Вполне понятно, что в период после Реформации Церковь Англии имела, полную монополию на обучение молодого поколения и все другие конфессии от этого дела были отстранены. Всем, кто занимался обучением, следовало получить на это специальное разрешение местного епископа государственной церкви. Но в начале XIX в. государство, дабы сохранить идейное влияние на самые широкие массы, было вынуждено пойти на целый ряд уступок так называемым неприсоединившимся церквам. Это коснулось и образования. В 1833 г. в связи с развитием промышленности и необходимостью готовить более квалифицированных рабочих государство стало финансировать начальные школы. Это, наряду с признанием прав «неприсоединившихся», породило конкуренцию между Церковью Англии, с одной стороны, и остальными церковными организациями — с другой.
В настоящее время преподавание закона божьего в государственных школах и вообще воспитание учащихся в религиозном духе регламентируется парламентским Актом 1944 г. Существенной чертой этого документа является то, что преподавание религии и отправление утренней молитвы во всех государственных школах предусмотрено как обязательное мероприятие. Параграф 25 акта устанавливал, что «в каждой государственной школе учебный день должен начинаться коллективной молитвой всех присутствующих учащихся» и «закон божий должен преподаваться во всех государственных школах».
Другая существенная черта акта — это особое ударение на «образовательном» характере религиозного обучения. Это означало, что преподавание должно лишь давать информацию о религии, не отдавая предпочтения ни одной конфессии — будь то англиканство, католицизм, пресвитерианство и т. д. Кроме того, акт разрешал освобождать детей неверующих родителей от участия в обязательной молитве и от обучения закону божьему. Подобное право — не присутствовать на утренней молитве — распространялось и на учителей. Тем не менее этот пункт носит лишь формальный характер. На основе большого фактического материала прогрессивные организации страны, в том числе и газета «Фрисинкер», убедительно доказывают, что на практике ученикам нельзя отказаться от изучения закона божьего или не принимать участие в утренней молитве, ибо сила конформизма, господствующая в школах, препятствует такому шагу «в стороны родителей и учащихся» Многие учителя, в обязанности которых входит следить за дисциплиной учащихся своего класса во время утренней молитвы, тоже вопреки своими убеждениям должны принимать участие в религиозной службе и требовать почтительного к ней отношения со стороны своих учеников.
Преподавание закона божьего в качестве обязательного во всех классах общеобразовательной школы и требование ежедневного участия в религиозном ритуале можно оценить лишь как грубое насилие над свободой совести учащихся и воспитателей со стороны буржуазного государства. И дело ничуть не меняется от того, что богослужение и обучение религии не исходит из вероучения какой-либо одной разновидности христианства или же ислама и буддизма. Более тонкая форма идеологической обработки молодого поколения ведет к тому, чтобы уже со школьной скамьи приучить его к религиозным представлениям, а впоследствии на основе этих представлений более успешно вести религиозную пропаганду.
Подтверждением этому могут послужить материалы конференции, посвященной анализу действительности религиозного обучения в школах Англии на основе Акта 1944 г. Созванная по инициативе Института образования Лондонского университета в 1965 г., эта конференция ставила целью обсудить теоретические и практические вопросы, связанные с претворением в жизнь Акта, и наметить основные положения в деле религиозного образования на следующее двадцатилетие — до 1984 г. Материалы конференции были изданы отдельной книгой под названием «Религиозное образование 1944–1984 гг.»[84].
Центральным вопросом конференции, судя по материалам, явился вопрос о том, как совместить решение проблемы о чисто «образовательном» характере обучения, предусматриваемом актом парламента, с желанием церковных деятелей готовить уже со школьной скамьи будущих христиан, будущих членов религиозных организаций. С одной стороны, следует соблюдать формальные установки насчет того, чтобы все мероприятия религиозного обучения носили морально-просветительский характер, давали информацию — и не более. Но с другой стороны, действительная цель акта как раз в том и состоит, чтобы вести религиозную пропаганду среди школьников наиболее эффективно. Ибо вполне понятно, что никакое обучение, каким бы «беспристрастным» и «нейтральным» оно ни являлось, не может не иметь мировоззренческое значение, не может не формировать взгляды обучаемых. Поэтому принцип чисто «образовательного» характера религиозного обучения — не что иное, как камуфляж. Это вполне ясно прозвучало в отдельных выступлениях. Один из выступающих, например, говоря о «двух аспектах» религиозного образования, заявил, что преподавание закона божьего должно носить, кроме чисто информационного, и иной характер, т. е. этот предмет должен «подготовить учеников к полноте христианского переживания — индивидуального и корпоративного. Это вытекает из содержания самого предмета, если его правильно преподнести»[85]. В том-то и дело! Цель религиозных идеологов — при помощи утонченных методов «образовательного» преподнесения закона божьего готовить членов церковных организаций, вести религиозную пропаганду среди детей с самого раннего возраста. Все доклады конференции и были направлены на то, чтобы разработать формы и методы «более правильного» преподавания закона божьего в английских школах, чтобы успешнее вести воспитание молодого поколения в религиозном духе.
Глава IVФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВЫРЕЛИГИОЗНОЙ ИДЕОЛОГИИ
Материал, содержащийся в предшествующей главе, раскрывает тот факт, что религиозная идеология в современной Англии переживает острейший кризис. Об этом свидетельствует церковная статистика, которая отражает тенденцию к медленному, но неуклонному отходу верующих от религиозных организаций. Об этом говорит также анализ структуры сознания верующих: растут религиозный индифферентизм и секуляризация. Это своеобразным образом проявляется в роли религиозного деления в современном североирландском конфликте.
Можно даже выделить период, когда кризисный процесс начал проявляться особенно наглядно, — это начало 60-х годов XX в. Подобное положение вещей, разумеется, не остается скрытым для самих церковников и буржуазных общественных деятелей. И хотя многие из них для обозначения этого кризиса употребляют такие слова, как «секуляризация», «тяготение к критической точке» и т. д, или вообще пытаются подогнать факты таким образом, чтобы избежать подобных терминов, — все сходятся на одном: впервые в истории религиозная идеология встретилась с чем-то таким, с чем она раньше дела не имела.
Правда, буржуазные идеологи и церковные деятели всех мастей и оттенков — от свободомыслящих агностиков до консервативных церковников — утешают себя надеждой, что религии удастся пережить настоящий кризис точно так же, как она пережила подобные кризисы в прошлом. По. их мнению, «церковь является наковальней, на которой износилось много кувалд». С этой целью церковные историки проводят параллели между современностью и другими «периодами кризиса» в жизни человечества, например эпохой Возрождения и промышленной революцией. Но в этом, конечно, апологеты религии не правы, и надежды на удачное для них разрешение настоящего кризиса религии необоснованны.
Современный кризис религии — следствие той качественно новой обстановки в мире, которая порождена социалистической революцией, раскрепостившей человека экономически и духовно. Настоящий кризис религиозной идеологии характеризуется не только своим размахом и глубиной, но и безысходностью. Он является составной частью общего кризиса буржуазной идеологии эпохи империализма. Это проявляется в условиях современной Англии, в частности, при анализе той системы мероприятий, с помощью которой буржуазные и церковные деятели надеются преодолеть настоящий кризис. Этот анализ дает возможность говорить о необратимом характере кризиса и о несостоятельности предлагаемых мероприятий. Обнаруживается следующая закономерность: пытаясь найти выход из кризисного положения, апологеты религии все в большей мере отходят на такие позиции, где размывается сама сущность всякого религиозного мировоззрения, выхолащивается основное содержание религиозных представлений и верований. И поэтому они вновь бросаются в объятия скомпрометировавшей себя ортодоксии, впадают в мистицизм и открытый иррационализм.
Обратив внимание на этот аспект современного кризиса религии и проиллюстрировав его частным примером — кризисом религии в условиях Англии, нельзя, однако, не учесть и другое: живучесть религиозной идеологии в эксплуататорском обществе и способность религии приспособиться к самым неблагоприятным для нее условиям. Пока существуют социальные корни религии и пока церковные организации пользуются поддержкой со стороны господствующих классов, пока их деятельность освящается всем аппаратом буржуазного государства, системой образования и т. д., — религия сохранит свое влияние, а частные изменения в теории, догмах и культе помогут ей это влияние укрепить.
Порожденная во многом отчужденными общественными отношениями эксплуататорского общества религия имеет еще много возможностей служить этому обществу и в изменившейся социально-политической обстановке. Поэтому к попыткам церковных организаций приспособить свою деятельность к духу времени следует относиться с серьезностью, как к попыткам идейного противника повернуть вспять Колесо истории, воспрепятствовать мировому революционному процессу. Обновление культа, догматики, социальной доктрины, литургии и т. д., рассчитанное на приспособление религиозной идеологии к миропониманию и духовным запросам современного человека, живущего в капиталистическом мире, следует объяснять не как результат спорадических усилий отдельных служителей культа (что было возможно еще в начале 60-х годов), а как норму сегодняшней церковной теории и практики. И даже в Англии — в этой довольно консервативной стране, высоко це