не мог четко объяснить, возможно, его мучил вопрос: где он видел эти колкие и цепкие глаза?
Вадим решил не заходить в сортир, а подождать лысого у двери. Однако прошло уже минут десять-пятнадцать, а хозяин «Запорожца» не появлялся. Вадим решил зайти в сортир, но каково же было его удивление, когда он не обнаружил там лысого. Все кабинки были пусты. Незнакомец бесследно исчез, словно сквозь землю провалился.
Вихрев вышел на улицу… «Запорожец» был на месте.
Глава 6
Вероника начала беспокоиться: Вадим опаздывал уже минут на десять-пятнадцать, но увидев его, она облегченно вздохнула и побежала к нему навстречу.
— Что так долго? — поинтересовалась девушка.
— Разговор интересный был, — коротко ответил Вадим.
Вероника не стала больше ничего спрашивать, чувствуя, что его голова занята чем-то другим и мысли витают где-то далеко.
Вихрев же размышлял о Петухове. Было ясно, что этот мужичок что-то знает, но не говорит. А не говорит потому, что так же как и Танька Козырева, кого-то боится больше всего на свете, и боятся они, возможно, одних и тех же людей…
Вадим сосредоточенно размышлял, однако это не помешало ему заметить, как двое мужиков прошли мимо них и неторопливо зашли в подъезд Петухова. В душе шевельнулось неясное подозрение. Быть может, именно этих двух крепких мужчин так боятся все свидетели.
Вихреву мешало присутствие Вероники, и, быстро сообразив, что ее можно на время сплавить дворнику Ибрагимову, он заспешил к нему.
Вадим долго стучал в окно Ибрагимова, но никто не подходил ни к окну, ни к двери. Тогда Вадим с силой ударил в дверь кулаком. К его большому удивлению она со скрипом распахнулась.
Вадим и Вероника вошли в помещение. Вихрев, нащупав на стене включатель, зажег свет.
Камиль Ибрагимович лежал в нелепой позе на кушетке… Он был мертв.
Глава 7
Громко ревело радио, но Петухов не слышал его. Он тихо стоял у входа и тупо смотрел на железный прут, торчащий в двери. Наконец с трудом оторвав «свинцовые» ноги от пола, Миха медленно прижался к двери, примеряясь к пруту, торчащему из дерева, и, приподнявшись на цыпочки, достал макушкой железяку…
Сердце глухо забилось в его впалой груди: смерть прошла на пять сантиметров выше головы…
Михе стало плохо, и он, зайдя в ванну, нашел неполную бутылочку одеколона «Полет», вылил содержимое в пластмассовый стаканчик и, почти не сморщившись, выпил жидкость, с ревом выдохнув неприятный аромат. По телу разлились тепло, на какое-то мгновение ему стало легче, и он немного пришел в себя. Однако ненадолго. Снова прозвучал резкий звонок в дверь.
На пороге стояли закадычные дружки: Лом и Косой, которые ввалились в дверь, словно ничего не произошло и словно они расстались с Михой пятнадцать минут назад, сбегав за очередной порцией горячительных напитков. В сумке у Косого и в самом деле что-то побрякивало, а на их лицах было выражение неподдельной радости и нетерпения.
Петухов, обессиленный посещением незнакомца, находился в критическом состоянии и был не в силах уже ни сопротивляться, ни радоваться, ни нормально соображать. Он даже позабыл про финку, которую приготовил на всякий пожарный случай. Лицо его было почти равнодушным.
Косой первым вошел в квартиру и схватил хозяина в охапку, чуть не разбив зазвеневшие бутылки.
— Ну, ты даешь! — воскликнул рыжий, похлопывая и тряся Петухова. — Ну ты мастак! Ну тихоня!..
— Дурак, — возразил Лом, в свою очередь крепко и искренне пожимая руку своего дружка. — Здорова, пропажа!
— Привет, — коротко ответил Миха, постепенно приходя в себя и начиная соображать. Ему показалось странным, что друзья вели себя так, словно виновником всему был только он, Петухов, а они ни при чем.
— Ну рассказывай, — не унимался неугомонный Косой, — рассказывай о своих подвигах!
Рыжий здоровяк хлопнул по плечу удивленного хозяина и пошел на кухню.
— Что стоишь? — обернулся на ходу приятель, кивнув головой. — Приглашай гостей!
Казалось, Косой не замечал перемены в хозяине, зато Лом своим опытным глазом подметил, что Миху словно подменили, что он какой-то заторможенный, вроде бы и не рад их встрече.
— Не спи, — бросил он другу, — а то замерзнешь!
Петухов на мгновение встрепенулся, взгляд его стал осмысленным, и он последовал за Косым, решив, будь что будет.
— Да, браток, — шагая позади Петухова, протянул Лом, — ну и наломал ты дров, храбрый ты наш!
Неожиданно Миха остановился и его наконец прорвало.
— Это я-то наломал? — выкрикнул он.
— А то кто же? — донесся из кухни уверенный голос Косого. — Не мы же!
Компания ввалилась на кухню. Рыжеволосый мужчина чинно выставил на стол две поллитровки водки и по-хозяйски расставлял стаканы. Лом, тяжело вздохнув и сочувственно хлопнув Миху по плечу, медленно опустился на табурет. Он достал пачку «Явы» и, распечатав ее, вынул сигарету, а пачку бросил на стол.
Едкий запах сигарет и кольца дыма закружились в воздухе. Петухов стоял, плохо соображая, что, собственно, происходит. Точно он знал только одно: из него хотят сделать козла отпущения и, надо отдать друзьям должное, у них это хорошо получается.
— Ну и актеры! — проскрипел зубами Миха.
Пока Петухов размышлял, Косой разлил по стаканам водку по «маруськин поясок» и уже собирался сказать заранее приготовленный тост, но выражение лица и последняя фраза хозяина изменили его планы.
— Ты чего, Миха? — насторожился Косой, наконец заметив дурное настроение Петухова. — Не заболел ли случаем?
Лом взял стакан и, понюхав водку, скривился и затряс головой, как лошадь.
— Тут не то что заболеть, — серьезно произнес он, — а и рехнуться недолго! Ладно, давай сначала пропустим водочки, а уж потом разберемся.
— Ну, бум! — сказал Косой и первым опрокинул свой стакан одним махом.
За ним последовал Лом, а Миха, слегка поколебавшись, тяжело вздохнул и, в сердцах махнув на все рукой, поддержал спитую компанию.
— Хорошо!
— Кажись, прижилось!
Гости слегка закусили хлебом и салом, закурили по новой и повернулись к хозяину.
— Ну, Раскольников, — произнес Косой, ожидая объяснений.
Петухов, опрокинув водочки, почувствовал себя намного увереннее.
— Ну и суки вы! — выпалил Миха, ехидно оскалившись и презрительно кивая головой.
Гости изумленно уставились на Петухова.
— Ну, блин… — выругался рыжий, подскочив со стула, — чтоб тебя…
Лом тоже был весьма недоволен. Конечно, он понимал, с одной стороны, кореша, но, с другой… К нему со всей душой, а он…
— Что, подставили, дружки?! — все больше расходился Миха. — Под вышку подвели, кореша закадычного Мишку Петухова?
Приятели с опаской посмотрели на хозяина и переглянулись.
— Что перемаргиваетесь? — не унимался расходившийся Пастухов.
Однако эта катавасия начинала гостям надоедать.
— Что ты лепишь? — возмутился Лом.
— Кто тебя подставил? — спросил недовольным тоном Косой. — Сам виноват, а теперь валишь с больной головы на здоровую!
Он не стал выслушивать Миху и подлил себе в стакан водки.
— Это у кого больная? — стал задираться Миха.
Лом, видя, что дело принимает непредвиденный оборот, громко хлопнул ладонью по столу.
— Хватит, баста! — взорвался он. — Я что-то не врублюсь, объясни толком.
— А что здесь объяснять, — усмехнулся Петухов, — бабку порешили, а на меня списать хотите?
От такого наглого заявления у дружков перехватило дыхание, а физиономии перекосились и застыли в напряжении.
— Кто, мы? — промычал Рыжий.
Петухова позабавила их реакция.
— Да, Братья Карамазовы! — вздохнул Миха.
В комнате воцарилась гробовая тишина.
Глава 8
Бездыханный Камиль Ибрагимович лежал на кушетке, запрокинув голову назад. Цвет лица был синевато-землистым, глаза выпучены, а правая рука закостенела, сжав край одеяла. Спертый воздух вперемежку с трупным запахом и перегаром вызывал тошноту.
Вадиму было не привыкать к подобным картинам. За свой короткий век Рекрут повидал и не такое, но вот Вероника…
— Ой, — вскрикнула девушка и прикрыла ладонью маленький пухлый ротик, — что это с ним?
Вадим моментально сообразив, что случилось с Ибрагимовым, быстро повернулся к Веронике и стал вежливо, но настойчиво выпроваживать ее из подвального помещения:
— Пошли отсюда.
— А Ибрагимов?
— Ему уже не поможешь.
Ноги у Вероники подкосились, и Вадиму пришлось вынести ее по крутым узким ступенькам наверх.
— С тобой все в порядке? — взволнованно спросил он.
Вадим прекрасно понимал состояние Вероники: две смерти с небольшим промежутком времени были для неустойчивой психики девушки сильнейшим ударом.
— Он мертв? — еле выговорила девушка, приходя в себя.
Вадим хотел сказать ей прямо, но решил лучше с этим повременить. Уж очень слаба была бедняжка.
— Нужно срочно позвонить и вызвать «Скорую помощь», — твердым голосом произнес он.
— Так он жив? — с надеждой в голосе спросила Вероника.
— Это определит врач, — отделался дежурной фразой Вихрев и добавил, — быстрее, нельзя терять времени!
Вероника спохватилась, думая, что, может быть, еще можно что-то исправить и сейчас от нее зависит судьба, нет — жизнь человека.
— Хорошо, — кивнула девушка, — а ты?
— Я спущусь к нему, может, смогу чем-нибудь помочь, — бросил Вадим, спускаясь в подвал, хотя был уверен, что старику уже ничем не поможешь.
Вероника позвонила и вызвала «Скорую помощь», сообщив адрес и данные о себе и об Ибрагимове.
— Поскорее, пожалуйста!
— Ждите! — отрезал противный скрипучий голос, и раздались короткие гудки.
— Когда? — пыталась выяснить Вероника, но тотчас поняла, что уже общается сама с собой.
На улице было прохладно, и Вероника на минуту задержалась, чтобы надеть теплый свитер. Она уже готова была выскочить за дверь, как вдруг раздался телефонный звонок.