Сверху покрыт кожей. Хвоста, плавников нет, хотя есть перепонки на руках и ногах. Пальцы длинные, могут сгибаться и снабжены когтями. Когти недлинные, но острые. Ну и практика показала, что пули его берут успешно. Серебро и фосфор кончину не ускорили.
Неужели это нелюдь? И интересно, может ли он превращать кого-то в себе подобных?
Я обзавелся копией протокола и фотоснимками внешнего вида и вскрытия. Будем в Казани – отдам в тамошний университет, чтоб ученые мужи подумали, кто это и откуда. Ну и теперь придется от них беречься.
Только уже на рассвете мы с Семеном смогли присесть и обсудить произошедшее. Семен сильно устал от соблюдения всех этих процедур, да и нервничал от осознания того, что сам мог оказаться на месте барона. Я ему этого не говорил, но царапина от когтя на двери была впечатляющая. Он расспросил меня, видел ли я раньше эту тварь или похожую, но тут помочь я ничем не мог, рассказал, что знаю, а знаний много по ней не было. Семена беспокоило, как тварь влезла на борт. Судно ведь хода не сбавляло и не останавливалось. А раз оно на ходу может влезть на палубу – очень плохо. Но это завтра, то есть нет, уже сегодня, посмотрят, нет ли на борту следов подъема.
Вообще барона жалко. Собрался человек прокатиться на реке за счет приглашающей стороны, попить, поесть, погулять, а в первую же ночь умер от когтей и зубов неведомого чудища. Хорошо, если барон был под глубоким градусом и умер не проснувшись. Тут я поймал себя на мысли, что жалею барона, а про его спутницу не вспоминаю. А когда вспомнил, то ничего не испытал. Странно.
Поделился этой мыслью с Семеном, он признался, что тоже так ощущает. Вот еще одна загадка – чем же это Ари так нам не понравилась, что ее не жалко?
Вслед за этим пришла более дельная мысль про это чудо – он ведь в иллюминатор лез наружу. Будем считать, что и сюда также влез. Но туловище у него явно шире, чем диаметр иллюминатора! Голова – да, небольшая, и даже заостренная кверху, а туловище шире. А он еще и наелся. Видимо, он может как-то уменьшать свой поперечник. За счет мышц и ребер? Увы, на это я не поглядел, тогда не подумав об этом. А может, и таз у него способен менять размеры и деформироваться?
От размышлений меня отвлек Семен, сказав, что сейчас будет внеплановая остановка в городке Белокаменске. Нужно сообщить в компанию о смерти барона, да и судам дать оповещение о возможности появления таких чуд, а на борту средств магической связи нет. Воспользуются береговой. Стоянка будет кратенькая, только пока помощник бегает и решает вопрос с телеграммой, так что сильно активно любоваться Белокаменском не надо. Я ответил, что в этой дыре меня ничто не привлекает. Я даже с борта не сойду.
Семен помолчал, а затем добавил, что хорошо, что эту тварь я прибил. Если б она ушла с судна, а наутро обнаружились бы бездыханные и разорванные тела, то мороки было бы куда больше. Потребовалось бы еще расследование, кто убил, которое бы зашло в тупик. Ибо такое на суше можно было списать на упыря, а на борту? Компания явно была бы Семеном недовольна, ибо допустил, что какие-то убийцы на борт проникли и черное дело сделали. Так что от всего населения «Буревестника» мне благодарность. А он еще попробует с компании мне премию стрясти.
Я поблагодарил и сказал, что если компания расщедрится, то пусть переведет деньги сыну в Царицын. Адрес я дам. Мне под Самарой придется вдали от цивилизации жить, да и кто знает, чем это кончится. А Валерию пригодится.
Премия – это вещь неплохая, но тут есть формальный повод ее не платить. Плыл бы я пассажиром с билетом, я мог ее требовать и даже в суд подавать при отказе. А вот когда я путешествую за счет компании, то это можно расценивать как уже полученную плату за это. Будем надеяться, что владельцев жадность не задушит.
Семен отправился наверх, а я решил, что надо прилечь доспать. Запер дверь, сбросил капитанский халат, который мне принесли, чтобы я протокольными делами занимался одетым (выбежал-то я из каюты в белье) и улегся. Возникла мысль о чистке оружия, но я решил, что позже этим займусь.
Лег и провалился в омут сна. Ничего на сей раз не приснилось, и ладно. Еще во сне приключений мне не хватало.
Стоянку в Белокаменске, как и завтрак, я успешно проспал. Но про меня не забыли, ибо на столе стоял поднос, прикрытый полотенцем. Ему я и отдал должное после умывания.
Проснулся я около полудня. Казань по графику была завтра к обеду, правда, это без учета стоянки в Белокаменске. Но, может быть, опоздание наверстаем. Вообще на Казань у меня нет значительных планов, кроме как по гаду подводному. Ну и, может, по лавкам пройдусь, если будет настроение. А казанские лавки для нелюбящего торговаться человека – это испытание на прочность. Вот двоюродный дядюшка мой – он бы этих купцов сокрушил… Полдня бы проторговался, сбил цену донельзя, а потом вышел бы из лавки, сказав на прощание, что вечером еще раз зайдет и купит по цене вдвое меньше, чем сейчас выторговал… Пущай торговцы казанские возносят хвалы богам, что он всю жизнь безвыездно прожил в Царицыне и не добрался до них.
Я лично торговаться не люблю и делаю это через силу, в основном, когда что-то продает восточный торговец. Там по-другому нельзя. Собьешь чуть цену и купишь. А так – времени и усилий жалко. Потому с тверскими торговцами я торговаться не собираюсь. Если цена меня не устраивает – ухожу. Устроит – куплю.
Поскольку до обеда времени было еще много, я решил выйти на палубу, подышать свежим воздухом. Парадное одевать не стал, оделся просто, но нацепил медальон-обманку. Подумал, стоит ли брать головной убор. Решил взять камуфляжную панаму – вдруг понадобится. Достал из шкафчика запасной ключ, показанный мне Семеном, закрыл дверь и ушел. По дороге наверх глянул на ночное поле боя (гостевую каюту до сих пор убирали). Все уже замыто и вычищено, о случившемся напоминают выбоины в переборке и в линолеуме пола (видимо, серебряная пуля прошла навылет, так как подпалин на линолеуме нет). И царапины от когтей на краске. Я потер слегка ноющее после удара о переборку плечо, подумал, насколько я оказался хорош, преисполнился гордости и с преисполненным гордости видом вышел на верхнюю прогулочную палубу.
День был практически летний – яркий, теплый, солнечный. Поэтому пассажиры толпились на прогулочной палубе, болтали, показывали друг другу на красоты окружающих берегов, пили разносимый матросом морс, дети бегали туда-сюда… Я прошелся вдоль бортов, посмотрел на горный и луговой берег Великой и решил, что лучше пристроиться на скамейке в конце прогулочной палубы. Там я могу созерцать оба берега, лишь слегка поворачивая голову.
Что я и сделал, посидев там часок. После чего долг позвал заняться оружием. Встал и отправился в каюту.
Вообще публика не выглядела встревоженной и перепуганной, чего следовало ожидать при нападении монстра и ужасной смерти пассажиров. Из чего я заключил, что пассажиры (или большинство их) не информированы. Возможно, им сказали, что барон помер от естественной смерти (например, упился), оттого и непьющий народ не беспокоится. А пьющий думает, что этого с ним не будет. С кем угодно будет, но не с ним. Ну и правильно, что народ не пугают. По-другому пассажиры не доберутся до места, а сидеть в каюте и дрожать от страха, что вот сейчас чудо подводное вылезет, – это еще хуже.
Неспешная чистка оружия заняла почти час, поскольку я никуда не торопился. К концу ее подошел Семен. Он только-только завершил все формальности по смертям, поскольку по телеграфу казанские владельцы еще много чего потребовали оформить. Я поделился впечатлениями о веселье пассажиров, и Семен подтвердил, что через матросов пустили слух, будто барон помер от болезни, а его любовница с тоски по нему застрелилась, ибо теперь ей без него не жить. Так что пассажиры смогут эту историю расцветить в меру собственной фантазии. За мирной беседой я закончил чистку, дозарядил оружие и убрал его в кобуры. Ах да, надо не забыть два спецпатрона перезарядить в Самаре. Спросил Семена, что за оружие у него. Он ответил, что обычно он его не носит, разве что на берегу берет «чекан». На борту оно до сего момента не нужно было. Да и носить его негде. Капитанская форма сшита так, что там разве что дерринджер в кармане поместится или какие-то старые карманные пистолеты из Старого Мира. Они еще иногда у антикваров встречаются. Их за неплохие (если не сказать сильнее) деньги любители покупают, а потом гномам заказывают копии и патроны к ним (тоже по очень неплохой цене). Вообще наша оружейная промышленность дала сильный крен в сторону мощных пистолетных и револьверных патронов, которыми хоть медведя бей. Оттого и револьверы по весу и размерам близки к гантелям и утюгам, а отдача тоже неслабая. Хотя для жизни в городе калибры 41 и 44 мм, что есть сейчас, даже излишни. Хоть человека, хоть упыря, хоть вампира сшибает с ног куда меньший заряд, чем в их патронах. Ну а бороться с серыми медведями и мантикорами – револьвер здесь скорее оружие последнего шанса. Кстати, а Семен обещал показать СВД для ознакомления. Я ему про это напомнил. Семен сказал, что после обеда пришлет матроса, и тот винтовку покажет.
Далее я спросил, повлияет ли неплановая стоянка на время прибытия в Казань. Семен ответил, что нет, ибо механику дано указание прибавить обороты. В Казань, где владельцы живут, опаздывать не стоит.
Вскоре Семен ушел на мостик, а я остался в каюте. Там я и пребывал до обеда в размышлениях, но никакие судьбоносные решения мне в голову не пришли.
Обед прошел тихо и чинно, однако я заметил, что присутствующие то и дело бросают взгляды на опустевшие места барона и Ари.
После обеда Семен лег вздремнуть, а ко мне пришел гость – матрос с СВД-С. Дверь в каюту мы прикрыли, решив, что этого достаточно, чтобы лязг стали его не будил. Семена я давно знаю и знаю, что через пяток минут после укладывания в кровать его уже разбудят только два звука – звонок будильника и голос его дражайшей супруги. На остальные звуки он не отреагирует. Трясти нужно.