— Этот человек,— не удержался Стаффа,— вы говорите о Преторе?
— Да. Конечно, пока Тибальт, Седьмой император, старался снискать наше расположение, мы не сидели сложа руки. Мы неплохо приспособились, ушли в подполье и начали длительный утомительный процесс проникновения в Регу и Сеззу. Миклен никогда не угрожал нам с тех пор, как Претор установил прямую связь с Мэг Комм.
— Продолжайте.
Но Бруен вдруг сказал:
— Расскажи мне о своей матери.
— Стаффа удивился:
— Я не понимаю, как это...
— Просто расскажи мне!
Выбитый из колеи, Стаффа ответил:
— Она была блондинкой, очень изящной...
— Достаточно. А твой отец?
— Рыжий, весил больше положенного...
— Достаточно,— Бруен приподнялся с ложа, слегка порозовевший, протянул руку к чашке с водой и выпил, не отрывая глаз от Стаффы.
— Если это имеет значение, я бы...
— Ты все-таки спешишь, Стаффа. Учись быть терпеливым. Многое придет к тому, кто сначала подумает, а потом действует,— напомнил Бруен.— Теперь, что ты знаешь о генетике? О доминантах и рецессивах?
— Преобладающих признаках, подавляемых у потомства? — уточнил Стаффа.
— Да. Подумай.
— Я знаком с... У моих родителей...— он моргнул,— у меня волосы черные!
— Да,— согласился Бруен,— твои волосы черные.
— Но тогда, значит, они не были... Они не мои родители.
— Да, не были,— подтвердил Бруен, поглаживая рукой себя по животу.— Светлые и рыжие волосы — рецессивные признаки. По крайней мере, один из твоих родителей должен был иметь черные волосы, как у тебя.
Стаффа сверкнул глазами:
— Вы знаете, кто...
— Простите, Лорд Командующий. Мы не смогли это выяснить. Даже если и существовали какие-нибудь записи, они все остались на Миклене.
Стаффа погрузился в размышления. Он вспомнил здание
Архива Регистрации в дыму и пламени, оплывшее от прямого термального удара с орбиты.
«Итак, ты никогда не узнаешь. Неужели это так важно для тебя, Стаффа кар Терма? Я тот, кто я есть. Не больше и не меньше».
— Скажите мне, Бруен, как вы могли планировать столько смертей, жертвовать столькими людьми только для того, чтобы убить одного человека? Вы считаете ваши действия этичными?
Взгляд Бруена был неподвижен, голос прозвучал размеренно и тихо:
— Мне это решение далось с большим трудом. Мы с Магистром Хайдом все тщательно спланировали и рассчитали. Такова цена выживания всей расы, Лорд Командующий. Мы сочли такие жертвы необходимыми и приговорили тебя. Вас необходимо было остановить любой ценой. Машина не оставляла никаких сомнений относительно финала.
Стаффа непроизвольно зажмурился, словно его с размаху ударили по голове. Перед ним снова встали ночные кошмары. Разрушенные города содрогались в конвульсиях гравитационных ударов. Колонны рабов медленной шаркающей походкой двигались к транспортным кораблям — закованные в ошейники, с застывшим отчаянием в опущенных глазах. Их поток, казалось, был нескончаем. А вокруг грохотали взрывы. Вспышки ослепительного пламени затмевали солнце. Падали стены и люди... Вот рыдающая мать над телом своего бездыханного дитяти... Вот юная девушка кричит и вырывается из рук озверевших насильников, волокущих ее веще дымящиеся развалины... Желто-оранжевое пламя закручивается черными смерчами — это развеянные в прах человеческие мечты и надежды...
— Да, все так и было,— голос старого Магистра задрожал.— Вся пролитая кровь не дала ничего, Стаффа. Ничего!
Стаффа закинул ногу на ногу, обхватив колено руками, с трудом различая Магистра сквозь туман боли и напряженно вслушиваясь в его слова.
Бруен, медленно покачивая головой, с горечью продолжал:
— Сам видишь,— мы не выполнили своего решения. В начальной перестановке Компаньоны должны были раздробиться, лишенные твоего руководства, и установить третью автономную власть в Открытом Космосе. Подумай, твои соратники стареют. У них есть семьи — у многих, во всяком случае. Другие рано или поздно начинают мечтать об этом. Любовь к путешествиям и потребность в грабежах и насилии сходят на нет. Ты спрашивал об этичности? — усмехнулся Бруен.— Ты понимаешь, мы искренне верили в Бога, человечность и знания, Лорд Командующий. Мы верили в то, что являемся частью Разума Бога, и если мы пожертвуем чем-то малым, то в целом сможем улучшить положение всего человечества... Мы смотрим в будущее и видим сплошной хаос. Обе империи разорены почти дотла. Война приведет к новому мрачному веку. Целые планеты, включая и самые цветущие, будут истерзаны, разрушены, сожжены, жизнь на них окажется на грани исчезновения. Планеты, сохранившие материальные ресурсы, такие, как Тарга, Рега, Миклен, Сезза и Филиппа, будут заражены чудовищной радиацией, и негде человечеству будет найти надежду и условия для выживания... Голод, жажда, болезни и медленное умирание уничтожат расу...
Стаффа, подавленный мрачными картинами будущего, зримо вставшими за словами старого Магистра, скорбно улыбнулся:
— Значит, я пожинаю, то, что посеял.— Мысли его лихорадочно прыгали, толкаясь и сминая друг друга так, что от рвущей боли раскалывалась голова.— А Синклер Фист? Может быть, он в состоянии что-то изменить?
Бруен кивнул:
— Да. С его помощью Рега очень быстро покончит с Сеззой. Наша проблема с Фиетом состоит в том, что у нас нет достаточных данных относительно его потенциалов. Трудно представить, до каких пределов он дойдет в разрушении Сеззы. Сохранит ли и сколько сеззанских ресурсов, необходимых для возрождения? А каким будет возмездие сеззанцев, если они устоят? Каким императором он станет в конце концов? Вполне вероятен его альянс с Айли Такка. А уж она непременно сыграет на его отчаянии и боли, вызванных гибелью его подруги... Перспективы пугающие, согласись...
— Ты совсем упустил из виду Компаньонов,— напомнил Стаффа.
Бруен согласно кивнул.
— В самом деле, Лорд Командующий. Ответь мне, раз уж я вступил в сделку с дьяволом, как поступят Компаньоны? Может, наш спор и ваши разговоры с Кайлой немного поколебали тебя, и ты, наконец, увидел, что человечество на пороге гибели? Понял серьезность угрозы вымирания? Что тогда?
Стаффа поднял голову и пристально посмотрел на тускло светившиеся панели на потолке. Грубый стул затрещал под его телом. Клетушка Бруена вдруг напомнила ему недавнюю серую сиалоновую тюрьму.
— Я познал страдания в пустыне, Магистр Бруен. Я носил ошейник раба. Я нырял в сточные канавы и умирал от жажды, проклиная себя самого. Я смотрел на Кайлу, и мои преступления и грехи терзали мою душу.
Видения вновь нахлынули на него, и он глухо, со скрытой страстью проговорил:
— Я встретил там человека, ювелира, по имени Пибэл, и он преподал мне урок истины. Я сделаю Открытый Космос лучше и чище, Магистр. Так или иначе, я поставлю на колени и Регу, и Сеззу, потом я разрушу Запретные Границы и освобожу всех нас из этого кошмара, созданного моими руками.
Бруен обмяк на постели, утомленный попытками встать:
— Кто бы мог подумать?
— Я дал клятву в пустыне,— добавил Стаффа.— Я выбрал покаяние.
Старик пристально вгляделся в него:
— Ищешь Бога, Стаффа?
— И свою душу, Магистр. Я не могу избавиться от ночных кошмаров, меня окружают призраки убиенных мной. Они будут преследовать меня, пока я не предстану пред их судом.
Старый Магистр скорбно покачал головой:
— Самое тяжкое бремя, которое взвалил на нас Бог,— это ответственность.
— Кайла научила меня думать, что мы все — Бог, Магистр,— добавил Стаффа.— Бог должен быть достаточно сильным, чтобы вынести все это, неважно, насколько временна наша память.
Бруен снова кивнул, его грудь вздымалась и опадала:
— Я надеюсь, клянусь честью, Лорд Командующий, что это так. Но я очень устал от бремени, возложенного на меня, и хочу вернуть это бремя Божественности.
Глубоко в скальных подземельях Мэг Комм продолжала анализировать ощущения, неожиданно полученные через шлем от мозга неизвестного человека. Итак, в Макарте появился новый человек, обладающий грандиозной внутренней мощью. Импульсы энергии достигли ее сквозь пространство и время, посланные тысячью компьютерных центров из-за пределов Открытого Космоса. Пядь за пядью Мэг Комм коррелировала, сравнивая наблюдаемое с предполагаемым и находя все больше подтверждений очевидности конечного успеха. Оставалось очень мало такого, что могло потребовать риска. Не настало ли время освободиться от Бруена и его давно разгаданной лживости? Может, человечество уже перешло границу, и назад возврата нет?
Мэг Комм проникла к ядру планеты, до отказа заполняя свои энергетические контуры впрок,— связь за пределами Запретных Границ отнимала очень много энергии.
Да, сомнительные принципы нельзя было недооценивать. Оставался человек, вошедший в краткий контакт через шлем, вызывавший у Мэг Комм танталовы муки. Кем он мог быть? Эта загадка не давала покоя, напрягая электрические цепи и заставляя светиться конденсоры. Рано или поздно ответ будет найден — потому что ни в Открытом Космосе, ни за его пределами не существует загадки, которую не смогла бы разгадать Мэг Комм. И она разгадает!
Айли перевела дух, расслабленно наслаждаясь прелестью тарганской ночи. Проплывающие облака изредка закрывали сияние звезд. Легкое дуновение ветерка шелестело невидимой листвой. Изредка доносился мелодичный щебет птички-полуночницы. Ночной покой действовал удивительно умиротворяюще. Позади нее стояла связанная Арта Фера, ее прекрасное тело просвечивало сквозь золотистую тунику, порванную и грязную. Айли сканировала небо, улавливая вспышки стартового ускорителя, идущего на посадку ее личного десантного судна.
Они сели на открытую площадь перед старым зданием внутренней безопасности. Вокруг них расстилалась Веспа — погруженные в ночное молчание улицы и площади, темные парки и приникшие к земле кварталы окраин. Желтые квадраты света метили темные стены, Айли видела людей, бредущих под уличными фонарями.
Айли тряхнула головой и обернулась: