— Стаффа? — окликнула Скайла, но он не ответил, погруженный в свои мысли.
Скайла отодвинулась от комма и постучала длинными пальцами по столу. Она находилась в своей личной каюте, где принимала ежедневные рапорты. К ней обращались с необычно большим количеством просьб. Проклятье, почему Стаффа ни о чем не заботится?
Она сердито уставилась на монитор, потом одобрила все проекты и приняла все рапорты один за другим. Это были обязанности Стаффы, отнюдь не ее. Безобразие! Ментальные ловушки? Депрессия? Условная память? Расшатавшиеся нервы? Как это сочетается со способностями Стаффы командовать Компаньонами?
«Он проведет нас через трудности. Он всегда находился... и даже в более тяжелых условиях, чем сейчас, в более сильном стрессовом положении». Так Скайла пыталась успокоить себя, однако ноющая тревога не покидала ее.
Она отпечатала приказ дать больше информации по материалам, представленным Тэпом Амуркой, и отключила систему. Поднявшись, походила несколько секунд, прежде чем спросила у комнатного комма:
— Комм, нужен отдел безопасности. Где в данный момент находится Стаффа?
Ответ прозвучал немедленно:
— В обзорном куполе А-6.
Скайла крутанулась на каблуках и порывисто шагнула к двери. Она испытывала некоторое беспокойство, пока размашисто шагала по коридору. Встречные, читая выражение ее глаз, немедленно исчезали.
Она проскочила в лифт, нажала нужные кнопки и встала, скрестив на груди руки, постукивая носком, пока лифт мчал ее по комплексу. Озабоченность поведением Стаффы притупила острый приступ гнева, овладевший ею. «Пропади он пропадом, нашел самое время чудить! Почему я о нем так беспокоюсь? Наверное, потому что тогда, на «Крисле», я назвала его другом. И еще потому, что ты не можешь просто наблюдать за ним, тебе нужно действовать».
Скайла стремительно пронеслась в обзорный купол и обнаружила Стаффу сидящим на скамье и пристально смотревшим на Твин Титанз, которые вращались один возле другого в вечном танце. Яркий свет образовывал двойные тени на вогнутой белой стене. Тихонько она проскользнула к нему, встала немного сбоку, внимательно изучая выражение его лица. Он, казалось, не замечал ее, полностью погруженный в собственные мысли.
— Стаффа!
Он поднял глаза, взгляд его прояснился:
— Да?
Скайла потрогала затылок и подергала себя за косу — она пребывала в сильном волнении.
— Я приняла все ежедневные рапорты. А также проверила медицинские записи. Ты далеко не псих. Но все еще продолжаешь считать себя маньяком с депрессивным психозом?
Он рассмеялся на это:
— Да, я так думаю. Но вообще-то, я пытаюсь найти к себе, новому, подход. Я изучаю себя. И задаю вопрос: что же я собой представляю?
— Что? — Скайла подумала: — «Черт возьми, что происходит с его старой надменностью?» Неумолимое предчувствие беды обуревало Скайлу. «Ему нужно время. Он придет в себя. Нельзя его подталкивать... не сейчас».
— Я хочу знать, какие они, люди, на самом деле? — Стаффа покачал головой, нахмурив брови.— Я имею в виду настоящих людей.
Скайла попробовала пошутить:
— А что, по-твоему, Компаньоны — это галлюцинация? Когда я видела Арка последний раз, он выглядел чертовски настоящим.
— Но я имею в виду людей там,— он показал рукой в Открытый Космос.— Ты знаешь, когда-нибудь кончится наша власть над ними. И ты достаточно проницательна, чтобы понимать, какие у меня конечные цели. Но какие они, люди? На что похожи? Ты знала их. Я нет. Я всю жизнь жил в коконе. На Миклене меня постоянно сопровождали. У меня были дела только с избранными, с элитой: учеными, генералами, правительственными советниками. У меня никогда не было друзей моего возраста.
— А когда Претор вытащил тебя с планеты? Не был ли ты тогда самим собой?
Стаффа пожал плечами:
— И что из этого? Даже тогда я был с телохранителями, которые оберегали меня от неприятностей. Да, мы немного занимались пиратством. Но ты думаешь, что я тогда имел дело с реальными людьми? Я тогда был просто вооруженный грабитель. Я держал свою жертву на мушке, и у нее обычно не было праздничного настроения. А когда я начал собирать Компаньонов? Я все равно оставался чужаком, всегда в стороне. Единственное, о чем я беспокоился, кто они были на самом деле. Мне тогда пришлось по одному избавиться от телохранителей Претора, по совершенно очевидным причинам, и заменить их моими собственными. За всю мою жизнь я ни разу не прошел один по улице.
Скайла посмотрела на него тяжелым взглядом. «Да, не прошел. Они разыщут тебя в секунды».
Стаффа что-то пробормотал себе под нос и вслух добавил:
— У нас с тобой разные мысли на этот счет. Какая разница, с кем иметь дело: с Тибальтом или с Ромой? Это только переговоры. А будь они буханкой хлеба... Люди все мыслят в одном направлении — все, будь это простой человек, монарх или нищий.
Скайла села напротив него, взяла его руки в свои.
— Послушай,— она ласково посмотрела на него голубыми глазами.— Я была там. Это... Стаффа, я не могу объяснить. Я догадываюсь, что все это уже было, но это непохоже на деловые отношения с Сеззой и Богом-императором. Правила совсем другие.
Стаффа кивнул, но она не была уверена, что он ее слышит.
— Но люди... доверяют, верят, правда? Я видела людей, которые делали это без постоянной... Я догадываюсь, но не могу сказать, не знаю как.
Стаффа задумчиво проговорил:
— Я думаю, что понимаю. Ты такая же, как все Компаньоны. У них свой код поведения — дележка ценностей. Да, и конечно, доверие. Среди Компаньонов царит забота о самих себе, основанная на взаимной зависимости. Люди там, они такие же, но все же нужно знать правила игры.
Она помолчала и спросила:
— Стаффа, а что из этого следует?
Он посмотрел сквозь нее, думая о чем-то своем: «Моя ахиллесова пята».
— Что?
Он отсутствующе посмотрел на нее:
— Ничего.
— Крисла?
Щемящая тоска и боль в его глазах пронзили ее:
— Крисла мертва.
Скайла прошептала:
— Ты не можешь быть уверен в этом.
Хрипло он пробормотал:
— Я думаю, что могу. Источник был очень верный. Он нахмурился.— Ты знаешь, как долго я искал ее, и мне это надоело. Я будто разделен надвое... но внутри только пустота, там, где раньше была она.
Сердце Скайлы подпрыгнуло, и она нежно сказала:
— Двадцать лет — очень большой срок. А что слышно о твоем сыне?
Он посмотрел на нее, сталь по-старому блеснула в его глазах:
— Я собираюсь найти его. Так или иначе, я клянусь найти его.
— Мы найдем его.— Она очень желала этого.
Лицо Стаффы окаменело.
— Ты возьмешь на себя ответственность за Компаньонов. Ты можешь это сделать?
«Хорошо. В конце концов ты уверен не на все сто. Это все облегчает»,— подумала Скайла. Вслух же сказала:
— Конечно. Мы привезем сюда лучших специалистов в области психологии. Они выяснят, в чем состояла игра Претора. Остальным я займусь сама. Если у меня что-то не будет получаться, то пошлю за помощью на Ташу, и подумала: «Я просмотрю ту кассету, которая из госпиталя, я заставлю тебя сдаться и подчиниться».
Кривая улыбка тронула его губы.
— Хорошо. Я знал, что могу рассчитывать на тебя.
— Как всегда, Стаффа.
Скайла подумала: «Любыми путями я постараюсь узнать, что именно сделал с тобой Претор, даже если мне придется перевернуть весь мир».
Когда Синклер открыл глаза, то сразу ничего не мог разобрать в комнате. Он помигал, пытаясь восстановить зрение, и обнаружил, себя в реабилитационной медицинской палате. Все части его тела покалывало, будто через него пропускали электрический ток. Большую часть поля зрения занимала белая машина, но потолок над головой был выкрашен в тошнотворный зеленый цвет. Своим здоровым ухом он слышал мягкое бормотанье голосов и периодическое звяканье металла. Кусок ваты был вставлен в другое.
Со стороны раздался знакомый голос:
— Они говорят, что ты должен сейчас прийти в себя.
— Гретта? — Он повернул голову и увидел ее, стоящую позади машины, с улыбкой облегчения. Да, она выглядела гораздо лучше, чем ему помнилось. Волосы, вымытые до блеска, подчеркивали хрустальный блеск ее голубых глаз. Кожа дышала здоровьем, облегающая форма не скрывала ее великолепную атлетическую фи гурку.
Гретта рассмеялась:
— Она самая. Я пришла навестить тебя. Мак или в дивизионном штабе или должен быть где-то здесь.
Синклер вздохнул и попытался не обращать внимания на то, что забавным образом происходило с интимной частью его тела. Общее ощущение от всего тела — оцепенелость. Если он пытался двигать рукой или ногой, то ничего не получалось. Может, анестезия? Или... Он занервничал, когда спросил:
— А что... Я имею в виду, со мной все нормально? Все...
Она ухмыльнулась, глазки заблестели.
— С тобой все прекрасно. Все в порядке с твоим телом — все функционирует.
Потом она стала серьезнее.
— Хочу тебе сказать, что у нас с тобой свидание.
Синклер удавился:
— А как же Мак и ты?
Она подняла ладонь и отбросила длинные волосы назад.
— Мак и я, мы всего лишь друзья, Синк. И надеюсь всегда будем. Мы так много пережили вместе.
Она наклонилась и погладила лоб Синклера.
— Хочешь, чтоб я была честной?
Синклер с подозрением уставился на нее.
— Конечно. Вообще-то, я не понимаю, о чем ты говоришь?
К его удовольствию, она продолжала гладить его лоб. Ее пальцы несли нежную прохладу.
— Синк, мой отец бюрократ низшего уровня на Аштане. До своей смерти он будет работать и стараться занять место чиновника среднего уровня.— Она нахмурилась.— Я догадываюсь, что ты можешь сказать: он должен использовать все нововведения, подниматься вверх по лестнице, использовать любую благоприятную возможность. Мак такой же. Как мой отец. Он работает, но он останется только лейтенантом.— Она изучала его холодными голубыми глазами.— А мне нужно больше.
Синклер очень хотел пошевелиться, но, к сожалению, машина полностью отключила его тело, поместив как куколку в кокон. Но это не мешало ему задавать дурацкие вопросы: