К дороге на Ирбит я доскакал под ускорением — полями и лугами. Основной тракт Исеть-Тюмень — был слишком оживленным для ночного времени. Все-таки шума было наделано сверх всякой меры. И к относительно редким грузовикам и подводам снабженцев — добавились усиленные патрули, курьеры и еще непойми кто. Можно было и в дороге шухера добавить, но мелкие диверсии того не стоили.
Жажду я тоже предупредил, что везу ее киске — своего котю. Мале — Переплута, то бишь, а то поймет еще не так…
— А ты чего такой довольный, на фоне предстоящего наступления временщиков с бронеголемами? — подозрительно осведомилась у меня Жайдра.
Это аурный канал делал возможным передачу не только мысле-образов, но и эмоций. М-да, нужно было новости не с «кисок» начинать… Адреналина что-то много в организме!
— Големы — уже не проблемы! — успокоил я лемурку. — Только что разобрались с ними. И не шипи, женщина! У тебя было задание поважнее. Что там с охраной заводского комплекса Младославского?
Кхм, оберегали герцога Любомира несколько необычно. Была штатная заводская охрана — на территории цехов и складов Ирбитского магомеханического. Герцогскую же гвардию отправили практически полным составом — в городе оборону крепить. А ближнее охранение оказалось возложено на элитный отряд наемников. Та-дамм! Из Кельтики — некие «Безупречные».
Это же ни разу не подозрительно! Как если бы, к примеру, князь Вышегорский вдруг встал одним прекрасным утром и заменил своих дружинников — джунгарскими головорезами. А просто так — экзотики ради! Ни у кого нет, а у князя древнего рода — теперь будет!
А в скором времени, за мною и моей свитой — спустился «Пеликан». Кроме сил рода Калинова Моста, на его борту на меня зыркали и Измененные:
— О…ть просто, Ваш благородь! — восторженно приветствовал меня Мысь. — Я с парой бойцов — задержался немного, между озером и лесным пожаром… Гляжу, подходят к остаткам железного воинства боевые маги, солдатики… А потом — ка-а-а-к шваркнет! Все в огне, големы — кого топчут, кого дожигают… защитные куполы вперемешку, заклятья… Прямо — ух! Накрыли потом железок — площадным ритуалом издалека, конечно. Только почти на целый полк — у сволочей теперь боеспособных бойцов меньше! Рисковать временщики не стали — прямо со своими вместе все разнесли!
— Да уж! А князь Акмаральский полетел сломя голову в Исеть-град — поднимать всех аристо, чтоб ударить по временщикам всеми силами, пока вражины в себя приходят. Только думаю я, что большинство ополченцев — выжидать будет. А мятежники — в Тюмень отойдут, пожалуй, — добавил Буревой.
А вот это меня уже не особо волновало. От Репейных гор и от Исети — угрозу отвести получилось — и хорошо. Дальше — пусть царские войска разбираются. Вот последнюю просьбу, обязывающего характера, от Станислава выполню — и «здравствуй, универ».
Если Любомир Младославский действительно «охмуренный» — то создателю моего «Пожара» и многого чего еще, реально волшебного, помочь — это правильно. Воевать же с родами, которых потом простят и амнистируют — дело такое…
Из здешних мятежников — одним только князьям Красного Щита никакого прощения на Севере не светит. Кроме подледного плавания. Но эти гаденыши здесь только через вассалов и союзников действуют!
Вскоре за взлетом последовала и посадка. Расстояние до Ирбита было «смешным», а городское ПВО — не очень. Герцог, инновацию ему в печень! Напихал, понимаешь, эфирных гляделок и сбивалок, где ни попадя и в несколько рядов. Невинному туристу — не пролететь теперь спокойно на диверсию!
— Большинству придется здесь остаться! — поздоровалась встречавшая нас Жажда, грозно сверкая очами. — Если только и город штурмом не брать.
Мысь («наше дело — царское») и Доброслав («наше дело — подкаблучное») скромно промолчали. Вожак Бегущих еще мельком и сочувственный взгляд мне подарил. Мол, набрал себе, дурак, толпу принцесс, когда и от одной — не знаешь, на какую войну убежать.
А я-то знаю, Смород — умный, однако! Войны может и кончатся, а Гости — нет! А кто мне намеки дурацкие делает — будет с семьей дома сидеть, а не с паладином приключения искать! В смысле, это… человечеству помогать!
— Сколько разумных можно провести, чтоб на внешних охранных контурах без боев обойтись?
Жажда развернула карту Ирбита со своими пометками и полевой штаб почти без ругани согласовал состав группы прикрытия. До завода, со мной и лемуркой добираются три пятерки — магов, Бегущих и Измененных. На саму территорию они не заходят.
— Мысь, это задача от царевича мне прилетела, но ты сам понимаешь… родовые техники, все такое… — намекнул я спецназовцу об очередной разовой клятве.
Тот даже не пикнул. Плохого Калиномостовский не попросит, а если и сделает — то нехорошим гадам. Хотя аналитики царевы, думаю, уже выводов и так наделали — про мои возможности. Поэтому и задачи специфические ставятся для паладина.
Внешние периметры проходились тяжело. Все-таки гвардейцев герцога лишать жизни и здоровья мне не хотелось. Одну заставу пришлось усыплять из астрала, добавляя для контроля сонное мурлыкание баюнши Мали.
Быстро пролистал эмоциональную память дружинников — а недовольны они ситуацией, подозревают, что какая-то хрень творится. Но герцог лично приказы раздавал странные, а начальству — видней. Как я понял — были какие-то проверки Любомира «ненароком», с помощью ментальных артефактов. Но критической тревоги не было.
Ну, а то, что выглядит молодой герцог не очень — так времена напряженные, решения непростые… Может, расслабляется чем-то эдаким — сюзерену-то замечание не сделаешь!
Вот и громада Ирбитского завода! Один из главных промышленных центров нашего царства. Железные лошадки с эфирной кровью, техника для городского хозяйства, шахтное оборудование — чего только здесь не делали.
А главное, что в заводской охране — все-таки не бойцы и не сильные маги! Наемников же — на территорию «города в городе» никаких не хватит. Кельтских «Безупречных» всего-то с полсотни бойцов. Да и отряд мой побудет за оградой.
Заводчанам хватало в большинстве случаев простого отвода глаз, хоть и начинало уже светать. А интуристов — мне жалеть не требовалось! Кто-то скажет — дискриминация? Не-а, Равновесие! И я — паладин Его! Пресветлый, с…а!
В главное административное здание, с жилыми апартаментами самого владельца завода на верхних этажах, я заходил «один» — с Гранью и симбионтами. Жажда, Маля и змейки были оставлены на парковке.
Прислуга спит в отдельном крыле, все остальные — приговоренные цели. Астральное усыпление или наведение иллюзий, а за ними — мои воплощения в роли безжалостных ассасинов и мое мерцание клинков и метательных ножей! Три десятка трупов по дороге — вот моя настоящая зачетная сессия по астральным дисциплинам!
Последнюю пару кельтов, перед личными покоями герцога, снимали попарно Ярила с Рифмой и Циркач с Умником. Внезапное открытие Грани в комнате, с одновременным появлением воплощений добра. А то, что у добра были шпаги, кинжалы и плеть-удавка — как-то само так получилось.
В опочивальню Младославского я заходил, спрятав свой личный прокол в иную реальность. Астрал показывал наличие только одного живого разумного в комнате. Хотя «картинка» была странноватой…
Мирно дрыхнувший Любомир выглядел так, будто последние пару недель не вылезал из столичных ночных клубов. Черные мешки под глазами, осунувшееся лицо с обострившимися скулами… На фотографиях-то я помнил энергичного и всегда улыбающегося красавца-атлета, не перевалившего еще за тридцатилетие.
Сейчас и посмотрим, пользуясь случаем, что там у герцога с аурой — сидхе накрутили. Жалко, что уже попрятались с Краснощитовыми, сучьи дети!
Ныряем в чужой внутренний мир и…
— Так вот что за тень из прошлого встретилась Стракан-сьонтахху… — услышал я перед тем, как мое сознание погрузилось во тьму.
Глава 27
Я боролся. Даже если тебе выключили свет — это не значит, что ты обязан засыпать! Это знает любой паладин — с пятилетнего возраста! А я — теперь вырос, возмужал, моя воля — крепче стали! Я даже могу на красивую девушку не оборачиваться (хорошо, что они меня со всех сторон окружают!). Б…! Я еще хочу увидеть свою… своих… и не только увидеть! Сейчас, с…а, погоди! Щупала засадные вырву, с выключателем вместе!
На этом героическом порыве своего самого возвышенного чувства — я рывком вынырнул из небытия. Рвать! Во имя…
Хлобысь! Хлобысь! Ухи пустите, гады! Да что здесь нафиг творится⁈ И в астрале, и в мире!
В моем сознании, астрально «переплетенном» с подсознанием герцога, мои пенсионеры лениво допинывали какой-то бурый студень. Причем Умник, в сторонке от пинателей, уже что-то размазывал в научных целях — на призрачных лабораторных стеклышках:
— А, очнулся… Молодец. Скажи, пусть голову не мотают телу, и возвращайся, — деловито бросил мне алхимик, не отрывая взгляда от своих приблуд.
А в реальности… меня лупила по щекам своим хвостом Чу. А Исчадие Хаоса — дергал и крутил мне уши. Я же — валялся на кровати, рядом с продолжающим мирно дрыхнуть герцогом. Только лицо у него посветлело, вроде…
Че-е-о-о-о?.. И я прыжком поднялся с кровати.
— Вы меня прибить решили, демоны, пользуясь моментом⁈ А ну, брысь по местам!
— Владыка! Владыка!
— Жив-жив!
— Пока вы мне голову не оторвали — буду жить! Может даже вечно! Чу — в браслет! Плу… тьфу, ну ты понял! На улицу — бегом, через тридцать секунд — доклад!
И я вернулся в свое эфемерное пространство:
— А вы тут че? Какого, на…?
И меня быстренько ввели в курс дела. Хорошо еще, что не пинками. Сами урок устроили, между прочим!
Как оказалось, я впервые столкнулся с подобием двоедушника — в ауре Младославского. Чертовы сидхе умели сохранять «последний выдох» своих выдающихся деятелей «бескультурья и темных искусств».
Делалось это для историко-ритуальных и образовательно-методических целей. Вроде как, проявление уважения — в их чокнутых традициях. Ну и возможность использовать ментальное тонкое тело окочурившегося «умника» — для учебы следующих поколений сволочей. Круговорот сволочизма в природе, так сказать.