— Господи, так похоже на трубу в пустыне, Стаффа,— шепнула Кайла с дрожью в голосе.
Стаффа решительно перебил ее:
— Пойдем!
Они осторожно, касаясь то рукой, то плечом каменной стены, двинулись в обратный путь, но не прошло пяти минут, как скала перед ними резко содрогнулась и раскололась на куски. Второй толчок был еще ужаснее: раздался жуткий треск камней, сверху посыпался град осколков, с пола взметнулась туча пыли.
Стаффа гаркнул:
— Бегом!
На восточном горизонте Тарги из-за горных цепей вставало солнце, пронизывая воздух кроваво-красными лучами и окрашивая скалы багрянцем. Легкий ветерок ворошил кроны раскидистых деревьев, растущих на гребнях гор, морщил рябью озерную гладь в долинах. Караван облаков, медленно плывущих на запад по яркосинему небу, светился оранжево-красным заревом в пронзительной голубизне. Скалы отбрасывали ломаные иссиня-черные тени, постепенно бледнеющие в лучах наступающего утра. Прохладный с ночи воздух чуть-чуть пощипывал ноздри.
Синклер сидел у базальтовой скалы на вершине горы, опираясь спиной о ствол сосны, корявый и пахнущий янтарной смолой. Вокруг расстилался ковер из сосновых иголок, толстым слоем укрывающих почву. Из трещин в скалах свисали клочья сухой травы, легко колеблемые утренним ветерком. Синклер поднял ветку с земли и принялся обрывать иголки, обламывать мелкие сухие веточки. Потом так же методично стал сдирать кору ногтем большого пальца. Вскоре Синклер услышал крадущиеся шаги за спиной, но не обернулся, хотя и не знал, кто это осторожно приближается к нему.
Шаги остановились рядом. Синклер отбросил ветку и поднял глаза.
— С тобой все в порядке? — мягко поинтересовался Макрудер.— Мхитшул в панике, потому что, зайдя в твой бункер, увидел его пустым. Он решил, что Седди убили тебя.
Синклер глубоко вздохнул и откинул голову, ощущая затылком толстую корявую кору соснового ствола. Ветерок шуршал, играя в густых кронах деревьев.
— Все в порядке, Мак. Я просто хотел посидеть и подумать в тишине.
— Хочешь, чтобы я ушел?
Синклер нахмурился, вертя в руках очищенную палку:
— О, даже не знаю.
Мак сделал еще один шаг и присел на корточки рядом с Синклером:
— Ты плохо выглядишь. И голос у тебя что-то не очень веселый.
— А чему радоваться? — и поскольку Мак промолчал, Синклер продолжил:— Я устал, Мак, И запутался. Я потерял точку опоры, равновесие. А все это, несомненно, было, когда мы... ты, я и Гретта...— Он отвернулся, глядя вдаль, стараясь перевести дыхание, чтобы успокоить бешено стучащее сердце.
Макрудер с нескрываемой грустью пожал плечами:
— Ты не в состоянии ничего изменить, Синклер. Людей убивают на войне. И даже тех, кого мы любим, тоже убивают. Ты знаешь это. Вот так все и всегда идет во Вселенной.
— Почему? — глухо спросил Синклер.— Кому это нужно? Людям? Бoгy?
Макрудер подобрал колени, повел головой, рассматривая долину, расстилающуюся перед ним. Солнце окрасило горные вершины, а внизу долина оставалась скрытой пурпурными тенями. Белокурые волосы его переливались в охряном свете, лицо было задумчивым.
— Я не знаю. И не думаю, что кто-нибудь знает. Я тоже любил ее, Синклер. Я очень бы хотел... очень хотел, чтобы она вернулась.
— Да,— перед Синклером встал образ смеющейся Гретты, ее глаза, обнимали его голубым цветом любви, они искрились от счастья. Он задохнулся от боли, пронзившей его сердце. И не сумел удержать набежавшие слезы. Когда он, наконец, страшным усилием воли сумел овладеть собой и глянул на Мака, то увидел, что тот тоже утирает слезы и шмыгает носом.
— Мы чертовски веселая парочка, а? — спросил Синклер, высморкавшись в какую-то тряпочку, завалявшуюся в кармане.
Макрудер потер покрасневшие глаза и буркнул:
— Мы обычные люди, я так думаю. Пришло и нам время выплакаться и попечалиться.
Синклер поднял упавший прутик и стал рассматривать гладкую поверхность, очищенную от коры.
— Синк? — неуверенно спросил Мак,— что происходит? То есть, я хочу сказать, ты проводишь слишком много времени с министром Айли Такка. Ты сам не свой. Ты... какой-то другой. Я очень беспокоюсь.
Синклер успокаивающе протянул к нему руку:
— Все будет в порядке. Я просто устал. Скорбь творит странные вещи с головой. Может, я попрошу Анатолию Девиуру, когда мы вернемся на Регу... узнать, что в точности происходило. Может, я найду причину тому, почему я не могу себя ощущать свободным.
Макрудер покачал головой в некотором недоумении:
— Мы же в безопасности, правда? Я имею в виду Регу? Император ведь не собирается отдавать приказ о нашем аресте или что-нибудь в этом роде?
— Нет,— Синклер поднял брови.— Айли собирается сделать из нас героев, а потом мы снова отправимся на войну против сеззанцев.— Он смотрел на своего друга затуманенными глазами.— Оказалось, что мы единственная надежда на спасение для империи Реги. Поэтому вначале мы покончим с Его Святостью Сеззой Вторым, а потом возьмемся за Компаньонов. И когда все это закончится, мы сможем жить в свое удовольствие, каждый получит, что захочет, все наши желания сразу исполнит благодарное человечество.
Макрудер внимательно посмотрел ему в лицо:
— Ты раньше никогда не говорил с такой горечью. Синклер криво усмехнулся:
— У меня до сих пор не было времени задуматься. Мы были слишком заняты, помнишь? Слишком много народу старалось убить нас.
Мак покусывал ноготь большого пальца:
— И министр Такка?
— Я скорее поверю цитеанской кобре, чем ей.— Синклер похлопал прутиком по колену:— Мы нужны ей сейчас, может даже больше, чем она нужна нам. Рега и Сезза на пороге войны. Мы — случайный фактор, изменивший весь сценарий. Но, Мак, будь очень осторожен с ней. Думай, что говоришь.
Макрудер ядовито усмехнулся:
— Ты что,, считаешь меня последним идиотом? Мне она не понравилась с того момента, когда я впервые увидел ее.— Мак поколебался, тяжко вздыхая.— Синк? Что ты станешь делать, если она попытается тебя соблазнить?
— Когда она что?
Макрудер засуетился:
— Ладно, ты же слышал меня. Я понимаю, что ты, наверное, не придаешь этому значения, но присмотрись. Да, Айли ведет себя вполне пристойно, очень даже благоразумно. Однако приглядись, как она смотрит на тебя, как ловит каждое твое слово. Я бы, может, и не обратил внимания, но Мэйз, как истинная женщина, заметила. Однажды она мне об этом сказала, и тогда я тоже увидел.
Синклер равнодушно махнул рукой.
— И все-таки я буду тебе время от времени напоминать об этом.— Макрудер покачал головой.— Ладно, сейсмические заряды доставлены. Думаю, мы готовы взять Седди.
Синклер кивнул:
— Ну что ж, так и сделаем.
Легко нахмурившись, Макрудер заметил:
— Перед боем ты обычно выглядишь веселее...
Синклер пожал плечами, наблюдая как солнце опускается в долину.
— Мне очень грустно, Мак. У меня плохие предчувствия, вот и все. Мне нужно много времени, чтобы ушла боль от утраты Гретты, мне хочется уехать куда-нибудь, побыть одному, подумать. Понимаешь? Можешь понять?
Макрудер тепло улыбнулся:
— Я понимаю. Я думаю, тебя каждый поймет. Но что-то еще гнетет тебя?
Синклер отбросил прутик и проследил за его полетом:
— Я никогда не рассказывал тебе правду о своих родителях, Мак. Они были убийцами-террористами. Седдианскими убийцами. Я никогда не видел, не знал их, но я полагаю, что они были такими же, как Арта Фера.
Макрудер, не скрывая удивления, спросил:
— И ты только поэтому решил покончить с Макартой?
Синклер встал, отошел в сторону, пряча глаза:
— Подумай, что они натворили здесь на Тарге, вспомни о тех людях, которых они убили и во имя чего? Они даже не соизволили послать своего Бруена для переговоров об окончании войны. Что это за люди, которые могут спокойно спать ночами после того, как превратили в чудовище Арту Фера и, может быть, и моих родителей? Пришло время, Мак. Если мы должны принять единственно верное решение, то сейчас самое время. Потом мы, если останемся в живых, сможем очистить всю Регу.
— Какая невероятная задача, Синк,— Мак потянулся и встал, отряхивая пыль с колен.
Синклер спокойно смотрел на него:
— О, я не знаю. Мы стали такими, что выполняем невероятные приказы и решаем невероятные задачи, ты не находишь? Я хочу поставить все точки над «I», Мак. Давай посмотрим, какое наследие мы сумеем оставить. А Седди — это первая болезнь, которую я хочу искоренить.
Кайла мчалась, как испуганная лань, по скалистому туннелю. Лампы странным и роковым образом гасли перед ней, едва она приближалась. Стаффа несся Следом, опасаясь наткнуться на камни, и все-таки несколько раз задел за выступы скал так, что плечо не переставало ныть.
Он уже не чуял подсобой ног, когда раздался третий толчок.
— Это не землетрясение! Это бомбардировка! Сейсмические гравитационные заряды!.
Четвертый удар заставил их остановиться, и они услышали, как гром раскатистым эхом прокатился вниз по туннелю, постепенно затихая в далеких глубинах.
Они выскочили в нижний коридор — и густой, почти осязаемый мрак окружил их. Неожиданно послышался мужской голос, говорившего не было видно:
— Мы отрезаны! У нас нег энергии — каналы разрушены!
Кайла повернулась, уставясь на Стаффу. Он достал свой бластер и направил его а Сторону единственного выхода.
— Что ты делаешь? закричала Кайла, когда он выстрелил прямо в туннель. Она схватила его за руку, но Стаффа вырвался и выстрелил еще два раза.
— Ты... Ты... Что ты наделал? — в голосе Кайлы звучали безнадежность и страх..
Стаффа дотронулся, ладонью до ее плеча, резко повернул к себе и пристально уставился ей прямо в глаза:
— Как только они разрушат защиту, сразу же будет захвачено это хранилище, мастер Дои. Ты что, хочешь, чтоб они обнаружили его?
Она смотрела на него с изумлением, потом покачала головой.
— Нам нужно скорей добраться до Бруена. Нельзя напрасно терять время! — Он отвернулся, отыскивая путь уже немного привыкшими к темноте глазами.