Согласно Манби, личность предпринимателя заслуживает особого внимания по той причине, что на него падает самая трудная доля в общественном производстве — «координировать действия в соответствии с сигналами, которые он получает через механизм рыночных цен», и ему приходится «действовать в мире, в котором точное предсказание невозможно»[49]. Иными словами, частный предприниматель — это что-то вроде священнослужителя мистического культа свободной конкуренции, культа капитализма.
Таким образом Манби пытался возвысить роль капиталиста, дабы оправдать экономическую систему, которая ныне сковывает прогресс человечества.
Правда, после того как Манби, по его мнению, прочно утвердил эту роль капиталиста, он осмеливается направить по его адресу несколько критических замечаний. В условиях «смешанной экономики» некоторые стороны деятельности частного предпринимателя должны регулироваться государством, «он не должен руководствоваться лишь соображениями прибыли» и т. д., однако все это лишь фиговый листок для прикрытия основного тезиса об исключительном положении капиталиста в обществе, тезиса, которым оправдывается существование буржуазного строя.
Эта сущность учения христианского социолога еще более наглядно обнаруживается при рассмотрении других элементов социальной концепции Манби, а именно тех, которые относятся к рабочему классу, к классовой борьбе, профсоюзам и т. д.
Манби не жалеет слов для показа доброжелательности церковной социальной политики по отношению к рабочим. Напомнив, что в «порядочном» обществе не кто иной, как капиталист, должен иметь право окончательного решения по всем экономическим вопросам, он тут же «великодушно» признает, что и «рабочий должен иметь право, по мере своих способностей, содействовать предпринимателю в принятии решений»[50]. Но этим «великодушие» Манби не исчерпывается: оказывается, рабочий «должен иметь право давать консультации по поводу решений, которые влияют на его благосостояние»[51].
Посвятив рабочим еще несколько голословных комплиментов, общий смысл которых хорошо передается тезисом: «Рабочий должен иметь уверенность в том, что он нужен и что его работа полезна для общества», а также высказав доброе пожелание: «Мы должны избавиться от горького бича безработицы», Манби переходит к вопросу о классовой борьбе, в частности о борьбе рабочих за улучшение своих жизненных условий. Тут с поразительной быстротой Манби меняет облик «поборника интересов рабочих» и обнаруживает подлинное лицо выразителя англиканской социальной теории.
Исходным мировоззренческим пунктом для построения христианской концепции классовой борьбы у Манби служит тезис о равенстве и ответственности всех людей перед богом. «Люди должны рассматриваться как равные не потому, что они являются таковыми, а потому, что нам не дано право разграничения в этой области, в которой сам бог отказался это сделать», и «бог сделал людей свободными, но возложил на них тяжелое бремя ответственности»[52].
Если «ответственность» капиталиста состоит в том, что он должен «консультироваться» с рабочим перед принятием решений, «которые влияют на его благосостояние», то ответственность рабочих, по Манби, касается самой сущности их борьбы за повышение своего жизненного уровня — права организовываться в профсоюзы и вести классовую борьбу.
Институт профсоюзов появился в Англии вследствие упорной борьбы трудящихся в прошлом столетии и ныне является оружием в руках рабочего класса за улучшение своих жизненных условий. Учитывая авторитет профсоюзного движения, Манби не осмеливается подвергать его прямым нападкам (напомним, именно это делали христианские социалисты прошлого столетия). Он считает целесообразным рекомендовать строгий государственный контроль за деятельностью профсоюзов: «Государство не может разрешить таким организациям полную свободу действий, но должно вести надзор за ними в интересах общества. Это особенно относится к профсоюзам, где часто может понадобиться вмешательство государства для урегулирования прав индивида и общества»[53].
Лишь те тред-юнионы, во главе которых стоит оппортунистическое, праволейбористское руководство, получают одобрение христианского социолога. «Мы приветствуем роль ответственных профсоюзов, которые осуществляют политику сотрудничества между трудом и администрацией»[54].
Реакционная, антинародная сущность этой доктрины еще более наглядно обнаруживается при рассмотрении некоторых попыток применения подобной теории к конкретной социальной ситуации.
В этой связи обратимся к «пасторским нареканиям» видного идеолога англиканской церкви — епископа Сазеркского Мэрвина Стоквуда на страницах влиятельной буржуазной газеты «Таймс» в 1968 г., когда Англия в очередной раз переживала значительные экономические и политические трудности. «В Англии происходит брожение, — констатировал он. — Государство должно приостановить такое положение, когда Англия, подобно пьянице, спотыкается, ковыляя от одного кризиса к другому»[55]. Для этого «парламент должен дать правительству чрезвычайные полномочия, как во время войны». Епископ был предельно озабочен социальной ситуацией в стране. В чем же он видел причину столь серьезных затруднений? Может быть, в колоссальном военном бюджете Англии? Или в катастрофической утечке английского капитала за рубеж, в возрастании прибылей монополий и переходе английских концернов в руки американских капиталистов путем создания крупных монополистических объединений? Нет. Причина кризиса, по Стоквуду, — в слишком высоком жизненном уровне английского народа. «Мы потребляем больше, чем производим». А из этого следовало, что выход из положения — в осуществлении мероприятий, направленных на ухудшение положения рабочего класса и широких слоев населения. Кстати, конкретные меры, рекомендуемые епископом государственной церкви, как две капли воды совпадали с теми, которые на рубеже 60–70-х годов пытались осуществить господствующие классы руками сперва лейбористской, а потом консервативной партий и которые встретили сопротивление со стороны организованного рабочего класса и всех прогрессивных людей страны.
Во-первых, — это вопрос о присоединении Англии к «Общему рынку».
Этот шаг впоследствии в интересах «большого бизнеса» осуществило консервативное правительство вопреки воле и интересам английского народа. Епископ-лейборист прекрасно отдавал себе отчет в том, что «вход в Европу потребует некоторых непосредственных жертв». Под этим имелось в виду, разумеется, понижение жизненного уровня народа.
В качестве второго мероприятия епископ Стоквуд предлагал правительству отказаться от роли «мирового полицейского» и сосредоточиться на «военных обязательствах в Европе». Этот шаг, который в это время уже обсуждался в праволейбористских кругах, впоследствии был частично предпринят правительством Вильсона: сокращая военную мощь «к востоку от Суэца», оно укрепляло агрессивный блок НАТО. Как раз за это и ратовал епископ.
Третье мероприятие, предложенное епископом Стоквудом, являлось по существу прямым наступлением на жизненный уровень населения страны, особенно пенсионеров и людей, получающих социальную помощь.
Существовавшая к этому времени система социального обеспечения являлась плодом длительной борьбы рабочего класса. Однако епископ предлагал пересмотреть эту систему и подвергал ревизии даже сам принцип социального обеспечения. Ход мыслей епископа был таков: некоторые люди, нуждающиеся в помощи, получают слишком мало, в то время как другие «могут сами заботиться о себе». За этой «заботой» о неимущих слоях населения скрывалось не что иное, как апологетика государственной политики сокращения некоторых видов социальной помощи (например, выдачи бесплатного молока школьникам и др.). Правда, епископ Сазеркский направил по адресу правительства несколько критических замечаний. Общий смысл их был таков: лейбористское правительство, мол, проявляет излишнюю слабость в проведении линии в угоду господствующим классам. Правительство Вильсона поступает-де неправильно, ограничивая деятельность класса капиталистов, в то время как трудящимся предоставлена слишком большая «свобода». Государство, мол, не должно повседневно вмешиваться в дела промышленности, но оно «должно принять строгие меры для того, чтобы обеспечить получение людьми заработной платы в соответствии с тем, что они заслуживают, и в соответствии с тем, что мы как нация можем себе позволить».
Для тех, кто знаком с жаргоном английской буржуазной прессы, было яснее ясного, что за этой «справедливой» формулой епископа скрывался призыв к замораживанию заработной платы рабочих, к ограничению их политических и социальных прав.
Время идет, все меняется, только социальная доктрина англиканства по своей сути не подвержена радикальным переменам. Несколько лет спустя после пасторских нареканий Стоквуда, после очередной смены правительств (сперва консервативного, потом лейбористского), в начале 1975 г. Англия опять оказывается у разбитого корыта. Инфляция, безработица, экономические трудности. Иерархи Церкви Англии проводят тщательный анализ и рекомендуют уже давно известные лекарства.
В марте 1975 г. Комитет Церкви Англии по социальной ответственности публикует доклад, подготовленный под руководством епископа Уикхэма. Доклад отмечает бедственное положение экономики страны и выход из этого положения усматривает в более жестком применении так называемого социального контракта — нового варианта наступления на жизненный уровень трудящихся, практикуемого лейбористским правительством.
Примерно в это же время газета «Таймс» предает гласности взгляды священника Д. Галифорда, у которого есть «оригинальные» решения социальных проблем. Д. Га-лифорд резко нападает на рабочее движение, профсоюзы, на право рабо