Вечеринки в Фортах стали известны очень быстро. Но самым массовым оупен-эйром стали не Форты, а «Медное озеро». Эти мероприятия тоже устраивались на свежем воздухе, но поскольку вход там был бесплатным, то съезжалось на «Озеро» больше тридцати тысяч человек.
Появилось все это почти случайно. Ребята из клуба «Мама» как-то решили устроить барбекю. У кого-то из них рядом с Медным озером на Карельском перешейке была дача, и они знали эти места. Знали, что там мешать им никто не будет. В первый раз приехали человек пятьдесят. На следующий год уже несколько сотен. Желающих было так много, что людей заранее собрали в городе и организовали для них централизованный выезд на природу. А потом все пошло по нарастающей.
На третий год там творилось уже вообще непонятно что. Это был тот самый год, когда прямо во время сета DJ Слону в руки прилетела голая баба. Вообще диджею постоянно что-то бросают, и Слон привык: прилететь может все что угодно. Но чтобы голая баба?
В разгар веселья эта дура залезла на колонку ElectroVox, разделась и стала танцевать. Причем уколбашена она была конкретно. Ну и наебнулась, – упала прямо на вертушки Слону, ногой порвала мне динамик. Я влетел на 150 евро. Отличная была party!
DJ Федор Бумер: Все эти массовые огромные мероприятия выглядят очень увлекательно. Но основная идея из них давно ушла. На большие рейвы сегодня ходят толпы слушателей, которые и понятия не имеют о том драм-энд-бэйсе, который играл я. Так что настал момент, когда я сказал:
– Нет, ребята! Это не мой драм-энд-бэйс! Я к этому никакого отношения не имею и иметь не хочу! Я сделан из другого теста.
Павел Стогар (промоутер): А мне большие мероприятия нравятся. На «Медном озере» я ведь почти ничего не зарабатываю, больше трачу. Но это отдых, замечательный отдых, за который не жалко платить. По большому счету, я организую этот фестиваль для себя, а если туда придет еще 34 999 человек, – ну что ж, прекрасно!
Сегодня мне тридцать три года, и я не чувствую никакой усталости. Вообще ни от чего – ни от бизнеса, ни от вечеринок! Знаешь, бывает, в таком возрасте люди начинают жаловаться на жизнь, – а я не могу! Сейчас мне вообще охуенно. Я чувствую себя прекрасно! Недавно поставил себе в машину звука на три с половиной тонны баксов, – и счастлив! Нормальный человек ведь не поставит себе в машину звук за три с половиной тысячи долларов, как думаешь? А я поставил! Зато если теперь включить у меня в машине музыку, то звучит отлично! Сейчас вот жесткач с фестиваля Mayday слушаю. Никогда еще не чувствовал себя так замечательно!
28. Когда закончился свет
Полторы тысячи лет назад на свете жил философ Боэций. Его назвали «последним римлянином». Как же одиноко жилось на свете этому парню!
Все позади. Ты готов вести возвышенные разговоры и изящно опровергать возражения, но не с кем спорить и некому возражать: в мире не осталось никого, кто понял бы, чем ты занимаешься.
Нового не будет. Все картины написаны. Все романы прочитаны. Что может быть проще, чем спеть хорошую песню? Но и песен больше не будет, потому что все равно получится плагиат: уж больно много песен было спето прежде.
Кончилось не просто что-то. Кончилось все. Ничего больше не будет. Вернее, будет, но теперь совсем иначе.
Ты – замыкающий. Окружающие не слышали начала фразы, последние слова которой ты произносишь, но это не значит, что ты лучше их – они-то как раз нормальные и современные люди, это ты – допотопное чудище, пережившее свое время… последний воин погибшей империи… последний artist умершей культуры.
Просто тебе досталась такая жизнь.
Ольга Тобрелутс показывала мне фотографии. Мутные черно-белые снимки, отщелканные полтора десятилетия назад в сквоте на Фонтанке, 145.
– Вот Габриель и Яна. Фантастическая пара! Смотрите, какие красивые! Потом они оба отсидели в тюрьме за коробок марихуаны. Им дали по семь лет, а отсидели они четыре. Потом их амнистировали. А их маленький ребенок все это время жил с бабушкой.
Они оба очень красиво танцевали. Именно на Фонтанке мы придумали, как следует танцевать под современную музыку. До сих пор люди, которые красиво танцуют в клубах, делают это так, как мы придумали пятнадцать лет назад…
Вот, смотрите, это Владик Монро. Безумно красивый! Обычно он ходил на шпильках. Но здесь сфотографирован в пиджаке, сделанном из обрезанного по пояс пальто.
Потом он дружил с дочкой олигарха Бориса Березовского. Как-то сжег ей только что купленную квартиру стоимостью… ну, не знаю. Может быть, несколько сотен тысяч долларов. В общем, очень дорогую квартиру. Вместе с мебелью, со всем…
Вот Денис. Он был художником. Потом он умер от рака. Это модельер Гончаров. Он тоже умер очень молодым. Ему тогда еще не исполнилось и тридцати. Вот внук скульптора Аникушина Андриан…
Видите, в какие яркие рубахи они все одеты? Тогда все одевались в рубашки «Я-Только-Что-Вернулся-С-Гавайев!». И в такие остроносые ботиночки в стиле 1960-х. Сейчас это смешно. Но в те годы все ощущали себя красавцами.
Секонд-хендов еще не существовало. Молодые люди бродили по комиссионным магазинам и потрошили папины запасы старых вещей. Девушки носили парики. У меня был сногсшибательный, зеленый. Мне подарил его поклонник-немец.
Я носила этот парик, военные ботинки и длинную черную юбку до полу. Причем ботинки я сама раскрасила нитроэмалью.
Это Френч. Умер от overdose. Это его девушка. А это Настя. Она очень удачно вышла замуж. Теперь у нее все прекрасно…
Вот Иван Салмаксов. Его папа потом был главным прокурором Петербурга. Салмаксов вообще-то был москвич. Но в начале 1990-х все нормальные москвичи постоянно жили в Петербурге. Салмаксов бывал на всех первых техно-вечеринках. Потом его убили. Причем тело так и не нашли…
Это Юра. Сейчас он полностью парализован. Откуда здесь это карточка? Это – не помню, кто. Какие-то иностранцы. На Фонтанке всегда было огромное количество иностранцев. Их пускали, если они приносили с собой какие-нибудь пластинки…
Видите, стоит бутылка вина. Вина, кстати, было не очень много. В основном, препараты, но тоже в меру. Все вели себя адекватно. Даже если ты много выпил и много всякого съел, ты должен был поддерживать беседу и оставаться красавцем.
Быть смертельно пьяным считалось неприличным. Юноши могли зеленеть и почти терять сознание. Но показывать этого они не могли…
Вот Тимофей со своей девушкой. Они первыми в городе начали одеваться во все черное. Красавчики, правда? А вот Витя. Он был мужем Алисы. Вы не знаете? О! Это была самая красивая пара города!
У Вити с Алисой была совершенно безумная жизнь. Шоу с утра до вечера. И они всегда прекрасно выглядели. Витя был не очень крупным бандитом, но все бросил и стал художником.
Потом, через несколько лет Алиса ушла от него к DJ Компасу-Врубелю. Знаете? Нет? Алиса ушла от Вити и переехала к Компасу-Врубелю в Москву. А Витя, узнав об этом, ушел в монастырь. Да, теперь он православный монах. Строит у себя в монастыре церковь.
Потом Компас-Врубель ее бросил. От переживаний Алиса заболела. Выяснилось, что это рак. Вите рассказали об этом. Он примчался и забрал ее к себе в монастырь. Там она умерла.
Вот, кстати, сфотографирован еще один будущий священник – Володя. Сейчас его нужно называть «отец Вениамин». Он, когда стал священником, сжег все свои старые работы на большом-большом костре.
А молодые люди, которые стоят рядом с ним, – они все умерли…
Есть такая легенда. Решив создать людей, боги Олимпа сперва не знали, как это делается и создали не людей, а героев. Этот век получил название золотого. После золотого века шел серебряный – тоже не очень удачный. Последним был бронзовый век, а потом на земле стали жить просто люди.
Все начиналось с галереи АССА на Шпалерной улице. Шпалерная идет параллельно Неве – от Смольного собора до Летнего сада. Жить здесь красиво, но не удобно. Ближайшая булочная – за две улицы. Ближайший гастроном – на квартал дальше булочной.
Зато прямо под окнами течет гранитная река… Вода в ней – того же цвета, что асфальт…
Прошли десятилетия. Вода в Неве совсем не изменила свой цвет. А те, кто жил в новиковской галерее, давно мертвы. Дальше на земле стали жить просто люди.
Двести лет назад неподалеку от квартиры Новикова собиралась компания приятелей. Они пили французское шипучее вино, играли в карты, влюблялись друг в друга и девушек и иногда писали стихи.
Когда они успевали писать свои стихи – непонятно. Они до обеда валялись в постелях. Потом несколько часов подряд занимались гардеробом: натягивали дорогие рубашки, шнуровали ботинки экстравагантных моделей. Но самое интересное начиналось с закатом и продолжалось до утра, а потом они до обеда валялись в постелях и все начиналось по новой.
Времени писать стихи у них почти не оставалось. Но кое-что записать удалось. Теперь их книги встречают вас у входа в любую библиотеку: Жуковский, Пушкин, Батюшков, Баратынский… Со временем вся эта компания была названа «Золотым веком».
А в 1912-м в двадцати минутах ходьбы от квартиры Тимура Новикова открылся найт-клаб «Бродячаясобака». Каждый вечер здесь собирались молодые люди, которые накачивались французским шипучим вином, играли в карты, влюблялись друг в друга и девушек и иногда писали стихи.
Непонятно, когда они успевали делать все то, что делали. За бокалом вина в «Собаке» было изобретено: три новые поэтические школы, две революционные театральные доктрины и весь художественный авангард XX века. Но главным было не это, а то, что именно здесь можно было занять денег, хорошенько рассмотреть родинку на ягодице у знаменитой балерины, курнуть гашиша и с рассветом поехать допивать в Царское Село.