Вдобавок к своей ярко выраженной реакционной социальной доктрине трактарианцы пытались в качестве социальной демагогии осуществлять целый ряд мероприятий благотворительного характера: создавали общества для работы среди отдельных слоев населения — моряков, проституток, организовали дома для сирот, выдавали бесплатные обеды нищим и т. д. Вся благотворительная работа, однако, была подчинена единой цели — внедрению религиозной идеологии. Трактарианцы резко выступали против попыток государства вмешиваться в благотворительную работу, решать некоторые социальные проблемы законодательным путем.
Для правящих классов социальная доктрина трактарианцев в целом была приемлема, однако католическая направленность учения, на которое эта социальная доктрина опиралась, шла вразрез с протестантской традицией англиканства. Кроме того, возрождение католических эле! ментов в англиканстве усилило враждебность народных. масс против государственной церкви, ибо большая часть английского народа, воспитанная на традициях религиозной ненависти, с подозрением относилась ко всему, что исходило из «Рима», что можно было охарактеризовать как «папизм».
Оксфордское движение усилило распри между «высокой» и «низкой» церковью, поэтому понадобился строгий государственный контроль над англиканством для сохранения целостности государственной церкви. В 1835 г. парламент создал государственную комиссию Духовных уполномоченных для выработки проекта реформы Церкви Англии. Эта реформа не предполагала догматических и литургических перемен, а касалась главным образом юридического и материального статуса церкви. В результате усилилась зависимость церкви от государства в финансовом отношении. С 1837 г. Духовные уполномоченные стали постоянно действующей парламентской комиссией, на которую возлагалась ответственность за использование церковных средств.
В противовес трактарианской социальной доктрине, которая отражала в основном интересы землевладельческой аристократии, пуританское крыло церкви Англии выдвинуло свою пробуржуазную социальную программу в форме христианского социализма.
Основоположниками этого движения были священники Церкви Англии Фредерик Морис и Чарлз Кингсли, а также англиканцы-миряне: юрист и член парламента Томас Хюдж и юрист Дж. Лудлов.
В 1837 г. Фредерик Морис издал книгу «Царство божие», в которой пытался приспособить революционное настроение народных масс к христианской идеологии. Он проповедовал, что в царстве Христа нет места для классовых распрей, нет разницы между богатыми и нищими, угнетенными и эксплуататорами; что Христос является государем всех без исключения людей. Царство Христа явилось для Мориса воплощением мечты утопических социалистов о справедливом обществе. Он писал, что разделяет мечты Р. Оуэна, Ш. Фурье и Л. Бланки, однако, в отличие от них, он не считал необходимым строить идеальное общество на земле, ибо для него таковое уже существовало в лице христианской церкви. В отличие от трактарианцев, которые возвышали церковь над государством, Морис ратовал за гармоническое сочетание интересов государства и церкви в целях достижения всеобщей справедливости. Государство, по его мнению, было консервативным защитником частной собственности, а церковь по своему существу является коммунистической и ее консерватизм по отношению к частной собственности носит случайный характер.
Церковь полезна государству тем, что помогает защищать «право собственности». Правда, это обязанность государства, но возможности государства весьма ограничены: оно может воздействовать на людей лишь путем законодательства. А законодательство не влияет на убежденность людей. Тут-то сказывается полезность церкви, поэтому объединение усилий церкви и государства должно примирить «враждебность между собственностью и коммунизмом».
Из сказанного видно, что программа христианских социалистов, хотя внешне и выступала в защиту интересов рабочих, на самом деле выдвигала утопические идеи о нравственном перевоспитании самих рабочих и тем самым отвлекала рабочих от борьбы за действительное улучшение своего положения. Христианские социалисты, несмотря на всю свою «коммунистическую» фразеологию, отмежевались от борьбы рабочих, и в частности от чартистского движения, нападали на него. Кингсли говорил о чартистах, что они допускают ошибку, считая, что «правовая реформа есть социальная реформа и что сердца людей могут быть изменены путем парламентского законодательства».
Руководители движения христианского социализма с ненавистью относились к революционной классовой борьбе.
В частности, Морис выступил против попыток рабочих организовать профессиональные союзы или вести стачечную борьбу за свои права. Он считал, что, хотя профессиональные союзы приносят некоторые «добрые плоды» для всех классов, все же они «всегда в первую очередь являются воплощением классового интереса: они способствуют развитию классового эгоизма»[25]. Относительно забастовок Морис считал, что «каждая удачная забастовка дает рабочим чрезмерное ощущение собственной силы и весьма тревожное презрение по отношению к своим хозяевам, в то время как каждая неудачная забастовка толкает их к отчаянным и ужасным поступкам»[26].
Христианские социалисты пытались осуществить свои утопические идеи на практике, и именно практика вынесла им окончательный приговор. Ими было создано Общество для поддержки рабочих ассоциаций. В 1850 г. при моральной и финансовой поддержке этого общества возникла первая ассоциация рабочих-портных. При создании этой ассоциации было заявлено, что «искоренение всех недугов конкуренции зависит от братского и христианского принципа кооперации, т. е. от совместной работы и общей прибыли».
Но примерно через полгода этот социальный эксперимент провалился, и ассоциация рабочих-портных распалась. Тем не менее христианские социалисты организовали несколько рабочих ассоциаций: три ассоциации портных, две — строителей, три — сапожников, и т. д., но все они рано или поздно распадались. Весь этот эксперимент длился примерно 3–4 года.
Убедившись в невозможности воплотить свои принципы в жизнь, христианские социалисты тем не менее продолжали вести социальную демагогию: издавали трактаты, в которых призывали рабочих к «изменению сердца», к «преодолению собственного эгоизма» и т. д., и противопоставляли свое учение действительной борьбе рабочего класса. Обращаясь к рабочим, Морис писал, например, следующее: «Мы поможем вам бороться против самого большого вашего врага — против вашего своеволия и эгоизма. Вот что мы имеем в виду под христианским социализмом».
Исходя из этого, даже после провала эксперимента с рабочими ассоциациями христианские социалисты развили весьма бурную деятельность реформаторского и просветительского порядка. В 1847 г. была организована Группа надежды, в 1862 г. — Общество трезвенников Церкви Англии, а в 1844 г. в Лондоне была создана Христианская ассоциация молодых мужчин, которая впоследствии стала христианской молодежной ассоциацией, распространенной во всех крупнейших капиталистических странах.
Все эти церковные организации выдвигали программу нравственного самовоспитания, самосовершенствования и отвлекали рабочих от классовой борьбы.
В XIX столетии, в период больших общественно-политических потрясений в стране, традиционная неопределенность идеологии государственной церкви, как ничто другое, послужила интересам правящих классов: разнородные и порою даже противоборствующие течения англиканства, выступая с отличными по форме, но не по существу социально-политическими доктринами, во многом способствовали раздроблению революционных сил, выработке реформистской тенденции в английском рабочем движении.
Обновив свою идеологию и свой облик соответственно условиям развитого капитализма, Церковь Англии опять стала покорной служанкой правящих классов империалистической Англии.
Коренные социально-политические изменения XX столетия: общий кризис империализма, крах буржуазно-либеральных иллюзий, банкротство Британской империи и колониальной политики, нищета современной буржуазной идеологии — поставили церковь в Англии, как и во всем мире, в ситуацию острейшего кризиса. Настоящий кризис отличается от всех предыдущих, например от того, который породил реформы в англиканстве в XIX столетии, и по своим масштабам, и по существу.
Рассмотрению этого процесса и кризисного положения религии и церкви в современной Англии посвящаются следующие главы.
Глава IIСОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ РЕЛИГИИ И ЦЕРКВИ
Историческое развитие религии и церкви в Англии обусловило такое положение вещей, что религиозная и церковная жизнь современной Англии распадается на две неравноправные части: с одной стороны англиканство в виде государственной Церкви Англии, с другой — все остальные вероисповедания и секты, включающие как католиков, так и баптистов, методистов, квакеров и других сектантов. Сектанты в религиозной жизни страны играют явно второстепенную роль. Причина столь резкого деления кроется в государственном статусе Церкви Англии, т. е. в особых юридических отношениях, сложившихся и поныне существующих между Церковью Англии и буржуазным государством. Эти отношения резко отличаются от тех, которые имеют место между государством и другими. вероисповеданиями.
Без анализа этого различия, без знания его причин нельзя понять многие особенности религиозной жизни Англии. Поэтому представляется целесообразным остановиться на так называемом государственном статусе Церкви Англии.
На первый взгляд государственный статус Церкви Англии проявляется как совокупность весьма странных, порою даже курьезных положений. Так, каждый гражданин Великобритании, если он активно не исповедует какую-либо другую разновидность христианской или нехристианской религии или не является сознательным атеистом, формально является членом Церкви Англии. Оба архиепископа, Кентерберийский и Йоркский, и 23 епископа (старших по возрасту) имеют постоянные места в палате лордов высшего законодательного органа страны — парламента, в то время как ни один руков