По вздрогнувшим рядам часовых, которые перестали разговаривать и молча сопроводили нас взглядами, я понял, что мне предстоит «веселая» такая практика, и еще неизвестно, что будет лучше – нищета или эти двое явно ненормальных людей.
– Жить будешь в крайней комнате. – Телохранители остались снаружи, и в дом мы зашли втроем. – Столовая общая, завтрак в семь, обед в час, ужин в восемь. Душ, туалет общие. Слушаться будешь только меня и Анну, остальные тебе не указ.
Пока сэр Немальд рассказывал и объяснял мне правила, я осмотрелся. Условия весьма скромные, но кругом было чисто. Большой стол посередине, восемь стульев, пара простых диванов и два длинных стеллажа с книгами – вот, собственно, и все убранство общей гостиной. Моя сумка была здесь и стояла на диване, поэтому я забрал ее. А когда наставления закончились, я попросился уйти – посмотреть свою комнату.
– Да, Рэджинальд, самое главное! – Его голос остановил меня. Я повернулся и встретился с резко посерьезневшим лицом человека, который начал пугать и меня. Его карие глаза словно стали темнее и злее, и я почему-то подумал, что легко могу очутиться на том столе, где совсем недавно убил человека.
– Да, сэр?
– На фронте есть одно самое главное правило, на все остальные можно смотреть сквозь пальцы, но это ты должен соблюдать неукоснительно. Тут существует множество различных соблазнов, особенно желание стать богаче, многие на этом спотыкаются и очень плохо заканчивают.
Я все еще не понимал, о чем он говорит, но от его взгляда хотелось спрятаться подальше.
– Все души, до капельки, которые ты собираешь здесь, принадлежат империи, а учитывая, сколько и как именно мы их собираем, у тебя может возникнуть соблазн слить чуть-чуть себе. Всего одну каплю, которую никто и не заметит.
Он подошел ближе и взял меня за подбородок, заглянув глубоко в глаза. Я замер, стараясь не дышать, сразу поняв, почему его здесь так боятся.
– Преодолей соблазн! – приказал он. – Иначе самое мягкое, что тебя ждет, – пинок под зад из армии.
– Слушаюсь, сэр! – А что еще можно было сказать ему в ответ?
– В остальном практически полная свобода… – Он отпустил меня и снова стал спокойным. – Иди положи вещи и переоденься, а мы пока приготовим стол.
Пока он не передумал, я быстро зашагал вдоль по коридору и толкнул крайнюю правую дверь от себя.
«Чисто и, наверное, даже уютно» – вот первые мысли, которые посетили меня, когда я зашел внутрь.
Накрытая белыми чехлами мебель, большая кровать и сундук с большим замком для личных вещей – все было очень похоже на мою первую комнату, в которой я жил на первом курсе колледжа. Поставив сумку на пол, я стал скидывать чехлы с мебели и закашлялся от пыли. Пришлось открыть окно, чтобы хоть немного проветрить.
– Рэдж, – ласковый голос, раздавшийся сзади, заставил меня вздрогнуть. Я повернулся и увидел девушку, смотрящую на меня умоляющим взором.
– Да, мисс Анна? – вежливо спросил я.
– Рэдж, у меня есть шанс понравиться тебе?
«Нет!!!» – Я с огромным усилием подавил желание выкрикнуть это слово вслух, но вспомнил слова майора.
Все же она хоть и была сумасшедшей, но чин капитана и заместителя главы отряда антианимантов давали ей надо мной власть. Глупо было бы сейчас портить отношения только из-за того, что я не понимал и не принимал ее поведения.
– Мисс Анна… – Я осторожно подбирал слова, поскольку видел, что она вот-вот заплачет. – Давайте познакомимся получше и потом обсудим это?
Девушка вспыхнула от радости и убежала в гостиную, ее радостный голос, свидетельствующий о том, что я ответил на ее чувства, заставил меня пожалеть о своей слабохарактерности, но с другой стороны, внутренний голос предостерегал от резких и преждевременных поступков. Я тут только первый день, и как дальше повернется дело, было неизвестно – лучше быть осторожным.
Я не успел додумать о правильности своего решения, как упругое женское тело повалило меня на кровать и меня стали жарко и жадно целовать в губы.
– Мисс Анна, – едва не простонал я, – ну нельзя же так. Вы молодая, красивая, а ведете себя как…
Губы отстранились, и прищуренные от злости глаза посмотрели на меня.
– Как кто?
– Мисс Анна! – Тут уже испугался я, чуть не ляпнув «как падшая женщина».
– Как кто?! Договаривай! – В бок мне уперлось что-то острое, и я почувствовал, как оно прокололо мне кожу и вдавливается глубже.
Глаза не ребенка, а жестокого убийцы смотрели на меня, да так, что я чуть не описался от страха впервые за десяток лет сознательного юношества.
– Как девушка, которая хочет понравиться парню, но ведет себя слишком настойчиво, – проглатывая комок страха, через силу улыбнулся я. – Я же предложил вам не спешить с этим.
Давление в бок исчезло, и на мне снова была веселая и беззаботная женщина, которая явно была разумом моложе физического тела лет на десять.
– Ну Рэ-эдж. – Она расстегнула мне пуговицы на рубашке и провела ладонью по груди.
Поскольку я был не железным, тем более что ее попа ерзала на моей ширинке, член у меня ожидаемо поднялся.
– О! Ты хочешь меня, шалунишка?! – Глаза ее расширились, она рукой подлезла под свою попу и, потрогав, убедилась, что это именно то, о чем она подумала. – Хорошо! – Внезапно ее настроение изменилось, она слезла с меня, спокойно поправила на себе одежду и сказала: – Дам тебе время!
Едва она вышла, как я спрыгнул с кровати и, метнувшись к двери, закрыл ее на засов.
«Какого черта я не сделал этого раньше?!»
Только после этого я смог успокоить дрожавшие колени и осмотреть свой бок. На пиджаке и рубашке расплывалось алое пятно. Тут меня тряхануло основательно, я снял с себя одежду и увидел, что Анна прорезала кожу и часть мышц, но глубже ничего не было задето.
«Гребаная сумасшедшая сука, – выругался я. Меня просто трясло от злости и гнева. – Я стал материться, как постовой полицейский, и это всего лишь за одно лето моей жизни!»
Вопрос «куда я попал?» становился все более избитым, и задавать его не было смысла. Нужно было успокоиться, перевязать себя и переодеться. Потом, улыбаясь, пойти к этим двум безумцам и сидеть с непринужденным видом.
В дверь забарабанили кулаками, заставив меня вздрогнуть.
– Рэджи, это я, – услышал я голос, от которого у меня снова мурашки побежали по коже. – Открой, ты же порезался. Я тебя перевяжу. Ну, Рэдж, дорогой!
«Тварь, ты же меня и порезала!» – эти слова так и остались за крепко стиснутыми зубами.
Сделав милое лицо, я открыл дверь и, не сопротивляясь, лег на кровать, смотря, как девушка, смочив салфетку в каком-то растворе, от которого защипало рану, ловко наложила бинт, заставляя меня приподниматься, чтобы она смогла обвести его вокруг тела.
– Будь осторожней, что ты так неаккуратно… – Она нагнулась и поцеловала меня в губы. – Вообще надо забрать у тебя все острое, чтобы ты не поранился больше.
Я лишь улыбнулся, заверив ее, что сейчас переоденусь и выйду к ним, хотя все, чего мне сейчас хотелось, – это открыть окно и дать деру отсюда, несмотря на все деньги и возможности, которые мне предложили. Но додумать эту мысль мне не дали, поскольку голос сэра Немальда громко сообщил, что все готово и мне пора к ним присоединиться. Выбора не было, пришлось идти.
Стол был накрыт шикарный, я даже удивился, откуда тут такое разнообразие еды. Чего тут только не было: различные виды мяса, сыры и вкусно пахнущая перловая каша, даже креветки.
Уютно устроившись на коленях у майора, мисс Анна, мурлыкая, держала в руках стеклянный бокал на длинной ножке, полный темно-красной жидкости. Судя по открытой бутылке на столе, там было вино.
Сил удивляться ее поведению у меня не было, поэтому я просто плюхнулся на диван и стал накладывать себе в тарелку всего понемногу.
– Вино или виски? – спросил меня сэр Немальд, покачивая две разные бутылки в своих руках.
– Лучше не пить, но я понял, что протестовать здесь бесполезно, – хмуро сказал я, вызвав его довольную улыбку, – поэтому вино.
Взяв протянутый бокал, я под его внимательным взором отпил и набросился на еду, поняв, что очень голоден.
– Ну, рассказывай, – сказал он, когда мы в тишине выпили по два бокала и утолили первый голод. – Кто такой, откуда и что за странные распоряжения насчет тебя от Артура, почему вообще школьника запихали на фронт?
Выбора особого не было, и я стал рассказывать все, что знал. Девушка с его колен перебралась на мои, при этом он не выразил по этому поводу ни малейшего неудовольствия. Я же, помня, что у нее есть колющее оружие, просто старался не думать об упругой попе, которая старательно елозила по моим коленям во время всего рассказа.
– Вот старый козел! – возмутилась она, когда я дошел до момента своего падения в нищету. – Он мне никогда не нравился, правда, Вилли?
– Мерзко и гадко это все, – покивал головой Немальд. – Такого талантливого мальчика губит. Ты ведь заметила, что десять баров при такой синхронизации тела – это очень много, на уровне мастера.
– Да, и у него еще такое выражение было… – Они переключились на меня, и я не знал, что меня больше смущало: ее грудь, которая была прижата ко мне, или обсуждение моего поведения, не стесняясь, что я был рядом. – А потом такой протянул руку, вжик – и нет души, а лицо спокойное, прям как мы с тобой.
Меня удостоили поцелуя, а после третьего бокала сопротивляться не было сил, поэтому я просто делал вид, что ничего странного не происходит.
Тут раздался стук, и в открывшуюся дверь вошли два парня. Судя по разноцветным нашивкам на рукавах, явно не рядовые.
– А, дармоеды пришли! – Мисс Анна едва взглянула на них, продолжая меня тискать. – Еды не дадим! Идите на кухню!
– Но, господин капитан, – жалобно проговорил один из вошедших, – там солдаты.
– Я сказала – на кухню! – В руке появился обоюдоострый нож, с которым, видимо, я и успел познакомиться ранее.
Парней сдуло с порога в один момент.
– Выпускники прошлого года, на фронте уже год, а толку с них ноль. – Нож исчез, а она, заканючив, прижалась ко мне, затем внезапно соскочила и запрыгнула опять на колени к майору. Он не моргнул и глазом, продолжая молча напиваться бокал за бокалом, причем пил исключительно виски.