– Да. Я понимаю. Но все же. Неужели все они заканчивались одинаково?
– Одинаково? Хм. Пожалуй, что – да. Хотя… Все же в каждом конкретном случае были какие-то свои особенности.
– А можно поподробнее?
– Что нужно подробнее? Содержимое регистров и динамических наборов было все-таки в каждом случае разным…
– А где можно с ними познакомиться?
– В журналах испытаний. Там все это есть.
– А можно мне копию?
– Копию тебе без согласования с начальством нельзя, а вот посмотреть сам журнал и делать из него выписки можешь сколько влезет.
– Договорились. Мне еще многое что не совсем понятно…
– Что именно?
– Понимаешь, я все никак не возьму в толк, как это у вас сформировался стройный мир? Вот вы начали вводить в базы знаний данные на людей. Сомневаюсь, что это были давно живущие люди, так?
– Так! Это были люди, рожденные в девятнадцатом и двадцатом веках, некоторые – и еще раньше.
– И у вас после нескольких запусков от сотни, ну пусть тысячи моделей людей, родившихся в одной временной эпохе, вдруг проклюнулись многие миллионы и миллиарды жителей планеты Земля, которых до того не было в помине. Это как?
– Хм… Да, тут нелогично. Но я не знаю, можно ли тебе говорить об этом?
– Конечно, тебе решать, но мне кажется, что я уже залез в эту историю по самые уши и вам нет смысла скрывать от меня какие-то подводные камни!
– Ладно! Слушай. Вообще-то мы внесли данные всего около пяти тысяч человек, преимущественно из Европы, США и России, когда не то в шутку, не то всерьез господин Кимски посоветовал открыть Ветхий Завет и начинать с него!
– То есть?
– То есть сначала внести данные об Адаме и Еве, об их детях, внуках и так далее…
– И что?
– А то, что вот как раз после того, как мы в первом приближении разобрались с Библией, у нас и начали плодиться и размножаться людишки во всех странах и на всех континентах…
Я присвистнул:
– Ты это серьезно? Ведь даже о времени существования Адама и Евы есть очень большие сомнения. Ведь так?
– Так, но я все это не только что придумал, чтобы над тобой поржать, – язвительно перебил меня Виталий. – Все было именно так!
– Ого! И что все это значит, как думаешь?
– А хрен его знает, что оно значит, но все это совершенно точно неспроста! Я сам порой боюсь нашего творения.
– В смысле, что твоя машина оживет, что ли?
– Да нет, скорее, что она может убить всех нас.
– Это как?
– Я этого не знаю, но временами боюсь, хотя чувствую полную зависимость от нее, от этой железяки с разноцветными светодиодами на панелях, напичканной по самое горло нашим софтом.
– Ну тогда сам убей ее на фиг! Нельзя же жить в страхе от своего творения!
– Знаешь, как-то однажды, будучи в раздражении, я сделал резет и обнулил все ячейки всех быстропеременных процессов, то есть тех, которые отвечают за оперативное мышление. – Он замолчал.
– Ну и?
– На следующий день, когда я успокоился и приволок карточки и диски, чтобы восстановить утраченное, система уже в основном сама восстановила себя. Хоть медленно, но качественно. Даже оптимизировала некоторые модели.
– То есть?
– То есть процессы на смоделированной планете опять двигались в нужном (и известном нам) направлении, все текло по прежнему руслу, и все это только исходя из автосохраненных дампов!
«Вот это мандолина!» – как сказал бы мой отец в прежние годы.
– Стало быть, она хорошо регенерируется и внести в нее коррективы будет сложно?
– Если только форматнуть носители и поменять исходные данные, а по остальному, похоже, регенеративные функции у нее обалденные.
– Да, тяжелый случай! Вот изволь-ка теперь научиться управлять этой дикой норовистой лошадью, да еще не замечающей тебя в упор.
– Во всяком случае, навевает!
Мы как следует отмокли в маленьком бассейне, после чего повторили заход в жаркую сауну и наконец, полностью обновленные, вернулись в свой подвал.
– Кстати, Виталий, а можно мне привести сюда для пробы ребят-подростков?
– А смысл?
– Есть некоторые мысли по поводу психики. Мне надо бы знать реакцию таких незамутненных осознанием собственной значимости и пока еще верящих в чистые идеалы индивидуумов… Есть мысли, – повторился я и внимательно посмотрел на собеседника.
– Честно говоря, я не понимаю, как оно может помочь, но раз вы… то есть ты считаешь, что нужно, то давай! Флаг тебе в руки!
– А когда можно зайти посмотреть журнал испытаний?
– Да хоть сейчас!
– Пошли. – Решительно открыв дверь, следую между заколдованных девушек к его каморке чуть-чуть впереди хозяина, тогда как он, не торопясь, лениво шествует за мной.
Так. Вот они – показатели содержимого регистров при аварийных завершениях. Раз копию снимать нельзя, просто пересниму их на камеру своего покетсайза, благо он у меня в кармане. На эти дурацкие правила у меня есть свои антиправила. Ну вот. А теперь можно делать ноги с сознанием выполненного долга!
– Спасибо, Виталий! Пойду еще немного повкалываю.
– Давай, счастливо!
Глава 9Возвращение в прошлое
Повкалываю… Да какой, на хрен, повкалываю? Никаких вкалываний в ближайшее время не предвидится, просто мне вдруг до одури захотелось опять вернуться туда, в прошлое, где я был всего однажды и куда меня постоянно тянуло как магнитом. Только теперь хотелось попасть туда самому. Без свидетелей и без сопровождения… Без опеки со стороны моих работодателей. Не знаю почему, но у меня сложилось впечатление, что мои посещения того мира – штука сокровенная, если вообще не интимная.
Итак, куда мне бы отправиться на сей раз? Опять в апрель сорок второго? Да, это, несомненно, интересно, но я уже побывал там. Так куда же теперь?
Задумался, вводя параметры в программную оболочку. Кстати, не мешало бы привести ее к более красивому и логичному виду, а то как в системных программах – до хрена всяких параметров в разных графах, поневоле запутаешься без специальной подготовки!
Итак, вернемся к нашим баранам!
Год – 1941-й. Именно так! В сорок первый – самое начало войны! Скажем, июль, нет, лучше – конец июня! Значит, сражение в районе Ровно – Луцк – Броды – Дубно! Некоторые называют его крупнейшим танковым сражением в истории. Может быть! Значит, что? Месяц – июнь, но какое число? Наши ударили двадцать шестого, а двадцать восьмого или двадцать девятого две танковые дивизии восьмого мехкорпуса уже попали в окружение.
Так что же меня интересует больше всего? Какая фаза сражения? Я задумался. Если честно, то меня интересует все! И все же? Место и время… А, была не была! Двадцать шестого июня в районе Птичьего. Так и задолбим! И начнем через пятнадцать минут. Как раз покувыркаюсь, пока в костюм влезу. Все же впервые самостоятельно.
Против ожидания, все обошлось без лишних проблем. Поднялся в терминальную, где стоял остов для костюма, не спеша облачился и подошел к кольцам. Попробую сначала повернуть внутреннее кольцо вертикально. Отлично! Теперь подсоединить разъемы. Хорошо, что все они разные. Не перепутаешь. Теперь застегнуть ремешки на лодыжках. Отлично! Теперь руки… Нет, стоп! Сначала надо опустить «забрало»… Опять фигня выходит. Если опущу забрало, как же тогда смогу застегнуть ремешки на запястьях? Заколдованный круг! Обожди! Забрало можно привязать к веревочке, которую взять в руку, и, когда все будет готово, просто вытянуть свободный конец рукой, забрало и опустится!
Годится! Веревочка у меня была в кармане. Так что отсоединяюсь и к стулу с одеждой, за веревочкой. Вот, теперь уже лучше. Нет, рукой не получится. Руки-то вверху будут! Надо как-то по-другому. Неужели придется запуск отменить? Ни хрена, прорвемся! Если нельзя рукой, стало быть, можно боднуть головой вверх, а веревочку закрепить на поясе. Вот и всего делов! Да, а забрало привяжу слегка, чтобы узелок сам потом развязался и не мешал шевелиться в том мире.
Кстати, а что будет, если в момент моего нахождения там забрало отойдет или ослабнет крепление рук, ног?
Ладно, хорош гадать и бакланить! Времени-то осталось с гулькин нос!
Затянул ремешки на запястьях, боднул головой, опуская забрало, увидев на настенных часах, что до запуска осталось две минуты…
Нормуля!
В этот раз переход произошел как-то более буднично и незаметно. Легкая качка, как на лодочке в летний день, потом – слабый шум в голове и, наконец, запах! Запах чего-то углеводородного. Бензин!
– Экипаж, подъем!
Пронзительный голос пробрал меня до печенок. Кто же это так орет-то? Да не иначе наш командир танка лейтенант Зайцев! Сколько же он мне нервов попортил. Он – мне? Ерунда какая-то. Я же только что впервые узнал о его существовании, а он в этом мире уже успел попортить мне много нервов! Тьфу, опять раздвоение сознания! Опять мысли путаются с мыслями этого пациента… то есть реципиента!
Потянувшись, громко зевнул:
– А я бы еще поспал минуток тридцать!
– А ты, Шаманов, молчал бы, а то припомню все твои прежние прегрешения!
– Да я что, товарищ лейтенант! Я же только высказал мысль, что неплохо было бы поспать еще с полчасика. И все! – вполне искренне возмутился мой реципиент.
– Язык у тебя больно длинный. За него ты страдал прежде и впредь страдать будешь! А ну, быстро проверь состояние вверенной матчасти и доложи!
– Есть!
Протер глаза и убедился, что лежу на спине в танке рядом со здоровым рябым волжским парнем, Семеном Чалым, а лейтенант орет на нас через раскрытый люк водителя…
Делать нечего. Вылез из-под куска брезента, которым мы укрывались, потом выбрался наружу и отправился колдовать к моторному отделению, проверяя уровень бензина и масла, тогда как Чалый, как хороший заряжающий, принялся громко бормотать и греметь чем-то в боевом отделении, подсчитывая наличность снарядов и патронов в нашей боевой машине.
Хорошо ему: проверил наличие, доложил – и кури себе, а у меня всего полно, а еще и масло с бензином постоянно расходуются. Изволь следить и докладывать о расходе. А еще всякие ключи, домкраты, тросы, коуши, канистры. Брезент, наконец. И все это на мне, и все так и норовит потеряться! Тьфу!