— Кто знает?
— Никто! — выпалил лейтенант, но потом добавил: — Все знает только дежурный объединенной зоны…
— Где он находится?
— На главном КП. Это на юго-западе, в Лисавоске.
— Я знаю, где Лисавоска. А где там въезд на это КП?
— Высокое здание за колючей проволокой. На крыше реклама порошка «Палмвокс».
— А это еще зачем?
— Наверное, для маскировки.
— Хорошо. Со зданием определились. Теперь, как туда попасть и на какой этаж?
— Этаж восьмой, но вас туда не пустят — там очень строгий пропускной режим.
— Да ладно тебе, Смайлз! Видел я, какой тут у вас режим!
— Там совсем другое, сэр! Уверяю вас!
— Хорошо, лейтенант. Еще пятьдесят ливров, но ни гроша больше.
С этими словами Филдс достал из кармана бумажку в пятьдесят ливров и положил на стол.
— Значит, так, через главную проходную не ходите. У них есть вторая, со стороны пожарного пруда, там постоянно шастают какие-нибудь спецы и чаще всего «ка-эн-ша». Они ходят группами, человек по пять, очень уверенно. Можно махнуть любым пропуском, сказать «ка-эн-ша» и проводить хоть целую роту, только в гражданской одежде, разумеется.
— Разумеется, — кивнул Филдс, улыбаясь. — Ты начинаешь мне нравиться, Смайлз. Нужная информация, четкая подача. Давай еще какие-нибудь важные подробности.
— Если кто-то что-то скажет на проходной, на них можно просто наорать. Ребята из «ка-эн-ша» часто бывают под мухой и в выражениях не стесняются.
— Понятно. А кто там сегодня дежурит?
— Ах да! — лейтенант хлопнул себя по лбу. — Это же самое главное! Полковник Ронделл, очень строгий, подтянутый, взяток не берет.
— А за что там брать?
— Ну как же? Можно поспособствовать, чтобы открывались дополнительные воздушные эшелоны для частных рейсов, для аэроклубов и так далее.
— О как! А он пьет? — уточнил Филдс, доставая фляжку и сворачивая на ней пробку.
— Вообще-то нет.
— А я пью, — признался Филдс и, запрокинув голову, сделал несколько больших глотков.
— И все же вы не терапевт, — задумчиво произнес лейтенант.
— Допустим, не терапевт, но Штефану — ни слова.
— Почему?
— Его это травмирует.
Продышавшись, Филдс сплюнул в корзину для бумаг и покачал головой. С коньяком его надули. Впрочем, сам виноват, не следовало брать в придорожной забегаловке.
— Ладно, лейтенант, дежурь дальше, а мне пора, — сказал Филдс и, поднявшись, вышел из дежурки в зал.
Заметив его, Галардес с информатором поспешили ему навстречу.
— Все в порядке? — негромко спросил Галардес.
— Да, Лео, все в порядке! До свидания, Штефан, рад был с тобой познакомиться!
Гости еще не скрылись в дверях, когда из дежурки показался лейтенант Смайлз и поманил Штефана пальцем. Тот подошел.
— Послушай, а где работает твой родственник?
— На бензоколонке.
— На бензоколонке? — удивился Смайлз, потом почесал в затылке и, немного подумав, вернулся на свой пост.
Тем временем Филдс с Галардесом благополучно покинули территорию городка и вышли к машине, возле которой курил Мартин.
— Ну что? — спросил он.
— У нас есть новый адрес, — ответил Филдс, садясь за руль.
— Слушай, что за дерьмовые сигареты ты мне купил? — поинтересовался Мартин, забираясь в машину.
— Какие просил, такие и купил.
— Ты купил их в придорожной забегаловке, а там весь товар поддельный.
— Неправда. Коньяк там оказался вполне себе ничего, — соврал Филдс, которому даже от такого коньяка стало полегче.
Все-таки правильно сделал, что купил, а то бы сейчас… Филдс вздохнул, но так и не придумал, что могло случиться, не окажись у него коньяка.
71
До места добирались довольно долго — часа полтора. По дороге купили бутербродов и ели их в машине. Даже Филдс, к которому после коньяка вернулся аппетит.
Пруд и одинокое высотное здание за колючей проволокой нашли без труда, помогла автомобильная навигация, но, когда свернули с шоссе на нужную дорогу, зазвонил телефон Мартина.
Едва взглянув на вызывающий номер, он покачал головой и ссутулился, словно собираясь прыгнуть в прорубь.
Филдс поехал тише.
— Але, Мартин слушает. Здравствуйте, сэр… Да… Да… Конечно, сэр. До свидания…
— Кто звонил? — спросил Филдс.
— Робин…
— Меня спрашивал?
— Нет, это по планированию операции.
— Хорошо. Не люблю, когда Робин мной интересуется.
— Ну, он спросил, что ты делаешь, я сказал, что мы на задании.
— На задании? — переспросил Филдс, объезжая выбоину. — Я не слышал.
— Я сказал просто — «да».
— Понятно. Значит, так, бойцы, идем на восьмой этаж к полковнику Ронделлу — дежурному объединенной зоны. По рекомендации знающих людей будем пробиваться через вторую проходную. Там, как обычно, больше бардака и меньше порядка. Косить будем под обслуживающий персонал из прикомандированной к центру фирмы. По моим сведениям, это грубые пьющие парни. Они немногословны и легко переходят на ненормативную лексику. Идем все…
— Все?! — переспросил Мартин.
— А чего ты испугался?
— Я не испугался.
— Вот и хорошо, — сказал Филдс, медленно проводя машину через глубокую лужу, на дне которых водились большие каменные обломки.
Они царапали по днищу машины, заставляя всех напрягаться и прислушиваться.
«Как на подводной лодке», — подумал Филдс, который однажды видел фильм, где подводники вот так же напряженно молчали и судорожно сглатывали, заслышав скрежет минного троса о стальной корпус.
«Надо еще выпить, а то уже все развеялось…»
— Основным грубияном пойду я, а вы подыграете по месту. Организация этих пьянчуг называется «ка-эн-ша», но что это такое, выяснить не удалось. Может, кто из вас слышал?
Сидевшие на заднем сиденье переглянулись, но никто не отозвался.
— Ну ничего, главное правильно произносить — «ка-эн-ша».
— А оружие, сэр? — напомнил Галардес.
— Оружие надо брать.
— Брать?! — переспросил Мартин.
— Да что с тобой сегодня такое, тебя Робин из равновесия вывел?
— Не знаю. Наверно.
Вскоре они подъехали к грунтовой автостоянке, где дожидались своих хозяев несколько машин. Выбрав подходящее место, Филдс остановился и, заглушив мотор, повернулся к стрелкам:
— Выходите, а мы с Мартином перекинемся парой слов.
Галардес, Парризи и Ричмонд вышли и начали неспешно разминать конечности. Они были опытными бойцами и заранее готовились к самому худшему развитию ситуации.
Тем временем Филдс достал из кармана начатую фляжку и, протянув Мартину, сказал:
— На, глотни, а то ты мне что-то не нравишься…
— Да нормально все, — сказал тот, однако коньяк взял и, сделав несколько глотков, вернул Филдсу, сказав севшим голосом:
— А говорил… нормальный коньяк… Бодяга!
— Ну извини, какой есть, — пожал плечами Филдс и, допив остатки, сунул фляжку под сиденье.
— Пошли, дружок, время устраивать представление.
72
Они бодро шагали по направлению к проходной, и Филдс успешно входил в роль подвыпившего руководителя бригады. Немного сонного, немного не в настроении, но в общем — настроенного хорошо поработать. А почему бы и нет?
Подойдя к проходной и приоткрыв дверь, Филдс обернулся и зло проорал:
— Ну вы чего как гороха обожрались?! Я вас что, подгонять должен?!
Затем рванул дверь на себя и ломанулся через закрытый турникет, который ему не поддался, отчего Филдс лягнул его ногой и заорал, теперь уже на охранника в мундире и какого-то гражданского, находившегося в дежурке:
— Ну ты чего вылупился?! Открывай давай! Ка-эн-ша!
И помахал пропуском овощефасовочного терминала.
— Какой тебе тут «ка-эн-ша»? — столь же неприветливо возразил ему гражданский, небритый субъект с глубоко посаженными глазами и большими залысинами. — Я тебя не знаю, сегодня наша смена дежурит! Вроде…
— Ваша смена будет, когда бутылки сдашь, усосок! А сегодня мы работаем! — крикнул Филдс, а появившийся рядом Мартин скривил преомерзительнейшую харю и спросил: — Ну и чего, долго ждать-то?
Озадаченный охранник посмотрел на гражданского, а тот неожиданно широко улыбнулся и сказал:
— Открывай, это наши — из пивекского филиала!
Охранник разблокировал турникет, и люди Филдса, как и полагалось специалистам «ка-эн-ша», стали с грохотом преодолевать турникет и орать что-то непотребное, а один, оказавшийся в гипсе, привел коллегу в будке в неописуемый восторг.
— Ну, Певек! Уже на костылях поперли! Допились, блин, землячки!
Между тем Филдс так вошел в роль, что не переставая сыпал ругательствами до самого входа в подъезд здания, а там свернул на пожарную лестницу, и вскоре вся группа стала быстро подниматься по дребезжащим маршам, стараясь не создавать шума.
Филдс лично отсчитывал пролеты, чтобы ни в коем случае не ошибиться. Указателям этажей он не верил.
На восьмом этаже он подождал остальных, а когда подтянулись все, шепотом сообщил:
— Заходим скоренько, но без суеты. Если я с кем-то заговорю, не приближайтесь.
— Оружие сразу достать? — спросил Галардес.
— Чего ты все время со своим оружием? — накинулся на него Филдс. Ну да, Галардес небось почувствовал, что от него тянет спиртным.
«Ну и хрен с ним, это ведь только для дела…» — мысленно подбодрил себя Филдс, открыл дверь и пошел по длинному коридору, слыша, как позади него шуршат подошвами его люди.
Одна, другая, третья дверь. Но все они были закрыты, с погасшими огоньками на электронных замках. На этаже царила такая тишина, что Филдс начал сомневаться — правильно ли им дали наводку? А что, если этот лейтенант его обманул? С другой стороны — какой ему смысл?
И вот — удача! На одной из дверей обнаружились горящие огоньки, причем зеленого цвета, значит, можно было войти.
Филдс приоткрыл дверь и увидел небольшой коридор со стеллажами по обеим сторонам, на которых лежали какие-то мешки, рюкзаки, кофры. Впрочем, не это его интересовало — в конце коридорчика, слева он заметил дверной проем, откуда падал свет и доносились негромкие голоса.