Девушка вздрогнула и резко обернулась на зов, но смотрела при этом не на Бориса, а в угол комнаты:
— Кто здесь?
Такого вопроса Борис никак не ожидал. Он шагнул к ней, чтобы оказаться в поле ее зрения, но та мгновенно повернулась в другую сторону и разразилась потоком вопросов, чуть не плача при этом:
— Где ты? Почему прячешься?! Как я оказалась здесь?! Ты меня похитил?! Откуда у тебя столько моих вещей?! Что тебе от меня нужно?!
— Лера, ты чего? — Борис вдруг понял, что она над ним издевается и что мирно расстаться не получится: как он и предполагал, продолжается спектакль одного актера, а точнее, одной актрисы. И не важно, что у Леры нет актерского образования — когда на нее накатывает вдохновение, как сейчас, она способна заткнуть за пояс любого профессионала. Что ж, придется подыгрывать: так или иначе, она все равно втянет его в эту сцену. Собрав остатки терпения, Борис спокойно произнес:
— Лера, пожалуйста, не надо паясничать. Давай поговорим. Посмотри на меня.
Испуг, отразившийся на ее лице, трудно было принять за поддельный, а то, как исступленно она завертелась, озираясь, породило в душе Бориса сомнения в ее неискренности. Но при этом Лера упорно избегала смотреть на него, намеренно скользя взглядом мимо, что и выдавало ее игру.
— Откуда ты знаешь мое имя?! Кто ты и где прячешься?!
Борис шагнул еще ближе, но она тут же отскочила и вновь закрутила головой, не замечая его. Взгляд заметался по стенам и мебели, не касаясь того места, где он стоял.
— Ах, так! Ладно! Сейчас ты меня увидишь! — Борис, сердясь, подлетел к Лере и схватил ее за плечо, но при этом она успела повернуться к нему спиной, так и не взглянув, а потом, зажмурившись, истошно завизжала, оседая вниз. Он выпустил ее и попятился, растерявшись. Возникла мысль, что с ней в самом деле не все в порядке. Даже самые одаренные актрисы вряд ли смогли бы сыграть нервную дрожь, мелко сотрясавшую все тело.
— Лера, ну все, хватит! — Борис снова попытался ее образумить.
— Кто ты такой?! — крикнула та, не оборачиваясь.
— Нет, ты что, серьезно?! Хорошо, так и быть. Пусть будет по-твоему. Давай познакомимся еще раз: я — Борис.
— Не знаю никакого Бориса! — Это заявление, сделанное дрожащим плачущим голосом, звучало очень правдиво, несмотря на то, что никак не могло быть правдой, и Борис в очередной раз отметил, что у Леры невероятный актерский талант.
— Да ты посмотри на меня — может, тогда узнаешь? — предложил он, не скрывая сарказма.
— Как я на тебя посмотрю, если ты все время прячешься?! — искренне возмутилась она, сидя на полу спиной к нему.
Борис обошел вокруг девушки, и она тут же развернулась в противоположную сторону, упорно не желая сталкиваться с ним лицом к лицу.
— Да и черт с тобой! — не на шутку разозлился он. — Надоел мне твой театр! Сколько можно-то?! Давай уже я такси тебе вызову, что ли.
— На твоем такси я никуда не поеду. Ты маньяк! Что за препарат ты мне подсыпал в кафе? У меня от него голова раскалывается! — Лера разразилась неподдельными рыданиями.
— Ты что, хочешь меня в чем-то обвинить? — Борис похолодел: ну как же он сразу не догадался! Лера настолько обозлилась на него, что решила отомстить ему коварным способом! Придумала легенду о похищении и наверняка все записывает на диктофон! Понятно, что признания она не дождется, потому что никакого похищения не было, но, скорее всего, ее цель — разозлить Бориса и зафиксировать его гневную брань в звуковом файле, чтобы потом предъявить как доказательство агрессии. «Ради такого она ведь может специально синяков себе наставить!» — сообразил Борис и решительно взял себя в руки: теперь он даже голоса на нее не повысит! Под статью с побоями она его точно не подведет! Но есть ведь еще и другие… Кто знает, на что у нее хватит фантазии и дерзости?
— Что тебе от меня нужно? — всхлипывая, жалобно пискнула Лера, искусно изображая жертву. — Что я должна сделать, чтобы ты меня отпустил? Тебе нужны деньги? Я могу заплатить.
Борис едва не задохнулся от возмущения, отвечая:
— Да кто… кто… тебя д-держит?!
— Ты хочешь сказать, что я могу уйти? — Лера мастерски изобразила недоверие.
— Нет, ну вообще! — Борис расхохотался. — Я восхищен! В Голливуде ты собрала бы все «Оскары»! — И передразнил ее тонким голосом: «Я могу уйти?» Будто не помнишь, как я еще вчера вечером пытался выставить тебя за дверь, а ты цеплялась за меня, как кошка!
— Вранье! — воскликнула она.
— Очень убедительно! — похвалил Борис. — Ладно, считай, что я поверил в твою амнезию. Пойду, заварю себе кофе. Надеюсь, когда я его выпью, тебя уже здесь не будет.
— Ты точно меня отпускаешь? И не боишься, что я заявлю на тебя в полицию? — Лера перестала трястись и всхлипывать, застыв в ожидании ответа.
— Так я и знал насчет полиции! — Борис звонко хлопнул в ладоши, отчего девушка вздрогнула и пропищала что-то вроде «ой, мамочка». — Делай, что хочешь, я ни в чем не виноват, так что мне все равно. Главное — испарись отсюда как можно скорее.
— Но я не буду заявлять, — пробормотала она, по-прежнему не глядя на него.
— Да, конечно. Я уже все понял, — Борис повернулся и отправился в кухню, мечтая не столько о кофе, сколько о хорошем завтраке.
В холодильнике обнаружились остатки вчерашней яичницы с беконом, которую готовил Сашка. Тут же возникла мысль позвонить другу и рассказать о поведении Леры, но это было бы неразумно: еще услышит и решит вмешаться в разговор, чтобы изложить свою версию событий. Лучше уж сидеть тише воды ниже травы, пока дверь за ней не закроется.
К удивлению Бориса, входная дверь хлопнула в тот же миг, как только он об этом подумал. Не веря своему счастью, он осторожно выглянул в коридор и прислушался. Тишина. Прошел в спальню. Никого. На полу валялась расческа Леры — круглая огромная щетка с жесткой короткой щетиной. «Для объемной укладки», — как-то раз объяснила она, когда однажды Борис высказал сомнение в том, что «этим» можно причесаться. Других вещей Леры в поле зрения видно не было. Борис заглянул в шкаф. Полки и вешалки, прежде занятые ее одеждой, пустовали. Облегченно выдохнув, он закрыл дверцы, поднял с пола расческу, вернулся в кухню и выбросил ее в мусорное ведро — ему она точно не пригодится, да и Лера едва ли вернется из-за подобной мелочи. Хотя… кто ее знает? «Что это было вообще?» — Вопрос крутился в голове, пока Борис набирал номер друга и слушал длинные гудки.
— Чего так рано? Сегодня же не надо в универ! Хотел отоспаться, — раздался недовольный голос Сашки. — Случилось что-нибудь?
— Да. То есть, нет. Ну, в общем, мы с Лерой насовсем расстались! — выложил Борис с ходу.
— И ты решил мне первому эту новость сообщить, что ли? Чтобы я вдруг не обиделся, что все знают об этом, кроме меня? — съязвил друг, намекая, что не в восторге от идеи Бориса побеседовать по душам ранним утром.
— Дело не в этом. Точнее, в этом, но… Короче, проблемы у меня из-за этого расставания. Такое впечатление, что Лерка собирается мне как следует отомстить и хочет заявить в полицию, будто я ее усыпил, похитил и…
— Чего?! — судя по возгласу, Сашка мгновенно проснулся. — Борь, ты бред какой-то несешь! С тобой все в порядке?
— …кажется, у нее еще что-то на уме. Она была, ну, очень странная! — продолжил Борис, игнорируя замечание друга. — Или у нее крыша поехала, или она непревзойденная актриса. Такой спектакль устроила!
Дальше он в подробностях описал поведение Леры, когда она, намеренно отворачиваясь, заявляла, что Борис от нее прячется, а еще утверждала, что не знает его и не помнит, как очутилась в его квартире и как туда попали ее вещи.
— Представь? Вот зачем ей это? — спросил Борис у друга, прекрасно понимая, что вопрос риторический.
— Дела-а… — Сашка был явно впечатлен. — Надо же, как в кино! Ну, вы даете!
— Как бы это кино сериалом не оказалось, — заметил Борис. — Не думаю, что Лера на этом остановится. У нее какой-то хитрый план. Отыграться на мне хочет, выместить обиду.
— Все может быть, все может быть… А с чего это ты вдруг решил бросить свою роковую красотку, для которой еще вчера готов был за звездой на небо лезть?
— Сам не пойму. Разонравилась. Как будто бабка пошептала… — начал было Борис и запнулся. Вдруг стало трудно дышать. Вспомнилась зубастая улыбка и вкрадчивый голос Евдокии Павловны: «А ты ничего не попутал?» Вспомнил, как попросил хитрую ведьму отменить желание, и та ответила: «Желание загадано и исполнено. Отменить нельзя, но можно вместо него другое загадать». Тогда Борис долго не мог подобрать слова, боясь неправильной формулировкой навредить Лере. Что он сказал-то в итоге? Произнесенная фраза всплыла в памяти: «Хочу, чтоб не помнила меня, не замечала».
— Черт! — неожиданно вырвалось у него в трубку. — Я же сам сказал: «Чтоб не помнила и не замечала». Так, значит, работает! Все получилось! Не зря же ведьма сказала, что уже сделано! Ну, ничего себе!
— Э-э-э, погоди! Друг, да тебе помощь нужна! — перебил его Сашка и добавил, растягивая по слогам: — Ква-ли-фи-ци-ро-ван-на-я!
— Нет, нет, нормально все, — поспешил заверить его Борис. — Ты просто еще не все знаешь. Но это… Лучше не по телефону. Знаешь, что? А давай где-нибудь позавтракаем? А то у меня кроме твоей яичницы ничего в закромах не нашлось, да и она уже, кажется, мхом покрылась.
— Да можно, — согласился Сашка, но все же с некоторой неохотой. — Давай через часок? Там, где всегда, — в кафе рядом с универом.
— Отлично. Увидимся. — Борис нажал «отбой» и медленно опустился на стул, чувствуя, что мелкие волоски на руках встают дыбом. «Ведьма… ведьма… ведьма», — закрутилось в голове. А потом подумалось с тоской: «Вот же… блин, во что это я вляпался?!»
Через час город полностью проснулся и наполнился обычным непрерывным шумом, которого Борис раньше почти не замечал, но теперь неожиданно для себя испытал настоящий восторг, оказавшись у забитого автомобилями проспекта. Рев двигателей и шорох шин, голоса и шаги прохожих, звон посуды и разноголосый гомон работающих телевизоров, доносящийся из окон домов — все эти звуки напоминали о том, что он действительно находится в своей реальности, а странный сон закончился.