Хотя нет. Что это? На стуле аккуратно растянута мантия. Или сюрко-кто как называет. В таких нарядах обычно ходят либо дружина аборигенских баронов, либо ученики магических школ. Разница в основном в цветах. И в том, что вышито на груди. У дружинников- гербы сюзерена и цвета сюрко тоже геральдические, что принадлежат сюзерену. Обычно не менее двух цветов.
Одежда адептов обычно однотонная, а вместо герба вышивается что-то попроще. У нас в школе была вышита четырехлучевая звезда в круге, а под ней — на каком курсе учится носитель одеяния. Но в других местах могли вышивать что-то другое-герб города или символ Стихии.
Если адепт учился у мага индивидуально, то рисунок выбирал сам учитель. Вроде как. Да, так и было. Мой коллега по отряду Аррен носил на груди знак своего учителя. Он сначала учился в храмовой школе, а потом доучивался у какого-то Владеющего. Оттого был обязан носить на одежде знак своего учителя еще три года. Аррен, помню, рассказывал, что если бы он стал служить кому-то из владык, которые бы потребовали ношения герба владыки на груди, то учитель согласился в разговоре об этом на то, чтобы Аррен перевесил знак учителя на рукав.
А что тут? Одежда однотонная, синяя. На груди вышито белым. Буква «Р» в полукруге.
Значит, мой сын учится у какого-то мага? А не мал ли он для учебы? Вообще у нас тоже была группа из учеников, у которых магическая активность началась пораньше, лет в 12–13. Они сначала занимались по отдельности, позже, после третьего года обучения, их соединили с нами. По знаниям они-то были сравнимы со старшими, но вот вне занятий они были еще детьми. От того и было много интересных и смешных моментов, когда юные коллеги пытались догнать более старших в делах любовных и алкогольных…
Но, если он учится индивидуально у мага, то тут немного проще. Учеников у мага обычно не так много, потому можно проконтролировать, как ведут себя ученики по отношению друг к другу.
Да, я еще только узнал об этом, а уже беспокоюсь, как ему там учится и не обидят ли старшие ученики его…
Но надолго мне остаться не удалось, пересечения Стихий и тонкие взаимодействия увлекли меня опять в свое место заточения. Жаль, что я там пребывал только в виде бесплотного духа и не могу оставить какой-то след. И сдвинуть какой-то предмет мне не под силу.
….
Утром я проснулся рано. Только наступил рассвет, и в форточку сквозило холодом по ногам. Я подтянул на них сползшее покрывало. Вставать к окну и закрывать не хотелось.
Лео лежал рядом со мной, и, увидев, что я проснулся, подобрался мне под бок. Я протянул руку и погладил его.
— Ты знаешь, сегодня ночью здесь был дух. Он проник, поглядел на тебя и исчез. Дух не опасный, не способный к телекинезу. Его можно только испугаться, когда он пройдет близко. Тебя просто обдаст холодом и все.
— Интересно, что это за дух и что ему нужно?
— Он уже бывал здесь, у тебя. Он приходит редко и ненадолго. Наверное, это дух того, кто знает тебя и хочет увидеть, когда окажется тут.
— Отец?
— Не знаю. Он не принимает какую-либо форму, я его вижу как туман и ощущаю иными способами. Просто как присутствие.
— Тогда я сегодня спрошу у учителя, возможно ли с ним как-то вступить в контакт. Лео, ты сегодня пойдешь со мной?
Учитель догадался, что у меня есть фамилиар, потому сказал, что будет не против, если я принесу его с собой. Да и Лео будет ближе ко мне и способен будет помогать. Лео одно время отнекивался, потом согласился. С тех пор я беру его с собой, если у Лео не возникает нежелание туда идти. Такое иногда происходит и даже не знаю отчего.
Как-то я спросил Лео о причинах и он ответил, что приходится очень много говорить, ибо все почему-то просят, чтобы про что-то рассказал. А кошачий речевой аппарат не очень приспособлен для долгих разговоров. Но тут он явно притворяется, потому что со мной он может говорить часами и ничто ему не мешает.
И Анфису уже строго предупредили, чтобы она не тискала Лео и не целовала его в мордочку.
Она, конечно, умильно глядит на него и явно мечтает, чтобы ей разрешили это сделать, но ведь не трогает же!
— Лео!
— Ну ладно, пойду…
Тогда придется брать корзинку.
— Лео, а расскажи мне про то, как можно будет связаться с моим отцом, если этот призрак-именно он?
— Это не настолько сложно. Ты напишешь ему письмо, а когда он появится, я ему его покажу. Только не очень длинное, потому что здесь он бывает с минуту.
— Лео, а сколько раз он здесь был?
— Раз-два в год. Я просто не всегда на него внимание обращаю.
— Лео, а ты не сможешь разбудить меня, когда он придет снова?
— Это маловероятно. Ты спишь, как гном после визита в трактир, то есть — не растолкаешь.
— Ну, ты и скажешь! Ладно, я буду вставать, сейчас будильник зазвонит.
Истекал август, скоро надо было решать: буду ли я по-прежнему ходить в школу или буду учиться всему у учителя. Я-то был согласен, но поскольку я еще маленький, решить должны были мама и брат, как опекающие меня взрослые. А они еще не решились. Маме не хотелось, чтобы я много времени проводил вне дома, а брат хотел сделать так, чтоб мама не беспокоилась. Я с ним уже говорил, и Валерий мне ответил, что он считает, раз я хочу учиться магии и согласен большую часть времени проводить у учителя, то так тому и быть. Он лично в этом не видит ничего плохого, ибо сам много лет жил в Царицыне. Но ему не хотелось бы огорчать маму. Поэтому надо как-то было ее уломать.
Уламывал я ее неделю. Она даже специально переговорила с учителем, и, поплакав, согласилась. Вот не понимаю я, зачем плакать? Ну, когда что-то болит, это ладно, но сейчас-то для чего?
Теперь надо, чтоб она сходила в школу и сообщила об этом. А то через четыре дня начинается новый учебный год, и, если я не явлюсь, то из школы кто-то придет узнать, почему меня нет?
Ну ладно, еще успеем сказать про это, ведь не завтра же начинаются занятия? Нет, значит, ничего страшного.
Мама сходила в школу на следующий день и договорилась о том, что я теперь школу не посещаю.
Эх, красота! А то учиться шесть дней в неделю в школе, да и еще в оставшееся время магии-это даже не знаю сказать, что. Это прямо светопреставление! Или Рагнарек для нордлинга!
Но посмотрю, как будет дальше — сколько теперь придется учиться.
..А пришлось учиться пять дней в неделю, и до обеда, и после. Отпускали меня домой либо утром в субботу, либо после полудня в пятницу- в зависимости от нагрузки. С утра я занимался со старшими учениками по школьной программе, потому что учитель был занят в Академии. А после обеда он приходил и занимался обучением магии. Сначала меня отпускали домой по пятницам, а потом, когда темнеть стало рано, то по утрам в субботу. Чтоб не ходить домой в сумерках.
Первое время я пищал от перегрузки, но постепенно привык и это уже не казалось чем-то ужасным — учиться и с утра, и вечером.
Мама скучала по мне и регулярно приходила ко мне в обед, принести что-то вкусное и просто побыть рядом хоть недолго. А утром в понедельник часто плакала, отпуская меня на учебу. Лео теперь жил на два дома, половину времени находясь у учителя, а половину — в нашем доме. Он обычно приходил во второй половине дня и сидел вместе со мною на уроках магии и ночью.
Ему в гостях нравилось, потому что у учителя водились мыши. Он отчего-то не хотел истребить их магическими методами, поэтому мыши были и свои, и от соседей приходили. Лео мышей не ел, предпочитая человеческую пищу, но с удовольствием их выслеживал и давил.
Должно быть, ему было скучно и так он развлекался. Лео даже заходил на дворы соседям и там ловил мышей и крыс. Благодарные хозяева за это угощали. Я думал, что он растолстеет, но ничего подобного не случилось. Должно быть, Лео как-то мог регулировать свой вес.
Мне было интересно, использует ли Лео магию для выслеживания и ловли или нет. Наверное, все-таки использует. И, может, даже магически выгоняет мышей наружу. Вот вчера он пошел в дом к судье Игнатову, отсутствовал с полчаса и вернулся, сытый и довольный. Ну, не ходят же у судьи мыши по полу табунами, чтоб он пришел, увидел и сразу поймал! А вот если он пришел, провел магический поиск мыши, нашел ее в норке, заклинанием выгнал наружу и задавил- то как раз времени хватит на это и поедание вкуснятины, выданной в награду.
А для связи с проиходящей тенью я сделал вот что: написал кратенькое письмо, что происходит со мной, и каждый раз бывая дома, выкладывал его на стол. В конце письма была приписка с просьбой призраку, если он мой отец и жив, то подойти ко мне поближе. Если он мертв- то подлететь к двери. Лео обещал привлечь внимание призрака к письму и проследить, что гость сделает. Ну, и разбудить меня, если получится.
Но пока призрак не появлялся. Лео пояснял это тем, что его тело находится далеко отсюда. И когда его дух блуждает по миру, то, чтоб оказаться именно тут, ему нужно преодолеть не просто расстояние от города до города, но еще и попасть в подходящие магические потоки, чтобы его принесло в Тверь, а не в форт Пограничный. А благоприятное сочетание этих потоков бывает не каждый день, к тому же они меняются во времени, как и ветер. Оттого дух может сначала удачно продвигаться, а потом из-за изменений магического поля оказаться в Мариане, куда совершенно не хотел. Оттого призраки чаще локализованы возле места, где с ними что-то случилось. Лео добавил, что я сам могу поискать материалы деда и узнать, что призраки баронов чаще гнездятся в родовых замках, и только некоторые могут куда-то уходит. Вроде призрака барона Ренье, который в день своего убийства приходит в замок семьи ас — Тибо к своей невесте, из-за которой его и убили. Было это лет сто пятьдесят назад, но он приходит, хотя и не каждый год. А вот в родном замке или на месте убийства не появляется.
Глава пятая
Снова наступил май и снова закончились занятия. Точнее, частично закончились. Учитель объявил о конце учебного года, и двое из учеников уехали к родным. Остались пока двое- самый старший Андрей и самый младший — я. Андрей уже отучился пять лет и в следующем году сможет работать самостоятельно. Он пока еще не решил, что будет делать: может, поедет в родной форт Пограничный и будет там жить и работать, а, может, обратится на службу в Управление контрразведки. Кстати, учитель ему говорил, что можно и соединить оба его желания и поехать в Пограничный контрразведчиком.