Впрочем, египтяне понимали, что тот, кто уже побывал в царстве мертвых, окончательно вернуться на землю не сможет. Поэтому правителем Египта стал Гор, а Осирис сделался судьей в царстве мертвых. Именно он решал, можно ли пропустить покойного в прекрасный подземный Египет, или же его сердце будет брошено на съедение страшному чудищу.
В этой истории много важного для понимания древних представлений о мире, о жизни и смерти. Осирис, великий бог, исчезает так же, как исчезает и погибает падающее в землю зерно. Не случайно его саркофаг оказывается опутан растениями. И точно так же неслучайно жрецы Осириса изготавливали деревянные изображения его саркофага с просверленными дырами. Саркофаг заполняли землей, бросали в нее зерна – и вот уже из него поднимались зеленые ростки. Замечательное изображение «проросшего Осириса» показывает, как продолжается жизнь на земле.
В городе Абидос, где находился главный храм Осириса, жрецы разыгрывали перед собравшимися верующими сцены поисков Осириса. Плачущие Исида и Нефтида в темноте искали своего брата/мужа, а когда находили, то все озарялось светом и наступало ликование.
Советские борцы с религией часто рассказывали об Осирисе и резонно указывали на параллели этого мифа с христианским культом. Скорбный характер первой половины пасхальной службы и ликование во второй части явно восходят к тем самым поискам Осириса, которые разыгрывались в Абидосе. Даже трава, которую часто засевают перед Пасхой, вызывает воспоминание о «проросшем Осирисе». Из этого делались понятные выводы: и египетский культ Осириса, и христианство основаны на вымысле. Можно вспомнить, как булгаковский Берлиоз поучает Ивана Бездомного:
«Высокий тенор Берлиоза разносился в пустынной аллее, и по мере того, как Михаил Александрович забирался в дебри, в которые может забираться, не рискуя свернуть себе шею, лишь очень образованный человек, – поэт узнавал все больше и больше интересного и полезного и про египетского Озириса, благостного бога и сына Неба и Земли, и про финикийского бога Фаммуза, и про Мардука, и даже про менее известного грозного бога Вицлипуцли, которого весьма почитали некогда ацтеки в Мексике».
Голова Бога Осириса. Около 595–525 гг. до н. э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура
Но этот примитивный атеизм игнорировал важную вещь: культ Осириса отражал важнейшие представления, характерные для разных культур, тот жгучий интерес, который люди всегда испытывали к вопросам жизни и смерти.
Через много веков после исчезновения культа Осириса Владислав Ходасевич напишет:
Так и душа моя идет путем зерна:
Сойдя во мрак, умрет – и оживет она.
Представление о том, что все в мире «идет путем зерна», можно найти в верованиях многих народов. Греческая цивилизация сильно отличалась от египетской, но здесь тоже были божества, которые исчезали, уходили в царство мертвых или в далекую неведомую страну, что, по сути, было метафорой царства мертвых, а затем возвращались.
Самый главный такой сюжет в греческих мифах – рассказ о прекрасно нам известном боге Дионисе, который умирал, по сути, несколько раз. Мы уже рассказывали об этом в главе о древнегреческих богах. Дионис чуть не погиб еще до рождения вместе с матерью, его растерзали титаны, но Зевс воскресил его. Потом Дионис уходил, исчезал куда-то, с тем чтобы вернуться вновь со своей странной, идущей из каких-то глубин веков свитой, с вакханками, сатирами и многими другими существами. Он ходит по земле, как и полагается уходящему и возвращающемуся, или умирающему и воскресающему богу. И не случайно вино во многих древних культурах, вплоть до христианства, будет служить символом смерти и воскресения, как сам бог Дионис. И точно так же уходит в подземный мир, то есть умирает богиня Персефона, которую похищает Аид.
Деметра тосковала по исчезнувшей дочери и бродила по земле в ее поисках, как это делали Исида и Нефтида, искавшие Осириса. Как и Осирис, Деметра и Персефона оказываются связаны с умирающим и прорастающим зерном.
Персефону и Аида изображали с колосом, Деметру считали богиней, научившей людей земледелию. А мистерии Деметры, так же как и мистерии Осириса, воспроизводили скорбные поиски и радостное обретение. Многочисленные паломники, приходившие в Элевсин, чтобы принять участие в обрядах в честь Деметры, как предполагалось, обеспечивали себе прекрасную загробную жизнь.
Точно так же уходит в преисподнюю и возвращается наружу шумерская богиня Иннана, она же вавилонская Иштар.
Подобно символу жизни – зерну, в древности существовало другое растение, вызывавшее представление о смерти и возрождении. Одно из древнейших занятий – виноделие – окутано множеством мифов и легенд. Все они в какой-то мере очеловечивают и виноград, и вино.
«Виноград должен страдать», – говорят виноделы даже сегодня, как будто речь идет о живом существе. Вино может быть легким и тяжелым, игристым – то есть играющим, веселящимся. Вино кружит голову и мутит ясное рациональное сознание.
На этом во многом был построен культ Диониса. Вакханки кружились в бешеном танце, раздирали себе тело острыми тирсами и пили вино. Сочетание «пьянящей» музыки, боли, головокружения и вина, как считалось, погружало их в транс и давало возможность ощутить присутствие бога в себе.
Не случайно изображения Диониса и его свиты в позднюю античную эпоху любили помещать на саркофагах – вино, как и хлеб, становилось атрибутом и символом повторяющегося цикла смерти и возрождения.
Один из образов смерти – это новое рождение, переход в другой мир. С этим связана очень интересная вещь – обряды инициации, которые, очевидно, были когда-то у всех народов. Сегодня они сохранились далеко не везде, но еще есть у африканских, австралийских племен, у индейцев в Южной Америке, у народов Океании. Что такое обряд инициации? Это переход юношей из состояния подростка, ребенка в состояние взрослого. Для этого они уходят в лес, там их встречают взрослые мужчины в страшных, жутких масках, там с ними происходят жуткие вещи, кого-то мучают, кому-то назначают страшные испытания. Им рассказывают мифы, сообщают тайны, доступные только взрослым, и много всего другого. А потом через несколько дней они возвращаются в деревню уже как взрослые мужчины.
Давно замечено, что в этих обрядах инициации всегда присутствует ощущение, что эти люди как будто умирают. Они уходят в лес или в какое-то другое место, представляющее собой царство мертвых, то есть идут на смерть, а через несколько дней воскресают уже в другом качестве. Точно так же свадебные обряды у очень многих народов связаны с причитаниями, как будто человек умер. Это часто объясняется так: невеста уходит из родного дома, ее оплакивают. Человек умирает в одном качестве, потом возрождается в другом. Это тоже что-то вроде смерти.
Сюжет, в той или иной форме рассказывающий о смерти и последующем воскресении, возможно, самый значимый и распространенный у народов, чья жизнь тесно связана с вечно повторяющимся природным циклом. В нем особенно очевидна глубокая архаическая связь мифа с ритуалом: этот миф не просто рассказывается, он всякий раз «отыгрывается» заново в ритуале. На уровне индивидуальной человеческой жизни необходимость умирания/воскресения воспроизводилась в обрядах инициации: надо уйти в лес и пройти все ужасы обряда инициации, чтобы умереть в качестве ребенка и возродиться в качестве взрослого человека, способного дать жизнь следующему поколению. Как и в мистерии, смерть здесь была необходимой составляющей развития, продолжения жизни.
Для мифологического сознания этот сюжет ключевой и требующий от человека максимальной вовлеченности: это было очень страшно, но и очень важно, чтобы бог всякий раз воскресал, а не умирал бесследно и насовсем, чтобы жизнь продолжалась, чтобы циклическое время не закончилось. Именно об этом говорит и Евангелие словами «аще пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода».
Драконы и другие мифические существа
В этой лекции речь пойдет о драконах и немного о других чудовищах.
Драконы встречаются в невероятном количестве сказок, мифов и легенд. При этом их совсем необязательно называют драконами. Что вообще такое дракон? Это летающая змея. Существо с телом змеи и с крыльями, или с телом змеи и с головой человека. И существа, которые отчасти змеи, отчасти кто-то еще, есть по всему миру.
Огромное количество мифов о драконах есть в Китае. По всей Азии встречается очень много рассказов о существах, похожих на драконов. На Алтае и в Средней Азии есть изображения каких-то существ, явно напоминающих драконов. Южная и Центральная Америка знает истории о пернатом змее – важнейшем боге для майя и ацтеков. А кто такой пернатый змей? В сущности, тот же дракон.
У народов Европы есть множество историй о рыцарях, сражающихся с драконами. Их не просто не перечесть, – начиная со святого Георгия и далее везде. Современная культура тоже знает много запоминающихся драконов. Бильбо Бэггинс у Толкина крадется, надев кольцо и став невидимкой, чтобы поговорить с драконом Смаугом, лежащим на сокровищах, отнятых у гномов. Гарри Поттер, Гермиона и Рон освобождают от оков дракона, чтобы выбраться из банка Гринготтс, запрыгивают на него и улетают. Тем самым они спасаются и благодаря дракону добираются до Хогвартса. Еще в Хогвартсе проходит Турнир чемпионов, где одним из заданий было похищение яйца у дракона. Или же «Игра престолов», где Джордж Мартин создал целую собственную мифологию, связанную с драконами, суть которой в том, что только тот, в ком течет кровь Таргариенов, может подойти к дракону, сесть на него, взлететь. И вот Дейенерис, Мать драконов, двигается вперед и вперед.
В общем, драконы – это одновременно невероятная и, как ни странно, живая история. Понятно, что это сказка, фантастика. В Средние века, когда географы не знали, что находится в какой-нибудь удаленной части света, то они писали на карте: «Здесь живут драконы». Раз где-то есть мир, про который мы ничего не знаем, то уж наверняка там обитают волшебные существа, драконы. Здесь еще сквозит мысль, что в нашем-то городе, в нашем монастыре, в нашей стране драконов не видать, но где-то там, на краю земли, они обязательно должны быть.