Она сжимает кулаки, качает головой, расстроенно вздыхает – шум в лекционном зале доходит уже до уровня умеренно громкого рева. Вишрам берет микрофон.
– Леди и джентльмены, минутку внимания, пожалуйста. Я знаю, что для многих из вас это был долгий день и, мягко говоря, насыщенный, но давайте отправимся со мной в лабораторию, где был осуществлен прорыв.
Обслуживающий персонал ведет гостей в лабораторию нулевой точки.
– Ни один план никогда не переживает контакта с врагом, – шепчет Вишрам Соне.
Рядом с его головой пролетает ховер, назойливый, как насекомое, он ведет трансляцию для тех держателей акций, которые не смогли присутствовать. Вишрам представляет, как виртуальные призраки агентов-сарисинов плывут над медленно движущейся чередой гостей. Сурджит, директор Центра, упорно отказывал Вишраму в просьбе открыть для гостей лабораторию исследований энергии нулевой точки – из-за лабиринтов стен, исписанных формулами и прочими иероглифами. Сурджит боялся, что весь проект будет выглядеть любительски, – видали, как они работают в «Рэй пауэр»? С помощью мелков и аэрозольной краски, словно хулиганы-граффитчики. Вишрам хотел показать лабораторию по той же самой причине: она человеческая, бардачная, креативная. И желанный эффект достигнут: люди расслабляются, с удивлением смотрят на мудреные письмена. Станет ли это место чем-то вроде новой пещеры Ласко или новой Сикстинской капеллы? – думает Вишрам. Символы, которые создали эпоху. Ему стоит начать хлопотать по поводу создания здесь мемориального музея…
Вишрам Рэй, занятый мыслями о бессмертии. Он со слабым, но острым чувством удовлетворения отмечает, что дата его совместного обеда с Соней Ядав, написанная красным войлочным маркером в уголке стола, всё еще не стерта. В менее официальной обстановке Соне гораздо легче привлечь внимание слушателей. Вишрам наблюдает за тем, как она пытается что-то объяснять зачарованной группе джентльменов в серых костюмах. До него доносятся слова:
– …на фундаментальном уровне, где квантовая теория, теория М-звезды и кибернетика взаимодействуют друг с другом. Оказалось, что квантовые компьютеры, которые мы используем для поддержания полей сдерживания – а именно эти поля структурируют особую геометрию мембран, – могут воздействовать на структуру Вольфрама-Фридкина новой вселенной. На фундаментальном уровне вселенная – явление чисто математическое…
Рты слушателей широко открыты. Вишрам подбирается к Марианне Фуско.
– Когда всё будет закончено, – говорит он, подходя к ней настолько близко, насколько профессиональная этика дозволяет приближаться к своему юрисконсульту, – как насчет того… чтобы поехать… куда-нибудь… где есть солнце, море, песок, очень хорошие бары и никаких людей, и где мы сможем разгуливать повсюду в одном только солнцезащитном креме целый месяц?
Она приближает свое лицо к его лицу, насколько позволяют правила приличия, и с застывшей публичной улыбкой отвечает:
– Не могу. Я должна уехать.
– О, – произносит Вишрам. И еще: – Вот дерьмо.
– Семейное дело, – объясняет Марианна Фуско. – Крупная годовщина в моей семье-созвездии. Народ съедется со всех концов света. В том числе родственники, которых, когда мы собирались так в прошлый раз, у меня еще даже не было. Нет, я вернусь, забавный человек. Просто скажи мне, где я должна очутиться. Без багажа.
И в это мгновение свет мигает, а комната содрогается. Стекла в окнах и двери мелко дребезжат. Люди встревоженно переговариваются. Директор Сурджит поднимает руки, пытаясь успокоить присутствующих.
– Леди и джентльмены… леди и джентльмены, прошу вас, никаких причин для тревоги нет. Сейчас вы просто ощутили побочный эффект разгона коллайдера. Мы закрыли одну апертуру и использовали энергию для прохода в другую… Леди и джентльмены, мы вышли в новую вселенную!
Раздаются вежливые, неуверенные аплодисменты. Вишрам пользуется и этой возможностью для рекламы:
– А это, друзья мои, означает двенадцатипроцент-
ную прибыль с наших энергетических инвестиций. Мы вложили сто процентов в поддержание апертуры, мы вернули вложенное и получили двенадцать процентов сверх того! Это путь в будущее нулевой точки!
Индер запускает волну аплодисментов корпоративным энтузиазмом.
– Тебе следовало бы стать адвокатом, – замечает Марианна Фуско. – У тебя дар гнать бесконечную пургу о вещах, в которых ты ничего не смыслишь.
– Я тебе не говорил, что именно этого и хотел от меня отец? – отвечает Вишрам, становясь рядом с ней таким образом, чтобы можно было легко заглянуть в вырез платья. Он представляет, как медленно намазывает маслом ее крупные соски.
– Я помню, ты говорил что-то о том, что и юриспруденция, и комедия – профессии, где зарабатываешь себе на жизнь на арене, – говорит Марианна.
– Неужели? Наверное, это было после секса.
Хотя Вишрам помнит тот разговор. Теперь он кажется ему чем-то из другой геологической эры, из другой инкарнации.
Комната вновь содрогается. На этот раз толчок более сильный. Со столов сказываются карандаши и фломастеры, поверхность воды в бутыли кулера рябит концентрическими окружностями.
– Еще одна вселенная, и наши акции поднимаются еще на один пункт, – шутит Вишрам.
На лице Сони Ядав почему-то вдруг появляется озабоченное выражение.
Вишрам встречается с ней взглядом. Она прерывает экскурсию, и они поспешно возвращаются в лекционный зал мимо групп акционеров.
– Какая-то проблема? – шепчет он.
Соня показывает на монитор. Выход – сто тридцать пять процентов.
– Мы не должны были и близко подойти к таким цифрам.
– Значит, дело идет лучше, чем мы ожидали.
– Господин Рэй, это физика. Нам в точности известны характеристики тех вселенных, которые мы создаем. Никаких сюрпризов, никаких догадок, никакого «лучше, чем мы ожидали, молодец, топ-класс».
Вишрам вызывает директора Сурджита. Когда тот входит, Вишрам закрывает дверь от ховеров и любопытных ушей.
– Соня говорит, что у нас какая-то проблема с нулевой точкой.
Сурджит посасывает верхние зубы, отчего Вишрам всегда покрывается гусиной кожей, особенно когда это дает понять, что на обед у директора был сааг [95].
– Мы получаем аномальные показания.
– Мне это говорит ровно столько же, сколько «Вишрам, у нас проблема».
– Хорошо, господин Рэй. Это другая вселенная, но не та, которую мы заказывали.
Вишрам чувствует, как его яйца сжимаются. Сурджит открывает свой палм. На экране мелькают какие-то математические вычисления и графики. Соня тоже считывает какие-то цифры.
– Восемь, три, ноль.
– А должно быть?
– Два, два, четыре.
– Стоп-стоп-стоп-стоп, хватит мне тут результаты лотереи объявлять.
– У всех вселенных есть то, что мы называем «числом кручения», – осторожно начанает Соня Ядав. – Чем выше число, тем больше требуется энергии для того, чтобы достичь вселенной, которую оно характеризует, и тем больше энергии мы из нее можем получить.
– Мы скакнули на шестьсот вселенных выше нужного?
– Да, – кивает Соня.
– Ваши рекомендации?
– Господин Рэй, мы должны немедленно закрыть нулевую точку.
– Только в самом крайнем случае, – обрывает его Вишрам. – Как, по-вашему, мы будем выглядеть перед членами правления и прессой? Очередное унижение Бхарата. Если нам удастся довести эксперимент до успешного завершения…
Он поворачивается к Соне Ядав и спрашивает:
– Это грозит какой-либо опасностью?
– Господин Рэй, энергии, высвобождаемые при пересечении мембран… – опять начинает Сурджит.
Соня перебивает:
– Нет.
– Вы уверены?
– Доктор Сурджит прав, говоря об энергетических уровнях при пересечении мембран. Да, это будет что-то подобное Большому Взрыву на наноуровне, но ведь для подобного нужны энергии в тысячи раз бо́льшие, чем те, которые мы можем здесь получить.
– Да, но вы забываете об эффекте «лестницы Атийи»…
Парень, который устроил второй Большой Взрыв, думает Вишрам. Акт творения номер два. Да уж, о такой славе любому комедианту остается только мечтать.
– Вот как мы поступим, – говорит он. – Мы продолжим демонстрацию, как и запланировано. Но если превышение уровня составит сто семьдесят процентов, мы всё тут же прикроем – шоу окончено, пожалуйста, выходите через сувенирный магазин. Что бы ни случилось, ничего из сказанного здесь не должно просочиться за эти стены. Держите меня в курсе.
В тот момент, когда он направляется к двери в лабораторию нулевой точки, думая о том, какая блистательная карьера открывается перед индийским физиком госпожой Соней Ядав, новый толчок сотрясает исследовательский центр с такой силой, что все здание содрогается до самого основания. Вишрам, Соня и директор Сурджит инстинктивно ищут, за что можно ухватиться. От стен отваливаются куски штукатурки, поднимая облака пыли, с потолка падает плитка, а мониторы показывают энергетический выход в сто восемьдесят четыре процента.
Вселенная-2597. Апертура взмывает, прорываясь сквозь последовательность миров. Палм у Вишрама Рэя звонит, палмы у всех находящихся в комнате звонят, все прикладывают их к уху, и во всех устройствах раздается один и тот же голос, который сообщает, что сарисины, управляющие апертурой, не реагируют на команды.
Контроль над нулевой точкой утрачен.
Подобно христианскому серафиму, подобно мечу архангела Михаила, разящему с небес, господин Нандха спускается к исследовательскому центру «Рэй пауэр». Он уже знает, что бойцы его экскоммуникационного взвода сидят внутри вертолета молчаливые, неуверенные, напуганные и готовые к бунту. Арестованные беседуют с ними, сея семена сомнения и недовольства. Но, по большому счету, это их проблемы: ребят не отличает его преданность делу, и он не может ожидать от них этого. Их уважение – это жертва, которую он готов принести. Женщина-пилот, сидящая рядом с ним в кабине, в любом случае доставит его в нужное место.
Нандха вслушивается в строгие аккорды скрипичной сонаты Баха, а летательный аппарат начинает спуск по направлению к зеленым ромбам Бхаратского университета.