– Верно, достойнейший Ранефер, поспешим! – Анхнофрет поклонилась Верховному Хранителю, да, не медля, приказала развернуть к городу свою колесницу.
– Да, Ипи, – Ранеб всегда по-простому обращался к обоим своим ученикам в морском деле, не взирая на их происхождение и титулы, – мне нужно сказать тебе многое. И мы, все мы с нетерпением ждём твоих слов.
– И да будет так достойнейшие! – Ранефер кивнул, – поговорим на "Звезде Обеих Земель"...
– Да уж, – негромко пробормотал Энил, – хотелось бы мне побывать на этом чудовище.
– Думаю, достойный Энил, – Ипи улыбнулся не без гордости, заодно отметив, что с личностью неведомого финикийца он не ошибся, – тебе будет небесполезно осмотреть её.
Ранефер окликнул Анхнасира, колесница которого немедля подъехала.
– Прикажи разместить заложников и высокородных пленников, в том числе того акайвашта, которого взяли с Аристоменом, в лучших домах города. Хозяевам уплатить, сколько запросят. Много охраны не ставь. Дай Хранителям хорошо отдохнуть, пусть им подадут вино и лучшую пищу. Посменно. За наёмниками пусть приглядывают. Кроме воинов Ашшура – за них ручается наш друг Иштартубал. Прикажи выпрячь коней и снять с них броню. Колесницы осмотреть хорошо, но перебирать и переделывать их будем уже в Бехдете. Поручи сие достойному Нахтра, дав свою печать. А сам с парой Хранителей прогуляйтесь с нашим гостем по городу. Покажи Аристомену осадные ладьи. Пусть обязательно осмотрит "Пчелу и Осоку", – Ранефер улыбнулся и добавил, – я видел, как он разинул рот, когда пялился на "Звезду". Не скрывай от нашего гостя ничего, но не объясняй подробно, впрочем, ты сам поймёшь, о чём лучше промолчать.
– Конечно же, достойнейший, но... – поверенный замялся, – Верховный Хранитель сам сказал мне, что, скорее всего, пришелец с Нижнего течения, сразивший праведногласого Аннуи – лазутчик, и я разделяю твоё мнение.
– Ну и что, достойный Анхнасир? – Ипи пожал плечами, – о наших тайнах он не узнает, но наша мощь подавит его Ка и поразит разум. К тому же – бежать он не сможет, да и куда? Пока что, он будет учителем нового языка акайвашта. А потом – одним из моих посланников к Великому царю Александру.
Энил, прислушивавшийся к словам Ранефера, не смог уловить в них и тени иронии. Ипи, между тем, продолжал:
– И мне нужно, чтобы он знал, каковы наши ладьи и осадные луки, видел мощь наших воинств, неприступный с моря Бехдет и Пер-Маат на Алаши и несокрушимую твердыню Джару и Стену болот. Впрочем, величие и роскошь Уасита Аристомену тоже не помешает увидеть, но это после.
– Будет исполнено, достойнейший! – Анхнасир поклонился и указал вознице разворачиваться.
Колесницы Ранефера и высокородных встречающих, выстроившись одна за другой, помчались к вратам Хазету.
Атум-Ра ещё не коснулся Зелёных Вод, но уже рассыпал по волнам золотую пыль. Небольшая ладья остановилась у борта "Звезды Обеих Земель", с которой уже спустили парадные, украшенные резьбой, медью и золотом сходни.
Несколько человек поднялись на борт осадной ладьи и воины Тетнут и Себека не медля приветствовали их молчаливым поклоном, хотя признали только троих.
Ранефер заметил, с каким восхищением Энил смотрел на таран ладьи, "царственный лотос".
Похожий на меч, укреплённый на дышле колесницы-хтори, "лотос" располагался поперечно волнам. Нижний край его уходил под воду.
Первой ладьёй, снабжённой таким тараном, стала "Мерит-Ра, выходящая в лучах Хепри". Нимаатра, построив "Звезду", повторил идею Ранефера. Как-никак, "Звезда" – личная ладья Величайшего[119], хотя Тутимосе восходил на её борт раза три, не более. Все более поздние ладьи стали оснащать оным тараном, за исключением посвящённых Храмам и оплаченных ими же.
– Нибамен, – шепнул Ипи, – ты установил на "Звезде" мои новые осадные луки с поперечными рессорами?
– Конечно, Ипи, – Нимаатра даже удивился, – это же ладья Величайшего, ей должно быть оснащённой лучшим оружием!
– Достойнейшая Анхнофрет, – на этот раз Верховный Хранитель сказал в полный голос, – не покажешь ли ты корабль нашему гость? Как я понял, он в этом весьма заинтересован.
– Конечно.
Анхнофрет повернулась к Энилу и предложила начать осмотр, но он, обозревая горизонт, казалось, не слышал её слов. Мысли финикийца были слишком далеко.
Тот самый Ранефер... Ещё мальчишка, но... Энил бывал в Цоре и видел Стелу Царей, установленную египтянами в незапамятные времена. Тогда это была древность... Ныне же – сегодняшний день. Да, мальчишка. Но Анхнофрет рассказала ему, что Ранефер взял Цор в семнадцать лет, истребив его флот и союзные флоты Гебала с критянами. Понятно, что с такими ладьями, сеющими огонь, ему не составило с том никакого труда. Тогда же "рыболов Нетеру, сеть которого тянется от Шарден до Элама" и велел поставить обелиск.
Энила не слишком заботила угроза жрецам Тиннит и Баала, и список царей не особенно волновал. Однако навсегда врезалась в память надпись на третьей стороне:
"Благо вам, цари Славного Тисури будет под сенью Короны Сома, и защита – твердая длань Величайшего. Крыла Всевладычицы да хранят Град-на-острове, царей его, торговцев его, мастеров его, воинов и моряков его. И да даруют Нетеру вам богатства и процветание, столько, сколько идёт по Реке Ладья Миллионов Лет. И всегда Владыка Венцов дарует защиту вам, придут великие воинства, дабы сокрушить любых хазетиу, от Хатти до Элама, лишь позарятся они на Тисури – цветок Зелёных вод, украсивший Двойную Корону. И великие ладьи истребят любых пиратов, сколько бы ни было их числом. И Хранители Трона поразят врага, едва умыслившего против вас. Но не впустите змея предательства, Апопу подобного, в Абу своё, а если случится сие... Трепещи, Град-на-острове, ибо конец твой близок! Придут кочевники под стены твои с востока, дабы разорить виноградники. Обрушится с моря огонь неугасимый на дома и храмы твоих мерзких богов. И предадут ладьи твои огню и воде, и рухнут башни твои. И сынов Фенех поразят стрелы Чёрной Земли, и дочерей Тисури возьмут силой пираты северных островов и стран, и рухнет корона твоя к подножию Трона, ибо ты испросишь дыхания у Владыки Венцов, но станет вино в твоей чаше отборным ядом. Нетеру свидетели!"
Пути назад нет. Хотя... Ранеб прорвался, даже привёл с собою ладью, явно из отряда мерзавца Адар-Мелека, предавшего Энила и оставшегося с Александром. Теперь ублюдок наверняка примеряет свою поганую задницу к трону Гебала. Корень ослиный ему промеж ляжек, осадную стрелу с неугасимым огнём, а не трон. Да, видать неплохо потрепали египтяне предателя. Наверняка досталось и критянину, возомнившему себя флотоводцем просто по праву рождения.
Ранеб, удручённый потерями, на вопросы Энила отвечать не стал, отмахнулся:
– Сколько бы этих корыт, – Знаменосец указал на захваченную пентеру, отчего Энил едва не поперхнулся, – мы не сожгли, да не отправили ко дну, "Себек-Сенеб" из объятий Тетнут сие не поднимет.
Зато Тутии, смеясь над "глупцами-акайвашта", рассказал, что те рванулись через отмель между Цором и Ушу, и сами разбили несколько кораблей.
Огненосные машины египтян не отличались размерами и сами по себе не впечатлили Энила, он и покрупнее видел. Но их было так много, что финикиец волей-неволей задумался: как же противостоять такой мощи?
Царь Гебала немало знал о времени Менхеперра. То, что фараон двадцатью тысячами сокрушил в пять или шесть раз превосходящее войско, оказалось не выдумкой летописцев. Теперь выходит, что Ранефер уже и самого Александра проучил. Все это ещё больше убеждало Энила в том, что не иначе сам Баал-Хаммон надоумил его выбрать правильную сторону. А если подтвердилась история Мегиддо, не стоит и сомневаться в исходе битвы при Каркемише...
"Постой-ка", – царь мысленно обратился сам к себе, – "в этом мире до битвы при Каркемише и взятия сего города ещё несколько лет, и если я предложу... Они заплатят столько, сколько попрошу".
– Царственный Энил! – Анхнофрет прокричала едва не в ухо царю Гебала, дабы вывести его из оцепенения.
– Что, достойнейшая? – финикиец вздрогнул, оглядываясь, как будто его мысли могли услышать.
– Нибамен и Ранефер попросили меня ознакомить тебя со "Звездой Обеих Земель", её оружием... и многим другим, – Анхнофрет невинно улыбнулась, видя, как загорелись глаза Энила.
– Да-да, конечно...
– Почтенный Энил, – задержал царя Ранефер, – я знаю, что Анхнофрет установила на семь твоих ладей по несколько осадных луков.
– Так и есть.
– Лучники твоих ладей, не в обиду, никуда не годятся. Они пока не смогут обращаться с нашим оружием.
– Достойнейшая Анхнофрет уже доказала мне это, – Энил понимал, куда клонит Ранефер, но решил ему в том не препятствовать. Он уже выбрал сторону. И сам Баал велел царям Ханаана быть на стороне победителя. Не доверяет ему правая рука фараона? Скоро его сомнения рассеются.
– Нибамен привёз с собою много отборных лучников и воинов Та-Кем, привычных к морскому бою... дабы заменить твоих людей.
Реакция Энила удовлетворила Ипи. Все понимает. Нет у него другого пути. Со всем согласен, все условия выполнит. Если не давить сверх меры.
– Я понимаю, ты не считаешь моих людей надёжными. Нахожу твоё недоверие справедливым, но все же удивлён – ты хочешь оставить на кораблях половину моих воинов, хотя мог бы заменить всех. Почему?
– Как почему? – удивился Ранефер, – чтобы достойно обучить их! Сражаться в пластинчатой броне. Ты видел её у воинов Нимаатра и Ранеба? Быстро избавляться от доспеха в воде, дабы не пойти на дно камнем. Работать с тяжёлым щитом, хопешем. Я буду строить новые ладьи, достойный Энил. Изучая и улучшая твои. Для этого, продай мне одну, да помоги корабелам её разобрать.
Продай... Как будто он не можешь взять даром...
– Я понял тебя.
– Ну что же, царственный Знаменосец, не буду более задерживать вас с Анхнофрет. Как закончите, присоединяйтесь к нам. И ещё, – Ранефер снова придержал финикийца, – я хочу, чтобы ты знал, царственный Энил, что на службе Священной Земле ты, потерявший трон по воле Владычицы Истин, не останешься внакладе. В мире, достойнейший, много непрочно стоящих тронов...