Синклера Фиета. Голова его была высоко поднята, ветер развевал пряди черных волос.
Дерзость на лицах солдат сменилась горячим страстным ожиданием. Как дети, они вытаращили широко распахнутые глаза, щеки их раскраснелись.
Макрудер набрал полную грудь воздуха и кивнул, понимая их чувства. Синклер, легко ступая, прошел совсем рядом. Было видно, что он погружен в глубокие размышления. Даже вблизи он казался маленьким, даже нескладным, но от его фигуры исходила сила.
Во рту у Макрудера пересохло. Неужели это тот неумелый детеныш, которому он помог в той далекой ночи на Каспе? Как получилось, что он так изменился — этот мальчишка с разноцветными глазами, этот недоносок? Сейчас перед ними шагал герой.
Синклер остановился и осмотрелся так, будто только что заметил их. Мистический благоговейный трепет исчез из глаз солдат, они выпрямились, подобрали животы, смотрели прямо перед собой. Теперь они выглядели теми, кем были на самом, деле — бесстрашными воинами, профессионалами до мозга костей.
Макрудер был свидетелем такой перемены и раньше: мужчины и женщины разительно менялись только от одного взгляда Синклера. Какая необыкновенная сила в его странных разноцветных глазах!— Макрудер не понимал ее природы и не старался понять, он просто как и все, склонялся перед ней.
Синклер кивнул с отсутствующим видом, на его губах Играла усталая улыбка. В ночи далеко разнесся его высокий голос. По рядам пробежала дрожь, и все замерли, словно окаменели.
— Мы здесь, чтобы покончить с мятежом седдианцев.— Он прошелся, чеканя шаг,— друзья мои, мы сделаем это!
Легкое движение прошло по рядам.
— Мы все любили Греггу Артину. Она сражалась с нами, проливала кровь вместе с нами, совершала ошибки вместе с нами.— Голос Синклера пронзил их болью и чувством непоправимой несправедливости.— Она была единственной такой Греттой, но погибла не только она. Нет, каждый из вас видел смерть друга, любимого, товарища. Нас разрывало бластерными ударами, резало на куски лазерами, мы гибли в пламени, темноте, в гравитационном потоке, нас убивали ударами кинжалов в спину. Но мы выстояли, и то зло, которое вынудило нас прийти сюда, ждет своего конца. От нашей руки...
Он подошел к молодому парню, дрожащему мелкой дрожью.
— Итак, это последнее, что мы должны сделать прежде, чем вернемся на Регу.— Он по-дружески похлопал парня по плечу.— Там внизу,— он повысил голос,— вы будете одни в кромешной тьме. Одни в седдианских туннелях, лицом к лицу с вашими мучителями,— он понизил голос:— Бы знаете, что нужно делать, мои ветераны.
Синклер повернулся и снова прошел вдоль шеренги, сложив руки за спиной:
— Но я обещаю вам одно! Каждый из вас будет жестоко отомщен. Отомщен, даже если мне придется перевернуть эту планету вверх дном. Но я хочу, чтобы вы остались живыми. Мне... вы все... нужны мне.— Голос его стал хриплым.— Я так горжусь вами всеми.— Синклер повернулся и шагнул в темноту.
Несколько секунд они наблюдали, как он медленно идет к своему десантному судну, мигающему сигнальными огоньками. Одобрительные возгласы вырвались из всех глоток, казалось, сотрясая скалы. Макрудер едва осознавал, что кричит вместе со всеми. Он с трудом проглотил комок, застрявший в горле, и вытер слезы. Да, это человек, за которым можно и в огонь, и в воду!
— Отлично, ребята! — загремел его голос, перекрыв общий восторженный крик.— Пойдемте! Нам нужно закончить то, что начали!
Макрудер показал жестом, наблюдая, как первые солдаты ныряют в узкое отверстие, вырезанное горной машиной, и прорычал:
— ИР-визоры!
Они нацепили приборы инфракрасного видения на шлемы и продолжали движение. Вдоль правой стены пролегала выемочная труба. ИР-визоры показывали остаточные пятна тепла в скале.
Макрудер в волнении прошел в туннель, сердце колотилось в горле. Обогнав растянувшихся гуськом, он скомандовал:
— Вы все знаете, что делать, следуйте за мной.
Удивившись, какие гладкие стены у туннеля, он перешел на бег рысцой, крепко сжимая в руках бластер. Привешенные к потолку лампы освещали их путь. Яркий свет машины отражался в выкрашенном желтом металле и на рельсах, черных гидравлических шлангах и вращающихся резаках. Машина работала почти бесшумно. «Как удивительно». Черноволосый техник, перепачканный в грязи, спрыгнул с высокого сиденья, откуда он наблюдал за подачей отработанной породы в трубу.
— Думаем, что осталось пять-шесть метров.
Макрудер кивнул. Пришлось ждать долгих пятнадцать минут. Корпус машины подрагивал, медленно продвигаясь вперед дюйм за дюймом, мощные буры вгрызались в каменную толщу.
Со своего места Макрудер увидел, как рука шахтера поднялась вверх. Шум изменился. Макрудер вытянул шею, чтобы лучше рассмотреть ширящуюся черноту. Машина пошла быстрее.
Сердце его громко стукнуло, и он прокричал в микрофон:
— Мы прошли, Синк! — он нервно сглотнул.— Нам не понадобилось открывать огонь.
Синклер мягко ответил:
— Другие отделения еще удерживают выходы Седди, все силы брошены на это. Давай, Мак, это все, что мы могли сделать для тебя.
— Понял,— пробормотал Макрудер. «Будем надеяться, что все обойдется».
Машина вползла сквозь пробитую штольню в туннель и теперь принялась вгрызаться в скалу противоположной стены. Макрудер разрешил себе ругнуться, залез на вибрирующий корпус машины, прополз по ней и спрыгнул с другой стороны, держа бластер наготове. Тщательно осмотрел коридор через прибор ночного видения, за ним сгрудились его солдаты.
— Пошли ребята,— приказал он, шаг за шагом продвигаясь вперед, внимательно смотря через ИР-визор. Но ничего подозрительного не было видно. Так они прошли шестьдесят или семьдесят метров, завернули за угол и — наткнулись на стену.
— Синк?
— Слушаю, Мак, со связью все в порядке. Докладывай.
— Мы, уф... даже не знаю... может быть, в шестидесяти или семидесяти метрах от большой галереи. Послушай, здесь завал — видно, рухнуло совсем недавно. Может быть, при бомбежке с орбиты, не знаю. Но путь перекрыт...
Солдаты собрались позади него, их тяжелое дыхание шуршащим эхом отдавалось от гладких стен.
Синклер, скрывая беспокойство, сказал:
— Вернись, Мак, и попробуй другой путь. У тебя же есть карта. Спустись вниз на третий уровень. Это, возможно, главное перекрытие Седди. Посмотри на карту. Твой туннель должен вывести направо в главную галерею.
— Точно! — Макрудер отозвал назад людей, ощущая странный приступ клаустрофобии из-за плотно сбившихся тел. Он посмотрел наверх на трещины, пересекающие кровлю. «Если все это рухнет... Нет, лучше не думать об этом».
— Мак,— прошуршал в ухе голос Синклера.— Пошли горняков посмотреть, что там произошло. Если они думают, что мы будем ставить подпорки, то пусть забудут об этом.
— Понял,— проворчал Мак.— Когда машина пройдет, все наши проблемы исчезнут. Мы будем двигаться вниз. Кабель потянем за собой. Как ты думаешь, они не нападут?
Синклер подумал и предположил:
— Может только через три уровня, Мак.
«Через три уровня. Отлично, Синк. Ты снова охраняешь мою жизнь».
— Вперед, ребята! Там снаружи дела идут быстро. Давайте и мы поскорее закончим с этим. Я хочу успеть на обед в Веспу!
Макрудер расслышал пару смешков. Люди нервничали больше, чем обычно. Горный комбайн прогрыз дыру в противоположной стене и застыл. Макрудер послал первую группу вперед, а сам присел позади машины:
— Внимательней, особенно возле блокированной стены и угла. Присматривайтесь,— потом обернулся к технику:— Теперь дело за вами.
Шахтер кивнул и, прихватив фонари, бегом помчался со своими помощниками. Макрудер внимательно смотрел, как техники тянут кабель, краем глаза следя, как проходят мимо него парни с компасами и картой, Сломя голову, вернулся шахтер.
— Нам нужно будет ставить подпорки. Или придется идти кружным путем. Эти глыбы могут соскользнуть или выкатиться.
Я лично думаю, они не cами обвалились. Такое мог сделать только мощный направленный взрыв.
— Может, при орбитальной бомбардировке,— согласился Макрудер.— Синк? Ты все слышал?
— Да. Идите вокруг, Мак. Увидимся у главного входа. Удачи! — сердечно произнес Синклер.
Почему бы и нет? Они вошли через заднюю дверь седдианцев. Может, этот обвал знак Божий. Приглушит звуки работающей машины.
— Давайте вперед, ребята. Двигаемся! — сказал Макрудер и повлек за собой людей. Десять минут они шли в полном молчании. Туннель казался бесконечным. В груди Макрудера нарастала тревога.
— Первый? — донеслось до него сквозь треск.
— Слушаю,— напряженным голосом ответил Макрудер.— Что?
— А как мы узнаем, что прошли вниз три уровня?
— Должна быть галерея, ведущая направо,— он поднял теплочувствительную карту.— Еще нужно пройти около пятисот метров от входного туннеля.
Голос не успокаивался:
— Ну, я и думаю, что мы прошли пятьсот метров... и что?
— Спокойно, солдат. В таком месте без ориентиров теряешь чувство дистанции. Вдобавок уклон. Он дурит тебя. Не волнуйся, мы все проверяли заранее на голоизображениях. Скоро мы сможем выпустить кишки этим гнусным седдианцам.— Макрудер запнулся и строго добавил:— Но помните, что нужно брать как можно больше пленных для Синка. А уж потом мы вернемся домой, нажремся и напьемся от пуза.
— Все ясно,— уверил голос.
Эхо шагов резонировало так, словно по туннелю шла целая дивизия. Через ИР-визор было видно, как, заполняя собой проход, ползет облако тепла — оно исходило от разгоряченных тел, теплый воздух вырывался из горячих легких. Но глаза Мака оставались прикованными к кровле, поражаясь невообразимому весу гигантского каменного пласта над головой. К этому не подготовишься на улицах Реги...
— Продолжаем идти, Мак,— позвал сержант отделения.— До сих пор не обнаружили туннель.
— Имейте терпение, друзья.
— Первый отделенный? — ворвался женский голос.— Мы все на пути вниз, спускаемся. Тыловая охрана только что прошла возле машины.