— Да и пусть ищут! Никто же не знает, что ты здесь!
— Пока да. Но если я останусь тут хотя бы на несколько дней, то меня найдут провидцы. Увидят, что я на одном месте, и найдут.
— Провидцы — это такие же Искры, как ты?
— Да. У них такой Дар — видеть будущее. Но только это не так, как в кино показывают. Они не видят будущее, как оно есть, в деталях, они видят лишь образы, какие-то отрывки картинок, иногда ощущают запахи. Чем сильнее у провидца Дар, тем больше он этих фрагментов видит. И потом, складывая все вместе, сможет понять, что же именно он видел. Вот подумает такой провидец про меня, использует Дар и увидит, что я несколько дней в доме из красного кирпича, с адресом в котором есть слово «Малая» и цифрой дома начинающейся на 5, в квартире, в которой проживает одинокая девушка. Станет думать про этот дом и квартиру, собирая крупицы вместе. А там и остальные подключатся. И найдут нас с тобой.
— То есть, чтобы у них этих фрагментов было мало, тебе нужно двигаться?
— Мне нужно двигаться для того, чтобы при мысли обо мне у них было наоборот, очень много не связанных с собой фрагментов, которые невозможно собрать воедино. Это как с кусочками от разных пазлов, сваленными в одну коробку.
Девушка с серьезным видом кивнула. Затушила сигарету. Повернулась к религеру, прижалась к нему всем телом.
— А у тебя какой Дар? — спросила она, заглядывая в лицо.
— Не самый лучший, — ушел от ответа Егор. Девушка кивнула, не стала настаивать. Сказала, горько усмехнувшись.
— Я одно время тоже хотела стать Искрой. Через день в храм ходила, молилась. Думала, Бог услышит, поможет изменить жизнь. Потом ходила все реже, молилась по привычке. Как-то перегорела, наверное, — она вздохнула. — Теперь снова стану ходить. Теперь появился стимул.
Волков промолчал, проводя ладонью по изгибам ее спины.
— Ты же можешь остаться на одну ночь? — спросила Снежана.
— Мне хотелось бы.
— И потом заходить ненадолго сможешь?
— Конечно.
— Это хорошо, — девушка положила голову ему на грудь, но вдруг встрепенулась, выпрямилась. — Ты же голодный! А я тут заболтала! Идем, накормлю!
Стук в дверь заставил их замереть на пороге.
— Ты ждешь кого-то? — понизив голос, спросил Волков.
— Нет, — замотала головой девушка, — Никого.
И охнула:
— Это за тобой!
— Тихо! — религер закрыл ей рот ладонью.
В дверь загрохотали сильнее, настойчивее.
— Феникс! Я знаю, что ты здесь! — раздался знакомый женский голос. — Впусти, нужно поговорить!
Волков практически силой затолкал сопротивляющуюся Снежану в комнату. В приказном тоне сказал:
— Сиди тихо. Услышишь звуки потасовки — звони в полицию!
И закрыл дверь перед ее испуганным лицом.
— Феникс! Открывай! — в дверь вновь забарабанили.
Религер скользнул в прихожую, вытащил из рукава один из ножей. Окинул взглядом обстановку, отмечая, что можно использовать в драке. Пошатал рукой высокий стеллаж с перчатками и шарфиками. Если что можно будет опрокинуть, перегородив дорогу. Движением ноги смести в центр прихожей обувь, быть может, кто споткнется. В остальном — ничего полезного.
Егор встал сбоку от двери, поморщился, когда в нее вновь забарабанили.
— Чего ты хочешь, Агния! — наконец подал он голос.
На лестничной площадке затихло, потом громкий голос старшей религеров бланцы произнес:
— Нам важно поговорить, Феникс.
— Говори.
— Не в подъезде.
Мистирианин покачал головой, но спросил:
— С кем ты там?
— С Илиясом, — не стала юлить женщина. — Нас двое.
— Пусть он спустится на пролет ниже. Я впущу только тебя.
— Хорошо.
Егор услышал, как Агния властно приказала молодому религеру спуститься вниз. Тот не стал спорить, застучал каблуками по ступеням.
— Оружие, чтобы я видел, — подал новую команду Волков и накинул цепочку.
— Я без оружия.
— Не верю.
— Я действительно без оружия, Феникс, — упрямо отрезала бланца.
— Хорошо.
Он с силой отодвинул упругий засов, приоткрыл дверь, подставив под створку ногу — на всякий случай.
На пустой лестничной площадке, на безопасном удалении, в одиночестве стояла Агния. Женщина выглядела не очень хорошо — осунувшееся лицо, темные круги под глазами, бледные губы. Даже всегда идеально выглаженный и почищенный брючный костюм имел какой-то налет усталости, поношенности. На правом манжете жакета Егор заметил плохо отстиравшиеся пятна темного цвета.
— Пусть Илияс подаст голос, — сказал Егор Агнии. — Хочу убедиться, что он не стоит за стеной.
— Илияс, — женщина повернула голову к лестнице, — Который час?
— Без четверти четыре, — отозвался снизу голос парня.
Агния перевела взгляд на мистирианина.
— Удовлетворен?
— Вполне.
Волков скинул цепочку, толкнул дверь и быстро отступил вглубь коридора, держа перед собой нож.
Старшая бланцы с достоинством переступила порог квартиры. Не поворачиваясь к Егору спиной, захлопнула за собой дверь.
Внезапно, чуть не сбив Волкова с ног, из комнаты выскочила Снежана. Растрепанная, бледная как смерть, с трясущимися губами. Тонкие руки с трудом удерживали на весу тяжелый пистолет.
— Не трогай его, сука!
Пистолет ходил ходуном, голос девушки ломался от гнева и страха.
— Снежана! — выдохнул Егор.
— Тише, девочка, — хладнокровию бланцы можно было только поразиться, на ее лице не дрогнул ни один мускул. — Убери пистолет.
— Снежана, — Волков накрыл оружие ладонью, с трудом вытащил из пальцев девушки. — Все хорошо, мне ничего не угрожает. Вернись, пожалуйста, в комнату.
— Точно? Ты уверен? — проститутка подняла на него покрасневшие глаза.
— Уверен. Иди.
Когда дверь за девушкой закрылась, Агния поморщилась, потирая пальцем висок. Кивнула на оружие в руках Егора:
— Научи ее оружие хотя бы с предохранителя снимать. А то в следующий раз ей кто-нибудь из-за этого голову отрежет.
— Следующего раза, надеюсь, не будет, — Волков убрал пистолет за пояс, сделал приглашающий жест на кухню. — Ну, пойдем, поговорим.
Прошли на кухню. Агния с нескрываемой брезгливостью осмотрелась, села на край пуфика, сложив руки на коленях.
Волков сел напротив, демонстративно развалившись на мягком уголке.
— Как ты меня нашла? — не стал ходить вокруг да около он.
— Ты всегда нас недооценивал, Феникс, — ответила женщина.
— Консьержка? — догадался Егор.
— Консьержка, — кивнула Агния.
— То-то мне подозрительным показалась, как она быстро прониклась ко мне симпатией, — усмехнулся Волков. — Подумалось, что я такой неотразимый.
— Ты себе льстишь.
— Зачем ты здесь? — закончил с обменом любезностями одноглазый, сменив тон на деловой. — Не говори, что соскучилась. Если не по мою душу, то зачем?
Агния закинула ногу на ногу, прищурилась, разглядывая мистирианина. Было видно, что разговор дается ей нелегко — она то и дело порывалась начать говорить, но одергивала себя.
— Дело в том, — с усилием сказала она, — Что нам нужна твоя помощь.
Брови Егора удивленно поползли на лоб, он даже крякнул от неожиданности.
— Не знаю, насколько ты осведомлен, — продолжила бланца, не обращая внимания на реакцию Волкова. — Но в Городе творится хаос, вот уже около двух недель. Религеры режут друг друга как сумасшедшие. Появляются какие-то странные Искры, обладающие небывало высокими уровнями. Мы на днях уничтожили одну, у нее было сразу два Дара! Такого не может быть!
Егор внимательно слушал. Агния говорила, нервно перебирая пальцами янтарные четки.
— Какие-то люди средь бела дня отстреливают религеров и Искр-служителей, причем без разбора. Они хорошо подготовлены и знают о наших встречах и Поединках. Создается впечатление, словно кто-то специально нагнетает обстановку, стравливая нас.
— А то мы раньше не грызли друг другу глотки, — заметил Егор.
— Раньше были Правила, — не согласилась Агния. — Раньше это было по-рыцарски, достойно. Неспособного продолжать Поединок редко добивали, это считалось ненужным, грязным. Сейчас же, Феникс, Поединки практически всегда завершаются смертями. Режут упавших, тех, кто без сознания, кто сдается на милость. Даже Судьи не могут повлиять на ситуацию.
— Мы — религеры. Это наша судьба, — усмехнулся Волков, но бланцы не заметила сарказма.
— Не нужно громких слов, Феникс, — раздраженно ответила Агния. — Ты знаешь, о чем я говорю. Раньше был порядок. Были старшие религии, были младшие. Каждый знал свое место, свой уровень, свою землю. Сейчас какие-то младшие диктуют условия. Старшие, поджав хвосты, молчат и пережидают в тени. На улицах кровь, храмы жгут, от применяемых Даров голова идет кругом. Даже Доминион затих, не знает, за что хвататься. Не хватало еще, чтобы они светские власти привлекли. Мы похожи на бандитов и убийц, а не на пастырей верующих.
— Да мы всегда были бандами, — невесело засмеялся Волков. — Эти разделы территорий, сфер влияния, заказные убийства. Ты не заметила, Агния, как наши Старшие, вместо просвещения и помощи страждущим, поставили на первое место обогащение и власть? Или в ваших храмах не висят прайсы на услуги?
— Это временная мера…
— Да не рассказывай сказок!
— Я дала клятву, Феникс, — подняла подбородок Агния. — Я — служитель веры, защитник ее. Я не могу судить и решать.
— Как скажешь. Я тебе зачем? — повторил свой вопрос Егор. — Насколько ты видишь, у меня у самого проблем хватает.
— Вижу. И мне все равно, что ты сделал. Или не сделал, — Агния вдруг поморщилась, приложила ладонь ко лбу, массируя.
— Воды? — искренне предложил одноглазый.
— Не поможет. Я не сплю уже больше трех суток. Голова раскалывается.
— Таблетку?
Агния из-под руки тяжело посмотрела на Волкова, соображая, издевается он или нет.
— Бланцы не употребляют химические медикаменты, — сквозь зубы выдавила она.
— Забыл. Как хочешь, — пожал плечами религер.
— Так вот, — продолжила Агния, выпрямляясь и убирая ладонь от лица. — Мне без разницы виновен ты в смерти Старшего или нет. Если виновен — это не мое дело. Если не виновен — значит ты тоже жертва обстоятельств.