарин готов был дать вторую руку на отсечение, что шкипер вряд ли запомнил как его зовут. Но это не было удивительным – мичман Биттон всегда был напыщенным словоохотливым пройдохой, раздувающим из себя матерого вояку. Он единственный, кто практически не вылезал из парадных мундиров, барражируя между своими немногочисленными складами, выпячивал на показ все свои регалии, невообразимым образом приобретая новые, а также всем подряд рассказывал о том, как нужно правильно воевать. Вот только Юрий не помнил где был Биттон, когда корабль пытались захватить. Не помнил его и во время космического боя, когда немногочисленные выжившие отчаянно отбивались от пиратов.
Впрочем, неприятия к Биттону Юрий не испытывал. Раздражение – возможно, но скорее как к назойливому жуку, чем к действительно неприятному типу.
– Нынешние «блохи» не то, что раньше, – завел новую тему шкипер, когда они прошли мимо кубрика операторов «каракатиц». – Раньше были настоящие воины! В глазах ярость, рука крепка, все на лету схватывали. Помню, сколько таких через меня прошло, каждого обучил, как себя самого. А сейчас? Никакого уважения к старшим. Все умные, а посмотришь, как с оружием обращаются, так плеваться хочется.
Гарин вспомнил, как мичман при демонстрации возможностей вооружения чуть не накрыл их с Одегардом шоковой гранатой. Но спросил о другом:
– Сейчас обучение группы проходит также, как и раньше?
Мичман повернул голову в его сторону, пожал плечами:
– Наверное. Не знаю. У меня и без них забот полон рот. Ты же слышал, нет? Капитан убрал должность интенданта, передал эти обязанности мне. В целях оптимизации, так сказать. А я ему категорично заявил, что пока на своих складах порядок не наведу, палец о палец не ударю.
Юрий хмыкнул – вряд ли трусоватый Биттон что-то «заявлял» капитану. Скорее так, поныл себе под нос.
– У меня после ремонта до сих пор бардак на складах. И отчетность не подбита. А с кого спросят, случись чего? То-то.
Они посторонились, пропуская двух чумазых технарей, которые тащили какой-то дребезжащий агрегат.
– Так что про «блох» у Джаббара спроси, – продолжил мичман. – Он там в последнее время руководил.
– Джаббар – он кто? – задал Юрий вопрос, который должен был задать уже давно. – Я слышал, что у него офицерское звание.
– Да, так и есть, – беспечно откликнулся Биттон. – Лейтенант, из «грунтовых». Молодой, горячий.
– Из «грунтовых»? – удивился Юрий. – Как же он здесь оказался?
– Я же говорю – молодой, на подвиги потянуло. Служил где-то в захолустье, откуда рхейцев не видно. Начал проситься на фронт, во флот. Но то ли при распределении перепутали чего, то ли он с начальством палку перегнул, чему я не удивлюсь, а прикомандировали его к нам. Мы же теперь рейтары, считай, практически официальная армейская структура.
– Так почему капитан его не поставил руководить мобильной группой?
Шкипер покосился на Гарина.
– Тебя не устраивает решение капитана?
– Господин мичман, мне отлично известно ревностное отношение капитана к вопросам субординации. И мне кажется странным назначение на руководящую должность сержанта при наличии свободного офицера.
Мичман какое-то время шел молча, потом все же сказал:
– Во время марша капитан устроил «блохам» проверку, небольшую тренировку по отражению нападения на «Полынь». Абордажниками с мостика руководил Джаббар, – Биттон хлопнул себя по груди. – Мне, как самому опытному, доверили устраивать вводные. Ну, ты помнишь, я в этом специалист.