Из-за спины отца выглядывала девушка, похожая на хорька. Эти зверьки точно также смотрят из норок − нет ли поблизости опасности? Она еще не решила, кто представляет большую угрозу: они или Сергей.
— Познакомьтесь, — отец как обычно не говорил, а отдавал распоряжения. — Я буду у себя в кабинете.
Девушка скривилась. Ведь это был ее дом, а между тем она здесь уже не хозяйка. Они и въехали-то без ее ведома, пока она была в колледже.
— Макс, — первым представился младший. Максим был всего на год старше девушки. Он обладал приятной внешностью и покладистым характером. И то, и другое Алекса одинаково бесило. Но хуже всего были заискивающие нотки постоянно звучащие в голосе брата. Вот уж кто точно милый!
Девушка неуверенно пожала предложенную руку, то и дело косясь на Алекса. Молодец, признала в нем старшего. Может, она не так безнадежна, как он подумал.
Виктория — тайфун в юбке — бросилась к новенькой с объятиями, окончательно ее смутив.
— Ты невероятно хорошенькая, — Вика отодвинулась от девушки, изучая ее внешность. Алекс поморщился. Она явно переигрывала. — Я безумно рада нашему знакомству. Уверена, мы обязательно подружимся.
— А это, — Макс указал на арку в кухню, через которую открывался вид на Виталика, — еще один наш брат. Его зовут Виталий.
— О, — только и выдавила из себя девушка.
Люди, как правило, именно так реагировали на Виталика. Огромный, как бочка, он восседал на стуле и жадно поедал пиццу. Живот упирался в край стола, двойной подбородок покоился на груди. Если бы не мутно-зеленые глаза, никто бы не заподозрил их в родстве. Очередной кусок пиццы исчез в перемазанном кетчупом рту, и до них донеслось смачное чавканье. Что поделать, Алекс вздохнул, в любом стаде есть паршивая овца.
— Алекс, — Вика подвела девушку к нему.
— Ева, — пискнула та.
Голос у нее и тот невыразительный.
— Приятно познакомиться, — стараясь быть очаровательным, произнес он. Надо думать о деле. Его личные симпатии не имеют значения.
Девушка провела в гостиной ровно столько времени, сколько требовали приличия. Стоило Виктории ослабить хватку, и Ева улизнула к себе в комнату. Наверное, ей не терпелось остаться одной. В этом он ее отлично понимал. Многовато родни для одного дня.
— Как она тебе? — спросила Вика у Макса.
Он посмотрел на лестницу, по которой минуту назад поднялась Ева, и сказал:
— Она мне нравится. Симпатичная девушка.
Алекс прищелкнул языком, не скрывая досады. Братец закусил удила. Хотелось верить, что сердечные дела Макса не доставят им проблем, усложнив и без того непростую жизнь.
— Что именно тебе в ней приглянулось? — не унималась Вика.
Макс с удовольствием послал бы сестру куда подальше, но сдержался. С Викой предпочитали не конфликтовать. Себе дороже выйдет.
— Она милая, — поразмыслив, ответил Максим.
— Да что вы все заладили: милая, милая. Будто это достижение. Быть милой способна любая дурочка. Для этого и напрягаться не надо.
Наконец, Виктория показала истинное лицо. Роль доброй старшей сестры быстро ей надоела.
— А ты что скажешь, обжора?
Виталик вздрогнул от ее звонкого голоса. Его заплывшие жиром глаза были пусты. Вряд ли он заметил, что в гостиной был чужак.
— Оставь его в покое, — Алекс махнул рукой. — Пока рано делать выводы. Не забывай, чья она дочь.
— Это и бесит сильнее всего, — призналась Виктория. — У такого отца и вдруг дочка — абсолютный ноль. — Настанет день, сестренка, — Алекс коснулся гладкой девичьей щеки, — и ты будешь выполнять приказы этого ноля.
Вику затрясло от ярости. Он ощутил, как она дрожит. Еще секунда и эта дикая кошка вцепилась бы ему в лицо. Не желая искушать судьбу, он отступил:
— Будь паинькой: выжди полчаса и поднимись к девчонке. Вы должны стать подругами.
Вика закатила глаза, демонстрируя свое отношение к этой дружбе, но не возразила, понимая, чем для них грозит провал.
— А ты, — Алекс обратился к Максу, — соблюдай дистанцию. Любая незначительная ошибка будет стоить нам жизни.
— Не указывай, будь добр, что мне делать, — брат нацепил на лицо маску холодной вежливости. — Я не обязан тебе подчиняться.
Алекс буравил глазами спину уходящего Макса, в который раз напоминая себе, что нынче не время для ссор. И все же парень здорово его нервировал.
— Забудь, — голос Вики вклинился в его молчаливый диалог с собой. — Он, конечно, заноза, но без него никак.
— Незаменимых нет, — Алекс кровожадно усмехнулся.
— Эй, и думать об этом не смей, — она дернула его за руку, разворачивая к себе. На краткий миг Алексу показалось, что она беспокоится за него, но ее слова развеяли заблуждение. — Мы близки к цели. Если из-за вашей ребяческой грызни все сорвется, я лично выпотрошу вам обоим кишки.
Вика бросила Алекса одного. Осмотрев гостиную, он обнаружил на каминной полке перевязанную траурной лентой фотографию матери девчонки. Взяв ее в руки, он с интересом всмотрелся в лицо женщины. Кажется, ее звали Лиза. Он помнил вкус миндаля на ее губах и ужас, отразившийся в зрачках, когда до нее дошло: это конец. Слабое звено — вот кем она была. От подобных ей следует безжалостно избавляться, что он и сделал.
Глава 5. Под надзором
Алекс преданно смотрел на отца, зная, как тому нравится сценки, которые он про себя окрестил «игра в начальника и подчиненного». Отец восседал в кресле за широким столом, а он стоя выслушивал приказы. Алекс снисходительно относился к слабостям Сергея. Должен же он как-то компенсировать урон, нанесенный его самолюбию.
— Александр, — отец всегда называл его полным именем, — не спускай глаз с девчонки. Стань ее тенью. И следи, будь добр, за остальными. Я им не доверяю.
Алекс нахмурился:
— Если ты им не веришь, зачем брал с собой?
— Я всего лишь подчиняюсь приказам, — Сергей упер локти в подлокотники кожаного кресла и сложил пальцы домиком. — К сожалению, решения здесь принимаю не я.
— Это можно исправить, — губы Алекса изогнулись в жестокой усмешке.
— Заткнись! — отец аж подскочил в кресле, а когда немного успокоился, прошептал: — у стен, как известно, есть уши. Ни к чему им раньше времени слышать о наших планах.
Алекс, повинуясь, склонил голову. Настанет день и отец приберет власть к рукам, мечта воплотится в реальность. А там (чем черт не шутит?) ему достанется место по правую руку от трона.
Свалившиеся на ее голову родственники полностью завладели домом. Куда бы Ева ни пошла, всюду натыкалась на них. И только в колледже, сидя за партой, она чувствовала себя в относительной безопасности. Здесь им было до нее не добраться.
Она посмотрела на часы над доской. По мере приближения конца учебного дня ее сердечный ритм учащался. За тридцать секунд до звонка с последней пары сердце выбивало чечетку о ребра. Звон ударил по барабанным перепонкам, и Ева зажала уши.
Трель еще не стихла, а сокурсники уже потянулись к выходу. Аудитория опустела. Но Ева по-прежнему сидела на своем месте, будто ее намертво приклеили к стулу. До слуха долетали голоса и смех из коридора, но она отгородилась от мира воображаемой стеной.
— Так и думал, что застану тебя здесь, — Рома развернул стул и сел напротив. — Не хочешь идти домой?
— Это не мой дом, — Ева водила пальцем по трещинам столешницы. — Эти люди мне не родственники. Неужели это вижу только я?
— Ты же знаешь, я на твоей стороне, — он улыбнулся, и на душе потеплело.
— И что мне делать?
Рома задумался, глядя в окно. Ева не дождалась ответа и призналась:
— Они меня пугают. Мне кажется у них не все дома. Особенно у толстого. Он ест сутками напролет. Если не дай Бог, закончатся продукты, он и меня запросто сожрет.
Рома засмеялся, будто она остроумно пошутила, но Ева говорила серьезно. Виталик нагонял на нее страх, она не решалась лишний раз выйти на кухню, попавшую в его личное владение (другие заказывали еду по телефону). Одного взгляда в его мутные глаза хватило, чтобы навсегда забыть дорогу к холодильнику.
— Перестань, — она обижено поджала губы. — Это не смешно.
— Ладно, — Рома сосредоточился. — А как тебе остальные?
— Ужасно, — Ева вздохнула. — Отец − монстр из фильма ужасов. Он смотрит на меня так, словно я ему миллион баксов должна.
— На людях он ведет себя прилично.
— Еще бы! — фыркнула она. — Я зачем-то ему нужна. Думаю, дело в маминых деньгах. Он надеется их заполучить. А как получит наследство, прибьет меня.
— Ты считаешь, он желает тебе смерти?
— Нет, он хочет со мной подружиться, потому что всегда мечтал о такой дочери, как я, — съязвила Ева.
— Как насчет сестры? Он вроде нормально себя ведет.
— Я не настолько глупа, чтобы купиться на ее восторженные похвалы, — Ева подперла подбородок рукой. — Она такая же, как все они: двуличная дрянь.
— А, по-моему, она ничего, — подмигнул Рома.
Ева толкнула его в бок. Не хватало только, чтобы он влюбился в ее так называемую сестру и перешел в стан врага.
— Ты мой лучший друг, а значит должен во всем со мной соглашаться.
— Что-то я не помню этого правила. Где оно записано? В великом своде законов о лучших друзьях?
От повторного тычка он увернулся. Раздался звонок — перемена закончилась. В аудиторию потянулись студенты, и Ева с Ромой покинули класс. Коридор встретил их тишиной. Лишь из-за прикрытых дверей доносилось размеренное бормотание лекторов.
— Пойдешь домой?
При слове «дом» у Евы начиналась ломота в суставах, а ноги слабели, отказываясь подчиняться хозяйке. Она предложила Роме прогуляться, отложив тем самым момент расставания, но ее планы рухнули, стоило выйти во двор.
Основную часть площади перед колледжем занимал сквер. Тополя уже нарядились в молодые листья. Еще пару недель и вездесущий пух заполонит улицы. Зеленая трава на лужайке блестела от росы — полчаса назад прошел дождь, наполнив воздух ароматом озона.
Около ближайшей скамьи, портя своим видом пейзаж, Еву ждал Алекс. Она заметила его, и сердце рухнуло в район желудка. Сложно объяснить, что именно в парне вызывало у нее отторжение. Внешне он был привлекателен. Темные волосы, гордый профиль, глаза цвета спелых оливок выделяли его среди сверстников. Еще ни одна девушка не прошла мимо, не обернувшись, чтобы лишний раз посмотреть в его сторону, но ему не было до их симпатий. Старший брат (а брат ли он ей?) сверлил глазами двери колледжа, карауля ее.