Афа решил перекусить. Он понимал, что городская еда отличается от его уже привычной трапезы. Выбрав в ларьке на колесах что-то невзрачное и почти не обработанное кулинаром, профессор уселся на бордюр. Бородатыми отшельниками Байхапур не удивить, но внешность Афы, несомненно, привлекала внимание. Идеально подогнанный костюм из дорогого шелка, длинные пушистые волосы и борода, готовая к рекламной съемке, – все это было непривычно для прохожих. Если бы профессор с его проницательным взглядом профессионала подробно осмотрелся, то заметил бы, как прикрепленные к торцам навесов камеры наблюдения, будто по команде, повернулись в его сторону. Признать в элегантном монахе профессора Афу Асури камеры были не в состоянии.
Но это совсем не интересовало профессора. Он ел непонятное блюдо и глазел на людей с противоположной стороны улицы.
Важные, самоуверенные, любопытные, осторожные, безразличные, сумасшедшие и здравомыслящие – все они шли мимо Афы и не подозревали, как распоряжаются их судьбой где-то наверху, внизу и даже рядом. Какой-то планетарный обман гулял по улицам Байхапура, оставляя прохожих в абсолютном неведении. Профессор смотрел на людей и пытался разглядеть в каждом из них, где же в человеке содержится то трагическое и необратимое, ведущее все живое и разумное к гибели. Добрая половина всех этих счастливых и озабоченных своими потребностями людей не имело никакого отношения к лавине, заслуженно накрывающей собою все человечество. Люди сновали между приветливыми дверями заведений, предлагающих все, что пожелает человек в минуту своей буйной фантазии. Два китайца серьезных лет расселись за одним из двух столиков аристократически дорогущего кафе и важно поглядывали на толпу. Не каждый может себе позволить выпить чашку чая за цену обеда многочисленной азиатской семьи. Мужчины были поражены равнодушием прохожих, никак не обращавших своего внимания на богачей. Не дождавшись восхищения и медленно работающего официанта, расстроенные китайцы ушли из кафе и превратились в обычных праздношатающихся по городу мужчин.
Профессор дожевал свое непонятное блюдо и встал. До виллы было совсем недалеко, и Афа решил не брать такси, а дойти пешком.
Шаг за шагом в голове его стучали всего несколько мыслей, путающихся между вывесками, которые по инерции читал профессор.
Ребенок его и Даши – маленькое существо, единение гения и красоты. Счастливый человечек пойдет по жизни, не зная никаких преград для осуществления своих желаний.
А территория Человека-14, которая выживает в противоположных условиях, называемых Варгасом раем, поселение без единой надежды на счастье цивилизации, тоже мечтает, фантазирует – живет. Две жизни – бесконечно разные, даже враждующие между собой, ударяли по профессору, изредка смягчая свои кулаки о магазин бумажных игрушек, книжную лавку старинных манускриптов, два гамбургера по цене одного… Пестрые названия, мелькавшие перед Афой, спасали человеческое сердце от невыносимой боли. Профессор свернул с цветной улицы, чтобы поменьше видеть агрессивно-радостные призывы к счастью насыщения желудка при наличии денег и фантазии. Теперь уже ничего не мешало профессору продираться между Сциллой и Харибдой – мысленно его кидало в родильную клинику, из которой он торопился в крошечный городок на побережье. Там ему мерещились тяжелые роды нелегальной Даши, и он торопился к ней. Спокойствие палаты и легкая прохлада, идущая из сада клиники, снова гнали его к океану за железной стеной, где люди пытаются противостоять звероподобному соседу с дубинками в рост среднего человека.
Афа побежал… Куда он торопился, профессор не понимал. Ноги сами размашисто прыгали по тротуару, стараясь опередить друг друга. Вилла выскочила неожиданно. Забежав в дом, Афа бросился на кровать. Он устал от мыслей, от бега, от самого себя.
LIX
– Господин полковник… Добрый день, это Афа Асури.
– Что-то случилось, господин профессор?
– Еще нет. Я прошу вас о помощи. Вы можете подъехать к моему дому?
– Через двадцать пять минут я буду у вас, господин профессор…
Афа выскочил к калитке и простоял все эти минуты, вглядываясь в каждую машину, мелькавшую в конце улицы…
Ровно через двадцать минут полковник Чань вышел из машины. Профессор смотрел прямо в глаза руководителю Совета безопасности. Ли Чань был небольшого роста, чуть больше пяти футов, и всегда стоял немного на расстоянии от собеседников, чтобы не задирать голову. На этот раз он изменил своей привычке и, схватив профессора за рукав пиджака, тоже уставился на Афу:
– Что произошло, господин профессор?
– Зайдемте в дом, господин полковник.
– Конечно-конечно… – Чань отпустил рукав и даже повернул профессора к калитке. Он волновался.
Профессор так и не придумал, как ему начать разговор, поэтому неожиданно выпалил почти скороговоркой:
– Будете кофе?
– Нет, нет, кофе я не пью, – также быстро ответил Чань, подталкивая профессора в спину.
Не замедляя шага, они проскочили просторный холл, где Афа прихватил с собой два стула, вышли на террасу. Там профессор поставил стулья напротив друг друга и сел. Полковник стоял, опершись о спинку своего стула. Оба молчали, не опуская глаз.
Профессор не выдержал:
– Господин полковник… Мне необходимо вернуться обратно…
– Куда?
– На территорию Человека-14, господин полковник. Всего на несколько дней, пока Даша находится в клинике.
Полковник выдохнул. В его представлении должно было произойти что-то сверхординарное как минимум, если уж не говорить о трагическом случае. Все это время, пока он ехал к профессору, полковник приготавливал себя к новости. Сейчас, когда просьба стала ясна, Чань позволил себе иронию:
– Что вы там забыли, профессор? – Полковник даже рассмеялся, отчего узкие глаза его совсем спрятались. Он сел на предложенный стул и даже положил ногу на ногу. Скрестив руки на груди, руководитель Совета безопасности приготовился шутить.
– Господин полковник, я не могу вам объяснить причину быстро и доступно. Мало того, я не хочу этого делать, так как ваша жизнь не предназначена для таких историй. Прошу вас поверить мне на слово и на несколько дней отправить меня за стену Байхапура. Если вы мне доверяете, то я позвоню вам оттуда через несколько дней и вернусь в город. Если не доверяете, просто укажите возможность возвращения, и я постараюсь справиться самостоятельно.
Пока профессор говорил, лицо полковника темнело, хотя улыбка исчезла мгновенно, и теперь Чань растерянно смотрел на примитивный узор бамбукового паркета террасы. Афа молчал и ждал ответа.
– Вы меня слышите, господин полковник? – не выдержал профессор.
Полковник вздрогнул, резко поднял голову и медленно, выговаривая каждую букву, выдавил из себя:
– Это исключено.
На некоторое время Чань замер в какой-то многозначительности, чтобы увеличить серьезность своего вердикта, потом встал и направился к выходу.
Вскочил и профессор:
– Погодите, прошу вас. Не заставляйте меня объяснять вам причину моего желания. Поверьте, это принесет вам много боли, если не останется с вами навсегда как страшный грех, неисправимый никакой кармой или покаянием. Я еще раз прошу вас помочь мне в моем решении. Мало того, я не вижу препятствий для исполнения этого простого желания.
– Это не простое желание, господин профессор. Не шутите. Я тоже повторяю вам: это исключено… Я готов согласиться с тем, что у вас есть основания не говорить мне истинную причину своей просьбы, территория Человека-14 предполагает наличие психических отклонений у категории людей, населяющих ее. Я готов согласиться с этим, чтобы не вынуждать вас объясняться. Но, господин профессор, я прошу вас в свою очередь прекратить пользоваться моим уважением к вам и признать правоту моего ответа. Если не признать, то смириться. Я являюсь руководителем Совета безопасности республики Байхапур, в ведение которого входит невероятно тяжелая обязанность определять отдельных граждан государства на существование в пределах территории Человека-14. Созданного по вашим рекомендациям. Сегодня есть смысл признаться, что я был категорически против подобного изобретения. Человечество вместо сбрасывания со скалы неугодных в Спарте людей, нашло щадящий душу и достоинство человека способ, а именно: тюремное заключение на определенный срок. Именно на определенный срок, после которого любой субъект, прошедший такое наказание, становился действительным членом общества со всеми правами. Именно такой способ был вами отвергнут, господин профессор. Сейчас же вы предлагаете мне в очередной раз продемонстрировать свое постоянное недовольство принятым законом и отправить невинного человека на смерть.
– Я вернусь через несколько дней.
– Кстати, это невозможно физически. Как только вы соберетесь обратно и подойдете к стене, включится электричество, и любое прикосновение к ней неминуемо сожжет вас в одно мгновение. Отключается ток только в случае предварительного открывания люка. Даже если сознательно сговориться заранее, то вы просто-напросто физически не успеете добежать до стены, как люк закроется автоматически. Ваше изобретение было очень тщательно разработано до мелочей, господин профессор.
– Я готов пойти на преступление, полковник. Я отключу машину и вместе с ним рейтинг. Это будет ужасно не только для внутренней ситуации, это произведет резонанс в окружении.
– Вы меня шантажируете?
– Я вас умоляю, господин полковник.
Руководитель Совета безопасности вернулся к стулу и устало опустился на него. Сел и профессор.
– Зачем вам необходимо оказаться на территории Человека-14, господин Асури?
Афа подробно рассказал полковнику причину своего желания. Сначала ему было неприятно говорить об этом с человеком, живущим совершенно другими ценностями, но постепенно тревога за поселение охватила профессора, и чувство осторожности и сдержанности переросло в предельно искренний рассказ. Полковник слушал, не отрывая глаз от Афы. Удивление и ужас сквозили в этом взгляде. Впервые полковник Чань испугался собственной деятельности блюстителя порядка и безопасности государства…