— Все, что ниже шеи. Контроль дает абсолютную власть и безопасность. Айли не могла бы угодить мне больше, чем подарив тебя.
Ее глаза вспыхнули, выпуклый лоб прочертила складка.
Он махнул рукой с кубком:
— Подойди ближе, Арта. Ладно, нечего раздумывать. У тебя нет выбора. Подойди или будешь корчиться в муках.
Она сглотнула, горло судорожно сжалось. Вся дрожа, она сделала один шаг, потом другой, легкий материал обвивался вокруг ее стройных ног.
Тибальт выставил вперед руку и коснулся ее плеча, чувствуя, как она дрожит:
— Вот так, моя дорогая. Это не так ужасно, правда? Ошейник поможет преодолеть любые препятствия, даже психологический тренинг.
Она напряглась, дрожа каждым мускулом, когда он проводил пальцами по ее щеке.
— Ты знаешь, Арта, я буду очень заботиться о тебе. У тебя будет отличная жизнь; моя рабыня.
Она закрыла глаза, стиснула зубы, крепко сжав губы.
Тибальт распалялся все больше:
— Айли показала мне записи твоего допроса. Я знаю, чему тебя обучали на Этарии. Ты искусна в любви, моя дорогая. Давай попробуем, это в моих силах. Ты такого еще не вкушала. Попросишь, и я одарю тебя еще большим.
— Н-не прикасайся... ко мне,— охваченная конвульсиями, пробормотала она.
Тибальт высокомерно искривил губы:
— Тогда я не смогу вознаградить тебя своим расположением. Нет, моя дорогая, я не смогу тебя отпустить, я оставлю тебя для себя.— Его пальцы легко коснулись ее шеи, потом скользнули ниже. Наткнувшись на пуговицу, он ловко расстегнул одну, вторую, и отступил назад, любуясь ее обнаженным телом, светившимся в отблесках ламп.
— Прелестно, пробормотал он, дыхание у него сперло.— Самая потрясающая женщина на свете.
Она дрожала, как в лихорадке, глаза, не отрываясь, следили за ним, когда он принялся скидывать свои одежды. Что-то изменилось в выражении ее лица, когда он в чем мать родила приблизился к ней.
Тибальт уловил это и предупредил твердо:
— Спокойно, Арта. Расслабься. У нас впереди целая ночь. Не сопротивляйся. Я контролирую ошейник.
Схватив ее за талию, когда она рванулась вперед, Тибальт повалил ее на пол. Потом включил контроль:
— Да, похоже, это будет очень длинная ночь. Это простой стимул, но вполне действенный. Ты можешь научиться, вернее, тебе придется контролировать свои побуждения.— Тибальт допил шерри, пока она корчилась на полу:— Вставай.
Терпеливо он терзал ее, время от времени включая контроль, а она пыталась победить и его, и ошейник. В конце концов она обессилела и только вздрогнула, не пытаясь напасть, когда он коснулся ее рукой и пробежал пальцами по коже.
— Ну вот, видишь, можно победить тренинг,— Тибальт улыбнулся и потянулся, чтобы поцеловать ее. Их губы соприкоснулись. Но он был начеку и нажал контроль, когда она попыталась ударить его в пах.
— У тебя не получится, моя дорогая,— хмыкнул Тибальт.
Однако она пришла в себя гораздо быстрее на этот раз, будто ее внутренние резервы были неисчерпаемы. Он жадно поцеловал ее, Прижав к себе, ощущая, как растет его страсть. И снова ему пришлось надавить контроль, прежде чем она взбунтовалась.
— У тебя потрясающая, просто невероятная выносливость,— пробормотал Тибальт.— Седди — настоящие мастера своего дела.— Он подошел к ней сзади, нажимая на контроль, и в то же время лаская ее свободной рукой.— Ну все, моя дорогая Арта, пришло мое время.
Как только она пыталась сопротивляться, он использовал ошейник. Потом, в блаженстве, он лежал на ней. Он вдыхал запах ее тела, который смешивался с его запахом. Вздохнув, он заставил себя подняться и налить еще шерри:
— Нам будет еще лучше,— пообещал он.
Когда он взял ее второй раз, она контролировала себя. После оргазма, он, утомленный, лежал на ней, уставясь в ее янтарные омуты,, чувствуя, как погружается в бездонные черные зрачки. Она мягко причмокнула и обвила его руками с неожиданным удовлетворением.
Тибальт заметил это и поддразнил ее:
— Послушай, ты, оказывается, можешь доставлять удовольствие и без сопротивления.
— Да,— задумчиво произнесла она.— Я прошла это.
— Поработай для меня. Покажи все искусство этарианских жриц.
Она поднялась и прошла за ним. Подождав, пока он наполнял кубки, радостно улыбаясь, взяла один и осушила до дна. Она победила.
Тибальт смеялся, откинув голову назад:
— Нет никого в Открытом Космосе сильнее, чем Тибальт. Я победил самих Седди!— он чуть понизил голос.— Ты теперь моя. Я освободил тебя!
— Нет, Тибальт,— поправила она.— Это я себя освободила.
— Уф-уф,— он потряс перед ней пальцем.— Ты должна усвоить одно правило. Никогда не поправляй императора.
— Конечно,— согласилась она, откинув голову назад и сузив глаза в щелки.
— И у нас впереди целая ночь,— он указал на разостланный ковер.
Продолжая улыбаться, излучая тепло глазами, она легла на спину, раскинув ноги. Тибальт поставил стакан и прилег рядом. Ее пальцы скользили по его спине, слегка царапая ноготками, что приводило его в дрожь.
— Позволь мне тебе кое-что показать,— шепнула она соблазнительно.— Ложись рядом, сюда. Не бойся. Ты все-таки контролируешь ошейник,— она встала на колени, прижавшись к нему всем телом. Тибальт с трепетом выполнил ее приказ, сердце его бешено скакало:
— Ты такая потрясающая, Арта Фера.
Тайная улыбка мелькнула на ее губах. Он включил ошейник, когда она поднялась выше. Но неожиданный удар отбросил его, и он покатился по толстому ковру. Она настигла его и надавила коленом на грудь так, что затрещали ребра. Рот Тибальта приоткрылся в беззвучном крике, раскинутые руки бессильно подергивались.
Она наклонилась и внимательно посмотрела ему в глаза, в которых застыло ошеломление. Странный хрип вырвался из его гортани. Он пытался выровнять дыхание. Совершенно обезумевший, он нащупал контроль ошейника, снова и снова нажимал кнопку, видя, как она сопротивляется, как ловит ртом воздух, судорожно хватаясь за ошейник. Но раз от разу действие контроля ослабевало. Или возрастало ее сопротивление? И, наконец, когда он снова нажал кнопку, Арта только усмехнулась.
— Ты видишь, Тибальт, я освободила сама себя.
Охваченный паникой, он попытался ускользнуть от нее, каждое движение причиняло ему режущую боль в груди.
— Помогите,— странный хрип вырвался у него.
— Не будет помощи. Я предупредила твою охрану, чтобы они отключили телемониторы — дабы у твоей супруги не было доказательств твоих измен.
Снова и снова Тибальт включал контроль ошейника, ощущая вкус крови во рту, в горле у него булькало.
Она снова надавила коленом ему на грудь, и его пронзила страшная боль. Он сопротивлялся, стараясь подняться. Арта наклонилась над ним, заглядывая в самую глубину его глаз.
— Тебе это нравится, Тибальт? Что ты ощущаешь? Страх? Боль? Ощущения надвигающейся, неминуемой смерти? Так похоже на изнасилование, правда? Ты согласен?— она слегка откинула голову назад и потом снова наклонилась, нежно целуя его:— Это тебе последнее спасибо за то, что ты помог мне освободиться, Тибальт.
Седьмой император впал в оцепенение, загипнотизированный вкусом крови — его собственной крови. Неспособный двигаться, оцепенелый, с затуманенным мозгом, он едва различил, что она собирается уходить. Ее последний удар в пах был настолько сильным, что сломал его тазовые кости и лобок. Серый туман агонии погружал его все глубже и глубже в небытие. Перед ним встали ее янтарные глаза — последнее, что он видел в своей жизни, потом он дернулся и умер.
Айли Такка с удовлетворением улыбалась, глядя на ручной монитор и наблюдая, как быстро и неотвратимо жизнь покидает Тибальта.
— Что ж, пора!— подумала она и шагнула к двери. Показав символ власти охраннику, Айли дезактивировала сектор безопасности перед входом в кабинет Тибальта и, осторожно войдя внутрь, увидела Арту Фера, склонившуюся над черным телом Тибальта, страстно его целующую. Министр внутренней безопасности видела заключительный удар седдианской убийцы и поразилась его жестокости.
Фера наблюдала, как Тибальта дернуло последний раз, и его тело обмякло. Из груди торчал обломок сломанного ребра, напоминая окровавленный ланцет. Фера отвернулась и только тут заметила Айли. Глаза ее загорелись.
— Отлично сработано,— похвалила Айли.— Я бы не смогла лучше.
Арта Фера вскинула голову, разметав по плечам каштановые волосы. Потом прошла к столику и налила себе полный стакан шерри. Она медленно поднесла кубок ко рту и выпила, вытерев рот дорогим шелком, ниспадающим со стен.
Потом так же медленно повернулась и спросила:
— Теперь что?
Айли оперлась о дверь, настороженная, с бластером в руке.
— Мне не хочется это делать, но тебя нужно испытать. Психологи-эксперты постараются извлечь из тебя твои крючки. Ошейник с тобой не проходит. Семейство Марии Рас постарается все скрыть.
Арта испытующе посмотрела на нее янтарными глазами:
— Это будет очень нелегко, Айли, Где здесь душ?
— За углом. Надави золотой рубильник. Только оставь дверь открытой. Мне не нравятся сюрпризы.
Арта прошла и повернула рубильник. Нашла мыло и намылилась, принялась смывать с себя всю мерзость.
— А почему это будет нелегко?— Айли прошлась по комнате, налила себе стакан шерри, не выпуская Арту из поля зрения ни на минуту.
Арта, отфыркиваясь от воды, неохотно объяснила:
— Потому что самый глубокий крючок сломан. Вот почему я смогла поцеловать этого подонка. Но я признательна ему за это. Остальным я отплачу тем же.
Айли, потягивая шерри, твердо произнесла:
— Значит, мне придется тебя убить.
Арта кивнула, тщательно растирая себя под струями воды:
— Да, это сведет на нет ту угрозу, которую я представляю. С другой стороны, вместе с этим крючком сломалось еще кое-что.
— Например,— Айли наклонила голову, вертя стакан в пальцах.
— Моя ненависть к Реге,— Арта выключила воду, осматриваясь. Чем можно высушиться?
— Серебряная ручка, она справа,— сказала Айли.— Итак?