— Удачи, — сухо пожелал сержант Сергиенко. — Максим Михайлович?
— Спасибо, Толя. За мной должок. Так что тебе тоже… удачи. — Максим убрал телефон и буркнул, не глядя на меня: — Балабол.
— То есть он сказал неправду? — невинно поинтересовалась я. — Кстати, рота — это сколько? Я не сильна в этих армейских делах.
— Да чушь он молол, остряк недоделанный! Ты же не приняла весь этот бред за чистую монету?
— Ну-у… В роту невест — это да, это я поверила, а вот что ты полицейский — это однозначно бред! — Я подняла глаза, чтобы похлопать ресничками, но увидела физиономию Максима и не смогла сдержать смешок.
— Ну и язва же ты, оказывается, — выдохнул он. — Полина, честное слово, нет никаких невест! Я вообще жениться не собираюсь!
— Вот-вот, и Сергиенко то же самое сказал, — покивала я. — Ладно, Максим Михайлович, расслабься. Я за тебя замуж тоже не рвусь.
И действительно, не рвусь. Да, он симпатичный, загадочный, вроде даже флиртует немного, но таких симпатичных вон сколько по улицам родного города разгуливает. Что ж теперь, за всех замуж торопиться? Тем более когда тебя сразу так прямо предупреждают, что здесь колечко не светит, это немного обидно. Понимаете, одно дело, когда я сама отказываюсь, а когда никто не предлагает, это совсем другое. Так что никакого флирта, переходим на строгий официальный тон.
— Какие вопросы у вас ко мне, господин полицейский?
И снова я его удивила. Вместо того чтобы обрадоваться моей готовности к сотрудничеству, Максим смотрел на меня и хлопал глазами.
— Дело прежде всего, — напомнила я. — Ты же хотел со свидетельницей побеседовать? Вот и беседуй.
Максим еще пару раз моргнул, потом мягко взял меня за руку.
— Ты немного неправильно все поняла, Полиночка. Дело, конечно, прежде всего, но ты тоже… прежде всего.
Что вам сказать? Как-то он это так проникновенно выговорил… нет, я ему не поверила, о чем речь! В конце концов, парень, за которым бегает рота невест, должен уметь очаровывать девушек. Но было приятно — по крайней мере, он старается произвести благоприятное впечатление.
— Ладно, давай начнем сначала, — смилостивилась я. — Только я все равно не поняла, зачем ты братом Андрея назвался?
— На самом деле это была импровизация. Я, когда к тебе шел, хотел приятелем представиться, деловым партнером, что-то вроде того. Но когда ты меня за Андрея приняла, решил, что, если буду братом, ты ко мне отнесешься более… сочувственно.
— И не прогадал, — понимающе кивнула я. — Если бы не приехал Денис, ты вполне мог бы продолжать морочить мне голову.
— Не морочить! А просто… — Он застыл, подбирая нужное слово.
— Ну-ну, — подбодрила я. — Втираться в доверие? Собирать информацию? Работать под прикрытием? Так, кажется, это у вас называется.
— Налаживать контакт, — наконец отмер Максим. — И я уже попросил прощения.
— Не заметила. Ты попросил, чтобы я не обижалась, а это не совсем одно и то же.
— Как ты ловко словами жонглируешь! Где только научилась?
Теперь в его голосе звучала досада. Странно, но я начала получать какое-то детское удовольствие от этой нелепой пикировки!
— Я получила хорошее образование. А моя лучшая подруга — журналистка.
— Это та, что подставила тебя своей статьей?
— Кто бы говорил! Я из-за тебя на Дениса полицию натравила!
— Кстати, о Денисе. Я надеюсь, ты с ним достаточно осторожна?
Настроение мгновенно испортилось. Денис мне понравился. То есть сначала, когда я увидела его с молотком, то не очень… Но я же тогда не знала, что он настоящий брат Андрея. А потом, когда мы уже посидели вместе, поговорили, когда я его покормила, он мне действительно понравился. И Денис тоже за мной вроде бы немного ухаживал. Или это была благодарность голодного мужика за борщ? Увы, есть у меня такой недостаток — неуверенность в себе. Леська вот всякого парня, оказавшегося от нее на расстоянии вытянутой руки, считает своим поклонником, искренним и верным. А мне сложно убедить себя, что я действительно нравлюсь парню… Наверное, это потому, что та же Леська всех моих парней уводила с легкостью необыкновенной. Я насупилась:
— Что ты имеешь в виду?
— О-о… — Что-то он уловил в моих интонациях такое, что ему не понравилось. — Он тебя заинтересовал?
— Ты уверен, что тебя это касается?
— Меня много что касается. — Максим тоже стал серьезным. — И этот Денис тоже. Ты ведь этого человека совсем не знаешь.
— Я и тебя совсем не знаю, — напомнила я.
— Я полицейский. И убийство Андрея Селезнева здорово осложнило мою работу. Поэтому я хочу как можно больше узнать о его брате, который так вовремя появился.
— Так его полиция нашла, когда стали хозяина квартиры искать, сразу на него и вышли. И в любом случае много я о нем не расскажу. Мы только сегодня утром познакомились.
— И что ты успела о нем узнать?
— Ну-у… — Я снова заулыбалась. — Живут они с матерью в райцентре, отец давно ушел, сейчас он в Белоруссии живет, у него другая семья. Ему уже позвонили, но сумеет ли приехать, пока неизвестно — человек в возрасте и со здоровьем проблемы. Да и с похоронами не все ясно…
— Кхм. — Максим неловко кашлянул. — Что, прямо теми же словами?
— На самом деле это я перечисляла, что мне неизвестный семье рыжий брат Андрея рассказал, а Денис только подтвердил, что все так и есть.
— А чего это ты вдруг стала перед ним отчитываться?
— Не перед ним, меня Ярцев попросил.
— Владимир Андреевич?
— Ты его знаешь?
— Лично не знаком, но слышал о нем. Что-то у нас бестолково разговор идет. Давай-ка по порядку…
Если до сих пор у меня и были какие-то сомнения в принадлежности Максима к славному племени полицейских, то они испарились, когда он с ловкостью фокусника достал откуда-то блокнот и ручку, пристроил блокнот на колене и приготовился записывать.
— Протокол? — уточнила я.
И ответил он так же, как Ярцев:
— Нет, зачем нам формальности. Это так, записки для памяти.
Я довольно подробно пересказала ему все утренние события, начиная с того, как увидела в дверях соседской квартиры мужика с молотком. Максим время от времени задавал вопросы, и почти все они касались Дениса. Причем брат покойного Андрея ему явно не нравился.
Наконец он закончил допрос (Максим мог из вежливости назвать это беседой, но, по сути дела, это был настоящий допрос), закрыл блокнот и тоскливо сказал:
— Так-то все логично выстраивается. Прикупил мужик квартирку на будущее, а тут брат в город собрался — логично, если он там поживет. И присмотрит, и квартплата с него. А тут из полиции звонят: брата убили. Что делает мужик? Правильно, подрывается и едет в город. Умный, сразу в полицию идет, понимает, что квартира опечатана. Ключ у него, естественно, есть, утром начинает порядок наводить, тут ты появляешься… Полина, вот почему у меня такое ощущение, словно я пьесу пересказываю? Спектакль!
Я не была уверена, что вопрос не риторический, но на всякий случай ответила:
— Почему сразу спектакль? По-моему, все нормально. Сам говоришь, все логично выстраивается.
— То-то и оно. А в жизни логика, как правило… даже если она есть, ее не сразу поймешь.
— У меня вроде с логикой проблем нет. Все нормально.
— Ага. То есть для тебя совершенно логично и нормально находить поутру трупы, сидеть с полицейским на лавочке и рассуждать о покойных соседях и их братьях… Тебе этот Денис действительно так понравился?
— Ну знаешь! Понравился не понравился, это тебя совершенно не касается! И чего ты к нему прицепился? Денис — нормальный мужик и ведет себя нормально. А в твоей жизни логики нет, потому что ты сам с ней не дружишь!
— Потому и прицепился, — непонятно ответил Максим. — Полина, а кем этот Денис работает?
— Не помню. Что-то связанное с машинами, кажется, не то водитель, не то автослесарь. По-моему, он что-то про автосалон говорил.
— То есть своего бизнеса нет и профессия не самая денежная. Откуда тогда квартира? Вот сама, как думаешь, автослесарь из райцентра — и, раз-два, между делом, покупает квартирку в нашем городе… Ты знаешь, сколько она по нынешнему курсу стоит?
— И знать не хочу. — Поскольку Денис сам ответить на нелепые, с моей точки зрения, но очень неприятные намеки Максима не мог, я почувствовала необходимость вступиться. — Что, если человек в первую десятку списка Форбс не входит, так он уже и квартиру купить не может? Может, он на нее полжизни копил, со школы…
— С детского сада, — с ехидной улыбочкой подсказал Макс.
— Занял, продал что-нибудь ненужное, клад нашел…
— В лотерею выиграл.
— Между прочим! Выигрывают же люди! У меня мама, давно, правда, при советской власти еще, двадцать пять рублей выиграла, почему Денис не мог? И вообще, наши квартиры не такие уж дорогие: район не престижный, дом старый, панельный, трубы все ржавые… И ремонт прежние соседи не делали лет сорок, я точно знаю!
Максим покачал головой и грустно заметил:
— Тебе идет злиться. На щеках румянец сразу, и глаза блестят… Только ты попробуй меня услышать: я ни в чем его не подозреваю и не обвиняю, я просто задаю вопросы. И ответы мне не то чтобы не нравятся… просто после них у меня еще больше вопросов появляется. А что он вообще про себя рассказывает, этот Денис?
Я ощутила неловкость. С одной стороны, комплиментами я не избалована, и услышать в свой адрес даже такой, скажем откровенно, сомнительный было приятно. С другой, Максим явно настроен против Дениса, и как я выгляжу, отвечая на эти нескромные вопросы? Бесплатный осведомитель?
— Не понимаю, что ты от меня хочешь? Я познакомилась с человеком меньше суток назад. И разговаривали мы в основном о его покойном брате. Про самого Дениса я могу точно сказать только одно: он любит молоко и очень уважает борщ.
— Положим, это не одно заявление, а два. — Рыжий снова повеселел. — Кстати, я тоже люблю борщ. Молоко, правда, не слишком… лучше пивка.
— Не дождешься, — мстительно заявила я. — Ни пива, ни борща. Дома ешь.