— Мне необходимо обсудить ваш запрос с министерством обороны, — отвечает Арора. — Кроме того, существует еще проблема карсеваков. Они ведь снова в любой момент могут выйти из-под контроля. — На его лице появляется такая гримаса, словно он только что проглотил змею. — Нандха, когда мы в последний раз запрашивали подразделения тактической поддержки?
— Как вы прекрасно осведомлены, сэр...
— Мой коллега Сударшан может и не знать.
— Во время поимки и ареста Джей Пи Анредди.
— Пожалуйста, поподробнее для моего коллеги Сударшана.
— Господин Анредди являлся одним из наиболее известных нарушителей законодательства об искусственном интеллекте, восьмеркой пик в колоде наиболее опасных преступников, разыскиваемых ФБР. Ему дважды удавалось бежать из заключения при помощи микророботов, проникавших к нему в тюрьму. Я запрашивал подразделение тактической поддержки с целью его поимки и помещения в специальный блок максимального наблюдения.
— Это недешево, — бормочет Сударшан.
— Господин Нандха, возможно, вам еще неизвестно, но Анредди выдвинул против вас официальное обвинение в харасменте.
Господин Нандха моргает.
— Мне ничего не было известно о подобном обвинении.
— Он заявляет, что вы допрашивали его без предоставления возможности законной защиты, что вы использовали методы психологического воздействия и подвергали серьезной опасности его жизнь и здоровье.
— Я должен заметить, сэр, что в настоящее время обвинения со стороны господина Анредди меня мало волнуют. То, что...
— Нандха, я должен задать вам еще один вопрос. У вас все в порядке в семье?
— Сэр, у вас есть сомнения в моем профессионализме?
— Ваши коллеги обратили внимание на то, что вы полностью погружены в работу, слишком погружены. Чересчур напряженно работаете — вот как они говорят.
— Разве плохо, что человек серьезно относится к серьезной работе?
— Вовсе нет, но не за счет же других очень важных вещей...
— Сэр, моя жена — сокровище всей моей жизни. Она моя голубка, моя бюль-бюль, мой свет. Когда я возвращаюсь домой, она радует меня...
— Спасибо, Нандха, — поспешно прерывает его Сударшан. — У нас у всех в последнее время накопилась масса дел и нерешенных вопросов.
— Если я произвожу впечатление человека, слишком погруженного в работу, возможно, даже рассеянного, то только потому, что я твердо уверен: искусственный интеллект третьего поколения представляет собой самую серьезную опасность, с которой когда-либо сталкивалось наше министерство со времени его основания. Могу ли я высказать свое мнение?
— Мы все здесь очень высоко ценим ваше мнение, Нандха, — замечает Арора.
— Наше министерство создавалось в ответ на стремление правительства соответствовать требованиям международных соглашений относительно искусственного интеллекта. Если мы не сможем эффективно действовать против сарисинов третьего поколения, это может дать в руки американцам важный козырь и предлог для поддержки интервенции авадхов в Бхарат как страну кибертерроризма.
Арора внимательно рассматривает узор на крышке стола. Сударшан откидывается на спинку кожаного кресла, задумчиво сводит вместе кончики пальцев, размышляя над доводами Нандхи. Наконец он произносит вслух:
— Позвольте нам минуту посовещаться.
Сударшан поднимает руку, и воздух вокруг господина Нандхи становится плотным. Суперинтендант включил «немое поле». Оба министерских чиновника поворачиваются в кожаных креслах спиной к господину Нандхе. Он рефлекторно складывает руки, делая намасте, и бросает взгляд на вспышки молний. Муссон идет. Он должен наконец прийти. Сегодня вечером. И он придет страшной грозой.
Мой свет, моя голубка, моя бюль-бюль. Сокровище моей жизни. Она радует меня, когда я прихожу домой. Когда я прихожу домой...
Господин Нандха закрывает глаза, чувствуя внезапный приступ паники. Когда Сыщик Кришны придет домой, никто не знает, что он там найдет.
Уплотнившийся воздух вновь наполняется звуками. Короткое совещание завершилось.
— Ваши аргументы вполне обоснованны, Нандха. Итак, чего же вы требуете?
— Я подготовил специальный доклад, и его можно будет отослать военным немедленно.
— Вы хорошо проработали вопрос, — говорит Сударшан.
— Так как сознавал всю его важность.
— Вне всякого сомнения. Я поддержу все ваши действия, направленные против «Одеко».
36Парвати, господин Нандха
Сегодня утром у Бхарти в «Новостях за завтраком» «лицо, соответствующее серьезным новостям». Благодаря Раджу и его анализу того, что конкретно скандал с Ханом может означать для правительства Саджиды Раны. Также у нас есть послание от «Новостей за завтраком» для наших храбрых джаванов в Кунда Хадаре: держитесь, ребята, вы делаете великое дело, мы все с вами. Ну а теперь самые последние новости о «Городе и деревне». Сейчас все говорят о главном событии сезона, о приближающемся бракосочетании Апарны и Аджай, и вот специально для наших зрителей эксклюзивные кадры — свадебное платье Апарны...
Радостная Парвати Нандха вплывает в кухню, где ее мать уже стоит у плиты и что-то помешивает в кастрюле.
— Мама, что ты делаешь?
— Готовлю тебе настоящий завтрак. Ты совершенно о себе не заботишься.
— А где Ашу?
— Эта лентяйка? Я ее уволила. Уверена, она у вас воровала.
Утреннее хорошее настроение, возникшее после просмотра эксклюзивных кадров «Города и деревни», мгновенно улетучивается.
— Что ты сделала?
— Я сказала ей, что она может уходить. Вместо положенного предупреждения я выплатила ей недельное жалованье. Полторы тысячи рупий. Между прочим, заплатила из собственного кошелька.
— Мама, как ты могла принять такое решение?
— Кто-то же должен был его принять. Она вас грабила напропалую, не говоря уже о том, что и как готовила.
— Господину Нандхе нужна специальная диета. Ты вообще представляешь, как сложно в наше время найти хорошего повара? Кстати, ты видела моего мужа?
— Он ушел рано. Сказал, что работает над очень важным и сложным делом. И решил не завтракать. Тебе следует взять его в руки и доказать, что завтрак — главнейшее дело. Мозг не может хорошо работать, если желудок пуст. Я не перестаю удивляться, как глупы могут быть так называемые образованные люди. Если бы он попробовал мои дал и роти...
— У моего мужа не все в порядке со здоровьем, он не может есть такую пищу.
— Ерунда! Это превосходная питательная еда. Ваша безвкусная городская пища приносит ему только вред. Посмотри, он же чахнет на глазах. Бледный, постоянно утомленный... Конечно, откуда тут возьмутся силы на что-нибудь... ты понимаешь, что я имею в виду. Ему нужна сытная, честная сельская пища. Сегодня утром, когда твой муж зашел сюда, я подумала, что гляжу на создание, похожее на тех — как их там, — хиджры или ньюты, которых показывали по телевизору сегодня утром.
— Мама!.. — Парвати с силой опускает руки на столешницу. — Он мой муж!
— Да, только что-то это незаметно, — заявляет госпожа Садурбхай. — Извини, но мне нужно было когда-нибудь сказать тебе все напрямую. Целый год вы уже муж и жена, однако я не слышу колыбельных песен. Парвати, я должна задать тебе вопрос: с ним все в порядке? Такие вещи несложно проверить, существуют врачи специально для мужчин. Я видела объявления в воскресных газетах.
Парвати встает, в изумлении качая головой.
— Мама... Нет. Я иду к себе в сад. Там я пробуду все утро.
— Но у меня тоже есть свои дела. Мне нужно кое-что купить к вечеру. Кстати, где ты держишь деньги на покупки? Парвати?.. — Но та уже ушла из кухни. — Парвати? Тебе стоит попробовать мои дал и роти...
Кришан сегодня занимается тем, что укрепляет саженцы, подвязывает вьющиеся растения, укрывает сеянцы от приближающейся грозы. За прошедшую ночь стена облаков подошла ближе, и Парвати Нандхе кажется, что она вот-вот накроет ее своей непроницаемой чернотой, раздавит вместе с садом и со всем их домом. Жара и высокая влажность угнетают ее, но она не может пойти вниз... пока не может.
— Вы приходили вчера, чтобы повидаться со мной? — спрашивает Парвати.
Кришан отключает систему полива.
— Да, — отвечает он. — Когда я увидел, как вы встаете и убегаете, то подумал...
— О чем вы подумали?
— Может быть, я что-то сказал не так или сделал или же крикет...
— Матч мне понравился. Я с удовольствием сходила бы еще раз...
— Английская команда уже уехала. Их отозвало правительство. Здесь война, поэтому оставаться у нас в стране считается небезопасным.
— Да, если идет война...
— А почему вы так поспешно ушли?
Парвати расстилает дхури на земле в беседке, благоухающей ароматами цветов, раскладывает подушки, валики и устраивается среди них.
— Идите сюда и сядьте рядом.
— Но, госпожа Нандха...
— Никто не видит. И даже если бы увидели, никто не обратит никакого внимания. Идите сюда, посидите рядом со мной.
Она хлопает ладонью по земле. Кришан снимает рабочую обувь и устраивается рядом с ней на боку, подперев голову рукой. Парвати лежит на спине, скрестив руки на груди. Небо яркого сливочного цвета тяжело нависает над ними куполом нестерпимой жары. Женщине кажется, что стоит просто протянуть руку, и она окунется в этот плотный воздух, такой молочный и густой.
— Что вы думаете о саде?
— Думаю? Что мне о нем думать, я просто его делаю, вот и все.
— Ну, как человек, который его делает, что вы о нем думаете?
Кришан переворачивается на спину. Парвати чувствует, как ее лица касается теплый ветерок.
— Из всех моих проектов это самый грандиозный, и я думаю, что горжусь им больше, чем всеми остальными. Полагаю, если его увидят люди, то это мне очень поможет в карьере.
— Моя мать считает, что сад недостоин меня, — говорит Парвати. Раскаты грома сегодня раздаются уже совсем близко. — Она думает, что мне следует насадить деревья от любопытных взглядов. Ряды фикусов, как в садах в пригороде. Но и без деревьев здесь у нас достаточно уединения, не так ли?