а карету, – однако, и понятия не имеете, что же внутри скрыто на самом-то деле, так как не видели! – он поднял вверх указательный палец, ставя акцент на завершении изложения. – Что скажете, молодые господа?
По всей видимости, держать ответ придётся мне, как старшему из нас с Гришкой. А по правде сказать, это мне чертовски трудно становится делать. Но не из-за серьёзности момента и важности ответов, а из-за нестерпимой боли в плече, разливающейся по всей левой стороне тела.
Посему, я счёл нецелесообразным разглагольствовать.
– Всё верно, дед Ермак, – выдавил я, превозмогая боль. – Просьба придерживаться именно этой версии, когда будете делиться с односельчанами информацией о нас. Вы же приведёте нас в своё селение? – задал я вопрос и увидел положительный знак со стороны дедушки. – Тогда, нечего болтать и давайте двигаться. Кстати, возможно и такое развитие ситуации, что за нами придут друзья, соратники, – я подумал о Черепе и остальных наёмниках группы, что могут отыскать нас. – Так что, не стоит всех на вилы насаживать, обороняясь. Вы уж сначала спросите, кто, что, да каким ветром у вас появились.
Старец ничего не сказал в ответ на мою речь, а лишь кивнул и, развернувшись, отправился к своей телеге с сеном. Сделав пару шагов, дедушка махнул нам рукой в призывном жесте, тем самым приглашая следовать за собой.
– Поехали, – поговорил Ермак, не оборачиваясь. – А с гостями, что появятся по вашу душу… Кхе-х… Разберёмся уж как-нибудь.
Как я понял, наскоро проанализировав услышанное, наступили уже третьи сутки с момента нашего бегства из харчевни. Хотя, если честно признаться, я очень надеялся на гораздо меньшее время.
Родилась мысль о мерах, предусмотренных наёмниками, именно на такие вот случаи потери транспорта с дорогим грузом. Так что, Череп, Всеволод, Феоктист и Феофан с кучером Макаром, должны быть где-то поблизости, коли им живыми выбраться удалось. Будем ждать.
– Гришка, что-то мне не очень, – отразил я своё состояние. – А точнее если, то совсем никак. Ты проследи, ежели что, чтобы местные наших магов сразу не трогали.
Гришка посмотрел на моё лицо, наверняка бледное, оценил строгим взглядом и достал фляжку из своего набора медика, открыл её и протянул мне.
– На-ка, вот, глотни, Феликс, и засыпай, – напутствовал заботливый друг. – Это Татищева рецептура.
В нос ударил запах травяного отвара, а когда я глотнул зеленоватой жидкости, то моментально провёл аналогию со вкусом полыни.
– Ф-хух… – я скорчил гримасу. – Это что? Дёгтем что ли разбавлено?! – пришлось подавить желание выплюнуть отвар и судорожным движением проглотить его. – Гриня, ё-п-р-с-т! – добавил в сердцах. – Предупреждать же надо!
– Ну, прости, – Гришка повёл плечами, как бы извиняясь. – Чего дадено, то и предлагаю! Это пользительно для тебя. Правда-правда! – добавил он наставительно и хлестнул коней.
– М-да… И почему я в этом не сомневаюсь? – завершил я наш диалог на риторической ноте, и, подмигнув Грине, добавил: – Осталось лишь смириться с веским аргументом о пользе, прозвучавшим из уст моего полевого лекаря.
На этом я откинулся на сиденье, а уже спустя пару минут потерял ощущение покачивающейся кареты, и упустил ритм размеренного шага наших лошадок.
Никакие звуки более не доносились до меня. Даже обдумать ничего не смог из-за такого странного состояния. Я попросту провалился в сон, похожий на глубокое беспамятство.
А обдумать нужно многое. Например, почему мне даже мысль не пришла в голову воспользоваться Руной, подсмотренной у господина Владлена, Магистра Жизни, Рунного Лекаря Протектората. Ладно, это я наверстаю, когда очнусь и запытаю усатого Чукчу.
И ещё требует ответа вопрос, почему не появилась моя прозрачная покровительница с вечными лавками и качелями? Раньше, помнится мне, эта вредина, спокойненько мочканувшая в моём мире бедолагу, идущего с тренировки, появлялась всегда, когда мне плоховато делалось.
Ну и крайний вопросец имеется, точнее, основной из многих важных. Как мне повысить свой магический уровень и найти способ восполнения энергии? Тратится она уж больно лихо, а пополняется хреноватенько. Вот это – та ещё задачка!
…А вот проснулся я совершенно с другими ощущениями своего физического состояния, и иной оценкой окружения.
Перво-наперво, я почувствовал страшный голод, словно не видел нормальной еды не два с лишним дня, а все пять. Плечо почти не беспокоит, и попытка подвигаться не принесла резкой боли.
Далее, я оценил своё горизонтальное положение тела, приближенное к нормальному размещению на застланной постели. Единственно, нужно подметить, что жесткость кровати избыточна. А ежели выразиться другими словами, то она деревянная с тонким матрасом. Одеяло есть. Простынь тоже, как и наволочки с пододеяльником.
Открыл глаза и сфокусировался на бревенчатом потолке. В комнате светло и это радует. Перевёл взгляд на бревенчатые стены, затем на два небольших окна, прикрытых симпатичными занавесками, расшитыми замысловатыми узорами, стол с добротными лавками, а на нём – самовар и металлический заварник, распространяющий приятный аромат разнотравья.
Где-то должна быть и печка, если следовать логике. И, о да! Вот же она, с расставленными у прикрытого заслонкой очага разнокалиберными котелками и ухватами.
Посуда скромно представлена на стенных полках невеликим разнообразием. Есть как деревянные изделия, так и утварь гончарной выделки.
Никого нет. Очень интересно! А где мой оруженосец с рыжим помощником и гостеприимные хозяева?
Поорать, что ли? Да ну его, чё, я сам не в состоянии подняться и провести более подробный ознакомительный осмотр, с возможным выходом на улицу? Да запросто, судя по состоянию здоровья!
Ежу понятно, что в поселении Ермака я проснулся, в чьём-то доме на… Во блин, даже как! Отдыхаю на гигантском сундуке, за шторкой.
Встал и первым делом обнаружил всю свою одежду, висящую на крючке. Амуниция и вооружение висят рядом, и никто их не спрятал от греха подальше. В старых фильмах такое частенько видел, когда у раненых всё опасное из-под рук убирали в разные труднодоступные места.
Посему, оделся я довольно скоренько, ограничившись в вооружении рунными револьверами. Пусть будут, ведь так полагается, для статуса.
Типа, я крут нереально! Гляньте и уважайте сразу, ведь у меня рунные револьверы! Хотя, оба моих деда говорили следующее: «Чтобы быть мужиком, Феликс, оружие иметь не обязательно. Достаточно быть мужиком». К чему вспомнил? Да я без малейшего понятия! Тут просто, вот так положено и всё.
– Хозяина, как же моя радостная стал, от пробуждения твойного! – раздался наполненный радостными нотками голос Чукчи.
Фраза его прозвучала откуда-то сверху и сзади. Как раз в тот момент, когда я протянул руку к расшитой вензелями занавеске, с целью предварительного ознакомления с улицей за окном.
Я улыбнулся, прежде чем обернуться в поисках усатого.
Осознавая радость от появления своего рыжего другана, я посмотрел на печь, где Чукча отвлёкся от инспектирования посуды, когда заметил одевающегося меня.
– Привет, Рыжий! – я не вытерпел, и улыбка выдала моё настроение. – А ты в своём репертуаре, как посмотрю, – добавил я и подошёл к столу. – Всегда занят контролем за продуктами питания!
Присев на лавку, я не удержался и открыл крышку заварника.
Принюхался, пытаясь понять, что же там намешано и так пахнет ароматно, и осознал бесперспективность этого занятия. Не могу определить, и всё тут.
– Иди сюда, будешь новости рассказывать и на вопросы отвечать, – проговорил я, отставляя чайничек в сторонку. – И где, спрашивается, все, а?
Не дожидаясь от меня этого приглашения, Чукча уже лихо спускался с полки печного очага, где прежде искал чем бы полакомиться. Шесток, вроде, называется, хотя я не мастак в старых названиях. Полка – для меня привычнее.
– Чаво было, чаво было, шеф! – он эмоционально всплеснул двумя парами лап, теми, что руки у него олицетворяют. – Однака, хозяина, нада с начала, с самова-самова всё повествовать! – добавил Рыжий, подбочениваясь и облокачиваясь на заварник. – Или с чегой-то конкретного начинать? – поинтересовался Чукча уже совсем серьёзно. – Как надо начальнике? Готовая моя! – отрапортовал и замер, встав с вытянутыми вверх усами.
У меня созрело желание сразу же задать кучу наводящих вопросов, но я вовремя осадил себя. Принял тот факт, что слишком долго провалялся в лихорадке, из чего следует куча пропущенных событий. Кстати, весьма богатых на сюрпризы, судя по красноречивым эмоциям таракашки.
– Рассказывай всё по порядку, – я махнул рукой, облокотился на стол, и опёрся подбородком о ладонь. – Ну, с того момента, как мы выдвинулись к поселению, после встречи с Дедом Ермаком, – пояснил я Чукче, начавшему почёсывать лоб, и задумавшемуся над указанным мною временем.
После своевременно прозвучавшей поправки его озарило, и усатый, всем своим видом, выразил готовность с пониманием.
Чукча посмотрел вверх, набирая воздуха перед началом повествования.
– Можно обойтись кратеньким перебором событий, останавливаясь на самом интересном, – поспешил я ограничить усатого, резонно забеспокоившись о перенасыщении рассказа подробностями. – Давай, ты информируй о самом важном. Ну, а я дам твоей усатости знать, коли понадобится что-то дополнить.
– Э-эм-мм… – рыжий зажмурился и медленно, олицетворяя особую важность момента, кивнул. – Так вот, ватава-ентого… Да… – резко открыв глаза, он уставился на меня с честным выражением, намекающим на правдивый и непредвзятый пересказ животрепещущей истории нескольких дней.
– И-ии? – я счёл нужным подогнать оратора. – Собираешься с мыслями, как девочка перед танцульками… Рыжий, не нервируй! Видишь, я после коматоза тока оклемался?! Могу сделаться совсем нетерпеливым и впасть в неадекват!
Это подействовало на усатого.
– Всё началось довольно банально, однака, – поспешил он с началом повествования. – Ты отрубился, как глотнул настоечки, и пару километров всё было спокойно и тихо, – он замер на секунду. – Пока ты не начал бредить, чем спровоцировал бальшу-у-ую кучу непоняток, однака. Григория заставил дать слово самому себе, – продолжил деспот скороговоркой. – Наш молодой граф клятвенно пообещал отыскать обидевших тебя господ. Этих, ну… Пропавших, Инэта и Телека, однака, которые в своё время регулярно находились рядом с начальникой и помогали, – он запнулся, подбирая слова. – Эм-мм… Короче, они всегда добывали информацию…