– Повезло, что он не возник среди нас, – и смахнул ладонью со лба внезапно выступивший пот.
– Невозможно с тобой не согласиться, – часто закивал Малыш. – И вот еще что: вдруг он сейчас появится снова? Но уже здесь? – Он указал пальцем себе под ноги.
– В сторону отойди, – попросил его Гудрон, который успел вернуться к остальным.
– А это еще зачем?
– Если он появится там, где ты указал, мы с тобой вместе исчезнем, а у меня желания нет. Так что отойди в сторону и ткни уже там, чтобы тебе одному. – И добавил: – Хорошо, что он исчез без грохота, не как в прошлый раз. Хотя тот был куда больше, так что немудрено. Наверное, потому что в то время была гроза. Что скажет наука? – Борис смотрел на Славу Профа, но тот сделал вид, будто не услышал вопроса.
– Игорь, а вдруг он и вправду появится? – прошептала мне на ухо Лера.
Что я мог ей ответить? Не исключено, хотя и совсем не обязательно. Возможно, мы теперь их долго-долго не увидим. Или они начнут появляться на каждом шагу.
– Покрепче ко мне прижимайся. Помнишь, как мы решили тогда?
Когда у нас жила еще надежда, что они ведут на Землю. Войти в него крепко обнявшись, чтобы нас не разбросало уже там, на Земле. Но если будет суждено погибнуть, чтобы вместе. Сказал и пожалел. Теперь самым правильным решением было бы успеть отбросить ее в сторону.
– Гудрон, а что ты в него швырнул? – подозрительно поинтересовался Гриша Сноуден.
– Не знаю, – мотнул головой Борис. – Что под руку подвернулось, то и швырнул. Захотелось мне его схлопнуть – сквозило оттуда. Как сами видели, получилось, – добавил он таким тоном, как будто схлопывать порталы для него самое обычное дело.
Сам я никакого сквозняка не ощутил. К тому же далеко не факт, что портал исчез после его броска.
– Что-то я свою панаму найти не могу, – подозрительности в Гришином голосе добавилось еще больше.
– Возможно, и она. Говорю же, что первым под руку подвернулось.
– Точно ее нет! – Теперь Гриша кипел от возмущения. – Гудрон, ты на хрена именно ее швырнул? Что, не мог камень?
– Попался бы под руку именно он, так бы и сделал. Сноуден, ты чего орешь? Я поставил научный эксперимент, к тому же вполне удачный. Люди ради них жизнью жертвовали, а ты шляпу пожалел. Никуда она не делась! Лежит себе сейчас где-нибудь за тыщу верст отсюда и нового владельца поджидает. Найдет ее кто-нибудь и тебя поблагодарит. Кстати, она подписана, чтобы благодарность точно по адресу отправилась?
Головной убор Сноудена действительно был неплох – новехонькая панама военного образца.
Гриша нашел ее буквально вчера и, не раздумывая, присвоил себе. Обнаружил в одном из тех мешков, которые были кучей свалены на носовой палубе «Контуса», а теперь практически наверняка затоптаны местными диплодоками. Их упаковано еще несколько. Но вряд ли он теперь найдет себе замену, как и сам мешок.
– Сноуден, ты лучше жадр в руке подержи, не бери пример с Профа. – И считая разговор законченным, Борис пробурчал себе под нос, но так, чтобы его услышали и остальные: – Шляпу он пожалел… Нет, до чего же бывают неблагодарными люди! Спасаешь их, спасаешь практически на каждом шагу, а они вместо спасибо оскорблять сразу!
Глава десятая
«Все-таки какие же здесь попадаются красивые места! – чтобы отвлечься от долгой и изнуряющей ходьбы, размышлял я. – Взять хотя бы вон тот остров. Сфотографируй его, и получится такая завораживающая картинка, что можно использовать для буклетов морского курорта без всякой обработки. Достаточно добавить надпись. Причем любую, настолько хорош сам пейзаж. И пусть деревья напоминают земные пальмы лишь отдаленно, от этого они еще более экзотичны и притягательны. Песок светлый-светлый, почти белый, небо голубое и совсем не выгоревшее от жары. И действительно синее море. Красиво. И настолько же опасно».
Ведь именно подобные острова следует обходить далеко стороной, поскольку в таком красивом на вид песке водятся создания, которые любят прокусывать кожу, чтобы отложить в человеческой плоти личинки. Нет, они конечно же далеко не геламоны, которые заодно и парализуют жертву, но тоже стоят того, чтобы держаться от них как можно дальше.
При воспоминании о встрече с геламонами меня невольно передернуло. Все что угодно, только не это. Лежать, не имея возможности пошевелить даже пальцем, зная, что внутри тебя копошатся твари, которые в скором времени вырастут и найдут себе путь наружу. Напрямик, через любые органы, которые попадутся им по пути, и на все уходит примерно неделя.
– Устал? – участливо спросила Лера, которая приняла мои телодвижения за проявление усталости.
Я улыбнулся ей ободряющей улыбкой. А заодно и Дарье. Конечно же устал. Но ни за что не признаюсь. Третий день тяжелого пути к источнику пресной воды вымотает любого. Заросли, трясины, бесконечные протоки между островами… И все это на фоне ужасающей жары и опасностей, которыми кишат острова. Но как бы там ни было, нам повезло, когда удалось обнаружить среди остатков «Контуса» запас воды, который давал хоть какую-то уверенность в том, что нам удастся добраться до источника. Иначе даже не представляю, что с нами стало бы уже сейчас.
Перед нашим выходом я попросил девушек все время держаться рядом со мной, поскольку Грек недвусмысленно дал понять, что за их жизнь отвечать именно мне. Сам он, прокладывая путь, пойдет первым, и вслед за ним должен идти человек куда более опытный, чем Даша. Ну а мы втроем займем место в середине цепочки. Два эмоционала и девушка, которую люблю.
Заодно я размышлял о том, как же все-таки изменила меня жизнь! Не так давно, буквально перед тем, как сюда угодил, наша кошка родила котят. Они подросли, и настала пора разлучать их с матерью. И как же мне было жалко эти крошечные комочки, едва ли не до слез! Я готов был забрать котят у их новых хозяев, отлично понимая, что там им будет нисколько не хуже. Но теперь, по истечении каких-то считаных месяцев, способен убить человека. Только по одному подозрению, что он представляет для меня опасность. Вероятно, прав Слава Проф в своем утверждении, что от животного мира нас отделяет лишь тоненькая пленочка. Которая легко рвется, и тогда наружу вылезают все наши звериные инстинкты, где самый главный из них – стремление выжить, выжить любой ценой. И еще мне запомнилось вот что.
– Почему-то многими считается, что человечество двигает вперед наука. – Слава, когда начинает что-то рассказывать, всегда горячо жестикулирует. – Мол, наука развивает технологии, и, как следствие, развивается само человечество. Лично я убежден – совершеннейшая чепуха! Культура – вот что нами движет! Именно благодаря культуре мы стали тем, чем являемся сейчас и кем станем в дальнейшем. Считаю, история нашей цивилизации началась не с рубила, не с умения приделать к палке каменный наконечник или развести в пещере костер, а с рисунка на ее стенах. Наука – это всего лишь рычаг, и находится он в руке, которая называется культурой. Именно культура и создала ту отделяющую нас от животных пленку, но не технологии, какими бы высокими они ни были.
– Странное заявление от человека, который собирается посвятить всю жизнь науке, – заметил тогда Янис. – Или собирался.
Он был прав. Чем-чем, но наукой Вячеславу заниматься здесь точно не придется, на Землю еще нужно вернуться, и теперь уже непонятно как.
Мы только что преодолели разделяющий острова очередной проливчик. Неширокий и неглубокий, но с таким вязким дном, что пришлось изрядно помучиться. Задержались на какое-то время, чтобы дать себе небольшой отдых. Сидели молча, экономя силы даже на разговорах. После чего Грек с Гудроном поднялись на ноги и исчезли в зарослях. Едва только остальные успели последовать вслед за ними, как откуда-то из глубины «зеленки» послышался рев Гудрона:
– Контакт!
И сразу же раздались выстрелы, много выстрелов, целая перестрелка.
– Нет ничего поганее, чем встречный бой в «зеленке», – однажды рассказывал Борис. – Когда все происходит неожиданно, когда ты не знаешь, сколько их и где они. Но самое сложное в том, что ты понятия можешь не иметь, где свои, а где чужие.
Особенно непонятно было сейчас, когда противник не в мундирах вражеской армии. Он может быть одет точно так же, как любой из наших, и секундное замешательство при идентификации будет стоить жизни.
Все происходило рядом, и я не знал, что мне делать. Оставить девушек и броситься им на помощь? Туда, где единственный человек или даже выстрел может переломить ситуацию в нашу пользу? Эти люди не родину защищают, чтобы держаться за каждую пядь земли. Получат урон, убедятся, что победа им дастся немалой ценой, и тут же уйдут.
Но приказ Грека звучал недвусмысленно: я полностью отвечаю за Дашу и Леру. Стрельба и не думала прекращаться, ее интенсивность даже увеличилась. Был отчетливо слышен чей-то истошный крик, стон, возня, сопровождаемая злобной руганью, как будто дело дошло уже до рукопашной. Рыча от бессилия, с оружием наготове, на коленях, я крутился по сторонам, а девушки вжимались в землю, испуганно вздрагивая всем телом при каждом новом выстреле или крике. В тот самый миг, когда вся моя выдержка закончилась и я вскочил на ноги, чтобы броситься на помощь, враг нашел меня сам.
«Котят тебе жалко, говоришь?!» – в тот миг почему-то думалось мне, когда руки сами наводили оружие, а палец нажимал на спусковой крючок.
Стрелял от бедра, нисколько не опасаясь, что промахнусь, и цель для всех была одна – животы. И попасть проще всего, и боль от мягкой свинцовой пули ружья двенадцатого калибра придет такая, что им уж точно будет ни до чего на свете. Кроме раздирающей внутренности боли. Все трое, они корчились у моих ног, когда я на миг задержался рядом с ними.
Я уже отдалился на добрый десяток шагов, когда в голове мелькнула мысль: «Жадры! Если у них они есть, а они имеются наверняка, жадры притупят им боль настолько, что какое-то время они смогут действовать». И тогда мне пришлось вернуться, чтобы добить. Вернулся вовремя – один из них успел прийти в себя настолько, что едва не встретил меня выстрелом. Потом потерял еще какое-то время на перезарядку; теперь из восьми патронов в магазине оставалось только два. А стрельба даже не думала заканчиваться, лишь передвинулась куда-то вглубь острова.