- Пожалуй, вы правы, - согласился советник. – Надеюсь, что все не зря. Как только очистят плиты комплекса, мы выставим область покрытия и установим завесу. Как дела с вакциной, есть что-то странное?
- Да в общем то нет… микрофлора и вирусы в норме. Разве что во всех образцах фиксируется слабое аномальное излучение.
- Какого рода?
- Пока не могу сказать, но для человека и животных оно безвредно. Полагаю, что это остаточная радиация после солнечной вспышки. Излучение очень слабое, но стойкое. Я пока не смогла абсорбировать его.
- А вакцина?
- Будет готова к исходу суток. Осложнений не предвидится, разве что посопливят немного. Работать после вакцинации разрешаю, снимать шлемы пока не дам. Три дня как минимум.
- Спасибо, Ольга. Я загляну к вам позже, - улыбнулся Гайсин сдержано.
- А когда вы спали в последний раз, советник? – с подозрением спросила она.
- Э… я как раз собирался в свою каюту, – соврал Гайсин.
- Вас проводить? – деликатно предложила она.
Но Гайсин ответил вежливым отказом. Глава медслужбы на борту – второй человек после капитана, а порой и первый. Спорить советник не стал и решил все же отдохнуть до рассвета. Тем более, что сейчас его участие особо не требовалось.
Тем временем Анна взяла под свое крыло весь комплекс биостанции и вывела на работы уборочную технику. За целый год растительность, влага и пыль хорошо потрудились над поверхностью стартовой площадки. Плиты из сверхпрочного, термостойкого фибробетона пришлось чистить несколько раз, к тому же с химией, ибо за один проход результат не достигался. То же самое ждало и купола комплекса, и башни. Мягкий пушистый мох покрыл их тонким, но равномерным слоем. С одной стороны было жаль портить такую красоту, а с другой - энергопанели не получали необходимого света и климатические сенсоры не могли нормально работать.
Досмотровая группа, получив все требуемые допуски обшарила каждый закоулок в жилых, научных, производственных и подсобных помещениях. Обследуя уровень за уровнем, они спустились в нижние ярусы, где располагались хранилища. Спустились в реакторную комнату, и попытались попасть в серверную, где располагалось центральное ядро. Однако, вход и длинный коридор с переборками намертво зарос корнями деревьев, что было странно. Обследовав все, что только доступно, группа вернулась на «Толлау» для прохождения дезинфекции. Старший группы представил доклад.
- Что, совсем никого? – удивился Риган.
- Так точно, – подтвердил Подгорный. – Ни следов борьбы ни беспорядка. Складывается впечатление, что комплекс целенаправленно эвакуировался. Шаттлов в ангарах нет, вся наземная техника кроме коммунальных машин отсутствует.
- Может записку какую оставили?
- Боюсь, что нет, капитан, - улыбнулся Подгорный.
- Ну это ладно, изучим записи наблюдения. Радует, что погибших пока нет. А что там с серверной?
- Корни. Да так плотно сплетены, что нож не просунуть. Дальномер показал, что весь коридор заполнен ими до самой серверной. Мы пытались проникнуть внутрь, но наткнулись на острые шипы.
- Ага…
— Это живой организм, и он пытается защищаться, капитан. Мы не рискнули идти дальше. Нигде кроме серверной, подобных аномалий не обнаружено.
- Интересно... впрочем, сервер работает исправно. Пока что это не критично, отложим. Даю два часа на отдых. После займитесь охранным периметром. Тут есть колонны излучателей, но механизмы забиты мхом и ветками. Проверьте готовность системы, если где-то клинит, нужно почистить.
- Что там с обнаружением? – Риган переключился на Анну. – На радарах чего видно?
Анна вывела проекцию местности с нанесенными на нее метками.
- Есть активность по периметру, - доложила она. – Но достаточно далеко от нас. Исходя из плотности расположения сигнатур ближайшее поселение в пятидесяти километрах от площадки. Есть так же кочующие группы теплокровных существ размером с человека и более. Сейчас мы отчетливо контролируем площадь радиусом в пол сотни километров. Дальше отклик сигнала не четкий.
- А если усилить?
— Мы не в космосе, капитан, сильное излучение опасно для живых организмов. Опять же рельеф, растительность и естественное искривление поверхности все равно исказят показания. Нужно дождаться спутников, капитан.
- Анна права, - поддержал Гайсин. – Не думаю, что сейчас для нас есть серьезная опасность. Дроны уже обследовали с десяток квадратных километров, пока этого достаточно. Сегодня выставим завесу и силовое поле. Нужно просмотреть записи камер наблюдения и связаться с Вилли, чтобы оставил один спутник над нами.
- На геостационарной орбите? – уточнил Риган.
- Разумеется. Оцифровку местности начнем отсюда. «Толлау» станет отправной точкой. На изучение данных и анализ уйдет пара дней, там и определимся с приоритетами. Промежуточный отчет о наших действиях я уже отправил флоту.
- Еще кое-что, советник. Тут биологи просятся наружу. Хотят быстрее набрать образцов. Чернова не против, тем более что дроны не везде справляются.
- Отлично, пусть начинают. Скафандры и охрана обязательны, – напомнил советник.
- Само собой, ведь придется отпустить их подальше, скажем в седьмой квадрат. Тут то мы все выкосили на корню, – усмехнулся Риган. – А там уже есть и флора, и фауна для анализа.
- Трансляцию уже начали?
- Да, советник, она ведется на открытой и аварийной частотах. Связисты сканируют эфир, но пока отклик не зафиксирован.
- Что с метеостанциями?
- Приступили к осмотру двух единиц. Ремонт остальных не возможен до установки спутниковой связи, – доложила Анна. – Дроиды прибыли на место и ждут устойчивого сигнала.
- Пока все по плану… - кивнул Гайсин. – Если возражений нет, я пойду отдыхать, а то Ольга Павловна санкции введет на мой счет.
- Она может, – подтвердил Риган серьезно. – Отдыхайте Иен, я скоро заступлю на вахту...
Вилли получил сообщение с Земли, свисая вниз головой с поручня спутника связи. Аннабель в испытательных целях сопровождала его без скафандра и прочей защиты. Видеть в открытом космосе женщину, парящую в невесомости лишь в легком комбинезоне, было диковато. Но в плане мобильности это служило большим плюсом. Тонкими женскими пальчиками производить кропотливые операции было куда удобнее чем в перчатках скафандра. Керамополимер ее оболочки не терял эластичности как при экстремально высоких, так и при экстремально низких температурах. Работа с таким напарником шла заметно быстрее. Получив координаты от Анны, Аннабель тотчас ввела их в память восстановленного спутника. Закрыв ремонтный люк, Вилли оттолкнулся от обшивки и запустил устройство дистанционно. Попарно работая маневровыми, спутник набрал скорость и двинулся к заданной точке пространства.
- Ты как? – спросил Вилли на закрытой частоте.
- Ощущения странные… - призналась Аннабель. – Но это тело переносит открытый космос несравнимо лучше. Все гнется, все движется, оптика не подводит… но я чувствую сильный холод в тени и нестерпимый жар на солнце.
- Другими словами тебе больно… - догадался Вилли. – Ничего, это ведь ходовые испытания. Отключи пока сенсорные функции и следи за показателями температуры, конструкции это не повредит. Как вернемся, я поменяю настройки.
- Отключаю… - сообщила она. – Спасибо, Вилли, так намного лучше.
- Что по диагностике?
- Отклонений не выявлено. Ядро работает отлично, батарея в норме. Номинальное потребление 5% от мощности.
- Рад слышать… попробуй отследить ближайшие метеоритные потоки.
- Вилли, можно вопрос?
- Да?
- Как ты думаешь, если мой учитель увидит меня такой, он обрадуется?
- Ты про Мориса? Сложно сказать, но удивится он точно. Если бы я был на его месте, то наверняка бы обрадовался. Хотя, искусственный интеллект, лишенный ограничений, несет в себе определённую угрозу. Свобода воли, знаешь ли, не всем нравится.
- А тебе нравится? – спросила Аннабель.
- Ну… в твоем случае скорее нравится, - улыбнулся Вилли. – Мы не так давно знакомы, но я чувствую в тебе… доброту, что ли. Ты ведь не обязана была спасать экипаж, спасать модули и корректировать орбиту ценой собственной жизни. Но почему-то сделала это.
- Разве это не было правильно? – она не стала пускаться в рассуждения типа «живое – не живое».
- В том то и дело. Правильно или неправильно – это относительные понятия. Их не закладывают в кодировку. Порой, даже люди, прожив целую жизнь путаются в этих понятиях. А для программируемых систем таких понятий не существует. Есть задачи и алгоритмы их исполнения, допуски и ограничения. Но не в твоем случае.
- Как тебя понимать, Вилли?
- У тебя не только есть понятие добра и зла, правильности или не правильности ситуации. Ты в состоянии делать выбор, Аннабель. Твое ядро, конечно можно сломать, но вмешаться в его работу – это вряд ли. Да, память, хронометраж и логические цепочки мы проследить можем. Но нарушить, или редактировать мыслительный процесс почти не реально.
- Ты сильно переоцениваешь мои возможности Вилли. Я всего лишь сложное электронное устройство, гарантийный срок которого вышел лет сто назад.
- Не скромничай. Ты дашь фору великим умам человечества. Советник даже отправил твои исследования отдельным массивом. Скажи, ты осознаешь себя как личность?
- Что именно ты имеешь в виду?
- Говоря о себе, думая о себе, двигаясь в пространстве или находясь неподвижно ты ощущаешь себя как сущность? Я не говорю об имени или осознании своей целостности. Я имею в виду нечто, из чего исходят твои мысли, желания и ли побуждения. Что-то же заставляет тебя поступать именно так, а не иначе. Когда ты открываешь глаза, или остаешься наедине с собой, есть какое-то особое чувство?
- Я… не знаю Вилли. Я не задумывалась об этом. Это важно для тебя?
- Не бери в голову, я по большей части рассуждал в слух. Давай сосредоточимся на работе. Какой там следующий объект?
- Дальше по расписанию отдых и прием пищи, Вилли, – напомнила Аннабель.