Они ненавидят его, думает Наджья Аскарзада, все еще дрожа от кипящей вокруг человеческой энергии. Они ненавидят его больше всего на свете. И я могу отдать его им. Я могу дать им то, чего они больше всего хотят: страшнейшее ниспровержение. Насильник-педофил? Нет-нет, гораздо, гораздо хуже: любитель существ, не являющихся ни мужчинами, ни женщинами. Чудовищ. Ньютов. Нелюдей!
Вспышка света и гром восторженных аплодисментов со стороны подпрыгивающей толпы. Девушка замечает горящий флаг Авадха, который корчится в огне, словно душа грешника. Ей достаточно шевельнуть пальцем, и будущее всего того, что она видит перед собой, ринется в непредсказуемом направлении. Наджья никогда не чувствовала себя настолько полной энергии, настолько сильной, могущественной и капризной. Всю жизнь она была аутсайдером, беженкой, ищущей пристанища, шведской афганкой; но она хочет быть частью, и целым, хочет сути, хочет крови. И она в исступлении чувствует, как ее теплая киска трется о виниловое седло мопеда.
25. Шив
Шив и Йогендра проезжают сквозь торнадо шума. «КонстраХХ» гордится командой геодезистов, которая обыскивает джунгли строящихся районов Варанаси и Ранапура, отбирая лучшие пред- и постиндустриальные площадки. Ниша «КонстраХХ» – провалы в схемах движения денежных средств. В прошлом месяце это был пентхаус в «Нарайяна Тауэр» в западной Варауне: восемьдесят восемь этажей гибкого офисного пространства. В этом месяце они работают над громадной бетонированной шахтой, которая, как только с окончанием войны появятся деньги, может стать станцией метро «Университет». «КонстраХХ» известен мощной архитектурой и пиаром на базе сарафанного радио. Если вы хотите что-то узнать о фирме, вам нужно спросить правильных людей в правильном месте.
Местонахождение «КонстраХХ» версии августа 2047 года. Доезжаете на метро до станции «Панч Коши», последней остановки на новой линии Южного кольца – сплошной хром, стекло и та разновидность бетона, которая кажется маслянистой, когда к ней прикасаешься. В конце платформы временная деревянная лестница, ведущая к путям. Эта часть линии отключена и не действует. Идите по туннелю, пока не увидите маленький кружок мерцающего света. Две тени, которые вдруг появятся с обеих сторон расширяющегося круга, – охранники. Вы должны произвести на них впечатление либо своим обликом, либо стилем, либо славой, либо статусом. Либо быть приглашенным гостем Нитиша и Чунни Натов.
Сам «КонстраХХ» в версии «август-2047»: ради лучшего эффекта взгляните наверх. Прожектора, установленные на осветительном мостике под временной пластиковой крышей, отбрасывают быстро перемещающиеся круги синего цвета. Из-за карнизов, платформ, проводки, стальных решеток и сеток свет рисует мозаику из теней и акватических оттенков. Движущиеся тени – это тела, танцующие под индивидуальные мелодии, поступающие с палмов. Место ди-джея посередине между полом и потолком – хлипкий настил из лесов и других строительных конструкций. Отсюда команда из двух людей и пятнадцати сарисинов направляет каждому танцующему на платформе свой собственный микс «КонстраХХ август-2047».
«КонстраХХ» версии «август-2047» подчиняется строгой и простой вертикальной иерархии. Шив и Йогендра едут на служебном лифте мимо свежего мяса и офисных телллочек, целый месяц копивших на эту скандальную ночь, мимо тех, кто рвется в звезды «мыла», и обворожительных молодых преступников, и сыновей и дочерей кого-то-там, – и все развлекаются на отдельных платформах. Лифт везет их мимо красных букв десятиметровой высоты, нанесенных краской из баллончика – догма «КонстраХХ» заполняет собой половину окружности шахты: «Индустрия арт-империи».
Шив щелчком отбрасывает докуренную биди. Она катится по стальной решетке и падает в клокочущую музыкой и светом голубую бездну, рассыпая искры. Главный бар и место основного скопления народа находится в том месте, которое, вероятно, должно стать вестибюлем с кассой. Настоящие боги расположились на уровнях для ВИП, размещенных над шахтой в виде веера из игральных карт.
Шив подходит к охране. Это две крупные русские блондинки в оранжевых комбинезонах с мантрой «КонстраХХ». Выпуклости в их униформе говорят о наличии не слишком очевидного, но при необходимости легко доступного огнестрельного оружия.
Пока они сканируют его приглашение, Шив внимательно всматривается в то, что происходит на уровне ВИП. Наты, две маленькие фигурки в золотом, похожие на изображения богов, раздают даршан клиентам и просителям. Русская телллочка машет Шиву, чтобы шел к бару. На социальной лестнице он явно находится далеко внизу.
Напитки выдают за стойками для билетерш. Десятки барменов смешивают, взбивают, охлаждают и разливают в ритме, отчасти напоминающем танец, а отчасти демонстрацию боевого искусства. Коктейль сегодняшнего вечера – нечто под названием «Кунда Кхадар». Кусочек льда бросается в неразбавленную водку. Лед трескается, подтаивает и окрашивается в красный цвет при контакте со спиртом. Кровь священного Бхарата, пролитая на водах Ганга Мата. Шив был бы не против испробовать этого напитка, он выпил бы чего угодно, в чем есть хоть капля спирта, чтобы немного успокоить расшатавшиеся нервы, но денег нет даже на стакан воды из-под крана. Кто-то должен заплатить за него.
Единственные глаза, которые отвечают на его взгляд, принадлежат девушке, стоящей в полном одиночестве у ограждения. Она вся в одежде красных тонов: мягкая кожаная юбка терракотового цвета, длинные прямые волосы, выкрашенные в ярко-малиновый. В пупок вставлен опал. На ногах обувь из кожи какой-то живности с перьями, а с ремешков свисают колокольчики – новый стиль, который Шив пропустил из-за своего изгнания. Одну, две, три секунды девушка глядит на него, затем отворачивается в сторону провала шахты. Шив тоже, опершись на ограждения, начинает рассматривать мельтешение фигур внизу и мерцание светомузыки.
– Приносит несчастье, знаешь?
– Что приносит несчастье? – спрашивает девушка. У нее ленивый городской говор.
– Это.
Он похлопывает ее по опалу на животе. Девушка слегка дергается, но не отшатывается, потом ставит гироскопический бокал с коктейлем на перила и поворачивается к Шиву лицом. Красноватые завитки спиралью закручиваются вокруг чистого спирта.
– Опалы. Несчастливые камни. Англичане-викторианцы так считали.
– Не могу сказать, что чувствую себя особенно несчастной, – говорит девушка. – А ты?
– Еще как, – отвечает Шив. Расслабившись, он раскидывает руки по перилам ограждения и сбрасывает ее бокал с коктейлем вниз. Тот падает, подобно слезе бога, отливая всеми цветами радуги. Снизу доносится женский вопль. – А вот и твое несчастье. Мне очень жаль. Куплю тебе другой.
– Не беспокойся.
Ее зовут Джухи. Шив ведет ее к билетным кассам. Йогендра отрывается от разглядывания здешних милашек и следует за Шивом на пристойном расстоянии. Коктейль «Кунда Кхадар» очень холодный, очень вкусный и очень дорогой. Красные прожилки в нем – корица с разными добавками. Джухи болтает о клубе и о людях, которые его посещают. Шив бросает взгляд на ВИП-зону. Брат и сестра Наты переместились на один уровень выше. Теперь они напоминают две золотые звезды под раскачивающимся пластиковым навесом. Джухи игриво ударяет его по ноге носком своей суперстильной обуви – перья и вся эта хрень.
– Я вижу, ты все куда-то вверх смотришь, негодник. На кого ты работаешь?
Джухи пододвигается к нему поближе. Шив кивает в сторону Натов, окруженных темными фигурами своих марионеток. Джухи кривится:
– Чуутьи. У тебя бизнес с ними? Тогда будь осторожен. Они могут делать все, что захотят, потому что у них есть деньги, а их папаша скупил всю полицию. Они похожи на ангелов, но внутри – черные и старые демоны. Очень плохо обращаются с женщинами. Ему хочется трахаться, потому что он чувствует себя двадцатилетним, но у него не встает, приходится принимать гормоны и все такое прочее. Но даже это не помогает, и он вынужден пользоваться куклами и другими приспособлениями. И она не лучше его. Наблюдает за его играми. Мне все известно, потому что одна моя подруга как-то принимала участие в их развлечениях. Один другого стоит.
Русская телллочка ловит взгляд Шива, кивает ему, как бы говоря: «и твоя шалунишка тоже».
– Пойдем со мной наверх, – говорит он, обращаясь к Джухи. – Тебе не придется с ними встречаться.
Он думает о том, как у него, наконец, появятся деньги, чтобы начать снова. И опять будут коктейли «Кунда Кхадар», номер в отеле, свой столик в кафе и какой-нибудь уголок с мусорной едой и телевизором для Йогендры. Шив начинает ощущать тепло в животе. Плечи расправляются. Подбородок поднимается. Походка становится увереннее, а шаг шире.
«Золотые» люди поворачиваются в его сторону. Они держат «Кунда Кхадар» в руках, словно вещественные доказательства бесчисленных совершенных ими убийств. Посередине «золотые» дети. Нитиш и Чунни Наты стоят рядом. Они одеты совершенно одинаково в расшитые золотом кружевные шервани. У них гладкие лица, по-щенячьи пухлые и куда более открытые и невинные, чем им стоило бы быть. У Чунни волосы спускаются до пояса. Нитиш обрит наголо, лысый череп посыпан слюдой и блестит. Шив думает, что Нитиш очень похож на пациента детской онкологической клиники, проходящего курс лучевой терапии. Они улыбаются. Теперь он видит, где оно прячется. В улыбках старых, старых людей. Нитиш манит его к себе.
– Господин Фараджи. – Голос Нитиша Ната высок, чист и звонок настолько, что даже заглушает звучащий микс. – А парень – ваш…
– …личный ассистент.
– Понимаю.
Шив чувствует, как в толще кожи собираются капельки пота. Каждое слово, каждый нюанс поведения, каждая интонация, движение мышц сканируются, прочитываются и анализируются. Он снова начинает ощущать тот самый запах. Шив не знает наверняка, существует ли он на самом деле или только у него в мозгу, но всякий раз, когда он находится рядом с браминами, он обоняет что-то дурное, искаженное, какие-то перепутанные гены. Они не пахнут людьми.